Я с надеждой посмотрела на Наташу и произнесла:
— Думаю, в Портсмут мы и отправимся. Давно попасть туда хотела! — Это ведь совсем близко к владениям Артура!
Наташа дождалась, когда мой взгляд устремится на нее, выдержала паузу, и только когда я уже была готова взорваться от нетерпения, взяла булочку с котлетой из корзинки на столе и с невозмутимым видом объявила:
— Едем, конечно, я столько лет мечтала побывать в прошлом!
— Не боишься? — полюбопытствовала я.
— Боюсь, но мы же никому не скажем? — заговорщицки улыбнулась Наташа, накручивая на палец конец светлого локона.
— А как прикроем наше отсутствие на станции? — откинувшись на спинку дивана и удовлетворенно сложив руки на груди, поинтересовалась я.
— Скажем всем, что поедем отдыхать на Землю, только время не укажем. Ты же свой отпуск не отгуляла?
Я молча покачала головой, опасаясь, что конкретно Кларк таким объяснением не удовлетворится.
— Значит, решено! Только я хочу попасть сначала в Лондон, ты столько о нем рассказывала, я просто мечтаю хоть одним глазком глянуть. — Наталья мечтательно улыбнулась. — Да, у тебя скоро отправка в Неаполь, так что или сегодня… или никогда!
Но хоть в этом полностью согласная, кивнув, я подошла к двери:
— Ладно. Вот так слепо и рискнем. Все, пошла переодеваться. Встречаемся у камеры перехода!
— Джил, какие же мы с тобой авантюристки, — поежилась от восторга Наташа.
Я подмигнула:
— Главное, не терять времени! Используем свой шанс на все сто процентов!
Глава седьмая
Первый признак любви у мужчин — несмелость. Первый признак любви у женщин — смелость.
В. Гюго
Джил
— Все в порядке, миссис Соун. Спасибо за заботу, — с улыбкой поблагодарила я, глядя на тарелку с натуральной едой, за которой успела жутко соскучиться. — Прекрасно, просто замечательно пахнет.
— Сию минутку, миссис Браун… — Миссис Соун поставила мою тарелку на стол и побежала на кухню.
Я сидела рядом с Наташей, чувствуя на себе ее счастливый взгляд. Сбылась ее хрустальная мечта и, наконец, она в прошлом.
Мы прибыли в Портсмут вчера вечером, так как днем оказались недалеко от пригородной станции дилижансов, там же наняли экипаж и выяснили, где можем снять дом на подобии пансиона.
Домик миссис Соун оказался очень милым. Небольшой английский особнячок, с узкими коридорами и маленькими довольно темными комнатками. Вокруг которого росли розы, жимолость и другие растения, названий которых я не знала.
Хозяйка, милая дама лет сорока в белоснежном чепчике, радушно приняла гостей и тут же выделила нам по комнате. Мы пояснили ей, что прибыли сюда потому, что якобы разыскиваем старую родственницу, живущую в Портсмуте.
Сочувствуя горю, по рассказанной версии Наташа осталась сиротой и миссис Теккерей, которую мы ищем, ее единственная родственница, доброжелательная хозяйка пообещала расспросить о ней знакомых и друзей. А сейчас кормила нас чисто английскими блюдами.
— Не верю… Как же замечательно! Джи, ну никак не верю, что мы здесь! — Наташа, осматривая небольшую столовую, все еще пребывала в полном восторге от происходящего и от собственной смелости.
Я ответить не успела, наша хозяйка быстрым шагом вновь вошла в столовую, неся на подносе еще одно блюдо.
— А это вам, мисс Уддел. — Она поставила перед Наташей морковный пудинг, и, ожидая благодарности, застыла возле стола.
Ох, наблюдая за нашим столом за появлением разномастных овощей перед Наташей, я поняла, что совсем позабыла о местном воззрении, что мясная и острая пища не подходит молоденьким леди. Так как я дама пожилая, солидная, немного за тридцать — Ната загримировала, постаралась! — то мне положили кусочек бараньей грудинки с горошком и грибным соусом.
Я любезно поблагодарила заботливую миссис за нас обеих:
— Спасибо, миссис Соун, я думаю, мисс Уддел по достоинству оценит ваши старания — что может быть лучше пудинга для молодой леди!
Миссис Соун, поклонившись, засияла от похвалы.
Смеясь про себя, я наставительно сообщила:
— Молодым леди следует воздерживаться от мяса, — и на греческом добавила. — Привыкайте, мисс Уделл.
Наташа, здесь мы ее звали мисс Джейн Уддел, криво улыбнулась, изображая благодарность, когда хозяйка покинула столовую, на какой-то момент возвела глаза под потолок и принялась отрешенно копаться в сладкой морковке.
Я легко уговорила подругу сначала посетить знаменитый общественный бал.
— Ну что может быть интереснее бала для молодой девушки из будущего? Платья и украшения у нас с собой, осталось прикупить приятные мелочи: перчатки, веера, ленточки и прочие милые сердцу мелочи. Кстати, тебе кусочек мяса дать?
Она покачала головой — нет, но, кажется, Наташе мой аргумент о нарядах пришелся по душе, и она с радостью согласилась прогуляться по магазинам. Хозяйка, поддерживая наш замысел, рекомендовала в качестве сопровождающей свою подругу, миссис Бирд. Вдову купца, в девичестве — леди из обедневшей аристократической семьи, которая благодаря многочисленной семье и теперь имела прочные связи с местными сливками общества.
Вечером, пока утомленная, но счастливая Наташа в гостиной в третий раз рассматривала покупки, торопясь, чтобы никто не обнаружил мое отсутствие, я отправила письмо Артуру в библиотеку, используя переходник. Так как вся эта поездка затевалась, с моей стороны, чтобы убедиться, что он жив, здоров, и с нападавшими справился. И, конечно, не забыл меня. Но еще, и это главное, — мне безумно хотелось его увидеть!
Но, увы, эта часть замысла не сбылась. В библиотеке никого не было. Так что я полностью сосредоточилась на предстоящем балу.
Благодаря стараниям Луизы, горничной француженки, рекомендованной нам миссис Бирд, Наташа полностью наряженная сидела перед зеркалом. Она пыталась прикрепить чуть ниже тоненькую косичку, украшенную атласными бантиками-шпильками, чтобы та красиво провисла над ухом. Модное шелковое платье с атласными окантовками сидело на ней просто великолепно, ее белые бальные туфельки я лично украсила кружевными бутончиками, какие носила в бытность графиней, так что она была просто красавицей. Чем вполне наслаждалась.
Я же наслаждаясь тем, что в отместку за ужасный грим и тоскливое серое платье престарелой компаньонки, мучила Наташу инструкциями:
— Сильно не глазей, без представления с незнакомцами не разговаривай, если что, сразу кивай на меня. Или зови на помощь.
— Джил, да ты совсем в роль матроны вошла. Ты забыла? Мы здесь для того, чтобы повеселиться.
Я тяжело вздохнула, завидуя ее ничем не отягощенной радости.
— Угу, надеюсь, наше веселье не войдет в учебники истории, в качестве предупреждения будущим авантюристкам.
— Ну что ты! Мы ведь с тобой умненькие-благоразумненькие и такие, оказывается, милые!
Она вскочила с пуфика и принялась кружиться перед большим обвальным зеркалом, пренебрегая прической.
— Несомненно, отключить контролера, и смыться в прошлое, самое, что ни на есть, благоразумие, — насмешливо ухмыльнулась я. — Вот твоя накидка. Судя по звукам, экипаж миссис Бирд уже здесь, да и Луиза внизу ждет нас. Ну, пошли…
Я ворчала от того, что просто не знала как скрыть свое волнение. И, увы, это было не радостное предвкушение праздника, как у Наташи, это был страх, что с Артуром что-то случилось.
Мы довольно быстро погрузились в карету, изнутри отделанную бежевым бархатом, видно вдова купца действительно очень богата, чем объяснялся ее успех у аристократической родни.
Рассмотрев аккуратно уложенные подушки, я устыдилась собственного цинизма. Миссис Бирд, по местным меркам пожилая женщина, — сорок три года, здесь глубокая старость — очень доброжелательная и симпатичная особа, неограниченные средства которой, конечно играли свою роль, но все же… Она отослала за нами свой экипаж, так как сама отправилась на бал с сыном и его другом.
Кучер убрал порожки, и карета тронулась в путь.
Мы жадно смотрели в окно, изучая расположение и архитектуру центральных улиц Портсмута, с интересом разглядывая дома с блестящими дверными молотками и медными табличками.
Видимо следуя указаниям хозяйки, кучер съехал с дороги и направил лошадей к высокому строению. Вскоре карета остановилась перед великолепным домом. Я ничего о нем не знала, и сделала себе заметку, выяснить это попозже.
На входе в зал лакеи помогли снять и унесли в комнаты для дам наши накидки.
Как нам любезно пояснила миссис Бирд, традиционно эти балы давались в честь нового урожая, и проводились до начала рождественского поста. Я понимала, что с аристократическими частными балами Лондона им великолепием не сравниться, сюда приглашали слишком разномастную публику, но само здание меня очаровало.
Рядом Наташа тихо прошептала:
— Боже мой, я хочу это запечатлеть!
Я тоже остановилась завороженная красотой зала. Высокие мраморные колонны, увенчанные позолоченными фигурками граций, привлекали взгляд к сводчатому потолку, обильно украшенному изображениями греческих божеств.
— Самый расцвет классического стиля.
Наташа кивнула, оглядываясь.
В просторном зале с обитыми парчой и бархатом стенами чинно расхаживали джентльмены в строгих черных фраках и дамы в не очень роскошных, но все же очень нарядных туалетах, а вокруг горели сотни свечей. Разговоры велись вполголоса, как того требовали правила хорошего тона, при этом я физически чувствовала на себе жадное любопытство, которое излучали их взгляды.
Хотя, если честно, мы с Наташей смотрели на всех с не меньшим интересом.
Центр зала, выделенный для танцев, окружали мягкие скамьи на львиных лапах, по краям стояли обитые кожей диваны. Здесь не угощали, видимо отплаты в две кроны на это не хватало, но в остальном все было великолепно.
У входа мы встретись с миссис Бирд, которая вяло помахивая веером, радушно улыбнулась мисс Джейн (Наташе) и вежливо кивнула мне:
— Я надеюсь, вам понравится наш праздник.
Наташа рассыпалась в благодарностях и душевно уверила нашу патронессу, что всю жизнь с восхищением будет вспоминать этот праздник и доброту миссис Бирд, оказавшую нам честь своим приглашением.
Благосклонно выслушав нашу признательность, любезно кивнув, леди удалилась беседовать с другими знакомыми. Я склонилась к Наташе и прошептала:
— Знаешь, я думала, все будет гораздо проще. Но здесь все как в Лондоне: красавицы, джентльмены, апельсиновые деревья в кадках и даже ломберные столики на троих вдоль стен.
Она довольно кивнула, словно принимала в украшении этого зала горячее участие, и потянула меня к выходу в маленький сад.
— Погоди, пока рано. Еще танцевать не начали. Пошли в дамскую комнату, нас там Луиза ждет. Будем поправлять твои бантики.
Настроенная чрезвычайно романтично, Наташа не стала сопротивляться. Она вела себя как я в самом начале: почти не верила что здесь, радовалась и жадно впитывала впечатления, при этом волновалась как настоящая дебютантка:
— Я боюсь, что толком ничего танцевать не умею. Может только вальс…
Я сделала большие глаза и с ужасом сказала:
— Это катастрофа! Кто тебя такую неумеху замуж возьмет! Так и останешься старой девой, тут ведь надо уметь вышивать, наливать чай или варить ароматное мыло, а твоя квалификация здесь не котируется, ну кому нужен начальник отдела временных переходов в качестве жены? — Прикрыв рот рукой в белой атласной перчатке, Наташа захихикала, опьяненная предвкушением праздника.
В дамской комнате, разбитой на несколько отделений ширмами, царила суета. Толпились женщины, которые приглаживали локоны, цепляли новые шпильки с жемчужинами, щипали щечки перед выходом. Так что мы там не задержались, потратив ровно две минуты на поправку Наташиной прически.
На выходе нас снова поймала миссис Бирд, на этот раз без накидки, наконец, я смогла рассмотреть ее бархатное платье цвета беж, украшенное мелкими топазами, и высокую прическу, видимо подчеркивающую высоту ее положения в этом обществе. Отмахиваясь веером из белых страусиных перьев, украшенных жемчугом, она торопливо предложила:
— Миссис Браун, я уведу вашу очаровательную подопечную, меня уже несколько джентльменов попросили их представить ей. Мы прогуляемся по залу, я как раз покажу милой Джейн картины, подаренные моим мужем городскому собранию. — Так и не разобрав из пояснений дамы, почему компаньонка вместе с ними не может наслаждаться изобразительным искусством, смиренно кивнув, я сделала запоздалый книксен.
Наташа, согласная на все, упорхнула навстречу новым впечатлениям. Я поправила очки, вздернула подбородок, приказав себе не глупить, чинно направилась к диванам в углу, предназначенным пожилых матрон и компаньонок.
Без хлопот и Наташи нервное ожидание сразу напомнила о себе. Оказывается, я настолько напряженно выжидала Артура, что оказавшись в одиночестве и покое, стиснула руки так, что они начали дрожать. Тем не менее, так и не смогла унять это дурацкое внутреннее ожидание.
Я боялась, что он не придет, или того хуже, придет и не вспомнит меня…
Пары выстроились в каре для первого танца. Наташа в своем очаровательном шелковом платье была среди них. Я смотрела на нее с улыбкой, радуясь, что хоть она счастлива. Ее молодой кавалер смотрел на партнершу с обожанием. Думаю, Наташа вернется домой полная приятных впечатлений.
Между первым вторым танцем запыхавшаяся «дебютантка» вернулась ко мне.
Раскрыв веер, она принялась энергично на себя обмахивать:
— Эта Бирд решила познакомить меня со всем Портсмутом. Представь, меня даже какому-то аристократу представили! То ли граф, то ли барон, я отвлеклась и не разобрала. Жаль, что он тут один, мне бы парочку… — она лукаво улыбнулась. — Но самое смешное, несмотря на ее пиетет перед титулованными особами, за его спиной она все равно безудержно сплетничала.
— Ну и как? Ты ему понравилась?
— Он видимо такой сноб, что на меня даже не посмотрел, механические кивая на приветствия и грубую лесть миссис Бирд.
Я заучено улыбнулась и незаметно пожала плечами, а что делать, они тут такие…
В сердце прокрадывался страх. Артур не пришел, неужели они до него добрались? Наташа, кокетливо обмахиваясь шелковым веером, продолжала:
— Едва граф скрылся, она принялась рассказывать, что этот странный, но очень богатый тип, живет недалеко в поместье. Недавно овдовел и уже посещает балы, а еще миссис Бирд больше всего раздражает, что он отзывается только на титул и имя, отказываясь принимать родовую фамилию отца, ужасного кутилы и развратника. Но это еще не все, больше всего ее возмутило, что аристократ с таким титулом появился здесь, здесь на балу для простых горожан, будто ему великосветских в Лондоне мало…
Я замерла, надеясь, что не ослышалась. Наташа продолжала делиться впечатлениями:
— Потом миссис Бирд познакомила меня с баронетом, тем самым, с которым мы танцевали первый…
Овдовел? Не принимает фамилию отца? Артур здесь!
Я в шоке встрепенулась. Хотелось бежать к нему, искать, но… Наташа не должна знать. Долгие годы практики научили меня умело скрывать смятение.
Теперь я улыбалась и кивала, увы, не слыша, о чем она говорит.
Пока я всеми силами удерживала себя от глупости, заставляя себя чинно сидеть на месте, Наташу вновь пригласили на танец. Я очнулась от того, что на меня с ожиданием смотрели две пары глаз.
Пришлось подняться и сделать книксен в ответ на приветствие нового Наташиного кавалера. На этот раз ее приглашал светловолосый молодой человек в красном мундире. Я видела, как ее смешат его бойцовские усы и манерность. Упускать такой объект без знакомства было недопустимо.
Я разрешила увести мою воспитанницу.
Офицер залихватским жестом предложил руку, приглашая на танец.
— Разрешите?
— Конечно, — Наташа сжала губы, чтобы вслух не рассмеяться, и мягко протянула свою ладонь.
Я проводила их взглядом. Надеюсь, он расскажет ей что-то смешное, иначе она долго не продержится, ее так и распирает смех.