От ее слов Джонатана бросило в дрожь, и он тут же мысленно отругал себя. С ней все в порядке. Она жива и здорова.
— И ты еще удивляешься, почему твои родители о тебе беспокоятся, — сказал он.
Она издала нервный смешок:
— На самом деле Джо был славным малым. К тому же после того, как он провел выходные с моей семьей…
— Дай угадаю. Он сейчас работает в «Морган Ойл»? Или, может, на твоего дядю в Вашингтоне?
— Нет. Еще лучше. Он написал книгу о том, как безболезненно порвать с криминальным прошлым, и теперь ездит по стране и учит молодых сотрудников полиции внедряться в банды.
— Звучит так, будто ты им гордишься, — усмехнулся Джонатан.
— Я действительно горжусь Джо. Он смог подняться со дна. — Она рассмеялась. — Моим родным следует читать лекции на тему «Как изменить свою жизнь к лучшему».
— Можно узнать, зачем ты мне все это рассказываешь?
— Что ты имеешь в виду?
— Истории о твоих бывших бойфрендах, которые изменились после встречи с твоими родными.
— Я просто предупреждаю тебя. — Она внезапно посерьезнела. — Это то, чем они занимаются. Находят слабые или сильные стороны моих парней и, умело управляя ими, отдаляют их от меня.
— Нет. Это они делали раньше. Со мной такой номер не пройдет.
— На твоем месте я бы не была так в этом уверена. — Она пристально посмотрела на него. — Только не говори, что тебе не приходило в голову, что дружба с моим дядей может тебе помочь получить тот важный правительственный контракт.
— Мой бизнес не имеет ко всему этому никакого отношения.
— Пока нет. Но они уже начали тебя обрабатывать.
— Я не…
— Ты так поздно пришел, потому что пил скотч с моими отцом и дядей?
— Как…
— От тебя пахнет скотчем. Я знаю, что обычно ты его не пьешь.
— Откуда ты знаешь?
— Ты не употребляешь крепкие спиртные напитки. В офисе, да и здесь, наверное, у тебя есть под рукой несколько дорогих бутылок, чтобы угощать деловых партнеров и гостей. В ресторанах ты обычно заказываешь бокал красного вина, но за компанию можешь выпить и белого, хотя ни то, ни другое тебе по-настоящему не нравится. Ты предпочитаешь ледяное пиво, но никогда не выпиваешь больше двух банок сразу.
Джонатан слегка нахмурился, не понимая, откуда она может так много знать о его привычках.
— Что еще ты обо мне знаешь?
— Обычно негативное отношение к алкоголю возникает у людей, у которых кто-то из родителей пил. Может, твой отец?..
— Какие еще у тебя есть теории, любительница психоанализа?
Пейтон зашевелилась. Они потянулись к ней одновременно, и их пальцы соприкоснулись. Немного помедлив, Уэнди взяла его за руку.
— Я завела этот разговор только для того, чтобы ты понял одну вещь. — Ее большой палец начал поглаживать тыльную сторону его кисти. — В моих родных есть что-то, что заставляет людей хотеть произвести на них впечатление. Ты не исключение, иначе не стал бы изменять своему правилу не употреблять крепкие напитки.
— Моя мать была алкоголичкой, — признался Джонатан. — Какие еще мои старые раны ты хочешь разбередить?
Сразу, как только эти слова сорвались с его губ, он сильно пожалел о них и зажмурился. Какой же он идиот!
Открыв глаза, он приподнялся на локте и посмотрел на Уэнди. Он ожидал увидеть на ее лице обиду и возмущение, но вместо этого она лишь печально улыбнулась и крепче сжала его руку.
— Прости, — сказал он.
— Не извиняйся. Я знаю, что слишком увлеклась. — Немного помолчав, она добавила: — Но раз ты сам об этом упомянул…
— Какой следующий деликатный вопрос ты собираешься мне задать? Хочешь узнать, чего я больше всего боюсь? Клоунов. Сколько я зарабатываю? Примерно…
— На самом деле я хотела бы узнать о Кристи.
Внутри у Джонатана похолодело. Ему не хотелось говорить на эту тему, но он понимал, что, если не ответит ей, она подумает, что Кристи значила для него больше, чем было на самом деле.
— О моей школьной подружке? — произнес он небрежным тоном. — Кто тебе о ней рассказал?
Ему хотелось убить этого человека.
— Клэр, — призналась Уэнди.
Вот черт. Он не может убить женщину. Тем более жену своего лучшего друга.
— Не злись на нее. Я сама выудила у нее информацию.
— Почему тебя заинтересовала девчонка, с которой я ходил на свидания, когда учился в школе?
— Ты против серьезных отношений. Ты не встречался подолгу ни с одной женщиной. Так ведут себя те, кому однажды нанесли глубокую сердечную рану.
— Что Клэр тебе рассказала о Кристи?
— То, что ты был от нее без ума, а она уехала в другой город.
Уэнди не сразу ответила на его вопрос. Она выбирала, что ей следует сказать.
В его памяти была жива полная версия давней истории о том, как девушка, в которую он был влюблен, испугалась его настойчивых ухаживаний и сбежала.
— И?..
— Я решила, что ты любил ее по-настоящему.
— Это предположение ты вынесла из рассказа Клэр? Что Кристи разбила мне сердце?
— Я ошиблась?
Кристи действительно разбила ему сердце, но тогда ему было всего восемнадцать.
— Это было целую вечность назад.
— Что произошло? Почему вы на самом деле расстались?
— Это ты у нас любишь копаться в чужих душах, — весело ответил он. — Попробуй догадаться сама.
Склонив голову набок, Уэнди внимательно посмотрела на него:
— Я думаю, что ты сильная волевая натура, Джонатан Бэгдон.
В тусклом свете луны, проникающем в окно, ее гладкая кожа мерцала, глаза казались почти черными. От ее красоты захватывало дух.
Черт побери, он хочет Уэнди. Причем ему нужно не только ее тело. Она нужна ему вся.
— Ты даже представить себе не можешь, что творится у меня внутри, — пробормотал он.
— Мне за всю мою жизнь часто приходилось иметь дело с сильными личностями, но, признаюсь, тебя я поначалу побаивалась. Возможно, ты просто не дал Кристи время ответить на твои чувства, и она сбежала, испугавшись твоей настойчивости.
— Думаю, ты права. Но хватит об этом. — Джонатан закрыл глаза. — Давай лучше поговорим о нас. О физическом притяжении, что существует между нами. Скажи, ты меня боишься?
— Нет, Джонатан, — мягко ответила она.
Открыв глаза, он обнаружил, что она сидит и смотрит на него. От ее пристального взгляда его бросило в жар. Она выглядела скорее возбужденной, нежели напуганной.
— Возможно, тебе следовало бы меня бояться. Если бы ты знала хотя бы о половине тех вещей, которые я хочу с тобой сделать…
Уэнди подняла бровь. В ее глазах читались вызов и любопытство.
— Ты думаешь, что у тебя одного здесь богатое воображение?
Она нарочно делает так, чтобы он на всю оставшуюся жизнь лишился сна?
— Я думаю, что ты даже не представляешь, как сексуально выглядишь в этой майке. — Ее щеки порозовели от смущения, но он не смог заставить себя остановиться. — Точно так же ты не представляешь, как мне трудно держать под контролем свои руки, когда ты рядом.
Она глубоко вдохнула, и ее красивая грудь, обтянутая майкой, поднялась.
— Думаешь, ты здесь единственный, кому это трудно?
— Я думаю, что спящий между нами ребенок — это единственная гарантия того, что сегодня ночью я не дам волю своим рукам.
Уэнди облизнула губы. Она выглядела полностью довольной собой. Джонатан зажмурился, чтобы не смотреть на ее соблазнительный рот.
— На твоем месте я бы не была так в этом уверена, — прошептала она, опустившись на подушки.
Глава 11
Когда Уэнди проснулась следующим утром, ни Джонатана, ни Пейтон в постели не было. Приняв душ и почистив зубы, она покопалась в своих неразобранных чемоданах, которые вчера положила во встроенный шкаф, надела черные легинсы и просторную шелковую блузку и спустилась вниз.
На кухне было светло и уютно. Ее мать поставила перед ней тарелку с горячими блинами. Мема играла с Пейтон, лежащей у нее на коленях. Ароматы блинов и кофе пробудили в памяти Уэнди давно забытые детские воспоминания, и ее сердце защемило от тоски. Да, она сама решила уехать от своих родных, но это не значит, что она все эти годы по ним не скучала.
Для полной идиллии здесь сейчас не хватает только ее отца, дяди Хэнка и Джонатана. Ее охватило нехорошее предчувствие. Прожевав кусочек блина, она положила вилку и обратилась к Меме:
— Куда ты их отправила?
Ее бабушка и мать переглянулись.
— С чего ты взяла, что я куда-то их отправила? — спросила Мема.
— Но их ведь здесь нет, правда? Полагаю, вам что-то нужно от Джонатана. — Неужели он пропустил мимо ушей все ее предупреждения?
— Расслабься, дорогая, — усмехнулась Мэриан. — Все вполне безобидно. Джонатан сам предложил твоему отцу и Хэнку посмотреть офис «Эф-Эм-Джей». Они его не похищали, чтобы избить.
Конечно нет. У них более хитрые методы.
Они с Джонатаном женаты всего два дня, а ее родственники уже начали вбивать между ними клин.
Выйти из дома, не вызвав подозрения ее матери и бабушки, было не так просто, поэтому Уэнди решила им солгать. Она сказала, что ей нужно пополнить запас подгузников и купить детскую смесь, о достоинствах которой читала в Интернете.
Заехав в ближайший супермаркет, она купила пять разных упаковок детской смеси и несколько пачек подгузников и, быстро погрузив все это в багажник, помчалась в офис «Эф-Эм-Джей».
Ей так хотелось верить, что Джонатан отличается от всех ее предыдущих мужчин. Но что, если это не так? Он знает, каким влиянием пользуется ее дядя Хэнк. Стоит ему только замолвить за Джонатана словечко, и правительственный контракт будет у него в кармане.
К тому моменту, когда Уэнди вставляла электронный ключ в замок на двери, она уже превратилась в комок нервов. Может, ей плюнуть на все и рвануть в Кабо-Сан-Лукас, где живет ее школьная подруга? Через двадцать восемь часов она бы уже потягивала «Мохито» на пляже, но ее проблемы никуда бы не делись. Нет, это не выход из ситуации.
Поднявшись наверх, она прошла в свой кабинет и, положив на стол сумочку, села в кресло. Джонатан, ее отец и дядя наверняка сейчас находятся внизу, в отделе исследований и разработок, но пока она не готова с ними встретиться.
Глубоко вдохнув, Уэнди сложила руки на столе и опустила на них голову. Из кабинета, который занимали Форд, Мэтт и Джонатан, послышался какой-то тихий звук. Поднявшись, она подошла к двери и толкнула ее.
Джонатан сидел за своим столом. Было непривычно видеть его здесь в джинсах и футболке, но выглядел он в них на все сто. На столе перед ним лежал закрытый ноутбук. В руке он держал папку из манильской бумаги.
— О, — произнесла она, когда он поднял голову. — Это ты.
Его губы дернулись.
— Кого ты ожидала здесь увидеть?
— Я… — Не придумав подходящего объяснения, она решила сказать ему правду. — Я думала, что ты сейчас в отделе исследований и разработок с моим отцом и Хэнком.
Джонатан нахмурился, словно не понимал, как она могла такое подумать.
— Мэтт повел их туда.
— О. — Уэнди почувствовала облегчение. Джонатан Бэгдон — крепкий орешек. Ее родственникам так просто его не раскусить.
— Зачем ты приехала?
— Э-э… я… — Ей вдруг стало стыдно за свои подозрения. — Так же как и ты. Решила немного поработать.
Он кивнул:
— Хорошо, поскольку завтра нам это вряд ли удастся.
— Почему?
— Твои родственники завтра все еще будут здесь.
— И что с того? Какое отношение это имеет к твоей работе?
— Пока они здесь, наш главный приоритет — убедить их в том, что мы счастливая пара.
— Мы не сможем это сделать поодиночке.
— Но как же работа?
— Может подождать несколько дней.
Работа? Подождать? Ее босса-трудоголика подменили?
То, что он сказал, ей не понравилось. Ей придется целую неделю спать с ним в одной постели, и она рассчитывала на то, что хотя бы в офисе она сможет жить привычной жизнью. Сейчас ей как никогда нужно, чтобы Джонатан был серьезным прагматичным боссом, к которому она привыкла.
— Раз мы оба здесь, почему бы нам немного не поработать?
— Дело в том, Джонатан, что я не знаю, смогу ли я.
— Что?
— Легко превращаться из исполнительной сотрудницы в женщину, которая должна притворяться твоей любящей женой. Тебе это может казаться простым делом, но…
— Думаешь, для меня все это просто?
— Ну… да. Такое ощущение, что ты не помнишь, что вчера в это время мы с тобой целовались. Что прошлой ночью мы спали в одной постели. — Замолчав, она стала ждать, что Джонатан на это скажет. Его глаза потемнели, но он промолчал, и она почувствовала себя полной идиоткой. — Ладно, это мои проблемы. Я сама их решу. Но, думаю, мне нужно выйти отсюда на пару часов, чтобы привести в порядок свои мысли.
Повернувшись, Уэнди направилась к двери. Она проделала большую часть пути, когда Джонатан схватил ее за руку и развернул к себе. Она едва не потеряла равновесие, когда он резко рванул ее на себя и накрыл ее губы своими в жарком ненасытном поцелуе.
Глава 12
— Уэнди, ты даже представить себе не можешь, как трудно мне было все это время сдерживаться, — прошептал Джонатан, поглаживая руками ее плечи, спину, ягодицы.
— Тогда почему ты сдерживался? — спросила она, ероша его короткие волосы.
Он посмотрел на нее потемневшими от желания глазами:
— Я не знаю.
Затем его горячие губы начали покрывать поцелуями ее шею.
— О, Джонатан… — пробормотала она, запрокинув голову. — Пожалуйста…
Она не знала, о чем конкретно его умоляла. Ей хотелось, чтобы он сделал с ней много разных вещей.
Словно вняв ее мольбе, он положил руку ей на ягодицы и приподнял ее. Тогда она обхватила ногами его бедра. Почувствовав, как сильно он возбужден, она заерзала на нем, и по ее телу разлетелись огненные стрелы желания.
Тихо застонав, Джонатан оторвался от ее губ:
— Ты хочешь моей смерти?
В ответ она лишь самодовольно улыбнулась.
— Мне не следовало этого делать, — пробормотал он. — Мне следовало быть сильнее, но я больше не могу себя контролировать.
Секунду спустя он наткнулся на край стола и снял с себя ее ноги. Затем он запустил руки ей под блузку, просунул пальцы под пояс ее легинсов и потянул их вместе с трусиками.
Сбросив туфли, она избавилась от легинсов, и нижняя часть ее тела оказалась обнажена. Блузка доходила ей до середины бедер, но ткань была тонкой и почти ничего не скрывала.
Джонатан сделал шаг назад, чтобы посмотреть на нее. Под его горящим взглядом ее кожу начало покалывать, соски заныли, а в низу живота разлилось приятное тепло.
Тогда она принялась расстегивать пуговицы на блузке. Джонатан стоял на месте завороженно, наблюдая за каждым ее движением, словно на его глазах сбывалась его заветная мечта.
Она сама уже давно хотела этого. Хотела его. Еще немного, и он будет принадлежать ей.
Ее пальцы добрались до последней пуговицы, просунули ее в петлю, и блузка наконец распахнулась.
Одним движением руки Джонатан смахнул все со стола и посадил ее на него.
— Ты даже представить себе не можешь, как часто я об этом мечтал, — прошептал он, снимая с нее блузку и одновременно с этим покрывая поцелуями ее плечо и ключицу. — Все эти пять лет я каждый день представлял тебя сидящей на моем столе. — Он расстегнул замочек ее бюстгальтера и, сняв с плеч бретельки, обнажил ее грудь. — Без одежды.
Приникнув губами к ее соску, он раздвинул ей бедра, нашел нежные лепестки и начал погружать палец в пустоту, которая открывалась за ними. Спина Уэнди выгнулась дугой, глаза закрылись, из горла вырвался протяжный стон.
Когда она оказалась готова его принять, он на мгновение отстранился от нее, открыл ящик стола и достал оттуда противозачаточное средство. Пока он дрожащими от желания пальцами разрывал фольгу, Уэнди расстегнула его джинсы и спустила их вместе с трусами.
Мгновение спустя она уже лежала на столе, и он погружался в нее, постепенно ускоряясь. Ощущая на себе приятную тяжесть его тела, она, подхватив его ритм, двигалась вместе с ним, пока их обоих не накрыла волна экстаза.