— Все в порядке. Если будет нужно еще посидеть с мальчиками, только скажи, — заверила его Софи.
Они с мальчиками и Лили поехали домой на такси. Софи быстро приготовила ужин и проследила, чтобы все приняли ванну, разрешила близнецам почитать в постели, а сама села читать сказку Диггеру и Лили. В это время вернулся Джордж с пакетом сменной одежды для нее и Лили. Он сказал, что утром ему придется уехать рано, чтобы погулять с Гуннаром и успеть на важную встречу с инвесторами.
— Прости, — развел он руками. — Я бы отменил эту встречу, если бы это было возможно, но мы планировали ее несколько недель.
— Никаких проблем, — заверила его Софи. — Давай, ты почитаешь детям, а я пойду приберу на кухне?
— Может, лучше я сделаю уборку? Ты, наверное, устала.
— Нет, читай ты, — покачала головой Софи и улыбнулась. — Я не умею делать такой страшный, хриплый голос, как ты, а Лили это обожает.
Джордж весело рассмеялся.
— Мужчина должен использовать все таланты, дарованные природой, — лукаво откликнулся он, и его губы расползлись в соблазнительной улыбке, от которой все внутри Софи затрепетало.
Когда Софи закончила уборку и поднялась по лестнице, дети уже спали. Обернувшись на звук, она увидела Джорджа с корзиной белья в руках.
— Я поменял белье на кровати в комнате Талли и Элиаса, — сказал он.
На щеках Софи выступил румянец. Только сейчас она поняла, что здесь и правда всего одна кровать.
— Не волнуйся. Если хочешь, я буду спать на диване.
Она колебалась всего мгновение:
— Нет, не хочу. Если, конечно, ты хочешь спать со мной.
— О да, — хрипло выдохнул Джордж, и уголки его рта поднялись в безумно сексуальной улыбке.
— Я только погашу свет внизу, — прошептала она.
Джордж ждал ее, сидя на кровати и оставив гореть только одну небольшую лампу в изголовье.
— Ты хочешь принять душ? — спросил он ее.
Она кивнула, скорчив недовольную гримаску.
— Такое ощущение, что я покрыта ровным слоем желе, арахисового масла и чипсов, — сообщила она.
Джордж рассмеялся в ответ:
— Все мальчиковые сладости, собранные воедино. — Но голодный взгляд, которым он при этом смотрел на нее, был совсем не детским. — Хочешь, я потру тебе спину?
Софи смущенно опустила взгляд.
— Да, — почти неслышно произнесла она.
Джордж подошел к ней, не отрывая глаз от ее лица, и начал медленно снимать с нее одежду. Он помог ей освободиться от свитера, затем остановился, расстегнул пуговки на ее рубашке, покрывая быстрыми поцелуями каждый дюйм обнажавшейся кожи. Софи хотела последовать его примеру и протянула руки к его футболке, но он сорвал ее сам.
— Прости, — сказал он, заметив ее смущение. — Я просто немного нетерпелив. Я слишком давно с тобой не был.
Желание полыхало в теле Софи, словно неуправляемый лесной пожар, она уже не знала, так ли ей необходимо идти в душ, когда кровать совсем рядом.
— М-м-м-м, мармелад, — пробормотал Джордж, целуя ее в шею.
— Да, мне определенно пора в душ, — рассмеялась Софи и встала под ласковые струи воды.
Они были горячими, как и мужское тело, приникшее к ней сзади. Сильные, умелые руки Джорджа заскользили по ее коже, накрыли холмики грудей, играя с напряженными сосками.
— Кажется, ты собирался потереть мне спину? — напомнила Софи, чувствуя, как ее тело дрожит от наслаждения, которое дарили ей руки Джорджа, как его напряженная плоть прижимается к ее бедрам.
— Как раз собираюсь этим заняться, — пробормотал он.
Для этого Джордж должен был хотя бы ненадолго отстраниться от Софи, но он нашел другой выход. Резким движением он повернул Софи к себе лицом, наслаждаясь прикосновением ее полной груди к своей, и, быстро намылив руки, начал вновь исследовать ее тело.
Закончив со спиной, его руки скользнули ниже и оказались между ее ног, заставив Софи судорожно вздохнуть. От переполнявшего ее желания у Софи закружилась голова, а колени задрожали. Повинуясь скорее инстинкту, нежели голосу разума, она, используя руки, губы и язык, тоже занялась изучением его тела. На ее губах появилась улыбка, когда она услышала стон Джорджа в ответ на ее действия.
— Софи, — предупреждающе прошептал он, но она не слушала его, продолжая продвигаться все ниже, к месту, куда стекалась вся страсть, переполнявшая Джорджа.
Тогда он подхватил ее на руки, прижав к стене, и Софи ничего не оставалось, как оплести ногами его талию. Как только она это сделала, он одним мощным движением вошел в нее, но тут же замер, боясь причинить ей боль.
— Все хорошо? — спросил он.
Она лишь кивнула, и Джордж с тихим стоном перестал сдерживать себя, двигаясь все быстрее и быстрее, чувствуя, как и Софи присоединилась к этому первобытному танцу любви.
Когда они наконец оторвались друг от друга, Софи попыталась найти слова, чтобы объяснить Джорджу, как много это значит для нее, какие чувства сейчас переполняют ее грудь, но слова потонули в море эмоций.
Когда она подняла взгляд, то увидела, что его глаза, почти черные от страсти, тоже направлены на нее. Джордж осторожно отвел от ее лица влажную прядь и прошептал:
— Ты прекрасна.
Всего два слова, но они заставили Софи чувствовать себя еще более счастливой. А о своих чувствах она сможет сказать ему завтра. Завтра и каждый следующий день их новой жизни.
Джордж бы предпочел остаться в постели со своей женой, но ему нужно было вставать. Со своей женой.
Эти слова заставляли его улыбаться. Как и вид безмятежно посапывающей на его плече Софи. Этой ночью между ними больше не стоял призрак Ари, как это было четыре года назад. Теперь она принадлежала только ему!
Джордж чуть наклонил голову, запечатлев легкий, но очень собственнический поцелуй на ее нежной щеке, а затем, стараясь не разбудить, поднялся и отправился в душ, стараясь не вспоминать о том, что происходило здесь всего пару часов назад.
Но это было нелегко, особенно учитывая, что малейшее воспоминание об этом делало его готовым вернуться в постель и продолжить начатое. Джордж включил холодную воду и, сжав зубы, встал под ледяные струи. Это помогло, но не сильно.
Он побрился, оделся, уложил волосы и направился к выходу из комнаты, на ходу завязывая галстук. Софи приоткрыла глаза и прошептала:
— Доброе утро.
Даже в темноте Джордж понял, что она улыбается. Он присел на край кровати и нежно поцеловал ее в мягкие, зовущие губы.
— Доброе утро.
Софи приподнялась на локте, другой рукой притянув его ближе и сделав поцелуй более глубоким.
Господи, как же он хотел ее, но, даже не глядя на часы, понимал, что еще немного и он опоздает.
— Прости, Софи, я должен идти, — с сожалением сказал он.
— Да, я знаю, — вздохнула она.
Он встал, чувствуя на себе ее пристальный взгляд.
— Ты всегда делаешь то, что должен, Джордж?
— Что? — нахмурился он. — Почти всегда. А разве не все так поступают?
— Ари так не делал.
Ари?! Черт побери, ну почему опять Ари? Почему всегда Ари?
— Я не Ари, — ответил он сквозь зубы.
— Я знаю это.
— И я никогда не стану Ари!
— Да. Но ты женился на мне из-за Ари, — тихо ответила она.
Он со свистом втянул воздух, желая сказать, что это не так, но это было бы ложью.
— Да. — Он закрыл лицо рукой. — И мне жаль, что я так поступил, — твердо добавил он, потому что, Бог свидетель, он говорил искренне. — Я не должен был делать этого.
Софи судорожно вздохнула, но ничего не ответила ему. Она не шевелилась. Не произнесла ни слова.
Джордж сжал зубы, мельком взглянул на свои часы и понял, что сейчас абсолютно не время обсуждать настолько важные вещи. Он нервно провел рукой по волосам, уложенным всего пару минут назад, и со вздохом сказал:
— Прости, мы поговорим об этом позже. Но сейчас мне, правда, нужно успеть на совещание…
— Иди. — Ее голос был похож на шелест крыльев бабочки. — Ради всего святого, просто уходи.
Глава 11
Софи не стала сообщать Элиасу о том, что они уезжают из Нью-Йорка. Она просто попрощалась и искренне пожелала ему счастья, ведь у него такая замечательная семья и ему так повезло. А то, что в этот момент на ее ресницах блестели слезы, ничего не значило, в эти дни все были излишне эмоциональны. Элиас сам был немного не в себе после рождения дочери и ничего не заметил, торопясь отвезти близнецов в школу, а Диггера в больницу, проведать Талли и Тею.
— Мы обязательно пригласим вас в гости, когда немного придем в себя, — пообещал он. — Талли обязательно захочет лично сказать тебе спасибо, а мальчики будут рады снова увидеть Лили.
— Спасибо, — кивнула Софи и вызвала такси, чтобы доехать до дома Джорджа.
— А где папа? — спросила Лили, оглядываясь по сторонам, когда они, под счастливый лай Гуннара, вошли в дом.
— Он в лаборатории. У него ранняя встреча.
— Надо было пойти с ним. А вечером можно было бы опять запустить воздушного змея.
— Нет, — покачала головой Софи. — Сегодня мы возвращаемся домой.
— Но мы и так дома, — непонимающе уставилась на нее Лили.
— Нет, к нам домой. К Натали и Кристо. В Калифорнию.
— Но ведь это наш дом! — взволнованно возразила малышка. — С папой!
Софи попыталась объяснить по-другому:
— Это дом папы, и ты обязательно еще приедешь сюда в гости, но сейчас мы должны вернуться к нам домой, Лили.
— Но…
Лили, может быть, и было всего четыре года, но подобный спор она могла продолжать бесконечно.
Софи не стала слушать ее аргументы, начав собирать вещи. Разобиженная, Лили забрала Гуннара в сад, где кидала ему мячики, демонстративно не обращая внимания на действия Софи. Это, конечно, было не лучшим вариантом, но так, возможно, они с Лили не поругаются, и Софи не придется терпеть ее плач и крики всю дорогу до Калифорнии.
Она смахнула покатившуюся по щеке слезу и набрала номер.
— Здравствуйте. Два билета до Лос-Анджелеса, пожалуйста. Да, на сегодня.
Об умении Джорджа концентрироваться на поставленной задаче в университете слагали легенды. Ничто и никогда не могло отвлечь его. Всегда только чистый и острый разум и никаких посторонних эмоций.
Всегда.
До сегодняшнего дня.
Сегодня он мучительно пытался сосредоточиться, но мысли все время возвращались к Софи, ночи, которую они провели вместе, и их утреннему разговору.
Ему даже несколько раз пришлось извиняться И переспрашивать у своих коллег детали обсуждения, потому что его разум в это время находился далеко. Чувствуя это, инвесторы предложили устроить еще одну встречу для повторного обсуждения проекта.
— Замечательная идея, — тут же согласился Джордж, желая как можно скорее покинуть университет. — Давайте так и сделаем.
— Куда же вы так спешите? — пробормотал председатель инвестиционного комитета, профессор Карл Ванстрандер.
— Что? — удивленно обернулся Джордж.
Карл в ответ лишь с улыбкой похлопал его по плечу:
— Ничего. Приятно узнать, что вы тоже человек.
Джордж не знал, что в этом раньше кто-то сомневался, но лишь молча кивнул и отправился ловить такси. По пути он несколько раз звонил Софи, пытаясь узнать, где она находится, но ее телефон молчал. В доме Элиаса и Талли тоже никто не брал трубку. В конце концов Джордж решил заехать к себе, чтобы погулять с Гуннаром и взять сменную одежду для Софи и Лили, если вдруг их там не окажется и они все еще у Талли приглядывают за мальчиками.
По пути он купил букет маргариток. Джордж не знал почему, но эти нежные, свежие и яркие цветы, напоминали ему о Софи, о счастье, которым она наполнила его жизнь.
Дома никого, кроме радостно бросившегося к нему Гуннара, не было. Что ж, значит, он поедет к Элиасу и Талли. Джордж быстро поднялся по лестнице, чтобы взять одежду для Софи и Лили.
Но их шкафы были пусты.
Джордж молча смотрел на пустые полки и не мог поверить. Кровь билась в его висках, а боль в голове вдруг стала невыносимой, но ее нельзя было сравнить с болью в его сердце.
Теперь он знал, что попадание под колеса грузовика ничто по сравнению с этим.
Она бросила его. Отвернулась от него. Опять.
Черт побери, нет! Как она могла это сделать? Да, возможно, в прошлый раз он слишком сильно давил на нее, но сейчас?
Он прислонился лбом к холодному оконному стеклу, стараясь немного облегчить боль, пульсирующую в висках. Боль в сердце не смогло бы облегчить ничто.
Ничто, кроме любви Софи.
* * *
В годы обучения в университете на стене в ее комнате висел плакат, провозглашавший: «Сегодня первый день твоей оставшейся жизни». Тогда это казалось Софи вдохновляющим, заставляло ее радоваться каждому новому дню, стремиться к новым достижениям и не слишком сожалеть о неудачах.
Но тогда все было по-другому. Она была другой. За ее плечами не было прошлого, которое есть у нее сейчас, не было Ари и Джорджа, не было этих странных и запутанных отношений, и ее сердце еще не было разбито.
Сейчас в будущем Софи видела лишь пустоту и горечь и испытывала только боль.
В том числе и боль от безнадежно затекшей шеи, потому что всю ночь она провела в постели плачущей Лили, стараясь утешить ее.
И Софи знала, что она виновата в слезах дочери. Если уж она привезла Лили в Нью-Йорк, то должна была предупредить ее, что она там временно. Сообщать ей об этом, забрав ее назад в Калифорнию, было уже поздновато.
Лили лишь всхлипывала и повторяла:
— Мы не должны были уезжать не попрощавшись, это было неправильно.
— Прости, милая, это было необходимо. Мне нужно было уехать.
Это было просто и эгоистично, она не могла этого не признавать, но и оставаться рядом с Джорджем она больше не могла.
Софи осторожно поднялась с постели, стараясь не разбудить только что задремавшую Лили. Ее шея и плечи ужасно болели, а в глаза, казалось, кто-то насыпал песка.
— И это первый день моей оставшейся жизни, — с горькой усмешкой прошептала она.
Звучало не слишком многообещающе.
Она приняла душ, стараясь не думать о том, что еще вчера делала это вместе с Джорджем, высушила волосы, надела футболку и короткие шорты. Может быть, эта одежда была бы не по сезону в Нью-Йорке, но в Калифорнии почти всегда царило жаркое лето.
Софи налила себе чашку кофе и включила компьютер. Работа всегда помогала ей отвлечься от бед. По крайней мере, так было раньше. Но мысли о женах напрокат возвращали ее к Джорджу и совершенно не помогали переключиться.
Стук в дверь отвлек ее от горестных мыслей. Софи с изумлением перевела взгляд с двери на часы, показывавшие, что сейчас только семь тридцать утра. Неужели Натали, забравшая их вчера из аэропорта, настолько беспокоилась, что решила навестить их так рано?
Софи провела рукой по спутанным после душа волосам и понадеялась, что Натали не заметит или, по крайней мере, не станет комментировать ее красные после бессонной ночи глаза. Она заставила себя улыбнуться и со словами «У меня все в порядке, правда!» открыла дверь.
— Что ж, я рад, что это так. Может, теперь ты объяснишь мне, какого черта ты вытворяешь?
Джордж вошел в комнату и уставился на нее.
Господи, что происходит? Это ведь первый день ее новой жизни без Джорджа. Это значит, что Джордж не должен быть здесь!
Что ж, по крайней мере, он точно не станет комментировать ее красные глаза, потому что у него самого такие же. К этому можно было добавить растрепанные волосы, со вчерашнего дня определенно не встречавшиеся с расческой, и колючую щетину на подбородке. А еще он явно был очень зол.
— Уходи, — потребовала она, не торопясь закрывать дверь в наивной надежде, что он послушается и оставит ее в покое.
Джордж в ответ с комфортом устроился на диване и вызывающе уставился на нее.
— Даже и не подумаю, пока ты не объяснишь мне, что происходит. Может, попробуешь выгнать меня силой, а, Софи?
Она стиснула зубы и захлопнула дверь.
— Нам не о чем говорить, и я не понимаю, что ты здесь делаешь.
Несколько мгновений он молчал, и Софи даже начала надеяться, что он встанет и уйдет. И это произойдет раньше, чем она станет умолять его остаться.
— Не знаешь?! — прорычал Джордж.
— Я полагала, что вчера мы все обсудили.
— Вчера мы вообще не разговаривали! — закричал Джордж, вскакивая и одним прыжком преодолевая разделявшее их расстояние. — Ты начала разговор, когда я уже уходил. У нас вообще не было возможности поговорить!