Служанки выкупали меня, одели в сорочку, расчесали волосы и ушли.
Я стояла у окна, гладя на громадные звёзды - в горах они удивительно большие. Может, потому что в горах мы к ним ближе? - когда дверь неожиданно открылась. Но я решила, что это кто-то из служанок, и даже не обернулась.
- Алисия, - произнёс голос принца.
Я нахмурилась.
- Вам не спится? - голос Армэля странно изменился - стал глубже, мелодичнее.
Я покачала головой. Мне совершенно не хотелось сейчас его видеть. Наверное, если я не буду на него обращать внимания, он уйдёт.
Армэль и не думал уходить. Нет, он шагнул ко мне.
- Знаете, что меня удивляет, Алисия? - и, не дождавшись ответа, продолжил. - Почему вас все так боятся?
Да. Меня это тоже удивляет. И забавно, почему не боишься ты. Даже Макс боялся. Пока не понял, что я...
- Вы же совершенно обыкновенная девушка.
"Обычная девчонка"...
Я закрыла глаза. Принц, казалось, ничего не заметил.
- Я даже допускаю, что все слухи о вашем так называемом проклятье ложны. Возможно, король, ваш отец, просто решил таким интересным образом устроить развод?
Я нахмурилась.
- Как бы то ни было, вас, Алисия, боятся. И это очень хорошо. Если у меня будет такое отличное оружие, как вы, я непременно найду поддержку, когда займу трон.
Оружие? О чём он?
- Алисия, вам когда-нибудь говорили, что вы очень красивы? - Армэль подошёл ко мне вплотную и эту фразу шепнул уже на ухо.
Я подняла голову.
- Да. Максимилиан.
Но я не понимала, что это значит, а Макс не объяснял.
- Мой брат всегда был умным мальчиком, - усмехнулся Армэль. И зачем-то положил руки на мою грудь.
Я впервые за весь вечер встретилась с ним взглядом.
- Что вы делаете?
- А как ты думаешь? - душевно поинтересовался принц. - Ведь не считаешь же ты, что если я буду жить под одной крышей с такой красоткой, да ещё и нетронутой... Ты невинна, девочка?
Я замерла, когда его ладонь спустилась ниже, к моим бёдрам.
- О чём вы говорите?
- Не строй из себя дурочку, Алисия, - улыбнулся он и вдруг впился в мой рот.
Я забилась, сама не понимая, почему. А его рука, немало не смущаясь, рванула подол, который послушно треснул и разошёлся по швам.
- Отпустите меня! Немедленно! - выдохнула я, ещё пытаясь сохранять остатки самообладания.
- Тебя, красавица - никогда, - усмехнулся Армэль, принявшись покрывать мою шею поцелуями, а его пальцы между тем коснулись того места... к которому я и сама-то никогда не решалась притрагиваться. Тем более так.
Странно, но это придало мне сил. Мне был неприятен этот человек, безумно, ужасно. Меня выворачивало от его прикосновений. И я его ударила. Сильно, зло. Совсем не так, как когда-то била во время наших потасовок Макса.
Армэль, захохотав, перехватил мои руки и, не обращая внимания на расплывающийся по скуле синяк, швырнул меня на кровать.
- Тебе так нравится? - шепнул он, выворачивая мне руки и разрывая подол. - Думаешь, я не знаю, как вы "играли" с моим братом? Думаешь, мне не рассказывали? Маленькая ведьма, знаешь, что я с тобой сделаю?
И он в подробностях, гнусных, выворачивающих и наполовину непонятных рассказывал, что он со мной сделает.
У меня кружилась голова и подкатывала к горлу тошнота. Очень сильно болели руки. Кажется, я повторяла, что он должен оставить меня в покое. Он смеялся мне в лицо, беззастенчиво щупал грудь и слюнявил оборки корсета.
- Я не трону твоё хорошенькое личико, - шептал он, - и твою нежную кожу, только потому, что она мне нравится. Но ты принадлежишь мне, маленькая потаскушка, поняла?
У меня зазвенело в ушах, когда он потянулся к пряжке на своём поясе. Перед глазами потемнело, потом неожиданно головокружение прошло, и я увидела, что он корчится тут же, на полу, у меня в ногах.
Я впервые увидела, как это происходит, как я это делаю. А, может, раньше это было иначе. Но сейчас я смотрела очень внимательно за каждым его движением, внимала каждому стону, каждому крику.
- Не надо! Прекрати! Хватит! - молил он, пока кровь не хлынула у него изо рта.
Теперь я знала, почему меня боятся. Я могу делать это эффектней солдат, намного. И красивей. Потому что в этом зрелище была странная эстетика, безумная, страшная... но была!
Я почувствовала удовлетворение, когда у него вскипели и выплеснулись из орбит глаза. А потом, когда он затих, меня всё-таки вывернуло. И перед глазами снова потемнело.
Когда я очнулась, было утро, и радостное солнце заглядывало в мою комнату.
У меня всё ещё кружилась голова, когда я проковыляла к окну и распахнула его - в комнате отвратно пахло.
Служанок я так и не дозвалась. Ну и чёрт с ними. Я сама нашла платье, переоделась и спустилась вниз. И ничуть не удивилась, увидев по дороге трупы. Не такие, как принц, не изуродованные. Но - все: слуги, стражники, солдаты в чёрно-золотом...
Когда, подбадривая себя криками, Алый Водопад окружили солдаты в сине-золотой форме моего отца, я сидела в библиотеке и преспокойно читала труд мудрого Фариефти.
Следующие дни я плохо помню. Только отдельные картинки-сценки и ощущения. Помню, была разочарована - мало что поняла у этого Фариефти. Билась, как бабочка о стекло, а к свету попасть всё равно не могла. Большая половина фолианта была написана на том же дурацком языке, на котором мне читали книги монахи. Я никогда нормально его не понимала, даже если, как с Фариефти, очень хотела. Но книгу всё равно забрала. И ещё несколько фолиантов - боялась, что больше мне в Алом Водопаде побывать не придётся. Было какое-то... не знаю, предчувствие, что ли?
Ещё помню солдата в сине-золотой форме - капитана? - деревянным голосом сообщившего, что меня увозят из Водопада... нет, не в мой замок, как я думала. К отцу в столицу. Его Величество обо мне всё-таки вспомнил. Хм, что это он?
Впрочем, мне абсолютно всё равно было, куда ехать. Я сама себе напоминала куклу, которую переставляют с места на места, а она ничего не чувствует. Я и правда ничего не чувствовала, даже раздражение из-за шарахающихся от меня солдат. Или дрожащей руки капитана в сине-золотом, которую он вынужден был мне подать (снова какие-то взрослые игры? Боже, как я от них устала!). Или от вида тела капитана в чёрно-золотом - Алэра.
Чужой, странный, непонятный мир - и я в нём. Так какое мне дело до чужаков, коль им до меня дела нет?
Солдаты отца обшарили весь Водопад. Нашли принца Армэля. Впечатлились и теперь боялись на меня даже смотреть. Зато вежливые очень стали. Меня это устраивало. Помню, я поймала себя на мысли, что, в сущности, мне не нужен рядом никто - лишь бы меня не трогали, лишь бы не мешали. Это странно, потому что раньше - а особенно после Максимилиана - я мечтала о друге. Мечтала, что когда-нибудь одиночество закончится и рядом снова будет кто-то понимающий, добрый и неопасный. Родной.
Но мир оказался полон чужаков. И легче оставаться одной, чем ждать от них зла. Или лучше убивать их? Последняя мысль меня рассмешила. Я до сих пор наслаждалась необычным ощущением собственной силы. То, как просто я смогла избавиться от человека, который был старше меня, сильнее меня, умнее, удивляло и радовало одновременно.
Я не знала предел своих возможностей и была очень молода. Я часто думала тогда, хватит ли у меня сил, чтобы уничтожить всех людей в мире, если они меня обидят. Мне нравилось думать, что хватит.
Тем временем меня везли в столицу. Очень вежливо и очень заботливо. Старались исполнять все мои желания, порой, даже не высказанные - так что путешествовала я с большим комфортом.
Солдаты хотели жить. Я очень чётко это понимала.
В столице первым делом меня отправили в монастырь. Это ещё столицей как таковой не было - так, пригород. Но угрюмые монахи должны были принять у меня исповедь, провести ритуал очищения и сменить браслеты. Наверное, чтобы я ненароком не убила папу.
Ну не смешно?
Идея исповеди от меня ускользнула - как и ритуал очищения. Залезть в купель, окунуться... Нет, я залезла. Раз так надо. Что мне, сложно? Я старалась не спорить, если это не противоречило моим интересам. А с монахами вообще лучше не спорить. Монахов лучше убивать, это я уже хорошо усвоила. Но зачем, если пока они мне не мешают? Вот если бы меня решили отправить в монастырь навсегда...
И я покорно позволила поменять браслеты на якобы более сильные (они же и более тяжёлые и вообще напоминавшие кандалы. Ну ладно, пусть...).
И только после этого - то есть на следующий день, когда я отдохнула, "очистилась" и "обраслетилась" меня, наряженную, как монашку, повезли к отцу.
С супругой, моей мачехой, у короля в то время случилась размолвка. Королева была в очередной раз беременна (но так и не подарила пока наследника, и все с напряжением ждали очередного выкидыша) и не склонна принимать мужа на супружеском ложе. Говорят, она больше была склонна кушать сладкое в огромных количествах - и перепелиные яйца. Сладкое я тоже уважала, что до яиц - у всех свои вкусы. Ну а отец, не выдержав то ли капризную беременную женщину, то ли перепелиные яйца, отправил супругу в летний дворец на озёрах - отдохнуть и поправить здоровье. Но очень скоро заскучал и вдруг вспомнил про меня. А если не говорить о сентиментальных чувствах отца, то у нас намечалась очередная война и меня просто хотели выдать замуж за наследного принца этой... чёрт, всё время забываю название страны. В общем, какого-то наследного принца. Думаю, отец хотел убедиться, что я хотя бы на церемонии помолвки буду вести себя соответствующе. А то слухи, говорят, из Утёса доходили, прямо скажем, леденящие кровь...
Отец оказался усталым мужчиной лет сорока, с забавной бородкой клинышком и тёмными, почти чёрными глазами. Ещё у него вились волосы и усы щекотали, когда он меня обнял.
Да, он меня обнял и даже поцеловал в щёку. Кажется, это тоже было частью взрослой игры. Мне, например, полагалось делать реверансы и улыбаться, пока губы не устанут.
Но что меня действительно удивило, что немного выделило отца из сонма остальных чужаков - взгляд. Тоскливый, алчный и неожиданно добрый - таким был взгляд отца, когда он впервые на меня посмотрел. Когда я вышла из толпы придворных и склонилась в реверансе, почти сев на пол у ножек его трона.
- Ты так похожа на мать. Господи, как ты похожа на мать! - шептал отец, обнимая меня - хриплым от слёз голосом. - Алисия!
Я улыбалась. Слово "мать" для меня не значило ничего. Я её не знала, как не знала и отца. Так что я всего лишь играла по непонятным правилам - и ждала то же от него.
Отец официально "принял" меня при дворе, выделил мне шикарные апартаменты во дворце, толпу слуг и фрейлин. О возвращении в Утёс и речи не шло.
Мой статус круто поменялся с "чудовища", до "несчастной проклятой принцессы". "Бедная девочка, - шептались служанки. - Сколько она натерпелась! А ведь такая красавица".
И всё из-за моего внешнего вида.
Отец не отрывал от меня глаз, как пылкий влюблённый. Мы даже провели несколько вечеров вместе - он... как это... "придавался ностальгии". А на деле - забрасывал меня обрывочными историями про маму, которые были мне совершенно не интересны. Но я слушала, вежливо улыбалась и пыталась быть очаровательной. Потому что таковы правила. Я только позже поняла, что расположение короля равно комфортному жилью и куче денег. Забавно.
Король даже пытался обо мне по-своему заботиться. Но я помнила - о, я очень хорошо помнила, чей приказ забрал у меня Макса. А, значит, может забрать и все эти красивые одежды, и тёплые комнаты, и предупредительных слуг. Отец оставался для меня таким же чужаком, как и прочие. Разве что чуть более опасным. Так что я старалась быть осторожной и сохранять его расположение, как только можно. Я могла быть очень милой - если хотела.
В награду за труды у отца оказалась чудесная библиотека. Большая часть книг там, правда, была на том же странном языке, что и книги клириков, и я уже подумывала попросить Его Величество нанять мне учителя. Нормального, который смог бы вдолбить в меня этот бесовский язык. Но тут произошёл один весёлый случай. М-м-м, казус, по-придворному.
Меня украл дракон.
Мне о драконах даже в сказках не рассказывали. Начать с того, что сказками меня вообще не баловали. Так что о доблестных рыцарях, самоотверженно машущих платочками дамах и злых драконах я узнала только во дворцы - из баллад. Долго удивлялась, кто эту чепуху придумал и зачем. Но слушать было приятно. И куда как приятно смотреть на лица фрейлин, когда менестрель описывал рыцаря... или его же поединок с драконом. Максимилиан в таких случаях говорил: "Глупость вот такенными буквами на лице написана" и разводил руками. Ага. Вот "такенными".
Но баллады оказались на удивление полезной штукой. Потому что когда на тебя с неба спускается нечто чешуйчатое, крылато-хвостатое и громадное, хватает за шкирку когтями и взмывает в небо, ты сразу понимаешь - это дракон. А кто ж ещё?
Забавно, что я раньше во всех этих рыцарей-драконов не верила. Уж кто-кто, а я... С моим-то уникальным проклятьем...
Ну так вот, больше всего удовольствия получили, кажется, фрейлины, которые в момент похищения со мной по саду гуляли. Вопили они знатно. Хлеще сквозняков в моём Утёсе. Дракона это, правда не смутило, меня, впрочем, тоже: я была занята - пыталась устроиться в когтях поудобнее. А ещё какое-то время спустя, когда мы высоту набрали, пожалела, что не захватила с собой накидку. Или даже зимний меховой плащ. Жуть как холодно в облаках! До костей пробирает. И мокро. А ещё от ветра уши заложило, потом голова разболелась, так что красотами внизу я даже не наслаждалась. Хотя, думаю, было на что посмотреть: когда ещё так над родным королевством полетаешь. Но я пыталась скукожиться за громадным когтем и укрыться от ветра, и даже не сразу сообразила, что мы вообще-то спускаемся. И только когда когти неожиданно разжались, и я кубарем покатилась по чему-то твёрдому и холодному, оказавшемуся каменным полом, догадалась, что полёт неожиданно (и не очень мягко) кончился.
И тут же услышала восторженное:
- Па-а-ап! Смотри! Я принцессу принёс!
Уж насколько я была не в себе и вообще уставшая, но обернуться получилось.
Дракона как не бывало. Вместо него стоял мальчишка - подросток моего возраста. Худощавый, вихрастый, рыжеволосый и с алыми (даже показалось сначала, что светятся) глазами.
- Па-а-ап! - тыкая в меня пальцем, вопил подросток. - Ну гляди же, я летал за принцессой!
!!!
Но апофеоз этому абсурду наступил, когда в ответ раздалось:
- Идиот! Ты кого, дьявол тебя забери, притащил?! Это ж демонолог!
Демо... чего?
- Нет, пап, у неё даже корона была, - возражал мальчишка. - Серьёзно, я же знаю, я же за ней следил!
За короной?!
Я с трудом села.
Невысокий, тоже худощавый, вихрастый и красноглазый мужчина, отчаянно жестикулируя, надвигался на подростка.
- Я говорил сидеть дома? Говорил?! Улетел чёрт знает куда, даже гороскоп не составил, мать с ума сходит! И что?! Принёс вместо принцессы какую-то..!
После "какой-то" шло непечатное слово, которое я прослушала, потому что на меня вдруг накинули тёплый плащ.
- Вставай, девочка, - произнёс на ухо мягкий женский голос. - О, боже, ты же вся синяя. Идём, я приготовлю тебе глинтвейн.
Я была настолько изумлена, что молча повиновалась.
Женщина в тёмном домашнем платье - совершенно обычная светлокожая брюнетка - повела меня куда-то по тёмному коридору. И дальше в какой-то зал через анфиладу комнат...
Но крики папы-дракона и дракона-сына ещё долго преследовали нас, эхом отдаваясь от каменных стен.
Женщина оказалось мамой-драконом. Но единственной её внешней странностью были только вертикальные зрачки, да отливающая серебром чешуи кожа. Всё это я не сразу заметила, так что сначала приняла её за служанку. Но слуг, похоже, в этом...м-м-м... замке не имелось вообще. По крайней мере, я их не видела. Хотя мне, конечно, было совсем не до них. Я старалась согреться - после глинтвейна дело пошло на лад.