Мне его тоже не хватало.
— Да, господин… — прошептала она. — Вечером буду ждать на старой верфи. Если получится…
Целуя ее ладони, я довольно кивнул, тут позади раздался чей-то голос.
— Вот как? Что-то ты меня не захотела приголубить, женишком своим отмахивалась, честной себя показывала, шлюха. А я, оказывается, золота тебе не предложил…
Схватившись за шпагу, я резко обернулся. За мной стоял местный аристократ, один из тех, кто напоминал мне яркостью костюма внезапно разбогатевшего циркача, увешенного драгоценностями, как старые Лондонские герцогини.
Я презрительно отозвался:
— Пошел вон, невежа, синьорина знает, кого ей выбрать…
— Да кто ты такой?
— Не вмешивайся! — прошептала Джулиана. Потом с тем же простонародным акцентом громко затараторила:
— Синьор не прав, я честная девушка, но что с пьяного взять? Помогли бы, синьор, а то господин на ногах не стоит, а вы ругаться вздумали… — и, обратилась ко мне:
— Где ваши носилки, уважаемый синьор? Позвать слуг? — словно причитая, она продолжила жаловаться:
— Ох и достанется мне от Марио, едва он прознает что я тут с вами разговаривала… И от повара достанется. К зеленщику ведь послали…
Она осторожно покосилась на меня и отвела взгляд.
Ясно, они не в игрушки играют…
— Простите меня, прекрасная синьорина, я спутал вас со своей знакомой… — Я снял треуголку и вежливо поклонился.
Всего один миг я видел как облегчение и радость вспыхнули в глазах у Джил, потом она вновь разворчалась, что такая путаница ей дорого обойдется и от повара попадет.
Мне пришлось натянуть маску и с трудом уйти. Но в душе была радость. Все получилось, я нашел ее! Джил знает, что я здесь и должна прийти на встречу. Еще бы выяснить, где здесь старая верфь…
Я с предупреждением оглянулся на франта, но он, в этот момент, прищурившись, смотрел на мою жену.
Тяжело вздохнув, хотелось решить эту проблему и в тоже время не хотелось портить замыслы Джил, так что, стиснув кулаки, я вернулся в карету
Итак, мне надо найти себе приличное пристанище в Портичи, и тут я обратил внимание, что на недавно многолюдной улице, где бойко шла торговля, почти не осталось народа.
К месту вспомнилась испанская поговорка «в жару по солнцу бегают только собаки и французы».
Джил
Воспользовавшись отъездом господ из усадьбы, я сразу отпросилась у повара, так как, после встречи с Артуром никак не могла прийти в себя.
Потому вернулась в дом к Лусии, искупалась и переоделась. Когда с этим было покончено, к своему сожалению выяснила, что только полдень.
Не зная, как дождаться вечера, я продолжала стоять у окна и сушить волосы. И не сразу поняла, что плачу.
Мне так хотелось, чтобы можно было заниматься любимым делом, не нанося боль мужу, за которым ужасно соскучилась, и с которым можно встречаться только украдкой.
Я очень ждала момента, когда начнет смеркаться, чтобы пойти к Старой верфи.
Не знаю, почему так называли местечко над морем, но никакого намека на верфь, пусть и разрушенную, там не обнаружила. Зато там можно было спокойно встретиться и поговорить, не опасаясь, что кто-то подслушает.
Дело за малым, только дождаться сумерек…
Но я ошибалась. Едва колокола в храме Сен-Сиро пробили полдень, мне принесли записку от Кристиана. Я сунула монетку посыльному и поспешно зашла в свою комнату, чтобы прочесть послание.
Сердце громко стучало, предупреждая, что это не к добру, но что делать, я обязана сразу реагировать, иначе он объявит розыск, и меня эвакуируют насильно.
Послание начиналось с уже привычного:
«Джи, привет!
У меня тут разговор к тебе есть важный, не могла бы ты заскочить в Неаполь?
Пешком не советую, такого разгула преступности как в Неаполе тяжело найти во всей мировой истории, но если тебе охота стать ее частью, неволить не стану.
Итак, я буду у церкви Джезу Нуово, это лучшее место, чтобы побеседовать, не привлекая внимания. Заодно изучишь яркий пример неаполитанского барокко. Уникальное место, я тебе скажу, ну, сама увидишь.
Прибуду к пяти, и буду ждать, пока не придешь.
P.S. Только сильно не опаздывай.
Кристиан»
Итак, свидание с Артуром отменяется, но как ему об этом сообщить? Я с болью прикусила губу, чтобы не взорваться от досады… мне так хотелось увидеть мужа!
Ну почему именно сейчас, именно сегодня?.. Именно тогда, когда мы даже поговорить не успели. Я не знаю где он, он не знает, где нахожусь я…
С отвращением склонилась над корзиной, где оставила свои «рыбьи кости», так назывались фижмы в Европе, и принялась одеваться, помня, что в Неаполе не любят тех, кто одевается роскошно…
Отсюда и пешком до Неаполя дойти не проблема, но насчет преступников Кристиан ни капли не преувеличил. Я устало натянула на себя скромный голубой наряд, с кружевным корсажем, пышной юбкой и короткими рукавами, что был на мне в день прибытия, и быстро вышла со двора Лусии.
Конечно, в Лондоне моего времени куда больше свободных карет и нанять извозчика вовсе не проблема, здесь с этим сложнее, но по уровню развития Лондон начала XIX только приблизился к Неаполю середины XVIII. Если бы я оказалась в Лондоне сейчас, то столкнулась бы с повсеместным отсутствием дорог, менее цивилизованным обустройством быта и прочего.
Мне повезло, что я попала в Неаполь в момент наивысшего расцвета, в это время там проживало почти триста тысяч жителей, он был вторым по величине городом Европы после Парижа. Когда перечисляли лучшие города мира, так и говорили: Париж, Неаполь, Вена.
Лондон возвысится чуть позже. А пока все ровнялись на Неаполь.
Именно здесь был лучший оперный театр, лучшие музыканты, первая в мире школа балета, и Академия изящных искусств. Отсюда пошли художественные традиции фарфора Каподимонте. Здесь же появился старейший в мире государственный университет Федерико II. И неудивительно, что светочи мысли писали здесь свои работы.
Знаменитый Томазо Кампанелла 33 года своей жизни из 71 провел в тюрьмах, а конкретно, в Неапольском Кастель Нуово, где написал лучшие свои труды, включая обессмертивший его имя "Город Солнца".
Глава одиннадцатая
Неаполь — весел, свободен, оживлен, бесчисленное множество людей снует по улицам, король на охоте, королева — в интересном положении, словом — все прекрасно.
Джил
Довольно быстро я добралась до Площади Муниципалитета, где находилась нужная мне церковь Джезу Нуово. Которая располагалась между церквями святого Духа и святой Клары. Сам район назывался Спакканаполи — что в переводе означает «раскол Неаполя». Его главная улица делит город на две части, это древний декуман Неаполиса, то есть, античная древне-греческая улица. Где-то здесь рядом, находится монастырь, по легенде основанный святой императрицей Еленой, матерью Константина Великого.
Неаполь полон сокровищ христианства, причем основная масса — это святые, которых признают и которым молятся все христиане, так как они прославились до того, как в XI веке католичество откололось от православия, и пошло своим путем, раскалываясь дальше на различные течения протестантов.
Итак, вот и Джезу Нуово.
Я аккуратно поправила покрывало на голове, заодно огляделась. Видно прибыла слишком рано, так как, Кристиана, обещавшего меня дождаться, на месте еще не было.
Ну, хоть что-то…
С чистой совестью и превеликим удовольствием я изучала статуи и фрески, впитывая каждой крохой души красоту храма, просто кипя от восторженных впечатлений!
Будь моя воля, уволокла бы его отсюда целиком, поставила под стеклом, чтобы все-все любовались, оценивая уровень мастеров этого времени и напитывая души красотой цветного мрамора и ярких фресок, которые словно по волшебству поднимались вверх к куполу, образуя с ним единое целое.
Пока я изучала знаменитую фреску Франческо Солимены (1725), появился, как всегда разодетый под аристократа, Кристиан.
Он снял треуголку и, приветствуя меня, склонился и помахал ею:
— Синьорина Лаура, рад встрече, — очаровательным голосом произнес сотрудник из будущего, незаметно поправляя на груди пышное жабо.
— Бон помериджо, синьор. (Добрый день. итал) — Я сделала почтительный реверанс и, скрыв улыбку, всмотрелась в своего сослуживца. На этот раз его волосы были напудрены, на лице приклеены мушки, в руках он держал лорнет. Просто неотразимый красавчик по местным меркам.
Интересно, зачем он так вырядился?
Мы отошли в угол здания, где под сенью статуи Святого Януария стояла чаша со святой водой и, склонившись над ней, начали душеспасительную беседу:
— Вот здесь инструкции… — Кристиан протянул мне свиток из специального материала, который в заданное время рассыпается в пыль. — Ты же знаешь, зачем я тебя на виллу герцогу послал.
Я удивилась:
— Нет, не знаю. Как раз об этом мне никто не сказал. После твоих слов, я могу только догадываться зачем.
Я перекрестилась и пальцами тронула воду, чтобы нанести святыню на себя. Кристиан повторил за мной, и продолжил:
— Вот здесь инструкция. Она исчезнет через два часа. Вкратце: у герцога богатое собрание скульптур, картин и драгоценных украшений. Надо набросать общий план виллы, расположение артефактов по комнатам, состояние, имя мастера и так далее. Хорошо бы иметь полный перечень библиотеки. Но это, как сможешь. Такое задание уже давали тому, что кто открывал работу по вилле Папируса в 1749, но он не справился. Потому тебя устроили прямо на виллу.
Звучало вроде гладко, однако, что-то меня в его словах царапнуло.
— Большое спасибо конечно, но за месяц я спала всего две ночи. У меня почти кончились противосонные средства, а в сутках всего 24 часа. Если я займусь виллой, то на папирусы, то есть, основное задание, времени уже не останется.
— Все не столь категорично, Джил, — поспешил успокоить меня Кристиан, что успеешь, то успеешь, постепенно соединим данные и получим общую картину. Не волнуйся так…
— Если так все просто, то зачем инструкции? Достаточно словесной просьбы… — с подозрением спросила я, зная, что у историков, в принципе, не может быть все просто.
— Это и есть, словесная просьба… — Очаровательно улыбнулся Кристиан.
Я поджала губы, обаяшка Кри стелил слишком мягко.
— Как я понимаю это не единственная просьба? — мягко поинтересовалась я.
— О проницательнейшая, все так и есть, у меня есть еще одна маленькая просьба… Нет, их две! — поспешно исправился Кристиан.
— Слушаю, о льстивейший, — с тем же легким сарказмом в голосе отозвалась я.
— Первая… надо кое-что захватить отсюда на станцию, мелочь конечно, но у меня нет переходников… как у тебя с этим? — Слабо верится, что у Кристиана нет переходников, их дают только историкам и офицерам безопасности. То есть, ему точно должны были выделить.
У меня они были, но это подарок Ромы и о них никто знать не должен.
Захватить на станцию?! Контрабанда?.. Грустно покачала головой.
Я во многом очень наивна, что признаю за собой, но тут я доподлинно понимала, что стоит один раз с этим связаться, потом они не будут просить, а только приказывать. И в случае прокола с контрабандой обвинят во всем меня…
— Меня отправляли в такой спешке, что карту двадцать первого века дали. О каких лишних проводниках может идти речь? — с горечью отозвалась я. — Есть только один — на возврат.
— И то верно… — прищурившись, отозвался «душка» Кристиан. — А то бы отправилась домой, выспалась, искупалась, потом обратно сюда…
Я закивала, как китайский болванчик:
— Спасибо, хоть ты меня понимаешь! Приеду, Джо станет лысым Аполлоном. Я с него не слезу, пока он мне все переработанное время не компенсирует.
Кристиан, задумчиво похлопав по своей ладони только снятой перчаткой, добродушно усмехнулся:
— Я тебе помогу с ним разобраться… А почему это «Аполлоном»?
Я хихикнула:
— Ну, мы его так между собой прозвали за любовь к своей красоте.
Вернее звала его так только я, Наташа называла его куда более неблагозвучно, если не сказать грубо.
— Жаль, а то мы свои… Я тебе помогу, ты мне… — расплылся в щедрой улыбке сотрудник безопасности.
Вот и ответ на старый вопрос, как рука руку моет, то есть как наши историки с «безопасностью» на тему контрабанды «дружат».
— Кристиан, у тебя был еще один вопрос… — невинно напомнила я, скромно склонив голову перед изображением неизвестного мне святого с Евангелием в руке.
— Да… Может, познакомимся поближе? Я здесь три года и мне так надоело общаться с местными дикарями. Тем более, мы здесь одни и никого кроме нас… только цивилизованные люди, ты и я. — Он восхитительно улыбнулся и обнял меня.
Я замерла совершенно неподвижно, не поддаваясь его объятьям, но и не вырываясь, точно каменная статуя.
Кристиан остановился, ничего не предпринимая, словно чувствуя, что стоило бы, пожалуй, убрать руки моей талии. Мне осталось только подтолкнуть его к правильной мысли:
— Знаешь, Кристиан, в Неаполе сейчас самый рассвет школы кастратов. Они здесь нарасхват. Ты желаешь присоединиться и разделить с певчей братией гигантские гонорары? — спросила я ровным голосом.
— Какая суровая, — насмешливо отозвался он, но руки убрал. И отодвинулся. Благоразумный тип.
Я резко подняла на него глаза и прямо спросила:
— Прежде всего, не юли и не пытайся укрыться за словесным мусором… Скажи, Сирена тоже замешана в этом?
— Да, она и задумала тебя привлечь, — раздраженно отозвался Кристиан, сосредоточенно натягивая тонкую перчатку. Он сразу стал каким-то равнодушным. Добродушная привлекательность исчезла, передо мной стоял офицер космической безопасности Земли. Заодно преступник и контрабандист.
Но я все равно многого не понимала.
— Если вы вместе, зачем ты пытался предупредить меня насчет нее? И дополнительное задание у герцога в особняке ты придумал, чтобы позже предложить мне помощь в исполнении, а затем потребовать за нее благодарность в виде контрабанды?
— Ну, нет, твое задание в особняке это универсальное доп. требование к историкам этого периода… — заюлил Кристиан.
Все понятно, он ничего мне не скажет. Я кивнула и больше спорить не стала. Если бы оно было таким, я бы о нем знала. Да и способ подачи задания на исчезающем бланке, не внушал доверия. Хотя зная наших организаторов, типа Джо, ни в чем нельзя было быть уверенной.
Подняла на него кроткий взгляд и смиренно отозвалась:
— Рада была увидеть вас, синьор Петро. Спасибо, что сообщили мне об этом, а теперь позвольте попрощаться и пожелать вам…
— Джил, ну чего ты так… — тихо и виновато спросил Кристиан. Но войти в роль добродушного весельчака ему уже не удалось.
Я вновь холодно на него взглянула и с раздражением отозвалась:
— А чего ты хотел? Я на самом деле работаю на износ, и по твой прихоти потратила целый вечер!
— Уйди с виллы Папирус, иди работать только по библиотеке герцога…
Щедрое предложение. После его слов до меня дошла последняя деталь, которую я как-то упустила — план по вовлечению меня в контрабанду ценностей из прошлого был разработан давно и тщательно. И в особняк герцога меня отправили не случайно. И не факт, что это было начальство института.
— Спасибо за совет… — вздохнула я, собираясь уходить. — Но вилла Папирус — мое основное задание.
— Джулиана…
Я обернулась и мягко улыбнулась Кристиану.
— Прости, что разочаровала… и удачи с доставкой.
Грустная и подавленная я вышла из храма. Большая разница теоретически предполагать, что рядом происходит такое действо как контрабанда, и столкнуться с ней в реальности. А ведь я всегда была такой идеалисткой в отношении своей профессии…