Индеец что-то насмешливо проговорил на своем певучем языке.
– Быстрый Олень призывает Человека-Гору сразиться с... э-э-э демонами тревоги и нетерпения, – перевел Хейтон и добавил уже от себя. – Успокойся, Нед.
– Вот сопляк! Молод еще — учить меня... – огрызнулся ничуть не успокоившийся Волверстон и тяжко вздохнул.
Еще две недели назад он и представить не мог, что кинется на помощь человеку, с кем, как ему казалось, их дороги разошлись навсегда...
…Нед Волверстон задумчиво созерцал ром на дне своей кружки, в голову лезла всякая чушь. Питер сказал бы ему, что он размышляет о превратностях судьбы... К черту! Волверстон сплюнул на грязныйпол. Он сидел за изрезанным ножами и кинжалами столом. Заведение было не самого высокого пошиба, куда ему до знаменитой на всю Кайону таверны «У французского короля»! Но Нед избегал там появляться. С тех самых пор, как... Ну вот опять! Его мысли упорно возвращаются к тому, о чем он думать не желает. Пойти, что ли, восвояси. Или найдется здесь отзывчивая красотка, которая за звонкую монету согласится выслушивать излияния подвыпившего корсара?
– Ну как, Нед, отыскал истину на дне?
Волверстон изумленно воззрился на Дика Хейтона, выросшего, как из под земли, и сделал слабый жест рукой, будто собирался перекреститься.
– Э, Нед, можешь даже заехать кулаком себе в ухо, я не исчезну, – усмехнулся тот.
– Дик, так ты что, снова с нами? И... – Волверстон запнулся, – капитан тоже здесь?
Хейтон посерьезнел:
– Нет.
– А-а-а, – разочарованно протянул Нед. – Ясно.
– Как там твоя «Атропос», днище не сильно обросло? – не обращая внимания на перемену в настроении старого волка, спросил Хейтон.
– Обижаешь. Когда это я пренебрегал моей красавицей. А ты не хочешь ли пойти ко мне первым лейтенантом?
– Возможно. Пойдем взглянем на нее.
– Тут такое дело... – осторожно начал Хейтон, как только они поднялись на борт «Атропос». – Капитан попал в серьезную переделку...
– О как, – скучно отозвался Нед, – И что же, вся ямайская эскадра не может ему помочь?
– Не может.
– Это он послал тебя?
– Дознайся он, что Джереми проболтался, тому бы не поздоровилось. Я знаю, ты обижен на него, но сейчас он действительно в беде.
Волверстон отчужденно молчал. Хейтон подождал немного, потом вздохнул.
– Ну, на самом деле ты и не обязан. Будь здоров, Нед. Пойду – мне надо перемолвиться парой слов кое с кем.
– Погоди, – буркнул Нед. – Что случилось-то?
...На Ислу-де-Мона отправились двадцать человек из тех, кто давно был в команде «Атропос» и по своей воле вызвался рискнуть жизнью. Идея устроить пожар на борту корабля дона Мигеля, а если повезет, то и взорвать его, принадлежала Хейтону. Он и притащил с собой этого индейца, уверяя Волверстона в его незаменимости и способностях непревзойденного пловца, который сможет незаметно подобраться к цели.
Не зная места встречи Блада с испанцами, Волверстон и его люди вели постоянное наблюдение за морем. Но вместо одного корабля к острову приблизились два. Перед тем, как бросить якорь, галеоны обошли вокруг Ислы-де-Мона. Удовольствовавшись лишь такой проверкой, в лес испанцы не полезли.
Им пришлось остановить свой выбор на «Санто-Доминго», который по числу пушек и размерам превосходил «Санто Ниньо». План Волверстона ночью застать врага врасплох был отвергнут Хейтоном из-за опасения подвергнуть опасности жизнь Арабеллы Блад, и им оставалось только выжидать.
Два часа назад Хейтон заметил в подзорную трубу корабль, а когда тот приблизилсяк острову, узнал шлюп Блада. Они напряженно следили за происходящим в бухте. Когда от «Феникса» отошла шлюпка, Волверстон, перекрестившись, сказал:
– Ну, парень, да помогут тебе твои языческие боги – хотя их, конечно, не существует. Ступай.
Быстрый Олень с достоинством кивнул и бесшумно растворился в зеленом полумракелеса.
– И нам тоже пора, Дик.
***
Корсары залегли в густом кустарнике между тем местом, где сидела Арабелла, и тем, куда по их расчетам должна была пристать шлюпка с «Феникса». Таким образом у них оставалась возможность отхода. Хейтон с Джереми Питтом решили, что еще несколько шлюпок будут готовы подойти к берегу за отступающими. До них долетали неясные голоса, Хейтон прислушивался в надежде уловить хоть слово и время от времени косился на Волверстона.
– Все то у тебя рано,Дик, – едва слышно бормотал Нед: – Больно осмотрительным тыстал. Смотри, как бы поздно не было.
Но бывший боцман не забывал о пленнице, случись что с ней – и Питер точно не обрадовался бы своему спасению и никогда бы не простил непрошеного вмешательства – при условии, что им удастся выпутаться из этой передряги, конечно.
– Все беды в этом мире из-за женщин, – продолжал ворчать Волверстон. – И Питеру я об этом говорил.
– Только не вздумай вновь делиться с ним этим наблюдением... после всего.
– Что я, вовсе без понятия что ли? И так вон сказал ребятам: как начнется, сразу к ней...
– Да заткнешься ты или нет? – прошипел Дик.
Волверстон наконец-то замолк, и оба услышали звонкий голос Арабеллы, вызывающей де Эспиносу на поединок.
– Ну, дела! – только и протянул изумленный Волверстон
Его нетерпение достигло своего пика во время второго поединка, и Хейтону пришлось сдерживать старого волка, безоглядно рвавшегося в драку. Когдаже молодой испанец, в котором Нед признал сына дона Диего, что-то выкрикнул и махнул рукой в сторону Блада, Хейтон тоже понял, что медлить дальше нельзя.
Прозвучавшие выстрелы были полной неожиданностью для всех участников разыгравшейся драмы. Из кустов с воем вырвались бродяги самого пиратского вида. Испанцы и без того пребывали в некоторой растерянности из-за взаимоисключающих приказов дона Мигеля и Эстебана. И это состояние усугубилось, когда со стороны стоящих на якоре галеонов прогремел взрыв, за которым последовал второй, более мощный, и над бортом «Санто-Доминго» взметнулось пламя.
Конечно, замешательство людей дона Мигеля не могло продлится долго. Даже будучи застигнуты врасплох, они оставались солдатами и быстро приходили в себя. Но внезапная атака дала Бладу несколько драгоценных мгновений. Одним прыжком он оказался перед Арабеллой, заслоняя ее собой, иповелительно крикнул ей:
– Беги! К шлюпке! Быстро!
Она не стала возражать, чего Питер внутренне опасался. Сам же он развернулся к испанцам, готовясь преградить путь любому, кто за ней последует. Два человека бросились к Арабелле. Блад шагнул им навстречу и с изумлением узнал корсаров Волверстона.
– Питер! – услышал он зычный голос Неда, – Становится жарковато, не находишь?
Волверстон орудовал тяжелой абордажной саблей. Блад решил оставить выяснение всех интересующих его вопросов для более спокойного момента. Обе стороны несли потери; несколько человек неподвижно лежали на берегу, и кровь пятнала белый песок. Эстебан пытался взять ситуацию под контроль, но боевого опыта ему явно недоставало. Блад оглянулся: шлюпка с Арабеллой была уже на полпути к «Фениксу», а к берегу спешили две другие шлюпки.
– Отходим! – скомандовал Блад, нанося своей шпагой удар наотмашь какому-то ретивому испанцу, сунувшемуся к нему. – Они сейчас опомнятся!
Корсары пятились к морю, стычки с испанцами одна за другой прекращались. Шлюпки с «Феникса» были уже совсем рядом. Однако одному из офицеров дона Мигеля удалось сплотить нестройные ряды своих подчиненных. Раздались выстрелы, и вокруг засвистели пули. Кое-где на поверхности воды показались бурые пятна.
– Акул нам тут только не хватало,– пробормотал Хейтон.
– И ты, значит, здесь, Дик? – уже без удивления осведомился Питер.
– И я, капитан...
– У Джереми Питта длинный язык.
– Буду считать, это было выражением благодарности за помощь, – обижено заметил бывшийбоцман.
Забираясь в подошедшую шлюпку, Блад оглянулся: кажется, дон Мигель все еще был жив, над ним склонился человек в темной одежде, непохожий на моряка. Врач? Но задумываться или сожалеть по этому поводу у Блада не было времени. На все воля Божья. А им еще предстояло как-то выбираться отсюда.
Грот-мачту одного из галеонов лизали языки пламени, в клубах дыма на его палубе метались смутные тени: команда отчаянно пыталась потушить пожар. Носовые пушки второго галеона выстрелили, ядра подняли фонтаны воды, значительно недолетев до шлюпок. Дон Эстебан не собирался отпускать своих смертельных врагов, на его корабле ставили паруса, намереваясь выйти на перехват «Феникса».
Глава 13
"Мi chiquitina!"
Галеон Эстебана выдвинулся вперед и разворачивался к ним бортом. Как только «Феникс» оказался в досягаемости его пушек, последовал залп, впрочем, не причинивший особого вреда шлюпу: расстояние было еще достаточно велико для прицельной стрельбы, к тому же галеон вынужден был огибать горящий флагман де Эспиносы, да и дым мешал канонирам.
– Торопится мальчишка, – удовлетворенно прокомментировал Хейтон, взбираясь вслед за Питером по шторм-трапу.
Оказавшись на палубе, Блад отыскал взглядом жену. Растерянно оглядываясь, Арабелла стояла среди возбужденно переговаривающихся, весьма живописно одетых людей Волверстона. Блад шагнул к ней, и корсары расступились, пропуская его.
– Дорогая, – прошептал он, одной рукой обнимая Арабеллу и зарываясь лицом в ее волосы, – Я так боялся за тебя...
В этот миг прогремел еще один залп. Однако,благодаря искусству стоящего у штурвала Джереми Питта и опытности экипажа, «Феникс» уклонился — ядра, просвистев над их головами, лишь продырявили паруса.
Взглянув на штурмана, Блад усмехнулся:
– Джереми Питт! Ты мог и предупредить меня, по крайней мере, сегодня.
Штурман залился краской и отвел глаза:
– Не хотел нарушать твою сосредоточенность...
Новый залп напомнил Бладу, что еще ничего не кончено. Эспиноса-младший был настроен серьезно. Хотя сорокапушечный галеон был медлительнее юркого шлюпа, он представлял для «Феникса» огромную угрозу. Блад прекрасно понимал, что в абордаже им не выстоять – если до того пушки испанца не сметут все с палубы. Оставалось уповать на маневрирование и «Морскую Звезду».
– Постарайся теперь увести нас отсюда, штурман Питт. Курс зюйд. Облегчим задачу Дайку. И … спасибо.
– Неймется змеенышу, – зло проговорил подошедший Волверстон, – Весь в папашу.
– Нед, вот уж не ожидал. Мне казалось, ты был сердит на меня?
– Так оно и есть, но разве я могу упустить случай навалять испанцам? А вот ты вроде как помиловал дона... В очередной раз.
Блад неопределенно пожал плечами, бросив внимательный взгляд на Арабеллу. Она напряглась, услышав слова Неда, а в ее глазах появилось странное выражение. Во всем этом было нечто, пока ускользающее от его понимания. Что же, не все загадки сразу. Надо еще уйти от погони, да и рану на руке не мешало чем-нибудь перетянуть... Он оглянулся на испанский корабль, идущий за ними в паре кабельтовых.
– Арабелла, спустись вниз, здесь опасно.
– Но твоя рана! – воскликнула Арабелла.
– Мне не привыкать лечить самого себя, – улыбнулся Блад.
– Да... я помню. Помню, – повторила она и с тревогой в голосе добавила: – Питер, прошу тебя, будь осторожен.
– Насколько это возможно, душа моя.
Арабелла ушла, а Блад задумчиво свел брови, глядя ей вслед.
– Что-то не так, Питер? – проявил неожиданную проницательность Волверстон.
– Все так. Проклятый испанец. Надеюсь, он уже в аду.
– А что тебе помешало наверняка его туда отправить? – с досадой пробормотал старый волк. – Ладно, у нас есть еще возможность проделать это с его племянником. Ну или самим пойти на дно.
Дон Эстебан в этот момент снова заявил о себе: носовые пушки галеона выплюнули огонь, ина этот раз одно из ядер угодило в гакаборт. «Феникс» огрызнулся залпом с кормы.
– Стреляйте по мачтам! – крикнул Блад.
Как только корабли вышли из бухты, послышался крик матроса:
– Корабль справа по носу!
Блад взял подзорную трубу и облегченно выдохнул:
– Ну вот и Дайк. Наверно, увидел дым, – затем он спросил у Волверстона: – А где «Атропос»? Ведь ты все еще ей командуешь?
– Вернулась на Тортугу. Не мог же я допустить, чтобы испанцы что-то заподозрили. Она придет сюда через пару дней. Заберет того индейского парня, который устроил пожар, если он жив.
– Да, с пожаром вы здорово придумали. Жаль, если ваш индеец погиб.
Пушки испанцев снова выстрелили, но «Феникс» немного оторвался от галеона, и ядра упали за его кормой.
– Ты же не собираешься доставить меня и моих ребят в Порт-Ройял? – вдруг озабоченно поинтересовался Волверстон.
– Не собираюсь, волк.
– Питер... – слова давались Волверстону с трудом: – А может, ты...
– Нет.
Появился Бен с куском чистого полотна и кувшином воды, и Блад смог наконец заняться своей раной. При помощи стюарда перевязав руку, он сказал: