Крошечный светильник на потолке зажегся и светил ровно настолько, чтобы показать ее очень прекрасное, но жестокое лицо.
- Свет не для этого. Вы в темноте, потому что Ваша душа полна тьмы. Ты не заслужила света.
- Тогда почему я здесь, а не в своей камере?
- Камера нужна для обдумывания своих грехов и осознания своих ошибок, - сказала она. - вы показали отличный спектакль, но явно ничему не научились. Ваш шанс на обдумывание и искупление в прошлом. Так что теперь нам нужны ответы на некоторые вопросы о Вашей недавней деятельности. - Она держала украденную мною ID-карту. - Когда и как Вы достали это?
- Я нашла её на земле, - быстро сказала я. - Вы,ребята, должны быть более осторожными.
Шеридан издала резкий вздох.
-Не врите мне, Сидни. Я не люблю это. Теперь попробуем снова. Где Вы взяли карточку?
-Я уже сказала Вам.
Боль внезапно пронзила каждую часть моего тела. Это было странно, будто бы что-то ползало по моей коже, заставляя мои нервные окончания гореть.
Если бы вы смогли каким-то образом совместить дискомфорт электрического шока, укусы пчел и порезы от бумаги, то это было бы похоже на то, что я сейчас ощущала. Это продолжалось всего несколько секунд, но я уже кричала от боли.
Свет над Шеридан выключился, погружая нас в темноту, но когда она снова заговорила, стало понятно, что она не двигалась.
- Это была самая низкая мощность для того, чтобы Вы получили представление о дальнейшем. Пожалуйста, не заставляйте меня делать это снова. Я хочу знать, как Вы получили ID- карту, и что Вы искали?
На этот раз я не лгала ей. Я просто молчала.
Боль возвращалась с той же силой, но на этот раз она длилась намного дольше. Я не могла сформулировать четкую мысль, пока все это происходило. Каждая часть моего тела была слишком зациклена на той мучительной боли.
Одна из вещей, которую я любила в близости с Адрианом (кроме очевидного) было то, как он был безумно сексуален и хорош в том, что он делал - часто казалось, что мой всегда мыслящий мозг брал перерыв, позволяя мне пережить физические испытания.
То, что происходило сейчас - было того же типа, исключая то, что физический опыт сейчас был очень далек от того, что я испытывала с Адрианом. Мой мозг не мог думать ни о чем. Всё, о чем я думала, было моё тело и эта боль.
У меня на глазах выступили слезы, когда боль прекратилась, и я только услышала, как Шеридан начала снова засыпать меня вопросами. Кроме того появились новые вопросы как, например: “Как Вы смогли скрыться?”, и “Как Вы вышли из своей комнаты?” Даже если я и захотела бы ответить, я едва успела бы это сделать прежде, чем боль вернулась. Когда, целую вечность спустя, она закончилась, Шеридан снова вернулась к своим вопросам. Затем все повторилось снова.
Во время одной из коротких передышек, мне удалось достаточно связать мысль, чтобы понять ее действия. Она задавала мне различные вопросы, в надежде, что дойдя от боли до переломного момента, я бы все-таки дала ответ на какой-нибудь вопрос.
Но вероятно, для них это не имело значения в первую очередь. Их главной целью было получение ответов, и у меня было ощущение, что заключенные, которые оказывались в моей ситуации, не прекращали говорить, как только боль возвращалась вновь. Должно было бы возникнуть сильное желание сказать все, чтобы боль прекратилась.
И конечно же у меня тутже возникло такое желание, но я должна была прикусить губу, чтобы не рассказать ей все, что она хотела. Я также попыталась мысленно представить лица тех, кого я любила, Адриана и моих друзей. Это немного работало во время затишья, но как только пытки начались снова, ни одна мысль или образ не мог остаться в моем уме.
- Мне плохо, - сказала я в один момент. Я не знала, как долго это продолжалось. Секунды, часы или дни.
Шеридан, казалось, не верила мне, пока я не начала кашлять и не начались рвотные позывы. Это был другой вид заболевания от очистки, которая была вызвана медицинским способом. Это был ответ моего организма на ту боль, с которой мой организм мог бы справиться.
Кто-то пришел ко мне с противоположной стороны комнаты и расстегнул мои наручники достаточно, чтобы перевернуть меня на бок, когда мне сдавило горло и то немногое, что было в моем желудке. Я не знаю, смогли ли достаточно быстро подставить какую-то емкость, но на самом деле меня это не волновало. Это была их проблема.
Когда ужасная рвота стихла, я с трудом могла разобрать, что Шеридан тихо говорила с кем-то еще по всей комнате.
- Позовите “помощника”, чтобы помочь нам, - сказала она.
Мужской голос казался скептичным.
- Нет никакой любви между ними.
- Я встречал таких, как она. Что она никогда не сделает для себя,то она могла бы сделать для кого-то другого.
Звук двери указал на то, что её коллега ушёл, и я вновь была задержана и ловко закреплена, её слова повлекли за собой ужасные мысли. Кто-то предал меня!
Шеридан специально искала меня, поэтому заклинание перестало действовать. Я была настолько глупа, раз полагала, что создавая соль, защищающую от чернил, смогла создать и некую связь между окружающими и мной. Единственный положительный момент был в том, что я отключила газ, как и планировала, но какой ценой?
Насколько я могла предположить, так и было на самом деле, потому что пытки начались заново, и они стали намного хуже. Мне не стало плохо, может быть, потому что мое тело не могло набраться сил, но я не могла остановить свой крик, он заполнял комнату. Я ненавидел себя за то, что показывала им свою слабость, за признание, которое они надеются получить от меня … но это было все, что я могла сделать, чтобы не сказать им все тайны, в те кроткие моменты передышки. Я не буду говорить, я поклялась. Если я пошла на это, то сделаю это с ними - докажу, что они не такие всесильные, как они думают.
- Почему Вы вынуждаете нас продолжать делать это, Сидни? - спросила Шеридан притворным грустным голосом. - Мне это нравится не больше, чем Вам.
- Я искренне сомневаюсь,- вздохнула я.
- А я думала, что Вы сделали такой прогресс. Я была почти готова вознаградить Вас за примерное поведение. Это могла быть встреча с твоей семьей. Или я отдала бы Вам это.
Тоненький свет снова появилась над ней, и что-то в ее руке замерцало. Это был мой крест, маленький, из дерева, тот, что Адриан сделал для меня, расписанный утренним сиянием.
Они пытались подкупить меня как в самом начале, как будто один материальный объект было тем единственным, что могло бы сломить меня. Но один взгляд на него отзывался ноющей болью в груди (хотя это могло быть и последствием пытки), и мои глаза наполнились слезами, полными тоски, а не боли.
- Вы могли бы получить это сейчас, - сказала она участливо. - Вы получите его, и Ваша боль прекратится. Все, что Вам нужно сделать, так это сказать нам то, что мы хотим знать. Это действительно прекрасная вещица.- Она подняла его, любуясь, а затем к моему полнейшему ужасу она одела его на себя. - Если Вам он не нужен, то я могла бы оставить его себе.
Я почти сказала ей, что он был сделан вампиром, но запереживала из-за того, что это могло бы заставить ее уничтожить его. Поэтому, я решила промолчать, позволяя моему гневу кипеть внутри меня — по крайней мере, пока пытка не началась снова, и боль, обжигавшая меня, не вернулась.
Я потеряла счет времени, пока ее коллега не вернулся. Это позволило немного отдохнуть от боли, несколько новых прожекторов продолжали светить, в том числе тот, который неприятно светил в мое лицо.
Свет также показал, что человек вернулся не один.
- Смотри, Сидни, - сказала Шеридан. - Мы привели Вашего друга.
Человек подвел кого-то к моему столу. Эмма. Я чуть ли не тут обвинила ее в предательстве.
В конце концов она была идеальным кандидатом. Она смогла бы компенсировать преступления своей сестры, а также свои собственные.
Она уже получила соль от чернил от меня, и ей нечего было терять, предав меня, особенно, если она смогла бы убедить их в своей невиновности. Она также была единственным человеком, который точно знал, что я была не в комнате прошлой ночью.
И все же … в ее глазах был ужас, который удерживал меня от каких-либо обвинений. Может быть, она была наиболее вероятным предателем, но все же она им не была, и я не смогла им хоть как-то намекнуть, что она может быть причастна к моим планам. Вместо этого я спросила
- Кто сказал, что она моя подруга?
- Ну, она собирается поделиться своим опытом,- сказал Шеридан. - Если это не является основанием для дружбы, то я не знаю, что это.
Она коротко кивнула, и Эмму утащили из моего поля зрения. Другой помощник вышел вперед, помогая мне сесть так, чтобы мне было лучше видно, что происходит: они поместили Эмму на стол, как у меня.
-П-пожалуйста, - пролепетала она, не имея возможности бороться, как и я. - Я ничего не знаю. Я не знаю, что это значит.
-Она права, - сказала я.- Она ничего не знает. Вы просто тратите своё время.
- Нас не волнует, что она знает, - сказала весело Шеридан. - Мы по-прежнему хотим узнать, что знаете Вы. И если методы убеждения, которые мы использовали на Вас, не работают, возможно, Вы будете более разговорчивы,
увидев их применение на других.
- Убеждение, - сказала я с отвращением. - Вот что означает “P” на двери. Мы находимся на самом нижнем уровне.
- Действительно -, сказала Шеридан. - Вы отправились на небольшую экскурсию вчера вечером, судя по всему используя карточку от дверей. Скажите нам, зачем Вы сделали это и как Вас не зафиксировала ни одна камера, иначе …
Она кивнула еще раз, и в долю секунды Эмма начала кричать, и тут я поняла, что произошло. Она не предавала меня. Никто из них. Я сама облажалась. Нужно было догадаться о том, что возможно парень, чья ID-карта у меня была, все же сообщил о ее пропаже и ее заблокировали.
Без сомнения, он сообщил об этом, но вместо того, чтобы ее дезактивировать, они ждали, чтобы увидеть, вдруг кто-нибудь использует ее. В их системе был записан каждый экземпляр, который сканировался. Я была идиоткой, предоставив им идеальный шанс для того, чтобы выследить меня, и только заклинание невидимости спасало меня от немедленного захвата.
Я надеялась, что проверила достаточно мест, чтобы скрыть свои намерения, тем более, что комнаты с механическим отделением не требуют карты для доступа в них. Шанс был хорошим, никто же не знал, что меня выслеживают.
Но это не спасло Эмму от тех же пыток, которые испытала я. У меня по коже пошли мурашки, наблюдая за той болью, которую она испытывала, мне стала плохо, но по другому.
- Она невиновна в этом! - воскликнула я, когда они сделали перерыв. - Насколько Вы должны быть больными, чтобы делать это?
Шеридан усмехнулась.
- Никого по-настоящему невиновного здесь нет. Но если Вы верите, что она невиновна, то это делает дело гораздо печальнее, потому что Вы позволяете ей просто так страдать.
Я смотрела на Эмму и разрывалась от нерешительности. Как я могла отказаться от всех своих планов? И все же, как
могла я позволить этому продолжаться? Мои раздумья были приняты за вызов, и они возобновили процедуру.
Я не могла справиться, наблюдая за этим, и во время следующей паузы я выпалила.
- Что по Вашему я могла делать? Я искала выход!
Шеридан подняла руку, чтобы остановить то, чем орудовал невидимый мучитель.
-Ну и как, приуспели в этом?
- Вы думаете, что я была бы здесь, если бы нашла его? - сказала я. - Единственная вещь, которую я заметила, была в Вашей комнате контроля за камерами наблюдения, и Вы охраняли это место вполне прилично
.
- Как Вы передвигаетесь незамеченной?- потребовала она.
- Я шла в стороне от камер,- сказала я.
Шеридан кивнула, и Эмма подверглась дополнительной боли, её тело стало похоже на тряпичную куклу, когда она пыталась справиться с волнами боли.
- Я ответила! - воскликнула я.
- Вы лжете,- хладнокровно продолжила Шеридан . - Невозможно пройти незамеченной мимо всех.. Никто не заметил ничего на камере в то время, но после тщательного анализа, мы обнаружили один маленький момент, который показывает, что лестница едва открывает двери сама по себе. Мы почти пропустили его, и заметили только на поздних повторах. Объясните.
Я молчала, думая, смогу ли вынести, наблюдая, как Эмму будут снова пытать. Но я не могла. Ни тогда, когда это было из-за моих действий.
Ее крики, казалось, заполнили каждую часть комнаты, и она дернулась против удерживающих устройств в отчаянной попытке облегчить боль.
Я пыталась убедить себя в то время, как те вопли продолжались, что это было только временным дискомфортом, что Эмма знала, на что она подписалась, когда она начала помогать мне. Наверняка, это стоило страданий одного человека?
Эта холодная логика почти убедила меня в этом, пока я, наконец, не увидела слезы, текшие из ее глаз. Я сломалась.
- Магия! - закричала я, пытался перекричать ее. - Я использовала магию. Шеридан сделала жест, чтобы остановить пытку и выжидающе посмотрела на меня. - Я передвигалась при помощи магии. Человеческой магии. И если Вы думаете, что продолжая ее пытать, Вы заставите меня рассказать Вам больше об этом, то Вы ошибаетесь. Вы можете ее мучить и всех остальных в этом месте, но я больше не скажу ни слова. Люди здесь не стоят того, чтобы говорить о магии с непосвященными или при них.
Это был блеф. Я не была уверена, смогу ли устоять при массовых пытках других заключенных, но Шеридан либо поверит мне, либо получит большие проблемы.
- Я не думаю, что это произойдет снова, - пробормотала она.
- Это всегда происходит. Рано или поздно, - сказал ее коллега. Он кивнул одному из помощников в темноте рядом с Эммой. - Отведите ее обратно на ее этаж. Неизвестно, насколько опасная пропаганда была там распространена. Нам нужно заняться обновлением чернил для всех.
Мое сердце упало. Я добралась только приблизительно до половины задержанных! Остальные чернила были по-прежнему скрыты в моей кровати.
-Я не переманивала никого, если это то, что вас беспокоит, - сказала я.
- Я же говорила Вам, что здесь нет полностью невиновных, - сказал Шеридан. - Отведите Эмму обратно на ее этаж и положите Сидни обратно на стол.
- Я уже рассказала все, что я собиралась сказать, - запротестовала я, когда помощники вышли вперед. Эмму утащили. - Ваши пытки больше не действуют на меня.
Шеридан засмеялась низким хриплым смехом, и свет снова погас.
- О, Сидни. Теперь, когда я знаю что ты, я не почувствую себя плохо, действительно подняв мощность. Мы не знаем всего о людях, обладающих магией, но есть одна вещь, которую мы узнали за эти годы: Они удивительно устойчивы. Так давайте начнем .
Глава 16
Адриан
Когда вторую ночь подряд я не смог связаться с Сидни, я понял, что определенно что-то пошло не так. Я мог бы сказать, что Маркус также был слишком взволнован, но он приложил все усилия, чтобы попытаться успокоить меня.
- Смотри, она сказала, что было некоторое количество газа в её комнате, что отключал их, не так ли? Возможно, алхимики обнаружили, что он был выключен, и только восстановили подачу. Она жила таким образом в течение трех месяцев и не попадала в беду. Я имею в виду, не более чем в обычные неприятности перевоспитания.
- Возможно, - согласился я. - Но даже если это правда, ты не думаешь, что они бы задались вопросом, как система была нарушена в первую очередь? Ее могли наказать.
Телефон Маркуса зазвонил, прежде чем он ответил мне, и я отмахнулся от него. Он почти все время был на телефоне, так как мы получали информацию от агентов по координации и многому другому.
Мы прибыли на место вчера. К сожалению, мы не могли остановиться непосредственно в Долине Смерти, иначе наше секретное пребывание тут провалилось бы. Поэтому, мы устроили базу в мотеле захудалого городка, что находился в пятнадцати милях от государственного парка.
Там не было ресторанов, поэтому мы купили еду в круглосуточном магазине через улицу, в котором работала приятная женщина по имени Мавис, которая постоянно беспокоилась из-за моего цвета лица.