— Молчать, бледные! — гаркнул один из них, причем гаркнул громко, а выражение лица ничуть не изменилось, оставаясь такой же отрешенной, непроницаемой маской, словно этот человек был всего лишь костюмом, скафандром для какого-то другого, судя по голосу и интонациям, излишне эмоционального.
— Соблюдайте тишину, пока высшие думают! — с таким же непроницаемым выражением лица подтвердил второй.
Насчет «высших» от дикарей услышанном, я даже захихикала, о чем тут же пожалела, потому что внимание «птичьих» снова вернулось ко мне.
Меня рассматривали пристально и долго, не пропуская ни одного изгиба тела, отчего захотелось съежиться и вообще по размалеванным лицам съездить, а судя по желвакам на щеках драконов, их такое ко мне внимание оскорбило едва ли не больше, чем меня саму.
— Сегодня ваш счастливый день, бледные, — величественно сказал один из туземцев. — Мы могли бы забрать ваши жалкие жизни, но вместо этого берем в уплату за пользование нашей дорогой лишь ваши вещи и женщину.
Меня, то есть.
Я, услышав такое хамское высказывание, головой помотала, показывая, что я против, но на меня никто внимания не обратил, ни свои, ни чужие, что обидно.
Чуть шагнув вперед, Исам возвестил:
— Ни вещи нашей женщины, ни сама женщина с вами не пойдут.
— И если вы уберетесь с дороги немедленно, мы сохраним вам ваши жалкие жизни, — добавил Кеншин.
Эти двое главных у «птичьих людей» обменялись долгим взглядом. Я уже понадеялась, что они все же прислушаются к угрозам драконов, но, как оказалось, зря.
— Мы берем назад свое великодушное обещание, — с достоинством сказал один из этих.
— Вы все пойдете с нами, — добавил второй. — Из крепких мужчин получаются хорошие рабы.
От слов «пернатых» веяло такой уверенностью, что я сглотнула. Это что же, придется к ним в племя топать под прицелом? По меньшей мере унизительно, по большей — просто глупо. Да и от намеченного пути не хотелось отклоняться. Кому-то позарез к священной горе надо, кому-то невесту выручать…
Я еще раз скользнула взглядам по непроницаемым лицам. В том, что именно этих двоих мы с Исамом видели ночью на острове фей, лично у меня не было никаких сомнений.
— Ага, — буркнула я вслух. — Угу…
На меня покосились оба дракона, и я тихо поинтересовалась у Кеншина:
— А как они относятся к магии? К пророчествам там, предсказаниям?
Дракон нахмурился, но ответил:
— Уважительно.
— Ага, — кивнула я.
Навесив на лицо самое непроницаемое выражение, я драконов чуть в плечи пихнула, чтобы пройти дали и вперед выступила. При этом трубки, что эти к губам прижимали, за мной не повернулись, из чего сделала вывод, что эти туземные шовинисты за бойца меня совсем не считают, не смотря на лук и колчан со стрелами за спиной. И вот это было обидно.
Нахмурившись от этой самой обиды, но при этом стараясь попасть дикарям в том и говорить надменно и непроницаемо, как они, я заговорила. При этом подняла руку, развернув к ним ладонь.
— Хау! — начала я. — Привет великим красномордым воинам от бледнолицых братьев с великой земли Шаляй-валяй.
Вожди промеж собой переглянулись, но один из них все же уточнил.
— Это где такая? Что-то мы не слышали о таком странном названии.
Я пространственно махнула рукой.
— Там, — сказала я важно. — За высокими горами, да за глубокими долами!
Вроде отстали. Но слушали. И как-то напряженно, что воодушевляло. Важно откашлявшись, выдерживая паузу, я продолжила:
— Я, великая скво из клана Смертоносных студиозусов пришла на сию благословенную землю, чтобы нести пророчество по закону гор!
Драконы переглянулись, у обоих на лицах одно и то же выражение, мол, мы пропали, и что она несет?!
А эти наоборот, посмотрели с каким-то новым интересом.
Гриша же, который заслышав мою пламенную речь, вперед выступил с открытым ртом, прослышав о клане Смертоносных студиозусов, даже поклонился.
Надо сказать, поклон Григория и на этих подействовал
Кто-то, из тех, что драконов на мушке продолжал держать, все также держа, на всякий случай тоже поклонился. Кто-то только почтительным выкатом глаз решил отделаться.
Ничего. Мы их всех сейчас проймем.
— Пророчество? — недоверчиво переспросил один из вождей, но на лице все та же маска непроницаемая.
Я на это величественно кивнула, и для пущей убедительности на плечи поплевала. Не знаю, зачем это сделала, но, по моим скромным убеждениям, дикарей должно было пронять.
Кое-кого проняло, из еще не поклонившихся. Еще пара-тройка воинов в почтении головы склонили.
Второй же вождь, который ни разу не слышал о клане Смертоносных студиозусов, почти нахмурился.
— Как докажешь свой дар? — спросил он, пожевав губами.
Нет, ну надо же какие мы серьезные, что-то, когда ночью они перед феей свое «курлы-курлы» изображали, мне такими вовсе не казались.
Ничего. Сейчас проймем, решила я.
— А я вам прямо сейчас погадаю, — нагло так сказала, в традициях «Ой нанэ-нанэ красавица, позолоти ручку и дай бог тебе здоровья и жениха — богатого и неутомимого!».
Мой наглый тон и уверенность в глазах подействовали.
Тем, кто драконов на прицеле держал было скомандовано на шаг отступить и руки с трубками опустить, но, если что, стрелять без предупреждения.
— Как ты собираешься нам гадать, о великая скво из клана Смертоносных студиозусов? — старательно выговорил один из вождей.
— Все уважающие себя гадалки делают предсказания, разбросав по дороге внутренности своих врагов, — подсказал второй вождь и глаза его при этом вредно сверкнули.
Если он таким образом думал меня пронять, то сильно просчитался. Мы с Ариэлькой покер-фейс умеем не хуже профессиональных игроков держать. А иначе в нашей академии просто не выживешь. Как еще свое опоздание на пары или прогулы объяснять?
Заверив, что моих врагов давно уже нет в живых, что сподвигло всех, кто до этого поклониться забыл, восполнить сие упущение, я сказала, что гадаю по старинным книгам.
Поскольку слово для дикарей было новое, те тут же прониклись еще большим уважением.
Скомандовав всем, а особенно Кеншину отвернуться, я извлекла из чемоданчика томик Гарри Поттера и старательно подула на корешок.
Распахнув книгу, надула щеки для пущей убедительности и уставилась на буквы.
Моего гадания ждали с нетерпением и нарастающим беспокойством.
Наконец, я, старательно хмуря брови, словно внимательно вчитываюсь в историю мальчика-волшебника, воспитанного маглами, исторгла:
— Слы-ышу-у! — прогудела я, многозначительно при этом глянув на вождей. — Слышу звуки, сильно напоминающие птичий клекот, но издаваемые человеческими глотками!
На лице одного из вождей обозначился явный интерес, на лице другого — тщательно скрываемое беспокойство.
— Курлы-курлы, — старательно вывела я. — Кудах-тах-тах!
И так же старательно покряхтела.
Поскольку интонации я копирую филигранно, а по словам преподов, пакостничество и талант выводить из себя у меня в крови, после красноречивой попытки воспроизвести услышанное ночью на острове фей, оба вождя обменялись довольно-таки тревожными взглядами.
Я же, окрыленная первой победой, глаза вытаращила в книжку так, что Гриша даже попытался заглянуть через плечо, мол, чего я там такого увидела.
Поскольку священная история Гарри Поттера не для посторонних глаз, от Гриши я отмахнулась и возопила:
— Ви-ижу!!
Беглый взгляд на вождей и вот, они уже не красномордые, а огненно-мордые, прям с горящими щеками и ушами.
Я же продолжала:
— Вижу две части тела, подпрыгивающие в ночной тиши, украшенные перьями, как да простите меня, великие красномордые воины, ваши буйны головы. Сии непонятные мне части тел подпрыгивают, ударяются друг о друга и отскакивают в стороны, как волейбольные мячики.
Может, из красномордых никто о волейбольных мячиках не слышал, но, когда я сообщила, что в неопознанных частях тела задницы опознала-таки, захихикали не только драконы с Григорием, но и внимательно слушающие меня туземцы. Все, кроме вождей.
Я же не стеснялась ни в красочных описаниях, ни в выражениях.
— Задницы сии, о доблестные воины, с торчащими из них перьями оперением наружу (это уточнение почему-то рядовых туземцев до колик рассмешило, а вот вождей наоборот, расстроило как-то), так вот, эти два зада звуки издают неведомые и наскакивают друг на друга, аки срамники какие! — вещала я. — А под ними, знаете ли, другие части тела болтаются! Красные такие!
Тут уже туземцы покатывались со смеху вместе с Григорием. Кто-то даже, завидев, что парень закашлялся, по плечу его похлопал. Драконы же смотрели на меня не сказать, чтобы одобрительно, но все же не мешали, на чем и спасибо, а вожди пошли пятнами.
— Ну-ка, ну-ка, — хорошо поставленным голосом потомственной вещуньи вопила я и делала вид, что вглядываюсь в печатные строчки. — Не вижу, что за части тела такие…
Выдержав паузу, как всякий уважающий себя драматург, я, наконец, возвестила:
— А не лица ли это у коленок болтающиеся, о великие красномордые воины? Причем лица красные такие, и какие-то до боли знакомые…
Я пальцем заложила книжку и задумчиво-задумчиво на вождей посмотрела…
— Хватит!! — рявкнули они в голос.
— Ты доказала, что являешься великой пророчицей, скво!
— Ты вольна идти, вместе со своими людьми, дабы вершить свою великую миссию! — подхватил второй.
— По закону гор! — хором подхватили остальные, причем вместе с Григорием.
— Красномордые воины (эко я с названием-то угадала!) поддержат любое твое правое дело и предоставят по первому же зову свои мечи и плевательные трубки!
— Принимаю ваши мечи и плевательные трубки, — с самым серьезным видом сообщила я, пряча волшебную книжечку в чемоданчик, чтобы вождей лишний раз не нервировать. И не искушать отобрать ее у нас, поскольку по их лицам было видно, что думают, что там секреты всего мира собраны, вот всех на свете, от великих красномордых вождей до некой скромной, но не менее великой, скво.
Прощались мы, как положено, долго, обстоятельно, красноречиво и даже горячо.
Меня в очередной раз заверяли в вечной верности, клялись своими мечами и плевательными трубками, а я, несмотря на явное неодобрение драконов, разошлась и раздавала направо и налево свое высочайшее благословение, желала каждому крепкого здоровья и долгой жизни (причем Григорий тоже за благословением подошел), а я, окончательно войдя в раж, чуть было им всем женихов богатых да неутомимых не пообещала.
Хотя, вспоминая ночные пляски из серии юморист на юмористе… Может, кого-то бы такая перспектива и не очень-то оскорбила бы…
Глава 14
Расставшись, наконец с племенем «красномордых», мы продолжили свой путь к благой цели, а именно, вызволению несчастной ясноокой Хоккайды из лап «извергов». Причем Гриша теперь чуть не в рот мне заглядывал и смотрел с таким восторгом и обожанием, что даже как-то неудобно было.
А еще, к неудовольствию обоих драконов, парень воодушевился не на шутку и вообще каким-то неуемным оптимизмом воспылал. Потому что, по его словам, если раньше он хоть немного (совсем чуть-чуть) сомневался, что мы сможем врагов одолеть и невесту освободить, то сейчас у него и тени сомнений не осталось.
Чуть отойдя от дороги, мы сделали привал, чтобы перекусить остатками утренней птицы, а я, уговорив Кеншина согреть воду в термосе, насладилась еще и свежезаваренным чаем с сахаром. Ароматный напиток оценили все, а Гриша, который ни разу в жизни не пил ничего подобного, кажется, окончательно убедился в моих незаурядных способностях, к негодованию обоих драконов. Правда, к чести обоих надо сказать, что свою шарманку о том, что женщина должна сидеть ниже травы и не отсвечивать, они сегодня не заводили.
Исам вообще был малоразговорчивый, а Кеншин, надо полагать, не хотел ронять мое реноме в глазах Григория, поскольку мои личные заслуги хитрый дракон, ничтоже сумняшеся объявил общими. Я не возражала. К такой несправедливости я еще в академии привыкла. Оставалось только надеяться, что в их Альма-матер будет по-другому.
По дороге нам дважды встречались какие-то крытые повозки, запряженные лошадьми, которые оставляли за собой облака пыли, из чего я сделала вывод, что передвигаются здесь не только на страусах. Когда вдалеке снова увидела странных зверей с двумя хоботами и спросила, что за они, мне пояснили, что это титанозавры, местные парнокопытные, в этих местах они дикие, но есть и такие страны, где их впрягают в повозки, именуемые лингерами.
На мой вопрос, кто может рискнуть впрячь эдаких слонопотамов в повозки, мне спокойно ответили:
— Демоны.
Из чего я заключила, что демоны в этом мире тоже есть, после чего временно задавать вопросы расхотелось.
После того, как, следуя указаниям Григория, мы сошли с укатанной колеи и двинулись через поле, путь пришлось прервать еще дважды.
Один раз мы были атакованы гигантской сколопендрой, вознамерившейся полакомиться всеми нами по очереди. Сколопендра поднималась на несколько метров над землей, отчего ее коротенькие ножки болтались в воздухе, разводила и сводила жвала, угрожающе распахивая огромную пасть, в которой я могла бы запросто уместиться целиком и атаковала.
Что-то мне подсказывало, что своим огненным дыханием оба дракона могли бы расправиться с зарвавшимся насекомым в два счета, но это было бы не так эффектно.
Вместо быстрой расправы нам с Григорием показали настоящий боевой танец, со взлетами в воздух, эффектными разворотами, разящими смертоносными ударами рук и ног. Ни Исам, ни Кеншин, принципиально оружием не воспользовались, видимо, чтобы произвести больший эффект. И им это удалось. В том, что касается Григория. Да и вашей покорной слуги… Наблюдать за смертоносной схваткой драконов в человеческом обличье и гигантского и потому очень опасного насекомого было интересно, захватывающе… и очень волнительно.
Вопреки моей воли губы дрожали, пока вела счет, пальцы вздрагивали в унисон ударам, я то и дело зажмуривалась, когда казалось, что схватка вот-вот будет проиграна, и, поэтому, когда слышала очередной восторженный вопль Гриши, с облегчением декламировала:
— Удар! Еще удар! Левой! Правой! Да это почти нокаут! Счет десять — ноль в пользу наших! Ой! Мамочки! Вот это да…
Судя по самодовольным лицам драконов, такая моя реакция была им приятна. На Исама я специально не смотрела (справедливости ради надо заметить, что он на меня тоже), а вот Кеншин из кожи вон лез, красуясь передо мной и соперником.
Надо сказать, поведение Кеншина по отношению ко мне тоже изменилось: может, сказался ночной разговор с Исамом, который я слышала, засыпая, а может, дракон сам понял, что тактика «я — сильный и мужественный, а ты — глупая и слабая» со мной не пройдет… Но брюнет перестал хмыкать и фыркать по поводу и без повода, усмехаться, словно нарочно подчеркивая мое скудоумие, и вообще вел себя, можно сказать, галантно, пытался даже развлекать местными легендами и сказаниями.
Во второй раз путь нам преградили скорпионы. Огромные, почти как сороконожка.
На этот раз боевым танцем драконов отделаться не удалось. Когда до Исама, пока он с двумя насекомыми сразу рубился, сделав из чудо-браслета кривую саблю, третий его чуть было жалом не достал, я, хоть зареклась смотреть в сторону блондина, ахнула и выстрелила.
Подарок фей порадовал тем, что свалил пятиметровую тушу с одного выстрела. Затем еще Кеншина подстраховала, и еще двоих скорпионов уложила исключительно из любви к искусству. И от злости, если честно. Потому что стоило вспомнить, как Исам ночью от меня отстранился, без причины, без объяснений даже, так горько становилось, что схватка со скорпионами пришлась на руку.
После этого Григорий уважением ко мне еще больше проникся, а Кеншин, видя, что Исам за день не сказал мне ни слова, и вообще в мою сторону не смотрел, так и жег глазами, отчего щеки краснели, словно к ним приложили угли, а ноги то и дело норовили подкоситься.
Догнали мы похитителей невесты Григория уже к вечеру.