Куда тянутся души - Пенкина Анастасия 13 стр.


Мои размышления прервал стук в дверь. Габриэль, подумала я. Мог бы и не стучать.

— Джубба? — удивилась, распахивая дверь, и, кажется, скрыть неприязнь, отразившуюся на лице, почти не удалось. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел проводить на обед, а затем в библиотеку, там Эрвин будет ждать тебя, — ответил он.

— Габриэль проводит меня, — немного грубовато бросила я и уже хотела закрыть дверь.

— Он не сможет, он покинул территорию обители ордена Света, — ровным тоном пояснил Джубба.

Кажется, ком в груди снова подмерз.

— И куда он уехал, ты не знаешь? — ледяным голосом поинтересовалась я.

— В людские земли, — удивляясь моему незнанию, сообщил он.

Это даже к лучшему, его отъезд избавил нас от нелепых разговоров. Когда он вернется, уже все забудется. Можно будет сделать вид, что ничего не было. Я не уверена, как в этом мире относятся к плотским отношениям без обязательств, и неизвестно, как это может отразиться на отношении Габриэля ко мне. Не хочется, чтобы это повлияло на тренировки и как-либо еще.

Только вот от того, что он уехал, не сказав мне ничего, неприятный осадок все же появился. Потешила свое либидо и хватит. Нужно сосредоточиться на основной задаче.

Глава 16

Обед прошел отвратительно, под мерзким взглядом Джуббы кусок в горло не лез. Так и не доев, отодвинула тарелку с тушеной уткой с картофелем и встала из-за стола.

— Пошли, — пробурчала я, направляясь к выходу.

Джубба тут же поплелся за мной.

Оказавшись в башне, мы поднялись на несколько пролетов. Джубба завел меня за стену, которая отгораживает лестницу.

Передо мной предстало большое помещение. Башня была цилиндрической, и, соответственно, если посмотреть сверху, помещение было круглое, но разделенное на несколько частей. Мы находились в половине этого круга, где вдоль стен располагались стеллажи с книгами и несколько столов из массива дерева стояли посередине. Я прошла немного вперед и огляделась.

— Это главное хранилище библиотеки, — сообщил Джубба. — Здесь же кабинет верховного хранителя.

Он показал рукой на массивную дверь в стене, из-за которой мы вышли. Маловат кабинет для верховного хранителя. Лестница занимала четверть помещения, нетрудно догадаться, что для кабинета оставалась еще одна такая же четверть.

Я оглядела потолок. Он был гладкий, из того же белого полированного камня с прожилками, что и все стены башни. В нем отражались маленькие язычки пламени свечей. Окон на этом этаже не было. Несколько свисающих с потолка на черных цепях стеклянных фонарей в обрамлении кованых узоров с горящим внутри оранжевым огнем и свечи, небольшим группами стоящие на глиняных тарелочках — единственные источники света. Свечей было много, они стояли на полу по углам, на столах из массива светлого дерева. Красиво, конечно, но о пожарной безопасности тут видимо не слышали. Хотя кто знает, на что способны эти маги. Может, пожар для них не проблема вовсе, и есть специальное заклинание, защищающее комнату от этого.

Мое внимание привлекла застекленная витрина, как в музее, и я подошла к ней. На черном бархате лежал большой кусок карты, выцветшей, видимо, не за один год, с оборванными и обожженными краями. Это была очень старая, древняя карта. Но края ее были неровными и, очевидно, на ней изображена только часть земель. Я в силу своих знаний попыталась прочесть карту.

Она была довольно простой. Помимо рек и озер изображались горы и леса. Но счастью моему не было предела. Я четко видела надпись «Маир», а немного выше «Смагард». Я понимала названия городов! Не знаю, как, но я видела буквы и понимала их смысл, как и надписи, обозначающие север и юг, запад, восток. Так на юго-западе, где к югу тянулся горный хребет под названием Первые горы, была гора Света, возле которой красовалась жирная, чернильная точка и название города магов, «Маир». Значит, сейчас мы почти на вершине горы Света. На северо-западе начинались Драконьи горы. Возле них, в окружении леса, согласно карте, город людей «Смагард». Габриэль упоминал это название. На противоположной стороне карты обширную территорию занимала горная местность. Я обратила внимание на маленькую точку, надпись гласила — «гора Орн» и рядом изображение арки. Как та, что я видела, когда очутилась здесь. Такой же рисунок был возле города магов. Значит, это действительно была та самая гора, где находился храм ордена Тьмы. На северной части карты сушу омывала обширная вода и простая надпись гласила: «Холодное море». Еще несколько городов было на юге и на востоке.

— Интересно? — за спиной раздался голос Эрвина.

Он появился неожиданно, я, поглощенная изучением карты, не услышала, как он подошел, да и Джуббы уже не было рядом, его уход тоже остался незамеченным для меня.

— Да, очень. Скажи, Эрвин, что случилось с картой? Это же не все земли? — полюбопытствовала я.

— Верно, но все, где осталась жизнь, остальное — Мертвые земли. Что с ней произошло, я не могу тебе сказать, потому что сам не знаю.

— А других карт нет, где показаны территории, как было раньше?

— Нет, — ответил Эрвин и, немного подумав, добавил, — по крайней мере, мне о них не известно.

Плохо, как же выяснить, где находится храм великой Богини?

— А с помощью магии нельзя восстановить карту?

— Нет, сейчас это уже невозможно. В отличие от первородных магов, мы можем лишь повлиять на то, что нас окружает. Создать из ничего мы не можем. Можно из семечка вырастить яблоню с плодами за несколько минут, но создать яблоко из воздуха простой маг не может. Такой магией обладали первородные маги.

— Эрвин, — я вдруг решила спросить его напрямую и сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, — что ты решил делать со мной? Мне грозит ритуал? Я не хочу.

— Нет, не грозит. Шансы на положительный результат крайне малы. А если учесть, что ты не хочешь, на данный момент… — он запнулся, но продолжил, — никто не будет тебя принуждать к этому, Анна. Принуждение — это черта, свойственная темным магам. Никто из ордена Света не захочет лишиться головы за это.

— А убивать за это нормально? — заметила я, не сдерживая иронию в голосе.

— Это вынужденная мера. Маги этим не занимаются. Слишком велик риск обращения к Тьме. Обязанность исполнения наказаний возложена на людей.

Очень интересное отношение. Я вот видела в этом явное противоречие. Принуждать, убивать сами маги не могут, а вот чужими руками — пожалуйста, это нормально. Что-то не сходится у меня это в голове.

— И что, за любую провинность сразу лишаете головы? А как же соотносимость преступления и наказания? А если из самообороны?

— К сожалению, даже за приворотное зелье можно лишиться головы, а вот насчет самообороны не могу сказать, на моей памяти не было прецедентов, — с грустью в голосе проговорил Эрвин.

— И как вы выявляете нарушителей? — поинтересовалась я.

— При малейшем подозрении мага допрашивают, применяя зелье истины, — невозмутимым тоном поведал маг.

— И много нарушителей?

— Пара случаев в год. Порой маг сам не понимает, как обратился к Тьме. Настолько случаи не заметны на первый взгляд. Например, маг от зависти неосознанно погубил урожай соседа или навлек неудачи на знакомого от обиды. Но принято рубить зачатки тьмы на корню.

— Но кто определяет, действительно ли имела место темная магия?

— Суд. Затем, при подтверждении подозрений, на месте основного допроса приводится в исполнение наказание. Поэтому все происходит в Смагарде.

Действительно. Жестокая судебная система.

— Поэтому Габриэль уехал? — предположила я.

— Не думаю. Судит правитель людских земель. Габриэль хоть и задействован в этом, но по факту давно не участвует. Он не сказал, почему уехал столь поспешно, но осмелюсь предположить, что его матушка заприметила очередную невесту, — веселясь, ответил Эрвин.

— Просто я видела человека в военной одежде… — начала я, но Эрвин перебил меня.

— В военной? — уточнил он.

— Ну, да, на нем была кольчуга, — пояснила я. — И изумрудная накидка.

— Ах, вон оно что, — пробормотал Эрвин, задумываясь, — Джубба не сказал мне, кто принес вести, и я ошибочно предположил, что они из замка.

— Что, Эрвин, все-таки что-то случилось? — забеспокоилась я, пытаясь прочитать по лицу мага, о чем он думает.

— Не бери в голову… — задумчиво взъерошив ладонью волосы, пробормотал верховный хранитель.

Он немного нахмурился, но не озвучил остальные свои мысли, а я не стала допытываться, что его так насторожило.

Окинув взглядом помещение и представив, сколько книг в библиотеке, я ужаснулась. Их было очень много. Как половина обычной городской библиотеки. А это лишь на одном из этажей. Мне никогда не найти тут нужной информации без помощи — я быстрее состарюсь, и тогда мне уже будет плевать на возвращение в свой мир. Выхода нет, нужно просить помощи у Эрвина или у Джуббы. Такая безвыходность злила.

— Эрвин, — нехотя начала я, решив, что все-таки к Джуббе обращаться стоит в последнюю очередь, если верховный хранитель ордена Света откажет поделиться информацией, только тогда, — хоть кто-нибудь знает, где находится храм великой Богини? И действительно Мертвые земли так страшны, как говорят? Нельзя перелететь их на пегасе или драконе? — Надежда умирает последней.

Эрвин удивленно приподнял брови и немного улыбнулся.

— Анна…ты права, пешком пройти их невозможно, темным магическим созданиям не отвести глаз, как людям, они непременно тебя учуют и нападут. На пегасах не летают, их слишком мало, и они не поддаются дрессировке, как лошади. А на драконах уже не летают сотни лет. Приручение дракона — это темное искусство, и оно кануло в лету вместе с темными магами.

Верховный хранитель нервно усмехнулся своим словам, понимая, что не все темные маги ушли на покой.

Эрвин подошел ко мне ближе, взял мою руку, нежно погладив тыльную сторону ладони, и заглянул мне в глаза. Он смотрел на меня наполненным искренней добротой и сочувствием взглядом, так мягко, что в этот момент я поверила ему.

— Анна, признаться, мы с Габриэлем искали возможность вернуть тебя домой, — с грустью произнес он, и я поняла, что поиски не принесли успеха, — мне очень жаль, но мы не нашли ничего.

Слова его звучали как приговор, который не подлежал обжалованию. От осознания того, что он не врет и мой мизерный шанс вернуться домой стал совсем ничтожным, защемило в груди. Паника, обида на судьбу, острое чувство несправедливости жизни ко мне — все начало накатывать удушливой волной. Все те чувства, которые я ненавидела испытывать. Слезы потекли из моих глаз. Я больше не могла сдерживать накопившиеся во мне эмоции. Я не понимала, почему именно сейчас расклеилась, почему пала моя стена хладнокровной выдержки и самоконтроля. Но мне отчетливо казалось, что все, выхода нет, я застряла в этом мире, и жизнь никогда не станет прежней.

— Анна… — голос Эрвина, всегда такой спокойный и невозмутимый, немного дрогнул.

Я не видела его лица, глаза заволокло пеленой слез, но уверена, он выглядел обеспокоенным.

Он обнял меня за плечи и ладонью осторожно поглаживал спину. А меня накрыла истерика. Никогда в жизни я так не плакала. Даже когда узнала о измене бывшего мужа, ни одна слезинка не скатилась по щеке. Это только потом, оставшись наедине с собой, я тихонько оплакала прошедшие совместные годы, едва намочив подушку. Но никогда в жизни со мной не случалось ничего подобного, все прошлые несчастья, что случались со мной — легкое недоразумение по сравнению с попаданием в иной мир. Слезы текли ручьем, я всхлипывала, а воздуха не хватало, отчаянно хотелось повернуть время вспять, попытаться что-то изменить, но в глубине души я понимала, что все равно не избежала бы своей участи — оказаться здесь.

— Почему?.. Почему… это… со мной… произошло? — прерывисто бормотала я, делая глубокий вдох перед каждым словом, задыхаясь от слез, соплей и удушливого комка в горле. — Я думала, что смогу, справлюсь, но не получается….

Невидящим взглядом, полным слез отчаянья, я смотрела на Эрвина.

— Все будет хорошо, я тебе обещаю, — ласково произнес Эрвин, продолжая успокаивать, поглаживая по спине. — Пойдем.

И он повел меня в сторону своего кабинета. Усадив меня, кажется, на кушетку, он отошел к шкафу и достал оттуда маленький глиняный чайничек и такой же стаканчик. Налил в него жидкость, похожую на травяной чай, и протянул мне. Пахла она точно, как чай из трав, зверобоя или чабреца. Я сделала глоток. Напиток оказался горячим, но не обжигающим. Меня даже не удивило, как быстро заварил он чай. Магия, определенно. Теплая струя вмиг избавила от комка паники в горле, и я смогла дышать. Но руки и ноги стали ватными. Не знаю, чем опоил меня маг, но истерика быстро улетучилась. Меня начало сильно клонить в сон, но я старательно боролась с ним.

Маг вышел за дверь.

— Джубба, — позвал он.

Его помощник появился очень быстро, будто стоял за дверью, ожидая, когда его позовут.

— Нужно отнести ее в комнату, пусть поспит, — отдал приказ верховный хранитель своему верному помощнику.

Я думала, меня потащат волоком, но нет. Я почувствовала, как тело мое переместилось, словно на облако, и полетело прочь из маленького и душного кабинета верховного хранителя, прочь из башни, плавно стекая по лестнице вниз. Свежий воздух наполнил ноздри, когда мы оказались на улице. Затем тело мое полетело дальше, прямиком в мою комнату.

С облака я опустилась на кровать. Джубба осторожно накрыл меня одеялом и поправил подушку. Он ушел, и я осталась одна. Только теперь смогла расслабиться и провалилась в сон. Но передо мной появились красочные картинки, словно все происходило в реальности, хотя четко осознавала, что сплю.

Передо мной было лицо Габриэля, гладко выбритая, золотистая кожа совсем рядом с моими губами, она была такой нежной, запах такой родной, сладкий и свежий, лицо обрамляли волосы, намного длиннее, чем я помню, доходящие до мускулистой мужской груди, которая была голой. Рукой он погладил меня по щеке. Нежно поцеловав, подхватил на руки и понес на огромную кровать с белоснежными простынями и навесом, украшенным полупрозрачной голубой тканью. Белоснежные стены комнаты заливал солнечный свет из небольшого открытого окна. Резкий порыв солоноватого, морского воздуха, пахнущего рыбой и водорослями, ворвался в комнату, и мы запутались в шелковистой голубой ткани. Падая на кровать вместе с Габриэлем, я звонко смеялась. Счастьем была наполнена каждая клеточка моего тела.

— Сладкая моя, я так скучал, — пропел он мне на ухо, и тонкую, чувствительную кожу обдало жаром его дыхания.

Томная дрожь пробежала по телу, я вся была в предвкушении близости, но картинка смазалась и резко сменилась.

Мужчина с темными, почти черными волосами до плеч стоял перед овальным каменным столом в зале правящего совета. На плечах у него едва держалась черная атласная накидка, под ней только голый торс, будто вылепленный из камня, и черные штаны, едва держащиеся на бедрах. Он стоял босиком на холодном каменном полу. У него была гладкая светлая кожа и глаза, горящие синим огнем — в них ярость и боль.

Напротив него — трое мужчин, в светло-серых балахонах. У двоих длинные бороды, седые как снег, доставали до края стола. У третьего — тоже длинная, но русая борода, еще не тронутая сединой, он выглядел моложе. У меня было четкое осознание, что я знакома с этими мужчинами, но их имена не помнила.

— Все ваши людишки и земли сгорят в черном огне! — прорычал мужчина. — А ты, предатель, я тебя никогда не прощу, думал ты-то меня поймешь, поймешь, как мне плохо без Псигелии! — он ткнул пальцем в мужчину позади троицы, которого я только что заметила.

Это был Габриэль. Волосы собраны в длинный конский хвост. На нем была черная туника со строгим воротником и знакомый мне пояс с изображением птицы. Руки он скрестил за спиной, а суровый взгляд сверлил пол, видимо, не желая встречаться с глазами, полными ярости и боли.

Меня никто не видел, я стояла, спрятавшись за колонной.

Назад Дальше