Ричер ничего не ответил.
– Бюро всегда добивается того, что хочет, – подвела итог Харпер.
Однако есть одна проблема в том, чтобы снова и снова прокручивать случившееся словно видеозапись: постепенно начинают закрадываться сомнения. Ты в который раз перебираешь в памяти то, что произошло, и начинаешь сомневаться, действительно ли было сделано все то, что нужно было сделать. Ты сидишь в полном одиночестве и думаешь, думаешь, думаешь, и воспоминания начинают расплываться; чем больше вопросов ты задаешь, тем меньше в тебе уверенности. Одна пустяковая мелочь. Была ли она сделана? Была ли она сказана? Ты помнишь, что у Каллан это было сделано. Помнишь наверняка. И у Каролины Кук. Да, определенно. Ты тоже это помнишь. И у Лорейн Стэнли в Сан-Диего. А что насчет Элисон Ламарр? Было ли это сделано? Или по твоему приказу это сделала она сама? Было ли это? Ты сомневаешься.
Нет, вернулась твердая уверенность, что все было сделано так как надо. А может быть, это лишь следствие бесконечных прокруток в памяти? Быть может, вступает в дело рисунок, заставляя тебя предположить, что событие случилось, так как до этого оно случалось всегда? Однако, быть может, на этот раз произошло упущение. И это тебя страшно пугает. Ты начинаешь со страхом копаться в памяти, и чем больше копаешься, тем больше убеждаешься в мысли, что на этот раз произошел прокол. Эта мелочь вылетела у тебя из головы. Были ли сказаны нужные слова? Получила ли Ламарр приказ? Возможно, не получила. И что тогда?
Ты заставляешь себя встряхнуться, успокоиться. Ты обладаешь сверхчеловеческим талантом, поэтому сомнение, тревога – это не для тебя. Вздор. Нелепость! Поэтому ты выбрасываешь все это из головы. Но беспокойство не желает расставаться с тобой. Оно усиливается, становится все громче, громче. И в конце концов ты остаешься сидеть в полном одиночестве, зная наверняка, что наконец допущена первая маленькая ошибка.
Собственный реактивный «Лир» Бюро переправил Блейка и бригаду криминалистов прямиком с авиабазы Эндрюс в Спокан, после чего Блейк послал самолет в аэропорт Сиэттла-Такомы забрать Харпер и Ричера. Маленький реактивный самолет уже ждал на бетонной полосе у здания аэровокзала, и прилетевших встретил тот же самый агент из сиэттлского отделения. Накрапывал дождик, было холодно, поэтому Харпер и Ричер торопливо взбежали по трапу «Лира», укрываясь от непогоды. Через четыре минуты они уже снова были в воздухе.
Перелет до Спокана на «Лире» получился гораздо быстрее, чем на «Сессне». На аэродроме Харпер и Ричера ждал тот же самый агент местного отделения в машине. Как и в прошлый раз, адрес Элисон Ламарр был записан на бумажке, закрепленной на лобовом стекле. Агент проехал десять миль на восток к Айдахо, затем повернул на север, на узкую дорогу, уходящую в сторону гор. Через пятьдесят ярдов после поворота дорога была перегорожена двумя машинами и желтой лентой, натянутой поперек между деревьями. Вдалеке за деревьями виднелись горы. Западные склоны были затянуты дождевыми тучами, а на восточных в косых лучах солнца, пробивающегося сквозь облачность, сверкали узкие полоски ледников.
Полицейский снял ленту с дерева, и машина медленно проползла за ограждение. Проехав мимо уединенных домов, отстоящих друг от друга не меньше чем на милю, агент остановился у поворота к дому Ламарр.
– Дальше придется идти пешком.
Он остался в машине, а Харпер и Ричер направились к дому. В сыром воздухе висела изморось, которую еще нельзя было назвать дождем, но и сухой погодой она тоже уже не была. Слева показался дом, полускрытый оградой и чахлыми деревцами, сгорбленными ветрами; дорога, извиваясь, проходила справа от него. Она была перегорожена скоплением машин. Черная с белым машина местной полиции с бессмысленно мигающими на крыше красным и синим огоньками. Два седана и черный джип с тонированными стеклами. Микроавтобус передвижной криминалистической лаборатории с открытыми дверьми. На всех машинах блестели бисеринки дождевых капель.
Когда Харпер и Ричер подошли ближе, правая передняя дверь джипа открылась, и им навстречу вышел Нельсон Блейк. Он был в темном костюме, воротник поднят для защиты от промозглой сырости. Лицо его было не столько красным, сколько серым, словно прямым следствием шока стало снижение давления. Блейк сразу перешел к делу. Никаких приветствий. Ни извинений, ни обмена любезностями. Никаких заявлений типа «я ошибался, а ты оказался прав».
– До сумерок осталось не больше часа, – сказал он. – Я хочу, чтобы вы провели меня тем же маршрутом, что ходили позавчера, и рассказали обо всех отличиях.
Ричер кивнул. Внезапно ему очень захотелось что-нибудь обнаружить. Что-нибудь важное. Что-нибудь, имеющее решающее значение. И не ради Блейка. Ради Элисон. Ричер стоял, разглядывая ограду, деревья и лужайку. Везде чувствовались заботливые руки, уход. Казалось бы, всего лишь небольшие изменения, затронувшие крошечный участок поверхности планеты, однако ими двигали хороший вкус и энтузиазм женщины, которой уже не было в живых. И осуществлены они были ее личным трудом.
– Кто уже побывал в доме? – спросил Ричер.
– Только местный полицейский, – сказал Ричер. – Тот, который обнаружил тело.
– И больше никого?
– Никого.
– И даже никого из ваших?
Блейк покачал головой.
– Я хотел сначала услышать ваши впечатления.
– То есть, она по-прежнему в ванне?
– Боюсь, да.
Вокруг стояла полная тишина. Лишь свист ветра в проводах линии электропередач. Красные и синие отблески мигалок на крыше полицейской машины поочередно окрашивали спину костюма Блейка, ритмичные и бесполезные.
– Хорошо, – наконец сказал Ричер. – Местный полицейский что-нибудь трогал?
Блейк снова покачал головой.
– Он открыл дверь, обошел первый этаж, поднялся наверх, заглянул в ванную и сразу же связался со своим диспетчером. А у того хватило ума приказать ему немедленно покинуть дом.
– Входная дверь была не заперта?
– Закрыта, но не заперта.
– Полицейский стучал?
– Наверное.
– Значит, его отпечатки пальцев будут на дверном молотке. И на ручках внутренних дверей.
Блейк пожал плечами.
– Это не имеет значения. Он все равно не мог стереть отпечатки пальцев убийцы, потому что тот их не оставляет.
Ричер кивнул.
– Хорошо.
Он прошел вдоль машин, мимо поворота на дорожку, ведущую к дому. Прошел ярдов двадцать дальше по дороге.
– Куда она ведет? – окликнул он Блейка.
Тот следовал за ним на удалении десяти ярдов.
– По-моему, в никуда.
– Узкая, да?
– Ну, бывают и пошире, – согласился Блейк.
Ричер вернулся назад.
– Поэтому вам следует осмотреть почву на обочинах, скорее всего, там, где дорога делает следующий поворот.
– Зачем?
– Наиболее вероятно, убийца приехал из Спокана. Проехал мимо дома и поехал дальше, затем сделал разворот и вернулся назад. Ему нужно было оставить машину развернутой в нужную сторону, еще до того, как он войдет в дом и приступит к делу. Такой человек обязательно должен предусмотреть пути отхода.
Блейк кивнул.
– Хорошо, я поручу кому-нибудь заняться этим. А вы тем временем проведите меня по дому.
Крикнув распоряжения бригаде криминалистов, он присоединился к Ричеру и Харпер у поворота на дорожку, ведущую к дому. Те стояли, дожидаясь его.
– Итак, ведите.
– Мы задержались здесь, – начала Харпер. – Стояла жуткая тишина. Затем мы подошли к двери и постучали молотком.
– Погода была сырая или сухая? – спросил Блейк.
Харпер переглянулась с Ричером.
– Кажется, сухая. Редкие облака, солнце. Нежарко. Но дождя точно не было.
– Дорожка была сухой, – добавил Ричер. – Не высохшей до пыли, но гравий был сухой.
– Значит, вы не испачкали в грязи обувь?
– Сомневаюсь.
– Хорошо.
Они подошли к входной двери.
– Наденьте на ноги вот это, – сказал Блейк, доставая из кармана рулон полиэтиленовых пакетов большого размера.
Все натянули на обувь пакеты и заткнули края полиэтилена в ботинки.
– Элисон Ламарр открыла только после того, как мы постучали дважды, – сказала Харпер. – Я показала свой значок в глазок.
– Она была на взводе, – добавил Ричер. – Сказала нам, что Джулия ее обо всем предупредила.
Угрюмо кивнув, Блейк толкнул дверь обернутым в полиэтилен ботинком. Дверь распахнулась с тем же скрипом старых петель, который запомнился Ричеру по предыдущему разу.
– Мы задержались здесь, в прихожей, – сказала Харпер. – Затем Элисон предложила нам кофе, и мы прошли на кухню.
– Здесь что-нибудь изменилось? – спросил Блейк.
Ричер огляделся вокруг. Стены, обшитые сосновыми досками, сосновые половицы, желтые занавески, старые диваны, переоборудованные масляные светильники.
– Все как было в тот раз, – сказал он.
– Хорошо, идем на кухню.
Они прошли на кухню. Пол по-прежнему оставался начищенным до блеска. Те же самые шкафчики, пустая и остывшая плита, посудомоечная и стиральная машины на своем месте. В мойке лежала грязная посуда, а один из ящиков кухонного стола был чуть выдвинут.
– Выглядит все по-другому, – заметила Харпер, остановившаяся у окна. – Сегодня все кажется каким-то серым и унылым.
– В мойке посуда, – сказал Ричер. – А вот этот ящик был задвинут.
Они столпились около мойки. Одна тарелка, стакан, чашка, нож и вилка. На тарелке остатки яйца и хлебные крошки; в чашке кофейная гуща.
– Завтрак? – предположил Блейк.
– Или ужин, – добавила Харпер. – Яйцо всмятку и тост – для одинокой женщины это может быть и ужин.
Блейк кончиком пальца выдвинул ящик. Внутри дешевые столовые приборы, а также пестрая коллекция инструментов: маленькие отвертки, пассатижи, моток изоленты, предохранители.
– Хорошо, дальше что? – спросил Блейк.
– Я осталась с Элисон здесь, – сказала Харпер. – Ричер осмотрел дом.
– Проводи меня, – сказал Блейк.
Он вернулся следом за Ричером назад в прихожую.
– Я проверил коридор и гостиную, – сказал Ричер. – Осмотрел окна. Пришел к выводу, что они запираются надежно.
Блейк кивнул.
– Убийца попал в дом не через окно.
– Затем я вышел на улицу, осмотрел двор и сарай.
– Сначала мы поднимемся наверх, – сказал Блейк.
– Хорошо.
Ричер пошел первым. Он прекрасно понимал, куда направляется. Понимал, что часов тридцать назад убийца двигался тем же путем.
– Я проверил спальни. В спальню Элисон заглянул в последнюю очередь.
– Пошли.
Они вошли в спальню. Остановились у двери в ванную комнату.
– Пошли, – снова сказал Блейк.
Они заглянули внутрь. В ванной царила безукоризненная чистота. Никаких указаний на то, что здесь что-то случилось, – кроме самой ванны. Она была на семь восьмых наполнена зеленой краской, сквозь которую проступало миниатюрное, поджарое женское тело, плавающее у самой поверхности. Сверху краска засохла тонким, скользким слоем, замуровавшим тело внутри. Были видны все линии, все изгибы. Бедра, живот, грудь. Голова, запрокинутая назад. Подбородок, лоб. Рот, чуть приоткрытый в страшной гримасе.
– Проклятие! – выругался Ричер.
– Ты совершенно прав, – согласился Блейк.
Ричер стоял в ванной, пытаясь прочесть смысл увиденного. Пытаясь увидетьхоть что-то. Но ничего не было. Ванная оставалась в точности такой, какой была раньше.
– Что-нибудь нашел? – спросил Блейк.
Ричер покачал головой.
– Нет.
– Хорошо, выходим на улицу.
Они молча спустились вниз. Харпер ждала в прихожей. Она вопросительно посмотрела на Блейка. Тот лишь покачал головой, словно отвечая: «наверху ничего». А может быть, он сказал: «не поднимайся наверх». Ричер провел его через дверь черного входа во двор.
– Я проверил окна снаружи, – сказал он.
– Убийца не лез в окно, черт побери, – раздраженно повторил Блейк. – Он вошел в дверь.
– Но как, черт возьми? – спросил Ричер. – Когда мы были здесь, вы предварительно предупредили Элисон по телефону, Харпер показала свой значок и сказала: «ФБР!», и все равно Элисон долго не хотела нас впускать. А когда, наконец, она открыла дверь, она дрожала словно осиновый лист. Так каким же образом убийце удалось заставить ее впустить его в дом?
Блейк пожал плечами.
– Как я уже говорил тебе в самом начале, все женщины егознают. Доверяют ему. Он для них что-то вроде старинного друга. Он стучит в дверь, они смотрят в глазок, натягивают на лицо широченную улыбку и отпирают дверь.
Дверь в погреб была заперта. Массивный висячий замок был на месте. Ворота гаража были закрыты, но не заперты. Ричер вошел внутрь и остановился в полумраке. Новый джип стоял на месте, как и ряды картонных коробок. У стены большая коробка из-под стиральной машины, чуть приоткрытая, с содранной клейкой лентой. Верстак с аккуратно разложенным инструментом. На полках полный порядок.
– Здесь что-то не так, – сказал Ричер.
– Что?
– Дай подумать.
Он стоял, открывая и закрывая глаза, сопоставляя то, что было перед ним, с картиной в памяти, словно сравнивая две лежащие рядом фотографии.
– Машина стояла по-другому, – наконец сказал Ричер.
Блейк разочарованно вздохнул.
– Иначе и быть не могло. После вашего ухода Элисон ездила в больницу.
Ричер кивнул.
– Что-то еще.
– Что?
– Дай подумать.
И тут он увидел.
– Черт!
– В чем дело?
– Я это пропустил. Извини, Блейк, я это пропустил.
– Что?
– Коробка из-под стиральной машины. У Элисон уже есть стиральная машина. На вид совершенно новая. Она стоит на кухне, рядом со столом.
– Ну и что? Несомненно, ее достали вот из этой коробки. Когда устанавливали.
Ричер покачал головой.
– Нет. Два дня назад эта коробка была закрыта и запечатана. А сейчас она вскрыта.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Та же самая коробка, то же самое место. Но только тогда она была запечатана, а сейчас она вскрыта.
Блейк шагнул к коробке. Достал из кармана фонарик и его кончиком приподнял край. Заглянул внутрь.
– Эта коробка уже была здесь?
Ричер кивнул.
– Запечатанная.
– Как будто ее только что привезли?
– Да.
– Отлично, – сказал Блейк. – Теперь нам известно, как убийца перевозит краску. Он доставляет ее заранее в коробках из-под стиральных машин.
Ты сидишь целый час, обливаясь холодным потом, и наконец приходишь к выводу, что на этот раз коробка осталась незапечатанной. Этого не сделал никто – ни ты, ни Ламарр. Это факт, его бесполезно отрицать. Необходимо думать, как исправить эту ошибку.
Заново запечатанные коробки гарантировали определенную передышку. Тебе известно, как работают следователи. Только что доставленная бытовая техника, в заводской упаковке, убранная в гараж или в погреб, не привлечет ничьего внимания. В списке приоритетов она займет одно из самых последних мест. Такое можно увидеть повсюду. Поэтому коробка как бы становится невидимой. В хитрости никто не сравнится с тобой. Ты знаешь, как работают эти люди. Скорее всего, криминалисты вообще не вскроют коробку. Твое предположение полностью подтвердилось все три предыдущих раза. Во Флориде, в Нью-Гемпшире, в Калифорнии. Коробки были внесены в перечень улик, но их никто не вскрывал. Быть может, значительно позднее, когда наследники пришли быт наводить порядок в доме, они открыли бы коробки и обнаружили бы пустые банки из-под краски. Вот тогда поднялся бы большой шум, но тогда было бы уже слишком поздно. Гарантированная передышка – несколько недель, а то и месяцев.
Но на этот раз все будет по-другому. Следователи войдут в гараж и увидят вскрытую коробку. В сыром воздухе картон поднимется. Загнется. Следователи заглянут внутрь и увидят совсем не пенопластовую упаковку и сверкающие эмалированные поверхности, да?
Из микроавтобуса принесли портативные софиты и расставили их вокруг коробки из-под стиральной машины, словно это был образец грунта с Марса. Все стояли на некотором расстоянии, согнувшись в поясе, будто коробка была радиоактивной. Таращились на нее, пытаясь расшифровать ее тайны.