Харт фыркнул, показывая, что он думает о моих словах. Кстати, зря, я был вполне серьезен.
— Я отнес Одрианне новое платье. Рад, что она пришла в себя.
Я напрягся, но позу не поменял.
— Очень милая девушка, кстати. Мы с ней по-дружески пообщались.
— Рад за вас. Она со многими общается дружески.
— Видимо, ты в этот круг не входишь. Поэтому злишься?
— Умри.
— В другой раз. И кстати, тебя внизу дожидается некая Лира. Ее привел Здоровяк, говорит, что девчонка требовала сопроводить ее к тебе. Ты прямо нарасхват, чернокнижник.
Я поморщился. А этой-то что от меня надо?
Ланта, возникшая в комнате, заставила меня забыть о случайной знакомой.
— Все узнала?
— Да, мой повелитель, — черноволосая чарующе улыбнулась. На этот раз она была облачена в желтый шелк, ее волосы украшала диадема из янтаря, а руки и лодыжки- тяжелые золотые браслеты. Кажется, моя книженция стала слишком активно менять наряды. Интересно, с чего бы это? Но сейчас гардероб Лантаареи меня занимал меньше всего. На потолок я пялился не просто так, развел ладони и прошептал заклинание. Харт запрокинул голову и присвистнул. Я был с ним согласен, карта на светлом потолке получилась объемной и наглядной, шедевр просто. Над городами плыли облака, в горах искрился снег, а в реках плескалась рыба. Я даже улыбнулся, всегда любил делать такие штуки.
Правда, сегодня я это создал не для развлечения.
— Расставляй, — велел я Ланте. — Я знаю точно, что камни стоят вот здесь, — синие искры зажглись возле Лаора и Речной Тины. Где еще есть такие?
Лантаарея посмотрела и легла на пол, чтобы было удобнее. Харт хмыкнул и сел, закинул голову.
— Что вы задумали?
— Помнишь миф о древних богах? — спросил я, пока Ланта тыкала пальчиком, зажигая на карте синие искры. — Там говорится о том, что прежде всего надо очертить круг. А с некоторых пор в разных местах появляются очень непонятные камушки. Магии в них нет, опасности тоже, но… если что-то возникло, то это точно неспроста. Ланта узнала, где они стоят.
Харт нахмурился, наблюдая. Синие точки ползли по карте. Одна, вторая, пятая, десятая… тонкая мерцающая линия, планомерно очерчивающая всю империю. Драконьи горы, цепь Великих озер, граница Пустоши и дальше, дальше… до самой Белой Пустыни…
— Твою ж мать, — с чувством сказал Харт.
Я промолчал. Моя догадка оказалась верной. Светлые камушки — это как верстовые столбы, очерчивают круг сотворения. И он включает в себя все империю. Целиком.
— Наверное, стоит рассказать об этом в Бастионе, — задумчиво протянул я.
— Я этим займусь, — Флай мрачно смотрел на карту.
В дверь всунулась лысая голова Здоровяка.
— Эй, Раут, тебя там это… Лира требует. Срочно.
— Убей ее.
— Э-э-э?
— Бездна, зарекался же связываться с бабами, — в сердцах плюнул я. — Лучше иметь дело с фиалками — все честно и никаких претензий! Бесплатная любовь слишком дорого обходится.
Я неохотно снял ноги со стола и поднялся.
— Присмотри тут, — бросил, двигая к выходу. — И руки не распускай!
— Я и не думал…, — внезапно смутился Харт, покосившись на невозмутимую Лантаарею.
— Я это не тебе сказал, — хмыкнул, закрывая дверь.
* * *Лира сидела на табуретке в комнате задержания и вскочила, когда я вошел. Замерла, сжимая свои тонкие ладони и уставившись на меня прозрачными голубыми глазами. Я окинул ее внимательным взглядом. Красивая, у меня все-таки хороший вкус. И дурная голова. Потому что девушка оказалась слишком проблемной. Но я не рассчитывал на повторную встречу, когда прощался той ночью. Кто же знал, что она состоится.
— Лекс, — она наклонила голову и улыбнулась. Медленно так, завлекательно. Я прищурился.
— Лира. Чем обязан?
Она надула губки.
— Как невежливо. Я всего лишь хотела продолжить наше знакомство. Мне показалось, что оно было удачным. Помнится, ты уверял, что не видел никого красивее меня, что единственная на свете…
Я обошел девушку по кругу. Остановился, рассматривая свежее личико. То, что она говорила, не вязалось… с ней. Вот никак. Той ночью она была настоящая — неопытная, но искренняя, а сейчас… Сейчас фальшь сквозила в каждом жесте, взгляде и слове. Я подцепил пальцем ее подбородок.
— А еще ты очень настойчивая, — сказал мягко.
— А ты незабываем, — она улыбалась, да вот только в глазах застыл лед. — В прямом смысле. И все мои мысли лишь о тебе, Лекс Раут. Даже и не знаю, что с этим делать.
Хотел спросить, что за игру ведет эта девчонка, но она вдруг обвила мою шею руками и потянулась, вставая на цыпочки. Я непроизвольно склонил голову.
— Стоит подумать о тебе, и внутри меня словно бездна раскрывается, Лекс, — прошептала она мне в губы. — И я все падаю в нее, падаю… Не могу удержаться. Только ведь это нечестно — падать одной, правда? Совсем нечестно…
Она потянулась ко мне, прижалась к губам. Холодная… И вкусная. Я помнил ее поцелуи той ночью, тогда она казалась другой… но может, я не настолько хорошо знаю женщин?
Губы Лиры были мягкими, припухшими, я лизнул скорее от любопытства, чем желания, пытаясь разобраться, что чувствую. И что, демоны ее забери, происходит?!
— Лира? — тихий голос у двери заставил нас обоих вздрогнуть, разорвать этот странный поцелуй и обернуться.
Одри. Отлично. Просто отлично.
Одри перевела взгляд с Лиры на меня и обратно. Побледнела.
— Я кажется… не вовремя.
— Одри! — Лира радостно улыбнулась. — А вот и ты! — словно на светском приеме. Ну надо же. — Ой, а ты уже знакома с моим женихом, Лексом?
— Твоим женихом? — придушенно повторила Одри. Я тоже заинтересовался, повернул голову.
— Ну да! Мы поругались перед моим отъездом, но уже все в порядке! Правда, милый? — Лира чуть ли не светилась от радости. Треснуть ее, что ли? Или досмотреть спектакль?
— Угу, — хмыкнул я. — Я так рад увидеть тебя… что говорить не могу от счастья. Вот прямо не знаю, что и сказать.
— Я тоже! — Лира повисла у меня на шее. Глаза лихорадочно сверкали. Одри потянулась к белому воротничку на платье, словно он ее душил, отдернула руку.
— Значит, вы знакомы… — глухо произнесла она, не глядя на меня. — И это из-за него ты была так расстроена… Ну конечно…
— Да, — весело отозвалась Лира. — Лекс — главный мужчина в моей жизни. С той минуты, как увидела его. Мне даже дышать трудно, когда я на него смотрю. Думать ни о ком не могу, все он перед глазами стоит! Представляешь?
— Что? — Одри вскинула голову. — Да. Представляю…
Я смотрел с интересом, хотя на мой взгляд представление слегка затянулось. Значит, девушки знакомы, как занятно. Сейчас выпровожу златовласку и всерьез пообщаюсь с моей незваной невестой.
— И я уверена, что Лекс тоже никогда меня не забудет, я ради этого на все готова!
— Вот как… — Одри снова сжала шею. — Наверное, надо пожелать вам счастья…
— Конечно! — вскрикнула Лира. — Я так счастлива, что нашла его! Я мечтала об этом! Каждый день видела его во сне, это неописуемо!
Я покосился на девушку. И даже рот открыл, чтобы узнать, какого, собственно, демона? Но тут внутри дернулась невидимая нить.
— Марашеры! — прошипел я, скидывая руки Лиры, и кинулся к двери. Девушка осеклась, словно захлебнулась, но я уже выкинул из головы ее спектакль, с ним разберусь позже.
Харт и Шило догнали меня уже на лестнице. Но когда мы ворвались в подземелье, успели увидеть лишь гаснущие огоньки. Старикашки в каменном мешке не было.
— Пропал! — воскликнул Ник. Мы с Хартом переглянулись.
— Я его чувствую, — кивнул на невысказанный вопрос. — Попробую найти.
Мы вернулись в кабинет, где все еще висела на потолке карта. Я молча улегся на пол, сосредоточился, выбирая направление. Созданная связь была слабой, значит, от физической оболочки Поганки ничего не осталось. Но куда-то же делась его сила! Закрыл глаза, вытянул руку. Левее… еще левее… Есть! Палец кольнуло отголоском чужой ауры.
Харт что-то прошипел, и я открыл глаза. Выругался. Хотя, чего еще можно ожидать? Пустошь. След вел в Пустошь.
ГЛАВА 14
Армон поднялся по двум ступенькам и принюхался. Волчьей мятой не пахло, это обнадеживало. Толкнул дверь. Сойлин подскочила и уронила книгу, что читала. Торопливо пригладила растрепавшиеся волосы.
— Уже пришел? — как-то растерянно спросила она. — Я… да. Я готова. Да. Надо лечь. И раздеться. Да.
Она легла, вытянулась, снова вскочила, схватилась за подол, намериваясь стащить тонкое платье.
— Сойлин, подожди. — Армон перехватил ее руку. — Не торопись так.
— А, тебе нужно время, чтобы настроиться, да? — «понимающе» кивнула она. — Я знаю, мне бабушка говорила, что у мужчин с этим иногда проблемы.
Армон поперхнулся.
— Не переживай, я знаю, что надо делать! — объявила Сойлин.
— Да?
— Да! Надо станцевать танец страсти!
— Серьезно?
— Садись, — она решительно толкнула его на кровать. — А лучше — ложись. Нет, так тебе не будет видно. На бок. Лицом к окну.
Армон послушно лег, подпер щеку кулаком.
Девушка отбежала к сундуку, достала стукач — две палочки, между ними качается шарик на нити и ударяет о пластины, создавая мерный и устойчивый ритм. Стук-стук-стук, словно ритм сердца… Сойлин замерла на миг в луче света, льющегося из круглого окошка, повела бедрами. Вскинула руки, повернулась. Стук-тук. Правая нога вперед, медленный и чувственный изгиб, все тело — как струна. Стук-тук. Волосы взлетают, откидываются за спину тяжелой волной расплавленного золота и бронзы. Стук-тук. Левая нога, мягкое движение ладони по изгибу шеи до груди…
— Достаточно. — Армон остановил ее движения, и девушка вмиг из чувственной соблазнительницы превратилась в испуганного ребенка.
— Тебе не понравилось? — она огорченно закусила губу. — Конечно, я не так грациозна, как кошки, к тому же совсем некрасива…
— Некрасива? — Армон попытался оторвать от нее взгляд. — Сойлин, ты себя в зеркало видела?
— Нет, у нас же их нет. В озеро видела. Страшная я. Ни одного пятнышка, ни хвоста, ни ушек… Страшилище. И танцевать не умею.
Она в сердцах хлопнула ладошкой по стукачу, останавливая качающийся шарик. Армон сдержал улыбку. Он даже не знал, чего хочет больше — рассмеяться или сгрести эту сумасшедшею девочку-женщину и сделать то, для чего его сюда позвали. В Сойлин удивительным образом сочетались неопытность юной и смешливой девчонки и пробуждающаяся чувственность безумно красивой женщины. Некрасивая? Великий дух мира теней! В Кайере к ней бы стояла очередь из поклонников, только бы увидеть это солнечное чудо с бирюзовыми глазами.
Девушка постояла, кусая губы, и вдруг, решительно приблизившись, села Армону на живот, обняв ногами.
— Э-э-э, что ты делаешь? — он снова поперхнулся. Бездна, хорошо хоть на живот, а не ниже…
— Я тебя возбуждаю, — серьезно пояснила Сойлин. — Мне так бабушка рассказывала. Если танец страсти не сработал, то надо попробовать это…
Она решительно потянулась к завязкам, что держали на плечах ее тонкое платьице. Армон сглотнул.
— Подожди… — получилось хрипло. Он придержал ее бедра, чтобы девушка не ерзала, пытаясь устроиться на его животе. Но стало только хуже. Боги, он же не железный! И женщины у него не было слишком давно… Проклятье! — Подожди. Не надо ничего делать…
— Ты не переживай, — она посмотрела покровительственно. — Все получится!
— Ободрять тебя тоже бабушка учила? — хмыкнул Армон.
— Ну да. Она говорила, что мужчины очень неуверенны в себе, когда дело доходит до того самого, и им надо помочь, сказать, что они красивые и сильные. — Она окинула Армона внимательным взглядом. — Э-э-э, ты очень красивый. Да. И на самом деле очень сильный. Очень красивый и сильный самец!
— Да уж, точно не самка, — пробормотал оборотень. — Сейчас особенно…
— Что?
— Ничего. У тебя очень… занятная бабушка.
— Да, она всегда переживала, что никто не захочет разделить со мной постель. Вот и готовила. А, еще можно сделать вот так!
Сойлин приподнялась, потом положила ладони на его грудь и потерлась всем телом. Армон зашипел. Вот натурально так, понимая, что еще немного, и зарычит.
— А потом вот так…
И Сойлин сжала ногами его бедра, опускаясь сверху.
Сесть не успела, он все-таки перевернулся, не сдержавшись, подмял ее под себя, распластывая, припечатывая ладони к постели. Его запах резко изменился, став тяжелее и прянее, вырабатывая фермент, которым звери метят свою самку.
— Ой, — сказала девушка, испуганно глядя в резко пожелтевшие глаза с вертикальным зрачком. — Только останься человеком, хорошо? — прошептала она. — Мне страшно, когда ты… другой.
«Я не боюсь тебя, Ар-Мониор Джар-ор, рихиор серебряных крон… — заливистый смех и голос из прошлого. — Не боюсь! Хоть человеком приходи, хоть зверем…»
Воспоминание заставило его замереть, останавливая и безумно колотящееся сердце, и пробудившиеся желания. Он втянул воздух и отпустил Сойлин, откатываясь в сторону. Девушка тихо вздохнула. Тихо и облегченно. Армон вскинул голову, внимательно рассматривая ее. Бездна, да она же от страха трясется! Болтала тут, танцевала, улыбалась, а сама нервничает, как… как невинная девица. Которой она и была. Он притянул ее к себе, осторожно погладил напряженные плечи.
— У тебя еще никого не было. И не говори, что я ошибаюсь.
Она покачала головой. Уткнулась носом ему в грудь. Армон растерянно положил ладони ей на спину. Вот это он попал. И что ему теперь с ней делать?
— Я тебе совсем не нравлюсь, да? — подняла голову, в глазах блеснули слезы.
Не нравится? Вот глупышка. Хотя нет, крылатая не была глупой, лишь неопытной. Другая на ее месте сразу заметила бы признаки его слишком явного возбуждения… Проклятие, все оказалось сложнее, чем он рассчитывал. Против Армона теперь было его собственное тело, сама природа и инстинкт, который требовал завершить начатое. Требовал взять, присвоить, сделать своей…
— Да в Бездну… — пробормотал Армон и прижался к ее губам. Она снова напряглась, и он лизнул осторожно, поглаживая узкую девичью спину, размыкая ее пухлые губы. Коснулся языком, провел, пробуя на вкус. Земляника и мед. Немного острой и пряной травы. И речной холодной воды. Капелька хвои… И солнечного ветра, что кружит голову… Сойлин неуверенно ответила, шевельнулась в его руках. Тоже коснулась его рта, изучая. Он позволил ей это… А потом захватил ее язык губами, вырывая тихий стон, втянул, лаская… его запах уже обволакивал их обоих, помечая Сойлин яснее, чем можно сделать кольцом или браслетом. Любой зверь учует, чья она теперь. Правда, он слишком увлекся процессом изучения ее сладкого рта. И оторвался с трудом, жадно втягивая воздух.
— На сегодня достаточно, — пробормотал Армон, пытаясь вынырнуть из соблазнительного омута желания.
— Это все? — с недоумением спросила девушка.
— Все.
— Странно, бабушка говорила, что мужчина будет долго меня трогать, а потом…
— Сойлин! — простонал Армон. — Спи, я тебя прошу.
— А ты? Ты… не уйдешь?
— Спи, птичка, — он закрыл глаза, притягивая ее к себе. — Спи. Я просто ужасно устал и очень хочу просто поспать.
— Ну ладно, — она завозилась, устраиваясь. Затихла. Подышала ему в шею. Армон уставился в потолок, мрачно размышляя о том, что ему делать дальше. Надо найти выход и покинуть эту Пристань со всеми ее загадками. И как можно скорее.
* * *Я хмуро осмотрел отряд, стоящий в зале ожидания портала Речной Тины. Прошипел сквозь зубы ругательство и снова осмотрел. Ну ладно, Харт — это неизбежное зло, к тому же нужен мне. Здоровяка можно приравнять к бесплатной рабочей силе. Ник… ну демоны с ним, он тихий, незаметный и его всегда можно использовать в качестве приманке для марашеров. Но вот что здесь делают… эти?
«Эти» ответили мне упрямыми взглядами. Самое противное, что мужская часть отряда была совсем не против того, чтобы нас сопровождали девушки. Очевидно, считали, что прогулка в Пустошь сродни увеселительной. С удовольствием посмотрю на их разочарование.