Через четверть часа во двор въехала машина. Из нее вышли двое военных и прошли в Красный уголок. Вскоре они вышли обратно с двумя подростками и долговязым парнем. А минуту спустя машина остановилась на углу переулка, где был пойман долговязый.
При свете фонарика майор с Васькой внимательно осмотрели мостовую, и тротуар. Около стены они подобрали трубку-футляр. Затем сели в машину и уехали.
Допрос
Когда Васька вошел в кабинет, он был уже вымыт, перевязан, ссадины смазаны иодом и одежда вычищена.
— Ну входи, герой, входи, не стесняйся, — приветливо встретил майор мальчика.
Васька подошел к письменному столу и остановился в нерешительности.
— Садись. Закури, — сказал майор, протягивая портсигар.
— Я не курю.
— Неужели? Я помню на крыше ты не отказывался.
— На крыше… это когда было-то.
— Да уж не так давно. Недели еще не прошло.
Майор внимательно смотрел на мальчика, и в его лукавой улыбке не было насмешки.
— Нет, верно, я теперь не курю… Совсем бросил.
— Не куришь потому, что нет…
— Как нет? Пожалуйста. Даже вас могу угостить. — Васька вытащил из кармана сильно помятую коробку „Зефира“ с поломанными папиросами.
Майор и Бураков рассмеялись.
— Зачем же тебе папиросы, если бросил курить?
— Я так… на всякий случай.
— Ну, если это правда, тем лучше. Поговорим о делах, более серьезных. Расскажи, как ты ракетчика поймал, — сказал майор, закуривая.
Васька подробно рассказал о том, что произошло. Дойдя до драки, Васька так воодушевился, что даже вскочил с кресла и с горящими глазами изобразил весь ход борьбы.
— Ты хорошо видел огонек в окне и его лицо? — спросил майор.
— Да хорошо. Я как раз напротив его стоял, на другой стороне улицы.
Майор помолчал.
— Теперь скажи мне, кто разрешил тебе задерживать ракетчика и драться? — строго спросил он. — Если бы ты неделю тому назад увидел ракетчика и между вами произошло то, что случилось сегодня, я бы тебя похвалил. Но тебе объяснили, что за ракетчиком нужно следить: установить где он живет, куда ходит, с кем встречается. Он не один, их целая банда. А теперь все они насторожатся и поймать их труднее будет. Выходит, что пользы ты сделал на рубль, а вреда — на десять. Как ты думаешь, его сообщники сейчас знают, что он у нас?
— Откуда? Никто нас не видел.
— Вас-то никто не видел, но он-то исчез. Его, наверное, ищут…
Васька сидел пришибленный. Конечно, он поступил опрометчиво, забыв, что говорил ему Бураков и о чем предупреждал Мишка.
— Это еще не все, — продолжал майор, — как ты думаешь, мог он тебя заколоть финкой во время драки и убежать?
— Какой финкой?
— Вот этой финкой, — сказал майор, показывая маленький кинжал. — Счастье твое, что так все обошлось. Но дело ты испортил. — Майор помолчал. Васька сидел опустив голову.
— Пусть это послужит тебе хорошим уроком. Дисциплина прежде всего. Мы имеем дело с опасным и хитрым врагом.
Майор посмотрел на часы.
— Я должен итти. Переночуешь ты здесь. Проводите его, товарищ Бураков. Спокойной ночи, Вася! — и майор доброжелательно улыбнулся. На душе у Васьки стало легче.
Майор спустился этажом ниже и коридором прошел в комнату следствия.
Гладкие стены, пустые углы, ни одной лишней вещи, только письменный стол, перед ним два стула, третий стул стоял одиноко посреди комнаты и на него падал свет лампы.
Майор сел за стол и сразу же к нему ввели арестованного. Глаза долговязого парня беспокойно бегали по сторонам, а руки заметно дрожали.
— Садитесь. Стул перед вами.
Арестованный вздрогнул; прищурил глаза, стараясь разглядеть говорившего и, шагнув к стулу, неловко сел.
Майор, помолчав минуту, спросил:
— Ваша фамилия, имя и отчество?
— Я же вам говорил… Каплунов, Валерий Георгиевич…
— Год рождения?
— Я родился в тысяча девятьсот двадцать втором году.
— Адрес… где вы проживали?
При этом вопросе у парня дрогнули брови.
— Я же говорил…
— Не помню.
— Улица Воскова, один, квартира три.
— С кем вы проживали?
— Один.
— Где ваши родители?
— Их нет. Они давно умерли.
— Подробней, пожалуйста. Когда умерли?
— Отца я вообще не знаю, а мать умерла, когда мне было пять лет.
— Значит, вы круглый сирота. Кто же вас вырастил?
— Я жил у тетки в Луге.
— Когда вы приехали в Ленинград?
— В прошлом году. Я поступил учиться и переехал.
— Получили комнату. Адрес?
— Я же…
— Отвечайте на вопросы, — резко сказал майор.
— Улица Воскова один, квартира три.
— Каким путем вы получили комнату?
В это время раздался звонок. Майор взял трубку.
— Товарищ майор, это Бураков говорит. Я выяснил. По улице Воскова в доме один, вообще, никто не живет. Там школа. Каплунов Валерий Георгиевич в городе не значится.
— Так. Все?
— Все.
Майор повесил трубку и снова обратился к арестованному.
— По странной случайности, в доме номер один по улице Воскова помещается школа и никаких квартир нет, — отчеканил майор.
Глаза у парня стали круглыми и уставились в одну точку. Затем он их потупил.
— Начнем сначала? — спросил майор через несколько минут. — Как ваша настоящая фамилия?
— Каплунов, — еле слышно ответил арестованный.
— Имя и отчество?
— Валерий Георгиевич.
— Год рождения?
— Тысяча девятьсот двадцать второй.
— Адрес?
Парень молчал, опустив голову на грудь. Плечи у него дергались.
— Чистосердечное раскаяние и правда могут облегчить вашу участь. Вы будете говорить правду?
— Буду.
— Куда вы пускали ракеты?
— На Петропавловскую крепость.
— Рассказывайте все: когда вы приехали в Ленинград, где жили без прописки, кто вам дал ракеты…
— Я все скажу… я все скажу. Я совсем не хотел пускать ракеты, но меня дядя заставил. Он ждал немцев и хотел им помогать, — начал говорить арестованный.
Из этого рассказа выяснилось, что отец его в прошлом торговец, был выслан за вредительство. Сам он жил у тетки в Луге. А когда началась война, его дядя, по фамилии Воронов, письмом вызвал племянника в Ленинград и тот поселился у него без прописки на улице Воскова тринадцать, квартира семь. Дядя говорил, что немцы победят большевиков и установят свой порядок. При немцах дядя рассчитывал сразу открыть большую торговлю. Среди знакомых, навещавших Воронова в последние дни, парень увидел и однорукого человека с золотыми зубами.
Дядя
Бураков устал за последние дни. Не раздеваясь, он прилег на диван и незаметно уснул. Его разбудил телефонный звонок. В трубке он услышал знакомый голос майора:
— Проверить у людей оружие. Мальчика возьмем с собой и по пути завезем домой. Переоденьтесь.
— Есть!
Через полчаса две машины быстро помчались по затемненным улицам Ленинграда. Только узкий луч замаскированной фары прорезал темноту.
У одного из домов Петроградской стороны передняя машина остановилась: Ваську довезли до дому. Затем, мигнув красным сигналом, машины двинулись дальше, к улице Воскова.
В доме номер тринадцать по улице Воскова, в конторе домохозяйства помещался штаб объекта. В комнате находились двое дежурных, когда вошел человек с седыми волосами — это был майор — и потребовал вызвать управхоза. Тот немедля явился, и майор предъявил ему свое удостоверение.
Заспанный управхоз протер глаза и, прочитав удостоверение, выслал из комнаты дворника и дежурных. Майор остался с управхозом.
— У вас живет в доме Воронов Сергей Харитонович? — спросил майор.
— Да, в квартире семь. Давно живет.
— К нему приехал в июле месяце племянник из Луги?
— Верно. Говорили мне, что приехал какой-то родственник.
— Он у вас не прописан?
— Нет… Сейчас много приехало беженцев — много непрописанных…
Они вышли во двор.
— Окна квартиры выходят на улицу? — спросил майор на ходу.
— Да. Все на улицу, кроме одного.
— Черный ход имеется?
— Есть.
На улице, под окнами квартиры, майор оставил двух красноармейцев, во дворе одного, у черного хода — двоих. Затем майор с Бураковым, управхозом и двумя бойцами поднялись во второй этаж, вытащили из кармана пистолеты. Управхоз позвонил.
За дверью послышалось шарканье, и женский голос спросил:
— Кто там? Валя, ты?
— Это я, управхоз, откройте, гражданка Воронова, — сказал управхоз.
Зазвенела цепочка, затем скрипнул железный крюк.
— Это управхоз пришел, Сережа, — крикнула кому-то женщина.
Услышав слово „Сережа“, майор облегченно вздохнул.
Щелкнула задвижка, а за ней французский замок. Дверь открылась.
— Оставайтесь на месте, гражданка, — сказал майор, быстро проходя в прихожую.
Майор, уже зная со слов управхоза расположение комнат, направился в конец квартиры. Когда он проходил через столовую, то заметил, что в задней комнате кто-то быстро метнулся к окну. Послышалось легкое шуршанье бумаги. Затем человек перебежал комнату, выскочил в темный коридорчик, оттуда в кухню. Торопливо открыв черный ход, человек распахнул дверь…
— Вернитесь назад! — раздался голос, и два электрических фонарика ярко осветили злое, напряженное лицо мужчины.
Засада
Обыск продолжался долго. Но ничего важного обнаружить не удавалось. Майора удивляло обилие ценных, дорогих вещей, посуды и полное отсутствие старья. Казалось, будто люди переехали сюда недавно, а между тем Вороновы жили здесь долго.
Неожиданно раздался густой приятный звон стенных часов в красивом футляре. Майор обратил внимание, что стрелки часов стоят на десяти часах. Он подошел к часам и внимательно разглядел их. Это был дорогой механизм. Майор попробовал открыть дверцу. Она оказалась на замке.
— Они не открываются, ключ потерян, — мрачно заметил хозяин.
— А мы их все-таки откроем, — сказал майор и приказал одному из приехавших с ним людей заняться часами.
Потом майор принялся разглядывать альбом с новыми открытками, исподлобья наблюдая за Вороновым. Воронов с тревогой посматривал на красноармейца, возившегося с часами.
— Мудреный замок, товарищ майор, разрешите сломать?
— Ломайте.
Через минуту замок щёлкнул. Майор принялся осматривать часы. Внутри футляра оказалась пыль. В нижней части часов — выдвижной ящик. Майор вытащил его. В ящике лежали завернутые в суконную тряпку золотые монетки царской чеканки. Вот почему беспокоился Воронов! В это время Бураков, работавший в соседней комнате, принес пачки советских денег, найденные им в потайном отделении книжного шкафа. Там же нашлись документы, письма, квитанции, всевозможные записные книжки.
— Пятьдесят восемь тысяч рублей советскими и семьсот двадцать рублей золотыми, царской чеканки. Так, гражданин Воронов? — спросил майор, после подсчета.
Воронов кивнул головой. Губы у него дрожали.
Обыск продолжался. По расчетам майора, после девяти часов утра должен был притти однорукий или один из его сообщников.
— Больше у вас в квартире никто не живет? — мимоходом спросил он у хозяйки.
— Никто, — ответил за нее муж.
— Гражданка Воронова, я спрашиваю вас. Больше в квартире у вас никто не живет?
— Не-ет…
— Подумайте. Нам известно, что у вас без прописки проживает родственник.
— Ах, племянник! — обрадовалась Воронова. — Он еще мальчик. От немцев убежал из Луги. Жил у нас, это верно. Но только насчет прописки мы не виноваты. Два раза заявляли. Спросите управхоза.
— А где племянник?
— Не знаю, гражданин, — сказала жена, мельком взглянув на мужа. — Вчера вечером ушел и не вернулся. Боюсь, как бы с ним несчастья не случилось.
В это время вошел Бураков с небольшим чемоданчиком. Майор сразу узнал чемодан — точно такой ему принесла студентка. Хозяева заметно смутились.
— Между дверьми стоял, — сообщил Бураков, передавая чемодан начальнику.
— Это на случай тревоги, — поторопилась объяснить Воронова. — Когда я в подвал спускаюсь, то беру с собой.
— Ключ есть или опять будем ломать?
— Есть, есть, — торопливо сказала Воронова и вытащила из кармана ключи. — Вот этот…
Майор, не торопясь, открыл чемодан. В нем лежало завернутое в салфетки, в носовые платки множество золотых вещей: перстни, медальоны, часы, табакерки и много других драгоценностей. В другой половине чемодана — пачки советских денег.
— Тут больше, чем в любом магазине Мосторга! — сказал майор, высыпая золото из узелков на стол.
— Нет, пожалуй, там не найдешь таких, — с дрожью в голосе сказал хозяин. — Тут чистой воды камешки.
Обыск продолжался.
Время близилось к полудню. Уже два раза прозвучал сигнал воздушной тревоги. Вскоре после отбоя второй тревоги по улице Воскова прошел однорукий человек.
На знакомом окне второго этажа в доме номер тринадцать он увидел, что белые бумажные полоски были порваны внизу. Однорукий слегка вздрогнул. Никакой случайности не могло быть. Сетка была порвана в условленном месте. Это был сигнал опасности…
Однорукий закурил и повернул обратно.
Встреча с одноруким
Мишка совсем не завидовал Васькиной удаче. Поимка ракетчика была их общей удачей, а у самого Мишки было особое задание. Над ним он работал с первого дня знакомства с майором.
Каждое утро Мишка уходил на Ситный рынок и полдня толкался среди людей, постоянно возвращаясь к ларьку, у которого в тот памятный день он встретил однорукого.
Потом он шел по улицам, подолгу задерживаясь на трамвайных остановках и перекрестках. Он надеялся встретить однорукого на Петроградской стороне.
Стоя у витрины какого-то магазина, Мишка наблюдал за прохожими. Из боковых улиц людские потоки разбивались здесь, у проспекта, на две струйки и двигались в разных направлениях. Над головой, из радио-рупора неслись звуки какого-то романса. Мишке пение не доставляло никакого удовольствия. Он с раздражением взглянул на репродуктор.
Как раз в этот миг, кто-то настойчиво дернул его за рукав. Мишка взглянул и обомлел. Около него стоял однорукий. Он поманил мальчика пальцем и отошел в сторону.
От неожиданности Мишка растерялся, но потом смело подошел к однорукому.
Однорукий, обняв Мишку за плечи, пошел по улице.
— Мальчик, ты хочешь заработать? — спросил он вполголоса.
— Хочу. А что надо делать?
— Отнести письмо и принести обратно ответ. Я тебе хорошо заплачу.
— А далеко нести записку? — спросил Мишка, разыгрывая из себя глуповатого парня.
— Нет, недалеко!
— А сколько вы мне заплатите?
— Сейчас я тебе дам десять рублей, а когда принесешь ответ, еще тридцать. Согласен?
Мишка немного подумал, искоса поглядел на однорукого и согласился.
— Вот письмо. Улица Воскова, дом номер тринадцать, квартира семь. Спросишь Воронова, Сергея Харитоновича или его жену — Анну Григорьевну. Отдашь письмо, и пускай они напишут ответ. Понял?
— Понял. А куда принести ответ?
— Ответ принесешь на Геслеровский. Знаешь, где садик на углу Зелениной. Я буду ждать тебя на углу, в садике, где дом разрушен.
— Ладно.
Мишка повторил адрес и получил десять рублей.
— А эти получишь, когда вернешься, — сказал однорукий, показав тридцатирублевую бумажку. — Иди живей, не задерживайся!
Мишка сунул письмо и деньги в карман и быстро зашагал. Нужно было что-то предпринять. Но что? Улица Воскова находилась совсем близко. Задержаться, начать искать телефон — пожалуй все дело испортишь.
…В квартире Воронова обыск закончился к вечеру. Майор ждал темноты, чтобы отправить арестованных, а пока изучал архив, разбирая и просматривая старые письма, квитанции, документы.
К вечеру у майора уже пропала всякая надежда на приход однорукого. Вдруг зазвонил звонок у входной двери. Все насторожились. Майор вышел в прихожую, потушил свет, спрятался за вешалку. Один из дежурных широко распахнул дверь и отошел в сторону. На площадке стоял мальчик.