Блэк не последовал за мной в другую комнату.
Я закончила одеваться в его гостиной, осматриваясь по сторонам в поисках своей сумочки, денег и чего угодно, с помощью чего я могу убраться отсюда к чёртовой матери. Я нашла сумочку на барной стойке в его кухне, где я оставила её накануне… вместе с ключами от дома и машины, парковочным талоном из гаража и даже бумажником. Я оставила это все здесь, когда мы улетели на вертолёте на другой конец города — в основном, потому что Блэк посоветовал её оставить.
Кажется, он думал, что мне лучше не иметь при себе удостоверения личности.
Поскольку я знала, что мне все равно придётся вернуться на Калифорния Стрит за машиной, а Блэку явно не нужны мои деньги, мне показалось довольно безопасным оставить сумочку. Вместо этого я взяла с собой наличку, но не помню, чтобы тратила её, если не считать бутылки воды, которую я купила в кафе «Почётного Легиона».
Тяжело было поверить, что все это произошло меньше суток назад.
Схватив сумочку с гранитной столешницы, я осмотрелась вокруг в поисках обуви.
Её я найти не смогла.
После нескольких кругов по его гостиной и проверки нескольких найденных шкафов я решила, что мне все равно. Я недостаточно переживала на этот счёт, чтобы вернуться в его спальню и поискать там.
Я была не в восторге от мысли босиком идти по улицам города, но выживу.
Вождение босиком меня не волновало. Я уже проделывала это раньше.
Я чувствовала, как Блэк приходит в себя в той комнате. Это тянущее ощущение не прекратилось, но я почувствовала, как его контроль вернулся, что, возможно, удерживало его от преследования меня.
Однако я знала, что ни то, ни другое не продлится долго.
Скоро он последует за мной в гостиную, и он захочет поговорить. Если я хоть сколько-нибудь знала себя или его к этому моменту, мне нужно убираться отсюда к чёртовой матери прежде, чем это случится. Если я не уберусь, возможно, мы в итоге займёмся сексом на полу его гостиной.
При мысли об этом боль в моей груди усилилась.
Достаточно, чтобы сообщить мне, что он тоже услышал, как я об этом подумала.
«Мириам, — пробормотал он в моем сознании. — Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста».
Я не ответила.
«Это не безопасно…»
Я издала невесёлый смешок, опять борясь с необъяснимыми слезами. «Думаю, вполне очевидно, что здесь для меня тоже не безопасно, Блэк».
Я почувствовала, как он вновь борется за самоконтроль. Я гадала, не в моих ли словах дело.
Затем я осознала, что это из-за того, что я вообще говорю с ним в его сознании.
Он тоже ощутил там эмоции.
«Позволь мне хотя бы послать машину…»
Я обдумала это со всех сторон. Затем покачала головой. «Нет. Мне нужна моя машина».
«Тогда подвезу до парковки. Мои люди могут проводить тебя до дома…»
«Блэк, — предостерегла я. — Я буду в порядке. Ты знаешь, что Ник поставил там людей… людей, которые заметят мой уход. Они последуют за мной до дома».
Я сглотнула, когда правдивость этой мысли отложилась в моем сознании наряду с тем фактом, что Ник уже знал — я провела ночь здесь, в пентхаусе Блэка. Я гадала, скажет ли он Йену. Выбросив это из мыслей, я покачала головой.
«Никто не попытается вломиться в мою квартиру, ясно? Не сейчас. Когда половина копов города наблюдают за мной и тобой…»
«Я запрусь в ванной, — предложил Блэк, даже когда это тянущее ощущение в моей груди усилилось. — Я помастурбирую. — Его желание усилилось настолько, что моё сердце пропустило удар. — Я найму грёбаную проститутку. Не уходи, Мириам… Пожалуйста. Пожалуйста».
Но я уже стояла перед выходом из его апартаментов в пентхаусе.
Прижимая одной рукой сумочку к груди, я пыталась контролировать своё дыхание.
При упоминании проститутки я стиснула зубы.
Затем я протянула руку и сжала ручку, распахивая дверь.
В этот раз я не обернулась.
Глава 13
ТЕРЯЯ САМООБЛАДАНИЕ
Вести машину было ужасно. Я забыла о том, что придётся нажимать ногой на педаль сцепления, что представляло собой особенный сорт ада. Впервые в жизни я задалась вопросом, какого черта я все ещё вожу машину с ручным переключением передач. Я всегда её водила, но до этого момента мне и в голову не приходило, что это имеет свои недостатки.
Но всякий раз, когда по дороге домой я пользовалась рычагом переключения передач и выжимала сцепление, огонь простреливал всю мою ногу, заставляя стискивать зубы в агонии.
Дело было в Сан-Франциско, а значит, я не могла долгое время избегать переключения скоростей.
Плюс — я действительно нашла парковку.
Мне повезло добраться в свой район сразу после окончания очистки улиц перед моим зданием в тот день. Из-за этого большинство мест ещё не были вновь заняты людьми, которые убрали машины, чтобы избежать дорогих квитанций.
Ну, за исключением невезучего хозяина грузовика, под стеклоочистителем которого уже торчал пресловутый жёлтый конверт.
Похромав к своему зданию, я перебирала одной рукой ключи, не отрывая глаз от тротуара, чтобы обходить осколки стекла и все, что могло порезать мои босые ноги. Тротуар был относительно чистым, слава богу, и примерно через минуту я вставила ключ в замок входной двери, помедлив лишь для того, чтобы посмотреть на белый фургон без опознавательных знаков, припаркованный на углу.
Люди Ника? Должно быть.
Я лишь надеялась, что они не установили прослушку в квартире.
При воспоминании, что я обещала Йену заскочить к нему утром, на меня накатила волна депрессии. Я страшилась говорить с Йеном, и не только потому, что я понятия не имела, будет ли он продолжать шараду, начатую прошлым вечером.
Я полагала, что, наверное, не будет. Он, скорее всего, уже снова поговорил с Ником.
В любом случае, не думаю, что мне когда-нибудь было так стыдно. Я знала, что не всегда была лучшей девушкой в мире, но я раньше никогда не изменяла своим партнёрам. По правде говоря, даже близко не подходила к измене до сегодняшнего дня.
Я гадала, знает ли уже Ник, что Йен ему тоже солгал и на самом деле вернулся в Сан-Франциско ещё вчера.
Я не была уверена, что хочу знать обо всей этой шпионской логистике.
В данный момент я ощущала, что нахожусь на зыбкой почве в плане желания наорать на Йена за всё, какую бы ложь он мне ни выдал. И все же мне было предельно ясно, что у нас имеются куда более крупные проблемы, чем я думала, и дело в более серьёзных и фундаментальных вещах, нежели слишком частые деловые поездки Йена. Думаю, это расстраивало меня так же, как настоящая измена.
Может, даже больше.
Я вздохнула, засовывая ключ в липкий замок, несколько раз потеребив его прежде, чем сумела провернуть его против часовой стрелки и открыть наружную дверь. Войдя внутрь, я по пути проверила почтовый ящик, опустошив его, затем принялась тащиться по лестнице к своей двухкомнатной квартире на втором этаже. В данный момент я думала в основном о принятии душа.
Очень горячего душа… и следом в постель.
Ну, может, очень горячий душ, чашка кофе, звонок Йену, а затем в постель.
Я действительно не могла откладывать звонок Йену.
Я все ещё с трудом поднималась по лестнице, опираясь на перила, когда до меня дошла ещё одна вещь. У меня больше не было телефона. По правде говоря, я понятия не имела, где мой телефон в данный момент. Он мог сгореть в огне. Блэк мог взять его, когда забирал меня из полицейского участка. Или он мог быть у Ника где-то в пакете для улик, чтобы его исследовала команда техников, когда у них дойдут руки.
У меня несколько лет не было домашнего телефона.
Значит, либо мне нужно купить где-нибудь одноразовый телефон (возможно, в одной из аптек[12] на углу) или ехать домой к Йену, чтобы поговорить с ним лично.
Оба варианта звучали изматывающе.
В любом случае я поймала себя на мысли, что возможно это к лучшему. Мне нужно лично поговорить с Йеном, учитывая обстоятельства. Я планировала попросить его прийти ко мне попозже, поскольку я не совсем могла передвигаться, но возможно, будет лучше, если я поеду к нему.
Возможно, будет ещё лучше, если я сделаю это быстро.
Я только добралась до верхней площадки, когда приняла решение отправиться немедленно, как только приму душ и переоденусь. Я достаточно знала о ранах, чтобы понимать — лучше продолжать двигаться, если я собиралась сделать это сегодня. Если я позволю ноге слишком окоченеть, то потом дорога до двери превратится в настоящую агонию.
Я стояла на лестничной площадке, думая об этом и вытаскивая ключи. Я уставилась на связку, ища небольшой серебряный ключ от моей двери…
Когда кто-то прочистил горло.
Вздрогнув, я уронила ключи. Они упали на пёстрый коричневый коврик.
Нагнувшись, стискивая перила рукой до побеления костяшек, я не отводила глаз от стоявшего там мужчины.
Он наградил меня слабой улыбкой.
— Ты выглядишь так, будто увидела призрака, Мири.
— Йен, — схватив ключи с пола, я выпрямилась и содрогнулась от боли. — Я как раз думала о тебе.
— Жаль, не настолько, чтобы мне позвонить.
Я нахмурилась, позволив взгляду опуститься к связке ключей, и похромала к алькову у моей двери, где он стоял, прислоняясь к стене.
— У меня нет при себе телефона, — сказала я, решив не вдаваться в подробности.
Я почувствовала, как он нахмурился, но не подняла взгляда, чтобы убедиться в этом.
— Я принёс кофе, — сказал он неестественно лёгким голосом, хотя я ясно слышала резкость. — Конечно, я пришёл сюда два часа назад, после того как отчаялся дождаться твоего визита ко мне… так что он холодный как грёбаный лёд.
Я поджала губы, но не ответила, вставляя ключ в дверной замок.
— Что случилось с твоей ногой? — спросил он более холодным голосом.
— Шрапнель от бомбы, — ровно ответила я.
Он ничего не говорил, пока я проворачивала серебряным ключом тугой замок. Подняв на него взгляд и распахивая дверь в свои викторианские апартаменты, я увидела, как он пристально смотрит на меня. Враждебность в его взгляде не исчезла и даже не ослабла.
— Шрапнель? — переспросил Йен. — Это шутка?
Я сердито выдохнула.
— Ты серьёзно собираешься притворяться, что не говорил с Ником? — спросила я. — Иисусе, Йен. Я думала, ты уже откажешься от притворства.
— Ник? — он уставился на меня. Затем его синие глаза прищурились. — С чего бы мне говорить с Ником? Вот где ты провела всю ночь? С Ником? Потому что я думал…
Он оборвал себя на полуслове, как будто проглотив слова.
— … Я полагал, что ты была с тем другим парнем, — сказал он, напряжённо скрещивая руки на груди. Его голос звучал более подавленно, но в то же время более холодно и почти грубо. — С «клиентом», с которым я познакомился прошлым вечером. Как там его имя. Блэк.
Выдохнув скорее устало, чем сердито, я вошла в свою квартиру, оставив дверь широко распахнутой, чтобы он последовал за мной.
Запустив пальцы в спутанные волосы, я бросила сумочку вместе с почтой на низкий столик у гардеробного шкафа и похромала на кухню.
— Кофе? — спросила я.
— Чай.
Я покосилась, как он выкидывает два стакана кофе в картонном держателе в мою мусорную корзину, убирая ногу с педали, чтобы крышка с хлопком опустилась.
Отведя взгляд, я наполнила чайник доверху и поставила кипятиться. Затем подошла к холодильнику и открыла дверь морозилки, вытаскивая мешочек с зёрнами эспрессо. Бросив горстку в свою потёртую кофемолку, я снова перетянула мешочек резинкой и забросила его в морозилку перед тем, как закрыть крышку кофемолки.
К тому времени, как чайник начал свистеть, я уже поставила фильтр на чашку, зерна перемололись в отличную влажную пудру. В другой чашке для Йена лежал пакетик первосортного Эрл Грея, который я держала в коробке в шкафу.
Старомодно, но меня, живущую одну, устраивало.
Через несколько минут я приковыляла к кухонному столу с обеими чашками, поставив чай перед тем стулом, на котором сидел Йен. Он уже занял своё обычное место, лицом к гостиной позади меня, вместо стула, повёрнутого к окнам, который всегда предпочитала я.
Я помнила, как в прошлом мы вдвоём шутили, что мы идеально подходим друг к другу, поскольку наши инстинкты всегда вели нас в противоположном направлении.
Теперь эта шутка казалась мне провальной.
Я сделала глоток крепкого кофе, который уже приправила молоком.
— Итак? — сказал Йен, и теперь его голос выражал нетерпение. — Кто будет первым?
Я подняла взгляд, только тогда осознав, что в нервном тике крутила на пальце помолвочное кольцо. Один из старейших знаков в мире, если верить моим книгам по психологии. Я увидела, что глаза Йена не отрывались от моих пальцев, и тут же прекратила.
Осознав, что все остальное — лишь пустые отговорки, я перешла к сути.
— Я не думаю, что нам стоит жениться, — сказала я ему.
Тишина. Глядя в окно, я почувствовала, как напрягся мой подбородок, затем перевела взгляд на его лицо. Его выражение сделалось абсолютно холодным, как деревянная маска.
Когда в следующие несколько секунд я больше ничего не сказала, он встретился со мной взглядом.
— И все? — спросил он ещё более жёстким голосом. — Мне не разрешается знать, почему?
Я почувствовала, как напряглись пальцы, и уставилась в чашку с кофе.
— Я почти переспала с Блэком, — сказала я. Затем, вспомнив его губы на мне, свою руку в его волосах, когда я мощно кончала под ним, я почувствовала, как ещё сильнее стискиваю зубы. — То есть, я переспала с ним, — поправила я, ощущая спазм стыда. — Более или менее. Я представляю, что тебе это видится как «более».
Молчание между нами стало почти осязаемым.
— Мне жаль, — сказала я, уставившись на свои руки, обхватывающие чашку. Глядя на кольцо, которое все ещё носила, я ощутила, как это тошнотворное чувство стыда лишь усиливается во мне. — Я этого не планировала. Это не было… — я неопределённо махнула рукой над чашкой. — …Спланировано. Это не было спланировано, Йен.
Осознав, как неадекватно это прозвучало, я прикусила губу, лишь бы заставить себя замолчать.
До меня дошло, что возможно, я веду себя жёстче, чем намеревалась. Я не хотела причинять ему боль. Из-за этого я чувствовала себя ужасно, но в то же время не знала, как смягчить это и все равно быть честной.
Возможно, мне не стоило пытаться говорить обо всем это сейчас, по правде говоря. Мой мозг работал не на полную, и я это знала. Особенно когда я так устала. Особенно после всего, что случилось за последние три дня.
В ту же секунду я осознала, что и на Йена я тоже зла.
— Почему ты соврал мне? — сказала я, поднимая взгляд. — Можешь хотя бы это мне сказать?
Йен продолжал смотреть в окно, его взгляд уставился куда-то вправо.
Судя по направлению взгляда, он, видимо, сосредоточился на ряде жилых зданий напротив моего, но он, кажется, ничего не видел. По правде говоря, я сомневалась, что он осознает, на что смотрит.
По его лицу я также сомневалась, что он меня слышал.
— Ты сказал Нику, что прошлой ночью все ещё был в Бангкоке, — подтолкнула я, крепче стискивая кружку с кофе. — Ты притворялся со мной, будто не знаешь, кто такой Блэк… будто никогда прежде не слышал его имени…
— Что заставляет тебя считать иначе?
Его голос лишил меня дара речи.
Затем я покачала головой, ещё сильнее хмурясь.
— Йен, — сказала я. — Ник мне рассказал. Он рассказал мне, что ты говорил, будто находишься в Бангкоке прошлым вечером. Он сказал, ты утверждал, что работаешь…
— Работаю, — повторил Йен. — Да. Полагаю, я так сказал.
Он сложил руки, откидываясь на деревянном стуле. Он уставился на меня, и все же его взгляд был таким отрешённым, что я ничего не могла прочесть на его лице.
Даже сейчас я не была уверена, что он меня видит.
— Полагаю, все было не так, — сказал он. — …Не работал. Не в том смысле, какой я имел в виду.