Борислав не знал, что думать. Они находились на вершине горы, закрытые от всего Туврона стеной, непроницаемой для взглядов жителей. Но тут даже кровати нет! Нет, хорошо, конечно, что никто не увидит и не услышит, но ведь и вправду не удобно.
— Танюш, — начал говорить Борислав, но утонул во взгляде жены. Забыл, что хотел сказать. все стало вмиг не важным. Остались только они, их любовь, страсть, желание.
Лихорадочно покрывая лицо жены поцелуями, Боря прижал ее к себе. Будто впечатывая в свое тело. Ручки Тани гладили, изучали, пытались пробраться под пиджак мужа. Вот только пальцы немного подрагивали, мешали расстегнуть пуговицы. Принцесса что-то простонав, дернула рукой, вызывая поток воздуха. Одежда на Барсе распахнулась, пуговицы разлетелись в стороны. Борис хрипло рассмеялся. Ручки Принцессы уже стягивали с плеч мужа одежду.
— Ты такой красивый, — шепнула она, проводя ладонями по груди мужа.
Генерал скользнул рукой вдоль тела жены, захватил подол платья и потянул его вверх, снимая через голову одним движением.
Видя обнаженное тело любимой, Борислав низко зарычал. Зверь в нем требовал обладать своей половинкой. Нуждался в ней, в ее тепле.
Платье было отброшено в сторону, пиджак и рубашка полетели туда же, образуя бесформенную кучу. Взмахнув ладонью, Борислав выровнял неровный каменный выступ, делая его гладким, словной зеркало. Приподняв Принцессу, шагнул вперед, прижимая, нежно и бережно, жену к гладкой поверхности.
— Я не могу… — шептал Борис между страстными, обжигающими поцелуями, — Ты сводишь меня с ума. Не могу сдерживаться!
Его голос становился все более хриплым, больше напоминал рычание хищника, нежели голос человека.
Таня, запрокинув голову, позволила губам мужа прижаться к ее шее, плечам. А руки девушки все сильнее цеплялись за плечи генерала. Контроль был практически потерян. Звериная сущность Принцессы и Генерала брала верх, заставляла чувствовать только друг друга, забыть о реальности, окружавшей их. Стоны, горячие прикосновения, обжигающие, клеймящие поцелуи.
Борислав, не переставая целовать жену, опускался на колени, с силой впиваясь пальцами в гладкую поверхность стены, боясь навредить своей Принцессе. Боясь поранить ее хрупкое и нежное тело своими руками, грубыми и сильными.
— Нет, я хочу чувствовать твои руки, — почти прохныкала Таня, зарываясь пальцами в волосы Борислава, прижимая его голову к своей груди, животу. Борис не выдержал. Коснулся жены. Впечатывая ее тело в свой рот, молясь только о том, чтобы сдержаться и не сжимать пальцы слишком сильно.
Говорить Борислав уже не мог, вместо слов вырывалось только рычание, и глубокие, протяжные, хриплые стоны. Таня, обхватив ладонями лицо мужа, крепко прижалась к его губам, целуя, проводя язычком по его нижней губе, сводя с ума.
Немного отстранившись, опустилась на колени рядом с мужем. Прижалась к его телу.
Борислав, крепко обнимая жену, лег на спину, увлекая девушку за собой. Его руки скользили по любимому телу, впитывали каждый изгиб, впадинку. Опустились к низу живота, вызывая дрожь в теле Тани. Поцелуй в уголок губ. Рука спустилась ниже, едва ощутимо касаясь нижнего белья, стройных бедер. Вторая накрыла грудь, лаская, поглаживая, чуть царапая шершавой кожей ладони. Принцесса всхлипнула, уперлась руками в грудь генерала. Чувствуя, как пальцы мужа проникают под ажурное белье, ласкают, нежно, едва ощутимо. Сводят с ума еще больше.
Язык Борислава ворвался в рот Принцессы, повторяя движение скользнувших внутрь пальцев. Таниида выгнулась навстречу мужу. Генерал срывал стоны своей ведьмы, чувствуя, как возбуждение переходит все мыслимые пределы. Он мог бы вот так, всего лишь касаясь своей жены, достичь предела. Его трясло будто в лихорадке. Он заставил себя замереть, чувствуя, как жар Тани обхватывает его пальцы, сводит с ума, лишает мыслей.
Приподняв жену, осторожно проник вглубь, заменяя свои пальцы собой. Протяжный рык заполнил пещеру, отдаваясь эхом, разносясь по Туврону. Но Барсу было плевать, пусть хоть сам Король слышит. Генерал не собирался останавливаться. Прижав голову жены к себе, начал двигаться, толчками, стараясь не погружаться до конца. Боясь нарушить преграду, боясь сделать больно любимой. Но Таня сама, не выдержав, опустилась на мужа. Боли не было. Ощущения не изменились, только с каждым мгновением усиливались.
Борислав хрипло рычал, прижимая к себе гибкое тело жены, двигаясь с каждым разом все быстрее. Целуя в губы, лицо, плечи, куда только мог достать, дотянуться. Не закрывая глаз. Старась сосредоточиться на ощущениях жены. Не выходило. Он будто терялся в ней. В ее хриплых стонах, всхлипах.
'Люблю!' — шептала Принцесса Ветров, когда ощущения чего-то огромного надвигались на нее. Каждый нерв, каждая мышца вытянулась дугой, напряглась, стремясь быть ближе к любимому.
'Люблю!' — рычал Барс, прижимая к себе жену с такой силой, что, казалось, кости треснут и разлетятся на куски.
Ураган, появившийся в пещере, крутился, срывая траву, поднимая мелкие камни с земли. Ветер развивал длинные волосы Принцессы, окутывая супругов.
Громкий, рычащий стон вторил более тихому, женскому. Иллюзия, скрывавшая молодожен от глаз жителей Туврона, рухнула. Появившееся уходящее солнце на миг осветило их тела. Спустя секунду стена вновь выросла, уже более плотная, каменная, погружая выступ во мрак.
Принцесса рухнула на грудь мужа, обессиленная и опустошенная, но счастливая и полная энергии. Казалось, каждая ее клеточка светится, переливается цветами магии, соединившейся с магией Генерала.
Борислав, улыбаясь и глядя в темноту, поглаживал жену по спине, затылку, отводя волосы с лица.
— Я всегда буду с тобой, — выдохнула Принцесса, не открывая глаз, — Никогда не покину тебя. Никогда.
Борислав промолчал. Он понял, что именно хотела сказать жена.
Ночью, когда Принцесса уснула, уютно устроившись на груди мужа, Барс убрал стену, отгородившую их от любопытных глаз. Темное небо с огромными звездами, к которым, казалось, можно прикоснуться, нависало над ними. Таня, пошевелившись во сне, уткнулась лицом в шею мужа. Легкий ветерок растрепал ее волосы. Темные пряди окутывали Борислава, словно одеяло. Поймав одну прядку, Барс прижался к ней губами, вдыхая запах, ставший единственным, который был важен для него.
Таня открыла глаза, приподняв лицо, посмотрела на мужа.
— Жестко тут, пойдем в спальню? — проговорила она сонным, с нотками хрипотцы, голосом.
— Полетим? — задорно улыбнувшись, предложил Барс. Вернув улыбку, Принцесса кивнула. Муж помог ей одеться, то и дело, целуя ее, всюду, куда мог дотянуться губами. Просто не мог не касаться ее.
Когда Таня уже собралась перекинуться в ястреба, Борислав подхватил ее на руки.
— Я понесу, — шепнул он. Принцесса скептическим взглядом посмотрела на долину, отделявшую вершину горы, на которой они находились, от замка.
— Чувствую неуверенность и сомнения, — притворно нахмурившись, проговорил Борислав.
Таниида открыто посмотрела на мужа, закинув руки на плечи мужа, обнимая его за шею, кончиками пальцев провела по затылку, ероша волосы.
— Нет, я верю в тебя, — улыбнулась Принцесса, ласково целуя мужа.
Борислав рассмеялся, и, шагнув к краю пропасти, сделал шаг вперед. Но не упал вниз, к подножью скалы. Под его ногами выросла каменная ступенька. Встав на нее, сделал еще шаг вперед. Вторая ступенька появилась также, словно, материализовалась из воздуха. Борислав, целуя жену в ответ, и не глядя вперед, шагал. А ступеньки вырастали под его ногами, продвигаясь все ближе к замку, и прокладывая путь молодоженам.
Таня рассмеялась, оторвавшись от губ мужа, и посмотрела назад, за его спину.
— Что? — невозмутимо поинтересовался Борислав.
— Ничего, — смеялась Принцесса, — А может быть, мост так оставим?
— Хочешь? — спросил Борис, улыбаясь жене.
— Неа, убирай, — после минутных раздумий ответила Таниида, — Иначе тут парочки будут собираться. И мое тайное место перестанет быть тайным.
— Как скажешь, Танюша, — ласково улыбнулся Барс, и ступеньки, выросшие секунду назад за его спиной, начали исчезать. В итоге генерал держал жену на руках, стоя на куске камня, парившего в воздухе. По его команде мост перестал расти. Теперь поток ветра подхватил каменную ступень и понес в сторону замка. Принцесса лукаво улыбнулась. Силы ее заметно увеличились. Теперь она владела своей стихией так, как раньше даже и не мечтала. Не прилагая особых усилий, будто черпала свою магию из магии мужа.
Благодаря Принцессе через две-три минуты молодожены уже входили в замок. Таниида хотела спуститься с рук мужа, но тот не позволил, продолжая удерживать ее в своих объятиях. Поднявшись в свои покои, генерал опустил жену на постель. Закрыв дверь, посмотрел на Принцессу. В его голове до сих пор не укладывалось то, как стремительно изменилась его жизнь, окончательно и бесповоротно, всего лишь за несколько дней. И что самое странное, он был безмерно рад этим изменениям.
Устроившись рядом с любимой, Борислав прижал ее к себе. Провел носом по ее виску, втягивая запах, любимый и сводящий с ума.
— Расскажи мне, как проходят поединки? — попросил он.
Принцесса Таниида вздохнула. Она была против битвы ее мужа с отцом, но изменить ничего не могла. Да и муж бы не позволил. Ведь Боря был прав, завтра все жители Туврона должны убедиться, что Генерал достоин Принцессы.
Глава 11
Таймир
— Зажигалоча? — ласково позвал я жену, она только глубже зарылась в одеяло, — Рысенок, просыпайся.
— Неа, — проворчала она, пряча нос в мое плечо. Закинул руку за голову, потянулся. Зевнул. Вставать не хотелось, но нужно. Дела в Королевстве требовали вмешательства правящей персоны, меня, то есть. Еще и поединок отца и Борьки назначили на шесть утра. И чего им не спится, с утра пораньше-то?
— Вставай, рысенок, — потрепал жену по волосам, — Тебе еще меню утверждать, и всякими делами заниматься, государственной важности, между прочим.
Рада села в кровати, потерла глаза ладонью.
— И зачем я в Короля влюбилась? — пробормотала зажигалочка. Притворно зарычал. Подпрыгнув, схватил жену и впился губами в ее шею.
— Ключевое слово влюбилась, — подтвердил я. Покидать королевские покои не хотелось, намного заманчивее казалась перспектива остаться в комнате, в кровати, с любимой ведьмочкой.
Поцелуи грозили затянуться, да и, судя по всему, жена моя не была 'против'. По тому, как она отвечала, ласково поглаживала мою спину, затылок, плечи, понял, поединок придется отложить. А что? Пусть ждут своих правителей!
Вот только моему плану не суждено было осуществиться. Яркий ослепляющий свет солнца проник в комнату. Лучи, крадучись, приблизились к нам. Замер, наблюдая за светом. От слепящего света глаза заслезились. Рада, как и я, замерла. Знал, свет не причинит зла. Но ждал, гадая, что будет дальше. Непоседливый лучик замер в нескольких миллиметрах от нас с рысенком. Вдруг в воздухе начали появляться слова, Рада читала их вслух: 'Одна магия — на двоих, один свет — на двоих, одно солнце — на двоих, одно сердце — на двоих, одно пророчество — на двоих'
Луч света опустился на живот Рысенка, исчез. На коже остался едва заметный рисунок золотой светящейся львицы. Мы с Радой смотрели на ее животик, потеряв дар речи. Как это все понимать? Понял, что и жену гложет тот же самый вопрос.
Рисунок растворился, свет, секунду назад заполнявший комнату и слепивший глаза, исчез, словно его и не было.
Мы с моей Королевой переглянулись. Улыбнулся, сначала робко, заглядывая в глаза любимой. Но с каждым мгновением, осознавая сей факт лучше и полнее, улыбался все шире.
— Рысенок, Господи, зажигалочка моя… — наконец шепнул я. А взгляд Рады продолжал быть все таким же непонимающим.
— Тай? — шепнула она, моргнув несколько раз, будто стараясь скинуть оцепенение.
— У нас будет малыш, — все еще не веря, проговорил я, обнимая жену.
— Но пророчество появляется только при рождении… — прошептала Рада, пряча свое лицо на моей груди. На несколько минут моя зажигалочка замолчала.
— Малышка, солнечная львица, — наконец проговорила Рада. Подняла лицо ко мне. Убрал рыжую прядку с ее щеки. Рада уже улыбалась, — Девочка, — проговорила жена.
А я только крепче сжал своего рысенка в объятиях. Ну, у нас ведь не все, как у обычных тувронцев… Так что я даже не удивляюсь, окажись наша дочка выдающимся магом солнечного света. Рада, прочитав мои мысли, хмыкнула.
— С таким-то папочкой! — рассмеялась она громче.
— С такой-то мамочкой! — в тон любимой проговорил я.
На поединок отца и Борьки мы все-таки решили не опаздывать. А новость договорились пока держать в тайне. Чуть позже еще будет время всем рассказать.
По законам Королевства поединок судит первый генерал, но так как мой первый генерал сам выступал в качестве воина, то судить пришлось мне. В свете восходящего солнца на арену, подготовленную специально для подобных мероприятий, вышли два воина. В мои задачи, как судьи и как Правителя, входило обеспечение безопасности всем присутствующим, а также я должен следить, чтобы эти двое не покалечили друг друга в пылу битвы.
Отец с Борей встали друг напротив друга. Решено было не использовать оружия, потому как силы магов было достаточно для проведения состязания. Судя по выражению лица отца, он просто жаждал начистить физиономию зятю.
Коротко пожав друг другу руки в знак уважения, воины разошлись. Я дал отмашку начинать поединок.
— До первой крови, — крикнул я, — Либо до капитуляции одного из воинов!
Папа и Борислав кивнули. Отец начал наступление первым. Оборачиваться в медведя полностью он не стал, ограничился звериными лапами. Очевидно, желая указать Борьке на его происхождение. Мол, мой род древний и могущественный. Но Борис не испугался, судя по всему. И ипостаси не сменил.
Сформировав шар энергии, папа швырнул получившийся комок в друга. В мгновение ока перед Борисом выстроилась каменная стена, отгораживая мага от удара. Энергия разлилась по поверхности, исчезая. Борислав даже не пошевелился, чтобы нападать. Ждал. Повторный удар, уже более сильный и направленный. Чувствовал, как содрогается воздух от чистой энергии. Будь на месте Борьки маг слабее, его тело рассыпалось бы в прах. Но друг устоял, вновь, не шевелясь. Только его щит стал более прочным, гранитным, нерушимым.
Отец, вновь собрав энергию в шар, нанес третий удар, очевидно надеясь, что защита Борислава падет. Но нет, только легкая довольная улыбка появилась на лице друга. Отец нахмурился. Я приблизился к папе. Поединок остановился.
— Па? Может ну его, хороший ведь парень, и Таньку любит, — серьезно сказал я. Папа, только прищурившись, смотрел на первого генерала. Борислав убрал каменный щит, опустил руки.
— Поединок на мечах! — крикнул старый Король. Борислав невозмутимо кивнул.
— Па, — остановил его я, — Да брось. Я объявлю ничью. Он ведь программист, а не фехтовальщик! Поранишь его, сестренка тебя не простит.
— Тай, — отец перевел на меня взгляд, — Я должен быть уверен, что он защитит мою дочь.
Ну, что ж, друг, сочувствую. Посмотрел на Борислава. К нему уже подбежал оруженосец с мечом. Приглянувшись, рассмотрел меч. Ну, не все так плохо. Оружие не абы какое, а из личной коллекции отца. Вполне сгодится при сражении с королевским мечом папы. Посмотрел на папу. Понял, меч выдан с его согласия. Вот ведь старый лис, все спланировал заранее.
Отошел от воинов. Махнул рукой, разрешая начать поединок.
'Тай!' — услышал в голове голос любимой. Поискал ее глазами. Увидел жену в ложе с сестрой, матерью и…Борисом? Удивленно посмотрел на дерущихся воинов. Нет, все в порядке. Отец наступает. Генерал отражает удары. Спустя секунду роли изменились. Теперь оборонялся отец. После нескольких минут наблюдения за поединком, понял, что каждый удар, каждый шаг, сделанный Бориславом, скопирован с отца. Вновь посмотрел на ложу. Борислава уже не было там. Вот только теперь на арене их было два. Отец, опустив меч, начал смеяться. Я подошел ближе, слушая разговор.