Чего он и добивается, не так ли?
Однако, поразмыслив, Демон решил, что не станет добиваться ее согласия таким путем.
Ведь в этом случае она выйдет за, него, просто чтобы избежать скандала. А ему нужна ее любовь и преданность до конца дней.
Если же, даже поняв ситуацию, Флик все равно не даст согласия на брак, а замкнется в себе, пытаясь подавить свои чувства, ничего хорошего это ему не сулит.
Демон не раз имел дело с женщинами, которые играли в любовь, а на самом деле были равнодушны ко всему на свете. Честность и открытость Флик были для него сокровищем, и он не смог бы погасить огонь.
Его долг найти способ ее защитить.
Он наблюдал за тем, как Флик танцует контрданс. Она весело смеялась, но не так, как если бы танцевала с ним. И он не сдержал улыбки. Прохаживаясь по бальной зале, не отрывая взгляда от Флик, он размышлял, как сохранить ее доброе имя.
Он пригласит ее на прогулку по парку. Флик недостаточно хорошо знает свет, чтобы понять его замысел. Он приехал на Баркли-сквер достаточно рано и, игнорируя понимающую улыбку Хайторпа, поднялся по лестнице в личную гостиную матери.
Леди Горация сидела в шезлонге, нацепив на нос очки. Когда он вошел, улыбнулась. Как он и ожидал, мать разбирала полученные нынешним утром приглашения. Флик ей помогала.
— Доброе утро, Гарри. Чем обязаны удовольствию видеть тебя?
Сняв очки, мать подставила ему щеку для поцелуя.
Он чмокнул ее, сделав вид, будто не заметил ее насмешливого взгляда, и повернулся к Флик, которая поспешно встала.
— Я хотел бы пригласить Фелисити покататься по парку.
У Флик загорелись глаза, лицо осветила улыбка.
— Это будет прелестно!
Шагнув к нему, она протянула руку.
Демон взял ее и удержал, не давая ей приблизиться. На секунду заглянул ей в лицо, опустил веки, любезно улыбнулся и повернул ее к двери.
— Сегодня довольно ветрено. Тебе стоит надеть пелерину.
Маска вежливости не сходила с его лица. Улыбка Флик поблекла.
— Да, конечно. — Она повернулась к Горации: — Если не возражаете, сударыня.
— Конечно, поезжай, милочка.
Горация с улыбкой махнула рукой. Флик сделала книксен и пошла одеваться.
Как только дверь за Флик закрылась, Горация устремила на сына подозрительный взгляд, однако не решилась задать ему интересующий ее вопрос. Этот взгляд лишь подтвердил опасения Демона.
Впрочем, ничего особенного не произошло. Он просто предложил Флик покататься по парку.
В глазах Горации появилось недоумение. Демон с обычной прохладной светскостью кивнул матери.
— Я подожду Фелисити внизу. Лошадей надо поводить.
Флик не заставила себя ждать: она бежала по лестнице, когда он медленно спустился с последней ступеньки. У них появилась редкая возможность недолго побыть вдвоем. Демон, сбросив маску, широко улыбнулся ей, взял за руку и привлек к себе.
Она засмеялась, тихо и радостно, и, сияющая, повернула к нему лицо. По ее телу пробежала легкая дрожь, дыхание участилось. Глаза распахнулись, зрачки расширились, губы приоткрылись. Она вся светилась.
Даже на плохо освещенной лестнице невозможно было не заметить скрывавшейся за всем этим чувственности. Она испытывала томление. Так же, как он. Ему до боли захотелось заключить ее в объятия и поцеловать.
Судорожно вздохнув, Демон посмотрел вниз и, увидев у двери Хайторпа, быстро надел свою обычную маску.
— Пошли, а то гнедые переохладятся.
Флик почувствовала эту перемену в нем, но, заметив дворецкого, кивнула и чинно пошла рядом с Демоном вниз.
Пока Демон усаживал ее в коляску и вез в парк, он успел овладеть собой. Флик хранила молчание — она вообще не склонна была к пустой болтовне, — но удовольствие от поездки отражалось на ее лице, и все могли его видеть. К счастью, сиденье в коляске было достаточно широким, так что между ними оставалось некоторое расстояние, и, кроме радости, на ее лице не отразилось никаких других чувств.
— Ты отправила письмо Диллону? Он повернул в парк.
— Да, нынче утром. Написала, что след Блетчли мы потеряли, но обязательно отыщем его, а пока пытаемся обнаружить деньги, заработанные на мошенничестве. — Флик нахмурилась. — Надеюсь, теперь он не натворит глупостей. А если бы вообразил, что его бросили, отправился бы на поиски сам. И его обязательно поймали бы.
Впереди показались экипажи блюстительниц светских приличий.
— Я собираюсь отправить Флинна в Донкастер. Боюсь только, как бы на него не подействовала перемена грунта.
— Донкастер?
Флик на секунду задумалась и оживленно заговорила, аргументируя все «за» и «против», пока они ехали вдоль линии модных экипажей, сначала в одну сторону, потом — в другую. Демон подозревал, что Флик не заметила, как за ней наблюдают матроны, не обратила внимания на интерес, с которым их рассматривают, на то, как патронессы обменялись многозначительными взглядами. Когда дамы, чье мнение было решающим в свете, благосклонно кивнули, он ответил им с любезностью, лишь подтвердившей их предположения. Флик тоже рассеянно им кивнула, не догадываясь, что это будет воспринято как послушание будущему мужу.
— Если ты всерьез решил приучать Флинна к стипль-чезу, — закончила она, — тебе следует перевести его в Чел-тенхэм.
— Гм… Возможно.
Повернув гнедых к выезду из парка, Демон внутренне ликовал. Матроны восприняли задуманный им маневр именно так, как он и хотел.
Демон испытал огромное облегчение. По сути дела, он заявил о своих правах. Теперь все светские дамы больше не сомневаются, что он намерен жениться на мисс Фелисити Партеджер. Что между ними уже существует договоренность. И, что очень важно, почтенные дамы сочтут совершенно правильным, что он, будучи намного старше и опытнее невесты, объявил о своих намерениях таким образом, после чего позволил ей наслаждаться лондонским сезоном, не ограничивая ее свободы.
— Я отвезу тебя на Баркли-сквер, а потом заеду к Монтегью. Быть может, ему удалось что-нибудь узнать. Флик кивнула, и радость в ее взгляде угасла.
— Времени остается все меньше.
Глава 17
Времени действительно оставалось все меньше, но не в том смысле, как того хотелось Флик. Спустя четыре дня она сидела в карете леди Горации, стараясь подавить в себе чувство разочарования. Другая на ее месте получала бы массу удовольствия, оказавшись в гуще светской жизни. Она побывала в «Олмэксе», на вечерах, на балах, в музыкальных салонах, на раутах. Казалось бы, чего еще желать?
Ответ сидел напротив, облаченный, как всегда, в черное. В полутемной карете она видела его светлые волосы и овал лица, но не могла различить его черты. Однако память услужливо нарисовала его привычную маску. Невыразимо вежливую, чуть высокомерную, скучающую… Казалось, он не испытывает к ней никакого интереса, не говоря уже о страсти.
Они никогда не встречались днем. После той прогулки в парке он больше не являлся с визитами, не прогуливался с ней по лужайкам. Флик понимала, что у него есть другие дела, но не представляла себе, что будет в Лондоне так одинока.
Если бы не дружба с близнецами и не теплое отношение его родни, она пришла бы в отчаяние, как после смерти родителей, когда осталась совершенно одна.
В то же время у нее не было причин для сомнений в том, что он по-прежнему хочет на ней жениться и что все ожидают их свадьбы. Но если после замужества ее жизнь будет такой же, как сейчас, она вряд ли выдержит. Хотя, как сказала близнецам, сама сделала выбор.
Карета остановилась, немного проехала и снова остановилась, на этот раз у ярко освещенного портика особняка Аркдейлов. Демон вышел из кареты, подал руку сначала ей, а потом матери. Горация расправила юбки, поправила прическу и вплыла в дом, опираясь на руку дворецкого и предоставив Демону вести Флик.
— Пойдем?
Флик посмотрела на него, но увидела только маску. В его голосе звучала все та же скука. Он подал ей руку. Кивнув, она положила кончики пальцев ему на рукав.
Поднимаясь по лестнице, она все время улыбалась, стараясь не замечать, как скованно он держится, как чуть отставляет локоть. В последнее время всегда было так. Демон больше не пытался ее обнять.
Они поздоровались с леди Аркдейл, прошли за Горацией к диванчику у стены, Демон попросил Флик записать его на первый котильон и первый контрданс после ужина, после чего растворился в толпе.
Подавив вздох, Флик подняла голову. Демон сопровождал ее на каждый бал, но кончалось все слабым прикосновением ее пальцев к его рукаву на пути в залу, одним сдержанным котильоном, одним еще более сдержанным контрдансом, скучным ужином в окружении ее поклонников и совместным возвращением домой. Почему все считали, что они скоро поженятся, Флик понять не могла. Его исчезновение послужило сигналом для ее кавалеров. Придав лицу веселое выражение, она занялась молодыми джентльменами, стараясь урезонить особо навязчивых. Этот вечер прошел как и все предыдущие.
— Эй, слушайте, осторожнее!
— Ох, мне так жаль! — Флик покраснела и виновато улыбнулась своему кавалеру, которому наступила на ногу, — серьезному молодому джентльмену, лорду Бристолю. Они кружились в вальсе, но этот танец не с Демоном был для нее скорее испытанием, чем удовольствием. Поскольку она все время искала глазами Демона.
За что постоянно себя ругала, но ничего не могла поделать. К счастью, бальные залы были большими и переполненными, так что увидеть его ей удавалось только мельком. Насколько она могла судить, ее кавалеры пока этого не замечали.
Даже когда она наступала им на ногу.
Внутренне содрогнувшись, она строго приказала себе не отвлекаться. Она снова превратилась во влюбленную девчонку, которая подглядывала за своим идолом через перила лестницы. За тем единственным мужчиной, которого хотела заполучить и который был для нее недосягаем. И до сих пор оставался недосягаемым.
Ей не нравилось за ним наблюдать, но она все равно это делала. И то, что она видела, ее отнюдь не радовало. Рядом с ним неизменно находилась какая-нибудь женщина, какая-нибудь до отвращения прекрасная леди. Она поднимала голову, чтобы заглянуть ему в лицо, и смеялась какой-нибудь острой шуточке. Флик хватало мимолетного взгляда, чтобы заметить все: лениво-изящные жесты, колкие остроты, высокомерно выгнутую бровь.
Женщины старались придвинуться к нему поближе, коснуться его, и он позволял им это. Они флиртовали с ним, соблазняли, заигрывали.
Флик не хотела на него смотреть, но смотрела.
— Как вы думаете, погода не испортится?
Она снова перевела взгляд на лорда Бристоля.
— Думаю, нет.
Небо оставалось безоблачным уже неделю.
— Я надеялся уговорить вас оказать мне и моим сестрам честь и поехать в нами в Ричмонд.
Флик мягко улыбнулась:
— Спасибо. Но, боюсь, у нас с леди Горацией весь завтрашний день расписан.
— О! Да, конечно. Я просто подумал — а вдруг.
Флик позволила себе выказать некоторое сожаление. Ей действительно бьшо жаль, что такое предложение не исходит от Демона. Она ни в грош не ставит эту бесконечную череду развлечений. И с удовольствием съездила бы в Ричмонд. Но в этом случае лорд Бристоль может подумать, будто у него есть хоть один шанс завоевать ее.
Наступило время ужина. Демон спокойно явился за ней, чопорно провел в столовую, а потом сидел рядом с ней, не произнося ни слова, пока кавалеры пытались ее развлечь. После ужина заиграли вальс: она танцевала без всякого удовольствия, снова высматривая Демона, который стоял в самом конце залы.
Тут лорд Бристоль повел ее на поворот. Флик посмотрела — и чуть не вскрикнула. Продолжая кружиться, она судорожно вздохнула, пытаясь скрыть потрясение. Дыхание перехватило. Тело пронзила боль.
Кто она, эта женщина, которая так и льнет к нему? Она потрясающе красива: темные волосы, уложенные в высокую прическу, безупречно правильные черты лица. А фигура! Таких форм Флик даже представить себе не могла. Но еще страшнее ее фамильярность, то, как она заглядывает ему в лицо: это не просто знакомая.
Лорд Бристоль, оставаясь в блаженном неведении, кружил ее по залу. На Флик снизошло благословенное оцепенение, избавившее ее от раздирающей душу и тело ревности. У нее закружилась голова.
Танец закончился. Лорд Бристоль выпустил ее из объятий, и она едва не упала, хорошо, что не забыла сделать книксен.
Она побледнела. Внутри все дрожало. С вымученной улыбкой она поблагодарила лорда Бристоля и нырнула в толпу.
Флик не знала, что у Демона есть любовница!
Это слово било по нервам, эхом отдаваясь в сознании. Почти инстинктивно она пробралась сквозь толпу к нескольким пальмам в кадках. Ниши здесь не было, но Флик нашла прибежище у самой стены, в тени веерообразных листьев.
Флик была абсолютно уверена в правильности своего предположения и растерялась, не зная, что делать.
Мужчина, флиртующий со своей любовницей, даже отдаленно не напоминал ее кумира, с которым она встречалась в Ньюмаркете и которому с такой готовностью отдалась.
Мысли путались; она никак не могла привести их в порядок, сосредоточиться, осмыслить случившееся.
— Сейчас я ее не вижу, но она славненькая малышка. Очень правильный выбор. Теперь, когда Горация взяла ее под крыло, все будет как надо, — сказала какая-то женщина по другую сторону пальм.
— Гм… — отозвалась вторая, — его не обвинишь в том, что он от нее без ума, не правда ли?
Флик заглянула за листья: две пожилые леди, опираясь на трости, осматривали зал.
— Так и должно быть, — изрекла первая. — Я уверена, что все обстоит именно так, как говорит Хилари Экклз: у него хватило ума понять, что пора жениться, и он сделал правильный выбор. Хорошо воспитанная девочка, подопечная друга семьи. Слава Богу, не брак по любви!
— Конечно! — поддакнула вторая сплетница. — Они обычно несчастливы, эти браки по любви. Не вижу в них никакого смысла.
— Смысла? — фыркнула первая. — Потому что они бессмысленны. Но к сожалению, теперь это модно.
— Странно, что Кинстер не следует моде, — помолчав, сказала вторая.
— Сынок Горации, видимо, единственный в семье, у кого голова на месте. Может, он и проказник, но в данном случае здравый смысл восторжествовал. Ну скажи, — старуха взмахнула рукой, — что бы с нами было, выйди мы замуж по любви?
— Вот именно. А вон Тельма. Видишь? Давай у нее спросим.
Обе дамы удалились, тяжело опираясь на трости. Флик больше не чувствовала себя в безопасности за пальмами. У нее кружилась голова, и она решила отправиться в дамскую комнату.
Она снова стала пробираться сквозь толпу, избегая столкновения со знакомыми, в особенности — с Кинсте-рами, и, добравшись до двери, которая вела в коридор, шагнула в полутьму. Маленькая горничная вскочила с табуретки и повела Флик в комнату, где дамы могли привести себя в порядок.
В комнате царил полумрак, только одна сторона была ярко освещена. Взяв поданный служанкой стакан воды, Флик отошла к креслу, стоявшему в полутьме, опустилась в него и стала медленно пить. Дамы приходили и уходили, но никто ее не замечал. И постепенно она пришла в себя.
Дверь распахнулась, и вошла любовница Демона. Дама, прихорашивавшаяся у зеркала, с улыбкой обернулась:
— Селеста! Как дела?
Селеста остановилась в дверях, подбоченилась:
— Дела? Лучше не бывает!
Подруга Селесты рассмеялась. Грациозно покачивая бедрами, Селеста пересекла комнату, тоже подошла к зеркалу, придирчиво осмотрела себя.
Обменявшись взглядами, остальные дамы покинули комнату.
— Говорят, он собирается жениться, — вполголоса сказала подруга.
Селеста посмотрела в зеркало на Флик:
— Ну и что? Я же не собираюсь за него замуж!
Подруга захихикала:
— Мы все знаем, чего ты от него хочешь, но у него могут быть другие планы. По крайней мере после женитьбы. В конце концов, он же Кинстер!
— Ну и пусть. — Селеста говорила с легким акцентом. Каким — Флик не могла определить. — Не понимаю, при чем здесь его имя?