16. Отец Евфимий разгневался и сказал: «Дайте мне топор, и я убью тех, кто занял место дракона, тирана вашего, которого вам теперь стало жалко, когда его больше нет».
17. И отец Евфимий взял топор из слова «Гимел» (слова воистину скрывают в себе предметы), сел ворону на спину, и тот понес его в пещеру.
18. И увидел там Евфимий людей безобразных, с душами дьявола, которые в блуде жили с дочерьми тех людей, и пили вино, и напивались допьяна, так что падали голыми в шатрax, а потом шли и познавали жен чужих.
19. И увидел срам их и разъярился, потому что плодные их части походили на бычьи.
20. И взмахнул топором и отрубил им срамные уды, а затем головы; но все головы людей, пришедших на смену дракону, были одинаковыми, с глазами, ртами и носами, похожими друг на друга.
21. Тогда Евфимий схватил первую голову и положил ее в мешок, как доказательство того, что совершил святое и праведное дело.
22. Но когда голова скатилась к ногам ворона, тот закричал, и жена его каркнула, и Евфимий закричал, ибо то была его голова.
23. А ворон сказал: «Садись быстрей мне на спину и не ищи того, кого ты ищешь вне себя, не найдешь, ибо ты уже убил себя, только время еще не пришло».
24. И сел Евфимий ему на спину с живой головой на плечах и с мертвой в мешке; и ворон взлетел.
25. Но обессилел на полпути и сказал: «Дай мне еды, иначе мы оба упадем».
26. И тогда Евфимий вынул голову из сумки и, не задумываясь, дал птице, и та ее всю съела.
27. И с последним куском мяса в клюве вынесла его наверх и сбросила со спины; а Евфимий услышал голос, сказавший: «Разочарован ты, знаю, ибо Господь не способен на злодеяния, даже если кажется иначе». И потом смолк.
Вот повесть отца Евфимия, рассказанная его устами, написанная моей рукой, ибо у меня голоса нет, только буквы, которыми я пишу это сочинение для вас. А отец Варлаам встал, подошел к колодцу, набрал ведро и отпил из него. В следующий миг сплюнул и сказал: «Это вода, простая вода».
А вода была мутной, красной, потому что колодец был только что выкопан.
Нун: змея, женщина
Разрушение буквы Шаде:
1 — Иероглиф;
2 — Критское Шаде;
3 — Буква со стелы царя Меша;
4 — Греческое классическое сигма;
5 — Современное.
* * *
А почему ты не искренен, отец Евфимий, пусть ты обманываешь других, но зачем обманываешь сам себя? Что кроется в твоей омраченной душе, что не дает тебе ни мира, ни покоя? И что же произошло с тобой в тот день, когда ты увидел рукописание Прекрасного? От чего нрав твой стал мягок, как хлопок, а ведь был тверд, как орех? Резок ты был вчера, а будешь ли покладист сегодня?
У отца Евфимия душа вышла через нос, вытекла горячей кровью. Души у него уже не было, ибо случилось все точно так, как все время говорил отец Варлаам, о чем трубил, как труба небесная: все, что будет, уже было, все уже случилось, ничто не ново.
Что происходит с тобой, отец Евфимий? Заглядываю я в тебя и вижу, что ты два копья точишь, одно для Сына, и одно для Отца, а если ты убьешь одного, то убьешь и другого. И я знаю, что тебе хочется воскричать, но не с кем тебе поделиться и рассказать, что поразило тебя — а увидел ты почерк Прекрасного и вспомнил почерк его отца, Иллариона Наблусского, ибо такое не забывается; тебе хочется плакать, хочется, чтобы тебя пожалели, да некому тебе об этом поведать, но я вижу и слышу, что зреет в душе твоей, вот что из твоих уст и из-под моей руки останется для тех, кто придет за нами:
X
1. Слушайте, что скажу сейчас я, яростный Евфимий, ибо это должно сказать,
2. как дню до́лжно умереть ночью, а лету осенью, а зиме весной, ибо пришло время.
3. Случится то, что уже было, и будет так, ибо так было, ибо я не творил добра в настоящем, чтобы было добро навеки.
4. Случится, ибо повторно пришло время, которое уже было, и вы поверите.
5. Ибо для грешника нет разницы между часами уходящими и приходящими, все одинаково.
6. Я однажды убил Прекрасного и теперь убью его снова;
7. и я узнал глаза его, ибо видел их ранее, и снова узнаю их.
8. Ибо он есть Господь Бог наш, которого я презрел, и я буду убивать его, пока я жив, и в этом мое наказание, а он будет умножаться, как трава, как животное, как человек.
9. А я убил его, ибо он лучше, красивее и умнее меня во всем; в работе, в любви, но не в ненависти.
10. Его слова были законом, а мои — неогороженным лугом, который чей угодно скот топчет, а более всего мой.
11. А моя история такова:
12. еще когда я был маленьким, я хотел властвовать, первым быть среди первых; стать гордостью рода своего, вести за собой людей и быть над ними господином, чтобы земля Божья и сладкие источники ее моими бы были.