- Мана, что тут... - начала я, кладя руку на плечо вампира.
Северус, скосивший на меня пьяные глаза, довольно внятно произнес:
- Это твой пес, что ли?
Я пришла в ужас.
- Прошу, Северус, не усугубляй!
- А х...ли мне, все равно сдохну. А вы все, б...дь, х...ня, а не родня...
Кулак Маны вполне слышимо врезался в нос Северуса. Несколько вскриков, в том числе и мой.
- Что тут такое?! - это папа.
- Мана, умоляю, осторожнее... - не убьет же он его?!
Северус заплакал. Кровь и слезы текли по его лицу, смешиваясь. Ноздри Маны раздувались, он вдыхал аромат крови и слегка приоткрыл рот.
- Ненавижу... Сука... Ненавижу... - простонал Сева. Мана разжал кулак, которым крепко держал его за шиворот - и мой братец ополз по стене на пол, на чьи-то ботинки.
Картина была та еще. Я ощущала себя стоящей посреди страшных похорон и совершенно беспомощной.
- Успокой мать, - Мана не собирался обсуждать приказы ни с кем. - Гайя, я тебе говорю.
Я приблизилась растерянно к Ларисе и обняла ее, присев рядом, а она заплакала еще сильнее. Мана подозвал жестом Луку:
- Помоги мне.
Они подняли пьяное, рыдающее взахлеб, что-то бормочущее существо, что было когда-то холодным высокомерным Северусом Антонином, и поволокли его по лестнице.
- Антоша, - я обратилась к самому спокойному среди присутствующих. Самый спокойный как раз заливал в себя добрую порцию коньяка. - Что тут случилось?
- Антон, мне налей, - коротко попросил папа.
- Что-что? Твой любимый брат оскорбил мою мать и мою сестру, - доходчиво пояснил мне Антон, наливая в стакан отцу.
- Он и твой брат. А они мои...
- Нет.
От жестоких слов Антона мне захотелось зареветь еще сильней, чем в кабинете.
- Мне он больше не брат, - Тоша налил себе еще. Его руки дрожали.
Отлегло. Он не хотел сказать, что Лора мне не мать. Я подумала о Северусе. О Боже!.. Мана! Кровь...
В комнате над Севой сидел Лука, промакивая кровь полотенцем.
- Лука, - я положила ему на плечо руку, - иди к маме. Ты ей сейчас нужнее.
Он не стал возражать. Мана сидел в кресле Северуса так, будто сидел в нем всю жизнь.
- Ты сломал ему нос.
Северус, по-моему, выключился. Я склонилась, чтобы послушать его дыхание. Негромкий смех Маны заставил меня посмотреть на вампира угрюмо.
- Он жив. А ты что ж, думала, я буду пить его кровь?
- Да.
- Твой брат наркоман. Мы не любим наркоманов.
- Я учту это, когда захочу разонравиться всем вампирам разом. А еще СПИД подхвачу.
- Ну и дура.
- Мана, ты понимаешь, что ты поступил неправильно?
- Ты не слышала, что он сказал.
- Что он сказал?
- Я не хочу повторять. А то стошнит.
Я не отказала себе в удовольствии указать Мане на дверь туалета:
- Кстати...
Он спокойно выдержал мой полный сарказма взгляд.
- Ты за меня не переживай. Твой брат на слова матери сказал ей завалить рот - я смягчаю, поняла, да? Он сказал, что она тут не хозяйка, что она всю жизнь задницу грела, если б не отец...
- Довольно, - я почувствовала, как ногти впиваются в мои ладони. Опомнившись, разжала кулаки. Северус весь в крови. Жалость и злость одновременно пронзили мое сердце.
- Принеси льда, пожалуйста, - попросила я Ману.
- И пальцем для него не шевельну.
- Мана!..
- Когда я в последний раз видел свою мать, - перебил меня вампир, и его голос настораживал. Я даже обернулась к нему, чтобы понять, что, мать его, к месту помянутая, значит этот тон приговоренного к пожизненному заключению, - она держала в руках кочергу, наставленную на меня, и, плача, Христом заклинала не подходить к ней.
Я застыла с телефоном в руке - решила пока написать Вите, чтоб льда приволок. Однако сказанное Маной повергло меня в состояние шока. Впрочем, я продолжила машинально набирать SMS.
- "Мане, Мане, прошу, уходи", - он вздохнул, погрузившись в воспоминания.
Я отослала сообщение.
- К чему ты мне рассказываешь это?
- К тому, что нельзя матерям такие вещи говорить, которые брат твой говорил. Категорически нельзя. И я не собираюсь выслушивать подобное в своем присутствии. Откуда он знает, может, завтра ее не станет...
Я смотрела на Ману, держа руку с полотенцем на переносице брата. Я боялась спугнуть это... не знаю, возможно, я впервые увидела Ману без купюр и масок. Он вертел в руках какую-то безделицу, взятую со стола Севы. Вампир вспоминал.
- Мане... - сказала я. Он вскинул на меня глаза недобро. - Тогда, когда ты первый раз... укусил меня. Я назвала тебя так случайно. И ты едва не помял мою машину...
Он отложил значок, который держал в руках. О, это выражение на его лице - оно мне знакомо. Вампир сожалел, что так некстати решил открыть душу.
- Я вниз.
- Мана...
Он глянул на меня, уже стоя в дверях, вопросительно и холодно приподнял бровь.
- Мне жаль, что это было так.
Мана кивнул и вышел. Теперь я нескоро дождусь от него всплеска откровенности.
Я сидела над Севой, ожидая Витю и лед, когда мой непутевый брат открыл глаза и глянул на меня. И застонал.
- Ааа... Гаайяа... - кровь, затекшая в горло, заставила его закашляться.
Сева выглядел ужасно - опухший, сине-красный, окровавленный, жалкий до невозможности. Наркоман... Сердце тревожно сжалось.
- Северус. Ты наркоман? - само вырвалось, разумом-то я понимала, что сейчас не время для подобных вопросов.
- Да, б...дь, - простонал он на удивление равнодушно.
Я встала, смочила полотенце холодной водой еще раз, вернулась, села на край кровати и приложила его к носу Северуса. Брат неожиданно злобно оттолкнул мою руку.
- Отстань!
- Тебе надо охлаждать...
- Ни х...я не надо, Гайя! Уйди!
Он попытался приподняться, но застонал и осторожно улегся на подушку. Я разрывалась между жалостью и яростью.
- Какого ты з...упляешься, Сева?
- Да пошла ты... - пробормотал он.
Я едва сдержалась, чтоб не ткнуть его кулаком в живот.
- Х...вый ты брат. И сын, - я встала, скомкала полотенце и с силой швырнула его в пах Северуса.
Он дернулся и снова застонал.
- А ты всегда была х...вой сестрой! - он заплакал, трогая лицо. Очевидно, прикосновения приносили ему страдания.
- Да, сука, аж такой х...вой, что даже халяв твоих брошенных отшивала, чтоб они моего братика маленького не доставали!
Северус рыдал в голос. Я тоже расплакалась, не в силах больше выносить его боль и все тяготы этого дня. Закрыв лицо руками и не думая о том, что тушь потечет.
- Да, б...я, вы тут все такие хорошие, - гундосил Сева, - о тебе так вообще уже оды многотомником можно выпускать, писательница, х...ле... Лука учится хорошо, долбаный качок, а Люся тааакая красивая, хоть и тупорылая, а Витя младшенький... Сууука... - Сева взвыл, отчего-то быстро и испуганно засучил ногами, пытаясь подняться повыше на кровати.
Я утерла нос рукой, ощутив на плече чье-то прикосновение. Мана.
- Нет-нет-нет... - Северус выставил руки вперед, перепуганно глядя то на меня, то на Ману. - Убери от меня своего хахаля!
Быстрее молнии Мана подлетел к Севе, схватил за руку и выкрутил ее. Северус со слезными вскриками оказался повернут лицом к кровати и прижат к ней.
- Мана!..
- Слушай, ничтожество, - о, этот тон вампира я знала великолепно, - если я только узнаю, что ты заставил мать плакать снова, то приеду и буду методично ломать тебе пальцы, пока ты не захлебнешься своими соплями. А если я еще раз увижу, что Гайя плачет из-за тебя - то переломаю хребет. Ты меня услышал?
- Да-а-а...
- И хорошо понял?
- Я не боюсь тебя... А-а-а!
Мана еще сильней выкрутил ему руку.
- Мана, прошу! - я схватила его за плечи.
- Я еще раз спрашиваю - ты меня понял?
- Пошел на х...! Убей меня, сука, мне пох...й!
И следующий вопль Северуса заставил меня вклиниться между ним и Маной. Я уперлась руками в грудь вампира, горячо попросив:
- Перестань, пожалуйста!
Зеленоглазый скользнул по моему лицу разъяренным взглядом.
- Отошла.
Я сжала в ладони серебряный браслет и показала его Мане. Вампир легко отмел меня рукой, я упала на кровать подле Северуса. Мой брат стонал и плакал так отчаянно и душераздирающе, что я опять разревелась.
- Убей меня, прошу, убей меня, - хлюпал Сева, - я не хочу жить, Гайя, помоги мне...
Мана выпустил руку моего несчастного младшего. Тот накрыл голову руками, трясясь от рыданий.
- Пошли, - вампир взял меня за локоть. - Там "скорая" сейчас приедет. Северус, сделай так, чтобы мне не пришлось наведываться еще раз.
Ответом ему были лишь судорожные всхлипы. Я попыталась обнять брата, но он сжался в комок.
- Идем, - Мана утащил меня из комнаты Севы.
"Скорая" приехала минут через десять после того, как мы с Маной спустились в гостиную. Лора, бледная и молчаливая, сухо предложила кофе, когда медики поднялись наверх в сопровождении Люси и Луки.
- Спасибо, Лариса, нам с Гайей пора ехать. Простите, что все так вышло. Я не мог не вмешаться, - Мана приблизился к моей мачехе, которая трясущимися руками собирала тарелки со стола.
Такое впечатление, что она просто хотела чем-то себя занять.
- Мана... Не стоило. Я привыкла уже. Что ж поделать, все дети как дети, а этот... - Лора запнулась. - Мне его даже не жалко, - неверящим голосом произнесла она.
- Мама! - Юля была шокирована.
- Замолчи! - Лора стукнула по столу. - Ноги его здесь не будет! - вдруг взъярилась мачеха, швыряя тарелки на стол обратно. - Валера! И ты меня не переубедишь!
Отец пополотнел.
- Лорочка, я...
Лариса шандарахнула по столу еще раз. Она была на взводе.
- Мама, я прошу тебя, успокойся, - попыталась я.
- Помолчи, Гайя! И все, все свободны! Нарожала на свою голову!..
Мана увел меня побыстрее, следом за нами начали выплескиваться и остальные. Лука ушел ночевать к Вике, мотивировав это тем, что дома сейчас просто невыносимо. Его никто не осудил. Осталась лишь Юля, которая отправила детей с мужем домой.
Глава 4
Мы меняемся, не изменяясь. Мы набираемся мудрости, но подвержены ошибкам. Сколько бы мы ни существовали, мы остаемся людьми - в этом и наше чудо, и наше проклятие.
Э.Райс
Мы с Маной молча ехали по ночной дороге. Управлять я позволила ему. Не было ни сил, ни желания что-либо делать. Хотелось завернуться в одеяльце и уснуть, поскуливая.
Мана молчал, и я ему была благодарна за это. Спустя час или два мне уже хотелось не завернуться в одеяло, а прижаться к телу зеленоглазого. От мыслей о Северусе было горько, и я попыталась отвлечься.
- Как ты добрался до Харькова? - спросила я.
Мана хмыкнул. Он был спокоен и сдержан. Как бы обмануть свою природу человеческую и перенять некоторые черты его характера, тоскливо так подумалось мне.
- Угадай.
- У тебя есть телепорт.
- Нет.
- Прибежал. Вы же быстро бегаете?
- Не угадала, да, быстро.
- Насколько быстро?
- Ну очень быстро. Раз в пять быстрее человека. Или шесть.
Мне это ничего не дало, я призадумалась над этим вопросом.
- Возможно, развиваем скорость до двухсот километров. Или чуть больше, - помолчав, добавил:
- Как болид Формулы-1. Я прилетел на самолете.
- Ты почувствовал, что я тайком решила улизнуть?
- Нет, я приехал к тебе, а уже потом попытался найти. И, кстати, мы об этом еще поговорим. У тебя дома.
- Я хочу побывать у тебя.
- Это зачем же?
- Хочу посмотреть, как ты живешь.
- Хм...
- Впрочем, нет. Сейчас я хочу домой. Просто домой.
- Вот и славно.
Я посмотрела на Ману. Не нравится мне его тон.
- А, может, настоять и напроситься в гости? Слушай, - я подпрыгнула, - а правило приглашения в дом работает для людей, которые приходят в дом вампира?
- Имеешь в виду, может ли человек войти без приглашения в дом вампира? Может. И это прекрасно.
Мана улыбался как-то хищно. Мне стало нехорошо. Лучше оставить эту тему. Через какое-то время я задремала, проснулась, захотев в туалет. По пути не было никаких заведений, поэтому пришлось морозить попку за деревцем, пока Мана курил, стоя у дороги возле машины.
- Я тебе говорил, что мне нравится твой задик? - спросил вампир у меня, когда я вернулась к машине.
С запозданием я осознала, что Мана, как и все вампиры, прекрасно видящий в темноте, даже не подумал отвернуться, когда я присела под деревом.
Я села в машину молча. Когда ко мне присоединился Мана, лицо у него было довольное и ехидное.
- Говорил, - приняв его игру, дерзко заметила я. - Ох, постой. Это был не ты, - и я посмотрела на Ману со значением.
Он кисло скривился. Молчал вампир минут пять. Потом задал вопрос:
- У тебя было много мужчин?
- Уфф. Зачем тебе это знать?
- Интересно.
- Обычно мужчины не хотят даже слышать о бывших своей... - я запнулась, смутилась. - Той, с которой спят.
- Ну, я не обычный мужчина. К тому же, переспали мы, как ты изволила выразиться, лишь раз.
- То есть, это ничего не значит?
- Да.
- И не повторится? - в горле стал противный ком, но эта фраза вышла лукавой, будто я знаю, что он не устоит передо мной.
Мана равнодушно пожал плечом, ничего не ответив. Ну а чего я хотела? В конце-концов, постель не повод для знакомства, или как там говорится... И потом - Мана наверняка берет меня на понт. Жить по принципу "Чем меньше женщину мы любим" - это так свойственно красивым мужчинам. Они могут себе это позволить...
Так я говорила себе, но настроение испортилось окончательно и было гадко на душе. Я так устала...
- Ну так что? Сколько их было?
- Я не хочу обсуждать с тобой этот вопрос.
Я не глядела на Ману, предпочитая смотреть на дорогу.
- Хорошо. Тогда я не расскажу тебе новости.
А вот это уже подстава! Я воззрилась на Ману взглядом, полным ненависти. Сердце тревожно застучало. Что там?..
- Пять.
- Считая меня?
- Да.
- Ха-хах, - отчего-то развеселился вампир, - я связался с почти девственницей!
- О боже... - я спрятала лицо в ладонях, чувствуя, что краснею. Как может смущаться от такого вполне взрослая женщина?! - А ты думал, что я переспала со всем Киевом, а?
- Да нет, я так и думал, что опыт у тебя небогатый.
Я взвилась:
- Это, простите, что такое?! Ты хочешь сказать, что я плоха в постели?!
Мана расхохотался:
- О, девочка! Тебя так легко обидеть... Ты услышала то, чего я не говорил.
Я устало посмотрела на вампира.
- Мана, я не люблю, когда со мной играют. Прошу, не делай этого.
- Я подумаю.
Я вдруг вспомнила одного... своего бывшего. Зачем Мана возродил эти далеко не лучшие в моей жизни воспоминания?.. Константин Родинцев, его еще вечно Родиком звали друзья, что мне не нравилось. Странно, что он давно не звонил. За всеми этими вампирскими тусовками я совсем забыла о нем. Из-за одной единственной ночи с Маной я перестала страдать - это я поняла только сейчас, вспоминая Костю. Зато теперь я мучалась иным.