В это время завыла сирена и все заторопились к выходу. В толпе скрылась и женщина с лакированной сумочкой. Вдруг Мишка, проталкиваясь, увидел ее впереди себя. Он энергично заработал локтями и почти у выхода, поровнявшись с нею, выхватил ее сумку. В тот же миг людской поток вынес его за ворота. Мишка сунул сумку под тужурку и побежал. Вслед неслись отчаянные крики женщины.
Однако убежать далеко Мишке не пришлось, дежурные МПВО задержали его и направили в бомбоубежище. Сидя в подвале и прислушиваясь к разговору, Мишка чувствовал под тужуркой холодок упругой кожи, но открыть сумку не решался. Время тянулось медленно-медленно и Мишка от нечего делать начал прислушиваться к разговорам.
— Толкотня, беспорядок… у одной женщины в этой давке сумочку украли… — услышал Мишка.
— Да… — согласился старик. — С этими ворами я бы сурово расправлялся. В сумочке-то, наверно карточки были.
У Мишки екнуло сердце. Старик сказал эти слова с таким злым презрением, что на душе у мальчика стало нехорошо. Мишка пересел в темный угол.
— У другой женщины муж на фронте, родину защищает, дома дети, а тут какой-то бездельник последние деньги крадет, — продолжал старик.
В это время в подвал спустились люди, стоявшие раньше во дворе. Разговор оборвался.
Когда заиграл отбой, Мишка вышел на улицу одним из первых и быстро зашагал домой, придерживая рукой сумочку. Из-под ворот домов выходили люди. Знакомый женский голос визгливо закричал сзади:
— Вот он! Держите его!..
Мишка побежал. Кто-то подставил ему ножку — он упал, а сумочка вылетела на тротуар… Остальное происходило как во сне.
В отделении милиции, куда привели Мишку, народу было мало. Вместе с ним пришли туда милиционер, старик из бомбоубежища и еще третий. Это был человек „в коричневом пальто“. Его Мишка узнал сразу по веселым глазам и седым волосам на висках. Он стоял в стороне и насмешливо поглядывал на Мишку.
Пока дежурный разбирал Мишкино дело и записывал показания, Мишка заметил, что незнакомец в коричневом пальто прошел за перегородку, сказал несколько слов лейтенанту милиции и направился к выходу.
Через минуту Мишка оказался в темной комнате. Он услышал, как захлопнулась дверь и звякнул засов.
Предложение майора
Один в пустой комнате, Мишка чувствовал себя очень несчастным. Он вспомнил свою сестренку и при мысли о ней слезы сами собой закапали из глаз. Раньше Мишка никогда не плакал, считая слезы позором для мальчика. А сейчас он не стеснялся их.
Он вспомнил мать, стало жалко всех. Даже эту женщину, у которой он украл сумочку… Потом слезы высохли сами собой и наступило какое-то полусонное оцепенение. Очнулся он от голода. Попробовал заснуть, но сон не приходил.
Наступал вечер. В комнате стало совсем темно. Наконец дверь открылась. Мишка повернул голову и увидел в дверях милиционера.
— Выходи, — сказал тот.
Мальчик поднялся и покорно вышел за милиционером в дежурную комнату. Здесь их ожидал скуластый молодой человек в штатском пальто.
— Как тебя зовут? — обратился скуластый к мальчику.
— Михаил Алексеев.
— Пойдешь сейчас со мной, но давай условимся, не удирать.
— Куда удирать?
— Удрать некуда… Это верно. Смысла в этом тоже нет. Найду. Адрес твой я все равно знаю…
Они вышли на улицу и направились к трамвайной остановке.
До Финляндского вокзала доехали на шестерке. Через Литейный мост пошли пешком и, когда подошли к большому многоэтажному зданию, остановились.
— Ну вот и пришли. С тобой хотел поговорить один человек, так ты потом не болтай.
— Можно, — сказал Мишка.
— И не хвастать… Одним словом, военная тайна.
С любопытством оглядывался Мишка по сторонам, когда они поднимались по лестнице и шли по коридору. Навстречу попадались торопившиеся куда-то военные, моряки, пограничники, летчики. Везде было очень чисто, гладкий пол блестел, как каток. Но самый большой сюрприз ожидал Мишку в кабинете, куда они наконец вошли.
За письменным столом, в военной форме сидел знакомый человек с седыми висками, которого так недружелюбно встретил Мишка на крыше.
— Товарищ майор государственной безопасности, ваше приказание выполнено, — сказал Мишкин спутник.
— Хорошо, садитесь, товарищ Бураков. Ну что, Миша, узнал?
— Узнал.
— Тем лучше. Садись. Как же это ты споткнулся, дружок? Я думал, что ты хороший, честный парень. Так геройски зажигалки тушил и вдруг сумочки воровать.
Мишка сидел в кожаном кресле, опустив голову, красный от стыда и молчал.
— Думал я тебе поручить большое дело, — хмуро сказал майор, — да не придется теперь. Воров нам не надо. А жаль… Жаль…
Он взглянул на Буракова и тот поднялся.
— Разрешите итти?
— Идите!
Миша почувствовал как его тронули за плечо и тоже встал. Но он не мог так уйти, не сказав ни слова.
— Я в первый раз, — пробормотал он. — До этого — никогда…
— Сумочку — в первый раз? А раньше, чем промышлял?
— Ничем. Никогда. Раньше я с отцом и с матерью жил. Вы же знаете…
— Знаю. — Майор провел рукой по его волосам, теперь он улыбался. — И что в первый раз пошел на такое дело, тоже знаю. Дворнику-то пять рублей так и не отдал? Эх, ты! Горе наше! Ну, пойди, подкрепись, а потом продолжим беседу…
Вылезая из глубокого кресла, Мишка обратил внимание на маленький чемоданчик, стоявший около стены. Замки и ручка этого коричневого чемодана были совсем необычные. И все-таки Мишка был уверен, что где-то, совсем недавно, он видел этот чемодан. Майор заметил пристальный взгляд мальчика, но ничего не сказал.
Бураков с Мишкой вышли в коридор, вошли в комнату, где на столе стояла еда. Мишка не ел ни супа, ни каши с того самого дня, как мать в последний раз ушла из дому.
— Садись и ешь, — сказал Бураков и, взяв газету, сел в стороне на диван.
Мишка принялся за еду и только когда в мисках было уже пусто, спохватился и пожалел, что заторопился и не разобрал вкуса того, что он съел.
Когда они вернулись в кабинет, майор по-прежнему сидел за столом, перелистывая бумаги.
— Теперь давай потолкуем, — сказал майор. — Во-первых, откуда ты знаешь этот чемоданчик?
— Видел… а только где — не могу вспомнить.
— Я помогу, — сказал майор, вынимая черные с золотым ободком часы. — Такие часы ты не видел случайно?
При первом взгляде на часы Мишка вспомнил все: рынок, однорукий, чемодан. Человек в военной форме без петлиц. Папиросы…
Он толково и подробно рассказал все, что наблюдал на рынке. Слово в слово повторил весь разговор однорукого с военным.
— Ты наблюдательный парень, — похвалил майор. — Молодец! Видимо, я в тебе не ошибся.
Потом майор рассказал Мишке о том, что в Ленинград проникло много врагов: одни пускают ракеты во время воздушных налетов, указывая противнику важные объекты, другие распространяют всевозможные слухи и всячески подрывают оборону города.
Главное — ракетчики. Их нужно быстро выловить. Если бы Мишка собрал несколько надежных ребят и установил посты на разных улицах, то можно было бы заметить человека, пустившего ракету. Затем нужно за ним следить: узнать где он живет, куда ходит, с кем встречается. Предложение майора очень понравилось Мишке и он с радостью согласился помогать обороне города.
„Однорукий“, по словам майора, представлял особый интерес.
К часу ночи разговор закончился. Все было решено. Домой итти было поздно и Мишку положили спать на диван в комнате, где он обедал.
Мальчик долго не мог заснуть. Он думал о том, как он выловит однорукого и всех бандитов.
Новый день
Утром в комнату зашел Бураков и принес завтрак.
— Ну, вставай, — сказал он, поднимая штору. — Сегодня ночью я к тебе раз пять заходил во время тревог. Спал ты, как убитый. Стрельба сильная была, а ты только носом сопел.
— Ну да?
— Вот тебе и ну да… Закусывай!
Мишка быстро надел ботинки, подпоясался, наскоро пригладил свои вихры и направился к столу.
— Подожди, сперва умыться надо!
После умывания Мишка принялся за еду и чай. Пока он ел, Бураков сообщил ему дальнейший план действий.
— Сейчас я тебя отпущу домой. Работать ты будешь со мной. Я буду заходить к вам каждый день вечером, а когда поставим телефон, то будем звонить друг другу.
— А майору? — спросил Мишка.
— Майору? Ему звонить нужно только в крайнем случае. Понятно? Если что-нибудь особенное случится. Я его помощник и буду ему обо всем докладывать. Придешь домой, собери ребят, но только тех, за которых ты можешь ручаться. Не болтунов, смелых, толковых. Понятно?
— Понятно.
— Пусть их меньше будет, да лучше. Вечером ты меня познакомишь с твоими ближайшими приятелями.
…С Литейного проспекта Мишка свернул на набережную. Он шел неторопливо, думая о том, что видел, слышал и пережил за последнее время. Беседа с майором многое открыла ему. Подлая хитрость, обман, коварство, подкуп — это тоже сильное и опасное оружие врага.
Пройдя Летний сад, Мишка свернул к Марсову полю, перешел Кировский мост и направился к Ситному рынку. Он осторожно пробрался сквозь толпу к месту, где он видел однорукого. Но там его не оказалось. Мишка простоял больше часа, разглядывая людей и прислушиваясь к разговорам. Однорукого нигде не было. Выбравшись из толкучки, он залез на лестницу рыночного корпуса. Отсюда было хорошо все видно, но из-за тесноты лица людей было невозможно разобрать.
— Мишка! — услышал он знакомый голос.
К нему протискивался Васька.
— Куда ты пропал? Мы тебя искали, искали вчера… Думали, разбомбило… Собирались по больницам разыскивать.
— По делам ходил, — серьезно ответил Мишка. — А ты чего тут?
— А я очереди продаю.
— Очереди продаешь? — удивился Мишка.
Васька забрался на лестницу и, устроившись рядом с другом, объяснил, что это значит.
— Как тревогу объявят, из очереди все уходят. Я, понимаешь, вон в тот подъезд запрячусь и жду. Как отбой заиграет, — я уж у ларька первый. Хорошо платят. Видал?
Васька достал из кармана пачку „Зефира“, открыл ее и протянул Мишке.
— Нет, я бросил курить, — отказался Мишка.
— Почему?
— Так. Ни к чему это, — резко сказал Мишка.
Васька с изумлением посмотрел на приятеля, смутился, закрыл коробку, повертел ее в руках и спрятал в карман.
Некоторое время они сидели молча. Васька чувствовал, что приятель его как-то изменился. Но как — этого он не понимал.
— Где Степка? — спросил через минуту Мишка.
— Дома, наверно. А что случилось?
— Ничего. Потом все расскажу. Пойдем.
Они спустились вниз, выбрались на улицу и молча пошли к дому.
Ракетчик
Тревоги следовали одна за другой с небольшими перерывами, иногда по двенадцати раз в сутки. Особенно жестокие налеты были по ночам. В черное небо, попрежнему летели разноцветные ракеты, пущенные неизвестной рукой.
Команда Мишки Алексеева — пять надежных и проверенных друзей — с вечера расходилась по разным улицам и добросовестно дежурила до утра. Днем ребята спали в Красном уголке жакта, где у них находился штаб. Каждый день в штаб заходил Бураков.
— Ну, как дела? — спрашивал он Мишку.
Тот пожимал плечами и вот уже третий раз отвечал одно и то же.
— Плохо…
Они садились к столу, вытаскивали план Ленинграда, смотрели и заново намечали посты на улицах и переулках.
— Отсюда сегодня пускали. Я сам видел с вышки. Может быть, на эту улицу, Миша? — спросил Бураков.
…Как только начало темнеть, Васька Кожух отправился на новое место, в глухой переулок. Васька прошел его из конца в конец, изучая ворота, выступы, подъезды, чтобы знать, где можно в случае чего укрыться.
Дойдя до конца улицы, Васька повернул назад и подошел к группе людей стоявшей у ворот. Его обогнал высокий, худой юноша, с трубкой под мышкой, в каких обычно носят чертежи. Васька видел, как он прошел несколько домов, оглянулся и вошел в подъезд. В это время завыла сирена.
— Мальчик, иди в бомбоубежище, — сказала дворничиха, пытаясь схватить Ваську за локоть.
Но Васька уже исчез в темноте. Он прошел шагов сто и забрался между колоннами школы, как раз против подъезда, куда вошел худощавый парень. На улице все стихло. Где-то далеко начали хлопать зенитки, и звуки стрельбы постепенно приближались.
Уже заговорили зенитные батареи Петроградской стороны.
И тут Васька заметил: во втором этаже, над дверью, той самой, в которую зашел худощавый парень, вспыхнул и исчез огонек. Через минуту огонек снова мелькнул, осветив лицо парня, склонившегося над подоконником открытого настежь окна. Прошла минута и вдруг с легким шипением из окна полетели ракеты. Вспыхивая яркозеленым светом, догоняя одна другую, они летели по направлению Петропавловской крепости.
От неожиданности сердце Васьки забилось, как пойманный воробей в западне. „Что делать“? Он сразу забыл все наставления Буракова и советы Мишки.
Долговязый парень спустился вниз и остановился на миг в подъезде. Осмотревшись, он медленно направился вдоль переулка.
В это время просвистела вблизи бомба. Васька, не обращая внимания на грохот взрыва, крался за темной фигурой. Долговязый свернул направо, на улицу, где дежурил Степка. Васька перебежал на другую сторону и вдруг носом к носу столкнулся с ракетчиком, который неожиданно повернул обратно. С минуту они молча стояли друг против друга, не желая уступить дорогу.
— Ты что? — спросил, наконец, долговязый.
Он был на голову выше, но это не остановило Ваську. Что было силы он ударил кулаком в лицо ракетчика.
Не ожидавший удара, парень растерялся. Васька тотчас же дал ему подножку и толкнул в грудь. Долговязый повалился, но падая, увлек Ваську за собой. Они клубком покатились на мостовую. Ракетчик был гораздо сильней и Васька это сразу почувствовал.
— Степка-а! — крикнул он. — Степ-а-а!..
Ракетчик, прижав Ваську к камням мостовой, бил его по голове. У Васьки звенело в ушах, но он цепко ухватил противника за ногу, повыше колена.
Раздались торопливые шаги.
— Кто тут? Васька, где ты? — послышался знакомый голос.
— Степа… Держи его… Ракетчик… — хрипло отозвался Васька.
Степка навалился на долговязого. Некоторое время они втроем барахтались в темноте, не обращая внимания на сыпавшиеся кругом осколки. Наконец, Степке удалось поймать руку парня и он резким движением повернул ее. От боли долговязый вскрикнул и перевернулся на живот. Степка повернул руку еще сильней и закрутил ее за спину.
— Васька, держи ему другую, выворачивай… Теперь не уйдет!
Повизгивая от боли, парень лежал не шевелясь. При малейшем движении, Степка выворачивал ему руку сильней, причиняя мучительную боль.
— Лежи! Васька, надо его связать… Веревка есть?
Васька бросился к воротам дома, вытирая на ходу рукавом кровь, капавшую из разбитого носа. Сорвать провод от звонка было делом одной минуты. А еще через минуту руки ракетчика были крепко связаны и ребята повели его в свой штаб, в Красный уголок домохозяйства.
В Красном уголке никого не было.
Долговязый сидел на стуле и испуганно следил за возбужденными ребятами, которые не знали, что делать дальше.
— Звонить, что-ли? — спросил Васька.
— Подождем Мишку. Пускай он сам…
— Надо бы его обыскать, — предложил Васька.
— Пускай Миша сам…
Прозвучал отбой воздушной тревоги и вскоре пришел Мишка.
— Вот! Ракетчика поймали. Зеленые ракеты пускал, — с торжеством сообщил Васька.
После доклада Васьки, Мишка позвонил майору. Коротко передав о случившемся, Мишка спросил, что им делать.
— Я сейчас сам приеду, а вы смотрите за ним.
— Есть смотреть! — по военному сказал Мишка, повесил трубку и, хлопнув по плечу Ваську, добавил. — Вася! Иди умойся. Смотри, все лицо в крови…
— Потом, — неохотно ответил Васька.
Мишка понял друга: жаль, конечно, смыть знаки боевой доблести до прихода майора.