— Хорошо, но когда мы закончим. — просто ответила Хафиза, протягивая платок плачущей девушке.
Редко встречались и мужчины-целители, но большинство тех, кто обладал даром Сильбы, были женщины.
Этой девушке было, вероятно, не больше четырнадцати… В то же время Ирэн работала на ферме и мечтала попасть сюда.
Ирэн вышла, закрывая за собой дверь, и прислонилась к стене в узком коридоре.
Здесь были еще две двери: одна вела в личную мастерскую Хафизы, а вторая в спальню. Бывший высший целитель вырезала на дверях сову — символ Сильбы. Эти совы были повсюду, вырезанные на дереве или выкованные в камне. Иногда в очень даже неожиданных местах с глупыми маленькими фразами, как будто какой-то давний целитель выгравировал их как тайную шутку.
Но сова на дверях частной мастерской высшего целителя…
Несмотря на то, что она взгромоздилась на корявую ветвь, крылья широко распахнулись, готовые поднять её в небеса… Сова казалась бдительной. Будто следила за теми, кто проходил мимо этой двери.
Ирэн всегда смеялась над шепотом других, которые считали, что внутри мастерской находились древние, полузабытые знания и формулы — какие-то неестественные вещи, которые лучше держать взаперти. Ирэн никогда им не рассказывала, что ей и некоторым другим избранным было позволено присоединиться к работе Хафизы в этой мастерской. По правде говоря, она и не стояла всех этих сплетен. Но загадка высшего целителя сохранялась веками — еще один миф, который передавали от целителя целителю.
Ирэн вновь почувствовала клочок пергамента в кармане. Она задумывалась о том, заметил ли лорд, как часто она прикасалась к записке незнакомки. Или думал, что она тянется к оружию. Он замечал всё, каждый вздох.
Лорд тренировался этому, если служил королю. Как и Несрин Фалюк, рождённая на этом континенте. Была какая-то связь между ними, но Ирэн не знала какая именно. Может, романтическая. Но насколько сильная… это не имело значения. Капитан могла исцелить лорда морально. Он вряд ли привык выражать свои чувства — в особенности боль.
Дверь в кабинет Хафизы открылась и молодая целительница пробормотала какие-то извинения, посмотрев на Ирэн.
Ирэн вздохнула и улыбнулась. Хафиза всех успокаивала и находила время для утешений тех, кто тоскует по дому, даже если был куда более важный разговор.
Девушка вспомнила первые дни в Торре. Тогда она ела в столовой в полном одиночестве. И предпочитала есть в одиночестве в библиотеке, прячась от библиотекарей.
Ирэн вернулась в столовую только тогда, когда нашла друзей. Их лица и улыбки заставили девушку покинуть библиотеку.
Ирэн положила руку на плечо целительницы и сказала:
— Повар приготовил очень вкусное миндальное печенье. — она подмигнула. — Скажешь ей, что возьмёшь шесть для меня, но оставишь четыре себе. Два можешь оставить в моей комнате.
Девушка просияла и кивнула. Повар была первым другом Ирэн. Проследив за тем, что девушка ела, повар оставляла в её комнате разные вкусности. В прошлом году Ирэн отплатила ей, спасла её внучку от коварной болезни лёгких, которая подкралась внезапно. Повар иногда плакала, когда они сталкивались, и Ирэн приходилось раз в месяц проверять её внучку.
Если она уйдёт, придётся попросить кого-нибудь позаботиться о девочке. Было непросто оставлять всю это жизнь.
Ирэн смотрела, как молодая целительница тихо спускалась по спиральной лестнице, затем глубоко вздохнула и вошла в кабинет Хафизы.
— Будет ли молодой лорд ходить вновь? — спросила она вместо приветствия, подняв брови.
Ирэн скользнула на стул:
— Будет. Травма почти такая же, которую я исцеляла прошлой зимой. Но это будет сложно.
— Исцелять его или для тебя?
Ирэн покраснела:
— Я вела себя… плохо.
— Этого следовало ожидать.
Ирэн вытерла пот со лба.
— Я смущена, чтобы рассказать тебе насколько сильно.
— Тогда и не надо. Веди себя лучше в следующий раз и прими это как еще один урок.
Ирэн опустила взгляд, рассматривая красно-зелёный ковёр. Он очень старый, но Хафиза отказывалась покупать новый.
Ирэн откинулась на спинку кресла, осматривая безоблачное небо.
— Я думаю, что смогу исцелить его, — сказала девушка больше себе, нежели Хафизе. — Если он будет сотрудничать, я смогу заставить его ходить вновь.
— И он будет сотрудничать?
— Я была не единственной, кто плохо себя вёл, — сказала целительница. — Хотя, он из Адарлана — может, это такой врождённый минус в характере.
Хафиза рассмеялась.
— Когда ты вернёшься к нему?
Ирэн засомневалась и нахмурилась.
— Ты ведь вернёшься, не так ли? — с нажимом спросила высшая целительница.
— Трудно было смотреть на него, слышать акцент и… Но ты права. Я… попытаюсь. Может, Адарлан не будет против меня.
— Ты ожидаешь этого?
— У него есть важные друзья, которые точно будут помнить. Тем более, его спутник — новый капитан королевской гвардии. Её семья родом отсюда, но… она служит им.
— И что это тебе говорит?
Всегда проверки, маленькие уроки.
— Это говорит мне, что… — Ирэн вздохнула. — Что я не знаю столько, сколько предполагала. Но это не прощает им никаких грехов.
Тем не менее, она встречала много плохих людей в своей жизни. Жила серди них, служила им, как, например, в Иннише. Но когда девушка посмотрела в карие глаза лорда Вэстфола, то поняла, что он не был одним из них. Как и его спутница.
И его возраст… лорд был мальчиком, когда были совершены те ужасные злодеяния. Он всё еще мог быть очень виноватым, ведь за последние года тоже случилось не мало, но…
— Рана в позвоночнике, — сказала Ирэн. — Он утверждает, что какая-то ужасная тёмная магия сделала это.
Её магия отшатнулась от шрама.
— Да?
Она вздрогнула:
— Я никогда… не чувствовала ничего подобного. Как будто она была гнилой и пустой одновременно. Холодной, как зимняя ночь.
— Я поверю тебе на слово.
Ирэн фыркнула, благодарная за этот юмор, который разрядил обстановку. Действительно, Хафиза никогда не видела снега. С теплым климатом Антики круглый год, самая близка к зиме погода была тогда, когда лёгкая корочка мороза покрыла цветы и лимонные деревья.
— Это было… — Ирэн отмахнулась от воспоминания. — Я не сталкивалась с такой магией.
— Это повлияет на исцеление?
— Не знаю. Я еще не пыталась исцелять его, но… дам знать.
— Я в твоём распоряжении.
— Даже если это моя последняя проверка?
— Хороший целитель, — сказала Хафиза с улыбкой, — знает, когда обратиться за помощью.
Ирэн рассеяно кивнула. И когда она уплывёт домой, на войну и кровопролитие, к кому она обратится?
— Я вернусь, — наконец, сказала Ирэн. — Завтра. Хочу изучить некоторые книги в библиотеке.
— Я скажу повару, где тебя найти.
Ирэн ухмыльнулась:
— Ничто не утаить от тебя, да?
Хитрый взгляд Хафизы не успокоил.
Целительница не вернулась в тот день. Несрин ждала час, а затем и два, пока Шаол читал в гостиной. Затем она объявила, что идёт к семье.
Прошли годы с тех пор, как она видела своих тётю, дядю и их детей. Девушка молилась, чтобы они остались жить в том же доме, где и раньше.
Она едва смогла заснуть. Едва чувствовала голод или истощение, благодаря терзающим мыслям, что так и грозились уничтожить девушку изнутри.
Целительница с неопределёнными ответами не успокоила её.
Учитывая, что на сегодня не запланировано встреч с каганом и его детьми…
— Я могу сам развлечься, знаешь ли, — сказал Шаол, откладывая свою книгу на колени, когда Несрин уже в который раз посмотрела на дверь. — Я бы присоединился к тебе, если бы мог.
— Скоро сможешь, — пообещала она.
Целительница казалась достаточно мудрой и знала своё дело, несмотря на загадочный отказ подарить им надежду.
Если эта женщина не сможет помочь, Несрин найдёт другую. Будет находить до тех пор, пока не вылечат Шаола.
— Иди, Несрин, — приказал Шаол. — Ты не успокоишься, пока не сделаешь этого.
Она подошла к нему, облокотившись на инвалидное кресло. Их лица слишком близко. Его глаза, казалось, сверкали.
— Я вернусь, как только смогу.
Он чуть улыбнулся:
— Не торопись. Увидишься со своей семьёй.
Он не видел свою мать и брата уже как несколько лет, рассказывал Шаол. А об отце — ни слова.
— Может, — тихо сказала она, — мы сможем найти ответ на вопрос целительницы.
Он несколько раз моргнул.
Несрин пробормотала:
— Когда я вернусь.
Очень быстро свет в его глазах погас.
Девушка не стала долго ждать и отошла. В прошлый раз он остановил её, когда Несрин практически прыгнула на него. Видеть его без рубашки, эти мускулистые мышцы… Она почти попросила целительницу самой провести «осмотр».
Это достаточно жалко. Хотя она ужасно себя чувствовала, стараясь не замечать притяжения между ними. Она начала спать с ним этим летом потому, что не видела смысл сопротивляться желанию.
Правда сейчас она слишком сильно заботилась о нём и переживала.
Несрин провела рукой по волосам:
— Я вернусь к обеду.
Шаол махнул рукой и вернулся к чтению книги. Девушка вышла из комнаты.
Они не давали никаких обещаний, напоминала она себе. Но этим летом, когда рухнул замок… Несрин еще никогда не чувствовала такого страха. Она никогда не молилась богам, но тогда…
Капитан отогнала мысли о тех ужасных днях, пока шла по огромным залам, смутно вспоминая, как найти выход в город.
Она оставила свою семью, хотя должна была быть там, чтобы защитить детей, своего старого отца, сестру…
— Капитан Фалюк!
Несрин остановилась, услышав приятный голос. На это звание она еще не привыкла отзываться.
В конце коридора, который разделял их, был Сартак.
Праздничную красивую одежду заменил плотно облегающий костюм из кожи и лёгкие доспехи: пластины находились на запястьях, коленях и голени. Никакого нагрудника. Длинные чёрные волосы собраны в хвост.
Несрин поклонилась. Он был ниже остальных детей кагана, но, по слухам, имел больше всех шансов стать Наследником и союзником Адарлана.
Если они выживут.
— Вы, кажется, куда-то спешили, — сказал Сартак.
— У меня есть в городе семья. Хотела их увидеть, — она добавила нежно:
— Если только Ваше Высочество не нуждается во мне.
Усмешка растянулась на его губах, и капитан поняла, что говорила на своём родном языке — их языке.
— Я катаюсь на Кадаре, моём ракине. — прояснил он на том же языке.
— Я знаю, — ответила девушка. — Я слышала о вас.
— Даже в Адарлане? — он удивлённо поднял брови.
Воин и заклинатель. Опасное сочетание, но Несрин не смогла вспомнить ни одного упоминания о супруге. Действительно — на его пальце не было кольца.
— Даже в Адарлане, — ответила капитан. Конечно же, не на самих улицах, но в доме. Отец рассказывал о неком Крылатом принце.
— Могу ли я вас сопровождать? Улицы — это настоящий лабиринт. Даже для меня.
Это было очень щедрое предложение, но…
— Я бы не хотела отбирать вас у неба.
Хотя бы по той причине, что не знала как разговаривать с такими людьми — рождёнными править, шпионить и умело выигрывать в дворцовых играх.
— Кадара привыкла ждать, — сказал Сартак. — По крайней мере, позвольте провести вас к воротам. Сегодня заступает новая смена стражников, нужно предупредить, чтобы пустили вас обратно.
Потому что с её одеждой и отсутствием украшений… Наверное, охранники не пропустили бы её. И это было бы жутко унизительно.
— Спасибо, — сказала она.
Они молчали, пока проходили мимо белых тканей, развевающихся на ветру. Вчера Шаол рассказал ей о том, что беспокоило Кашина. Вряд ли смерть их младшей сестры не была частью чьей-то игры. Может, даже Перрингтона. Этого вполне достаточно, чтобы страх поселился в её мыслях. Чтобы она рассматривала каждое лицо, с которым сталкивалась, заглядывала в каждую тень.
Несрин посмотрела на Сартака. Принц кивнул нескольким визирям.
— Неужели их все тридцать шесть?
— У нас есть особые значения чисел, так что, да, — фыркнул он.
— Мой отец тоже считал, что гнев богов страшнее, нежели политические последствия.
— Лорд Вэстфол встретился с целителем?
Не было никакого вреда в этой правде, решила она, поэтому сказала:
— Да. Ирэн Тауэрс.
— Ах. Знаменитая Золотая Леди.
— Да?
— Она потрясающая, разве нет?
Несрин чуть улыбнулась:
— По-моему, ты пользуешься своим расположением.
Сартак ухмыльнулся:
— О, я бы не посмел. Мой брат Кашин убил бы меня за это.
— У них есть какие-то отношения?
Хасар, казалось, намекала на это.
— Они были друзьями. Теперь не говорили несколько месяцев, но кто знает? Хотя я думаю, что знаю не больше, чем королевские сплетники.
— Полезно знать с кем работаешь.
— Что она сказала на счёт лорда Вэстфола?
Несрин пожала плечами:
— Она не решилась подтверждать, что вылечит его.
— Многие целители могут сделать это. Им просто не нравитмя дарить надежду, а потом убивать её. Хотя я также скажу, что сама Ирэн исцеляла одного из даргановских воинов прошлой зимой с похожей травмой. Она знает, что делает.
Несрин спрятала надежду, которая расцвела, куда-то подальше и посмотрела на открытые двери выхода в город.
— Как долго вы летали на ракине, принц?
— Я думал, ты слышала рассказы. — юмор танцевал в его глазах.
— Только сплетни. Я предпочитаю правду.
Тёмные глаза посмотрели на неё изучающе. Несрин почувствовала тяжесть и тревожность. Взгляд орла — взгляд ракина. Острый и пронзительный.
— Мне было двенадцать, когда мой отец привёл нас в горы. И когда я пробрался к ракинам и забрался на ракина капитана, хотел взмыть в небо и полететь… Мой отец сказал мне, что я бы только запачкал камни. И заслужил бы умереть за свою глупость. Как наказание, он заставил меня жить среди ракинов, пока я не смогу доказать, что не был полным дураком тогда.
Несрин тихо рассмеялась, они вышли в большой двор.
Изысканные арки и столбы украшены флорой и фауной, дворец остался позади.
— К счастью, я не умер от глупости. И вместо этого полюбил езду на ракинах, превратил это в свой образ жизни. Это было адски сложно, так как я был принцем, но я доказал свою силу достаточно быстро. Кадара появилась на свет, когда мне было пятнадцать лет и я сам её воспитал. С тех пор у меня не было другого ракина.
Гордость и привязанность сверкнула в глазах цвета оникса.
И всё же Несрин и Шаол просили его, умоляли, взять этого возлюбленного ракина в битву с драконами в несколько раз больших за орлов и с бесконечно грубой силой. С ядом на хвостах.
Её желудок перевернулся.
Они добрались к главным воротам. Небольшая дверь оставалась открытой, позволяя входить и выходить из замка по каким-то поручениям.
Несрин не шевелилась, пока Сартак представил её тяжело вооруженным охранникам, приказывая предоставить ей неограниченный доступ. Солнце сверкнуло на рукоятях мечей, когда стражники поклонились.
Сартак провёл её через небольшую дверь на широкую улицу, которая впадала в лабиринт остальных улочек.
Прекрасные дома и стража выстроились вдоль улиц, где жили богачи, которые хотели жить в тени дворца.
Тут множество людей толпились из-за бизнеса или просто развлечения. Некоторые путешественники пытались заглянуть через ворота во дворец. И сейчас с интересом разглядывали дверь, через которую только что вышли Сартак и Несрин. Похоже, что никто не узнал принца. Хотя капитан знала, что стражники на улице уже контролировали каждое их дыхание и слово.
Она бросила взгляд на Сартака и заметила, что принц также хорошо понимал всё это.
Нужно будет пройти час или немного больше, чтобы добраться до дома её семьи. На карете или лошади это заняло бы еще больше времени из-за переполненных улиц, по которым не проехать.
— Вы уверены, что вам не нужен сопровождающий?
Полуулыбка растянулась на губах Несрин, когда она увидела, что он смотрит на неё.