- Сокращение, конечно, - я растерянно пожала плечами. - Просто... ну, это же очевидно; полностью её имя звучи как Найтурия.
- Почему -- очевидно? - уточнил сканер.
- Суффикс в конце имени определяется социальным положением, или, скорее, древностью рода. "Тур" у мужчин и "турия" у женщин означает буквально "старший", это... немного похоже на вашу аристократию, но не несёт в себе никаких привилегий, лишь отражает принадлежность к старинной семье. Просто когда речь идёт о таких известных фамилиях, как С'Наур, С'Арн или С'Эрс, по-другому и быть не может.
- Эй, молодые, о чём вы там шепчетесь? - окликнул нас Аристотель. - А подсластить гостям трапезу?
- Док, - укоризненно посмотрел на него Нил, не выпуская меня из охапки. - Чего тебе неймётся, сиди спокойно!
- Не согласен, - разошёлся тот. - Мы свадьбу гуляем, или где?
- А что случилось-то? - не сообразила, о чём речь, я. - Тебе сахарницу найти? - недоуменно воззрилась я на Аристотеля.
- Не, тут другое имеется в виду, - насмешливо фыркнул рядом Нил, отодвигаясь от стола и приглашающе похлопывая себя по колену. - Иди-ка сюда!
- А-а, - наконец, догадалась я, удобно устраиваясь на коленях собственного мужа. Видимо, это была аристотелевская интерпретация сакраментального "Горько!".
- Халтура! Стоя должны! Лентяй! - возмутился док. Нил в ответ продемонстрировал товарищу какой-то жест, я не видела, и прижал меня к себе, целуя.
- Нил, как не стыдно, при детях такие жесты? Фу! - насмешливо прокомментировал Гудвин.
- То есть, вот так целоваться при детях -- это можно, а жесты -- нет? - ехидно возразил Фил.
- Ладно, Нил, верю и признаю, что это была плохая идея, - засмеялся Аристотель. - Возвращайтесь к нам. Или мы вас совсем потеряли, и дальше празднуем без виновников торжества?
- Так и быть, побудем ещё немного с вами, - ворчливо согласился Нил через несколько секунд, прерывая поцелуй. - Но только при условии хорошего поведения! - строго предупредил он доктора, не спеша выпускать меня из объятий.
- Я буду очень стараться, - пообещал Аристотель, и тему на этом закрыли.
Дальнейшие посиделки удались на славу. Я, например, наконец-то познакомилась с музыкальными талантами Филармонии. Сказать, что они меня впечатлили, - ничего не сказать! Во-первых, он что на гитаре, что на том странном и очень сложном инструменте, аккордеоне, играл по-настоящему виртуозно, пальцы так и порхали. Во-вторых, Фил оказался обладателем удивительно красивого звучного голоса, и великолепно пел, аккомпанируя самому себе. В-третьих, песен, которые он исполнял, я никогда не слышала, но влюбилась в них сразу и бесповоротно. А когда присутствующие порой не слишком музыкально, но очень искренне начинали подпевать солисту, становилось особенно уютно и радостно.
Косвенным участником вечера стал и дракон. Понятное дело, в дом его затащить не получилось бы, а на улице было слишком холодно для перемещения всей компании туда, но гости то и дело поодиночке и группами выходили подышать свежим воздухом и поболтать с общительным ящером. Некоторых приходилось возвращать насильно. Фил вообще загорелся идеей напоить Ару, и не сдался даже тогда, когда ему объяснили тонкости драконьей физиологии. Разве что с идеи напоить переключился на какие-то другие легальные и не очень стимуляторы, и унялся только после угрозы физической расправы со стороны Нила и Гудвина.
Потом Аристотель учил меня рисовать карикатуры, или, вернее, шаржи. Я с данной отраслью изобразительного искусства была почти незнакома и никогда не понимала её смысла, а док понимал, любил, но рисовать не умел совершенно. Поэтому он пытался на словах объяснить мне, что именно следует нарисовать и как, а я -- воплотить всё это графически. В итоге из нас двоих получился один неплохой карикатурист; во всяком случае, окружающие результат оценили высоко.
Первым откланялся Андрей. Был он очень задумчив и сосредоточен, а перед уходом о чём-то долго беседовал с Нилом. Я хотела проявить любопытство и выяснить предмет их разговора, но не успела: бегство первого из гостей послужило сигналом для остальных. Все сразу засобирались, ужасаясь, насколько засиделись, и буквально минут за пятнадцать дом совершенно опустел.
- Ну что, как тебе сюрприз? - поинтересовался сканер, когда мы в уютном молчании уже почти убрали со стола.
- Замечательно, - искренне улыбнулась я. - Очень хороший сюрприз, я рада была всех повидать. Дань, а о чём вы с Андреем перед его уходом разговаривали? Ну, если не секрет, - осторожно уточнила я.
- Да какой секрет? Просто у человека началась переоценка ценностей, что от него и требовалось, - пожал плечами мужчина. - Я его именно сейчас именно для этого и пригласил, чтобы посмотрел на тебя и Наю и понял, что всех чесать под одну гребёнку нельзя.
- А почему он... вот так на нас реагировал? Мне кажется, такое отношение не могло возникнуть на пустом месте, - задала я ещё один важный вопрос, параллельно аккуратно выбирая нужные пункты в меню посудомоечного агрегата. Как оказалось, вся человеческая техника очень проста в использовании: достаточно внимательно читать всё то, что она находит нужным спросить.
Мужчина не спешил отвечать. Дождавшись, когда я закончу, привлёк меня в объятья, отвлекая от серьёзных мыслей долгим неторопливым поцелуем с лёгким терпким привкусом земного красного вина на губах.
- Как думаешь, уже достаточно поздно, чтобы можно было пойти спать? - тихо уточнил Нил, отстраняясь. Я только кивнула, и тут же была подхвачена на руки. - Вот и отлично. А что до твоего вопроса... Ответ простой, -- война. Для большинства людей пять лет -- достаточный срок, чтобы вернуться к мирной жизни, унять боль потерь и научиться жить настоящим и будущим. А Андрей никак не может отпустить и смириться. У него любимая девушка погибла, буквально на его глазах; винит себя, что не успел спасти, а заодно и всех демонов скопом.
- Как хорошо, что Уля тогда была ещё слишком маленькая, и не успела попасть в армию, - я зябко повела плечами. - Ультурия -- это моя сестра, - пояснила на всякий случай.
- Я догадался, - кивнул Нил, с готовностью меняя тему. - Было бы любопытно на неё взглянуть. Вы похожи?
- Наоборот, совсем разные, - улыбнулась я. - Она в папу удалась: и характером, и внешностью и даже Даром.
- Женщина-Мертвитель? Я думал, таких не бывает; страшно представить, - хмыкнул мужчина, укладывая меня на кровать в спальне, путь до которой оказался весьма коротким.
- Зря ты так, она хорошая, - возразила я. С сестрой, несмотря на огромную пропасть в разнице характеров и мировосприятия, у нас были вполне неплохие отношения.
- Не сомневаюсь, - рассмеялся сканер, скидывая ботинки и вытягиваясь рядом со мной. Лёг на спину, обнял меня одной рукой, притягивая поближе. - И Зверь С'Эрс тоже хороший и, главное, добрый, - язвительным тоном добавил он. Таким... нехорошим, злым. Не с лёгкой иронией, к которой я привыкла и которую тоже в нём любил, а с каким-то чужим мрачным сарказмом.
- Нил! - я возмущённо нахмурилась. - Если бы это было не так, мы бы здесь сейчас не находились. Не надо про папу гадости говорить; я же твоих родителей не ругаю!
- Да, действительно, - всё также недобро хмыкнул он, потом досадливо поморщился и крепко прижал меня к себе. - Извини, я... ляпнул, не подумав. Сам сейчас Андрея воспитывал, а туда же, - он вздохнул. - Стереотипы, они живучи и вылезают из всех щелей, стоит немного отвлечься. Всех демонов скопом я, конечно, никогда не ругал, но твой отец... весьма примечательная личность.
- Это я и так знаю, - ощутив перемену в его настроении, тут же успокоилась я. - Ты, кстати, ничего не рассказывал о своих родителях. Они... умерли, да? - внезапно сообразила я, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть ему в лицо, и коря себя за недогадливость и бестактность. Нил, впрочем, отреагировал спокойно; пожал плечами, с философской задумчивостью глядя куда-то в потолок, слегка поглаживая меня кончиками пальцев по спине. На губах его блуждала рассеянная полуулыбка, а в голосе звучала только лёгкая и какая-то удивительно светлая грусть.
- Давно ещё, в самом начале войны. Как в сказке, в один день; хотя и независимо друг от друга, в совершенно разных местах. Они оба пилотами были, в лётной школе и познакомились, только мама грузовики гоняла, а отец летал на тяжёлом боевом катере. Мы тогда с Ником бросили учёбу и подались добровольцами в армию. Мстить, - добавил он с горькой насмешкой. - Пожалуй, тогда мы бы нынешнему Андерю фору дали по накалу страстей и глупости.
- А Ник... - начала я, но Данила меня перебил.
- Брат мой старший, Никита. Мы с ним погодки, но похожи почти как близнецы. Были, - добавил он, поморщившись. - Он погиб буквально через неделю после того, как улетел из учебки по распределению. Хотя и стрелял лучше меня, и вообще -- отличник боевой подготовки. А я вот, как показала практика, более везучий; оказалось, это гораздо важнее, - хмыкнул мужчина. В ответ на мой тихий всхлип Нил вздрогнул от неожиданности и перевёл озадаченный взгляд на меня. А я смущённо опустила глаза и уткнулась лицом в его плечо. - Эй, бесёнок, ты чего?! Хорошая моя, ну, не плачь, всё в порядке, - с тревожным удивлением проговорил он, перекатываясь по кровати и оказываясь сверху. Приподнялся на локте, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть мне в лицо.
- Извини, - пробормотала я, снова всхлипнув, и попыталась вытереть глаза запястьем. - Просто это всё... так грустно, и я никогда не могла понять необходимости... Кому, зачем нужны все эти смерти? Я пыталась представить, что будет, если вдруг с папой или с мамой что-то случится, но мне сразу становилось так страшно, и я старалась на что-нибудь отвлечься. А ты -- вот так, совсем один... и всё равно такой добрый, такой нежный, такой замечательный, - сбивчиво пробормотала я, чувствуя, что слёзы никак не хотят успокаиваться. Нил перехватил моё запястье, отводя в сторону.
- Милая моя, родная, не плачь, - просил он, перемежая слова поцелуями, осушая губами мои слёзы. - Я же не один, у меня есть ты. Любимый мой маленький бесёнок, всё хорошо, не надо плакать!
Мужчина целовал меня, шептал ласковые слова, гладил, окутывая своим теплом и утешая. А я с жаром отвечала на его ласки, целуя в ответ, прижимаясь к нему, но всё никак не могла успокоиться. Мне было так больно и грустно, будто я плакала не о незнакомых людях, погибших много лет назад, а о ком-то очень родном и близком.
Слёзы кончились как-то вдруг -- и совершенно, будто их и не было. Осталась только трепетная нежность и замешанная на обожании любовь, слишком огромная для двух крошечных разумных существ.
Она пронизывала весь мир, оплетала собой галактики, бесконечная и всеобъемлющая - негатив межзвёздной пустоты с крошечными чёрными точками вырванных из первозданного слепящего света звёзд. Антоним бесстрастного вакуума, высшая форма бытия и исконный, заложенный самим Создателем смысл жизни. На какие-то мгновения нам посчастливилось соприкоснуться с ней, стать крошечной её частью и -- каплей дождя из грозовой тучи упасть обратно в океан реальности. Такими же, какими и были до, но -- изменёнными и перекроенными на новый лад. Лучше, ближе, правильней...
После великолепно проведённого дня и совершенно волшебной ночи утро наступило... обычное. Спокойное, уютное и сонное. И от этого оно казалось ещё лучше и ещё уместнее, и даже нахмурившееся небо за окнами, сеющее на землю мелкий дождь, не портило ни картины, ни настроения.
День прошёл также размеренно и неторопливо, как начался, за ним -- следующий, ещё и ещё. Так легко и спокойно мне не было никогда прежде; может быть, только давным-давно, в детстве, когда все мои странности пусть и с трудом, но укладывались в принятые нормы поведения, и в жизни моей самой страшной проблемой была разбитая коленка или ещё что-то столь же значимое.
Учебный процесс доставлял массу удовольствия, а отношения с соучениками окончательно устаканились. Натан всё так же приравнивал меня, как и всех прочих, к элементам интерьера, с Эльзой мы постепенно становились если не подругами, то приятельницами -- точно. А Илья хоть и продолжал флиртовать, но делал это скорее машинально, чем с какими-то далеко идущими планами.
Нил всё время моего отсутствия проводил с драконом, и они не просто болтали обо всём, а тренировались. Как раздражённо ворчал Нил, он "пытался за три дня освоить то, чему Чак учился несколько лет". То есть, надо полагать, развивали те самые способности Видящего, которые были нужны для путешествий в компании дракона. Я порывалась присоединиться к ним и тоже попробовать свои таланты на практике, потому что Дар мой скромно помалкивал, и никаких его проявлений, кроме воплотившегося дракона и тех странных привидений на "Гордой деве", до сих пор не наблюдалось. Но Ара только отмахнулся, сообщив, что уж мне-то волноваться не о чем, всё будет в порядке.
Время "полевых испытаний" пришло дней через двадцать после "свадебных торжеств" или около того, точную дату я не высчитывала. Утро выходного дня началось с довольно раннего подъёма, где-то через час после которого мы, взгромоздясь на спину Ары, отбыли в неизвестном направлении. Отбыли, к слову, вполне тривиальным способом: полетели.
Летать на драконьей спине оказалось весьма неудобно. Главным образом, из-за пронзительного холодного ветра, от которого Нил самоотверженно, но почти безуспешно пытался меня укрыть. И это мы ещё летели на небольшой высоте, над самыми древесными макушками; страшно представить, что было бы наверху. Да и чешуя ящера была на ощупь хоть и довольно тёплой, но очень уж твёрдой. А распахнувшийся серо-голубой затянутый облаками горизонт, ничем не затенённый, и виднеющаяся в прорехах древесных крон земля заставляли кружиться голову; правда, в присутствии Данилы высоты я почти не боялась.
- А теперь давай открывать портал, - проговорил мне в самое ухо мужчина. - Закрой глаза, сосредоточься, представь поляну перед домом и ощути, вспомни себя там или внутри дома. Нужно какое-нибудь очень яркое и сильное впечатление, чёткая картинка. А самое главное, ты действительно должна захотеть там оказаться.
- И всё? - ошарашенно переспросила я. - Это всё, что от меня требуется?!
- Всё, - со смешком подтвердил он. - Мы поэтому тебя и не дёргали; уж с чем, а с фантазией у тебя проблем точно нет. А дальше уже моё дело.
- Ты прочитаешь мои мысли?
- Нет, что ты. Просто почувствую, куда тебя тянет, и найду туда путь, - спокойно пояснил Нил. - Мы над этим, собственно, и тренировались в твоё отсутствие. Расслабься. Пойдём домой?
- Пойдём, - со вздохом согласилась я и послушно закрыла глаза.
Домой... Дома хорошо, тепло!
Картинка сложилась сама собой. Полная, объёмная, яркая, живая; со звуками природы и сладким запахом ветра, а, главное, тёплым солнцем, ласкающим кожу.
- Отлично, - шепнул мне на ухо Нил, и я вдруг поняла, что в реальном мире за пределами моей фантазии царит мёртвая тишина. Закралась мысль оглядеться по сторонам, но представив, что именно я могу увидеть, испугалась ещё сильнее. Вцепилась обеими ладонями в обнимающие меня руки мужчины и ещё сильнее захотела оказаться дома, в тепле и безопасности.
- М-да, - прозвучал рядом очень озадаченный голос Данилы, и вместе с этим звуком на меня нахлынули те самые ощущения, которые я недавно представляла. В лицо ударил горячий ветер, терпко и душно пахнущий теми роскошными лиловыми цветами, названия которых я никак не могла запомнить. - Надо было точнее формулировать запрос, - иронично добавил Нил, а я уже озадаченно и взволнованно озиралась.
- Ой, - тихо ахнула я.
Ну, да. Можно сказать, всё получилось; мы оказались дома. На Альдаре.
- Скажи лучше, - ворчливо отозвался дракон, - нужно срочно проваливать восвояси, или при виде нас всё-таки не откроют огонь из всех орудий? Я, честно говоря, чудовищно устал, и предпочту перед возвращением отдохнуть пару часов!
- Нет, что ты, тут нет посторонних, - опомнилась я. - Можно сесть вон там, на лужайке возле дома, только клумбу не задень, ладно? Мама любит запах этих цветов.