– Мне не нужно разрешение, – Валери гордо вскинула голову. – Я пришла попрощаться.
– Ты останешься здесь, – грозно рыкнул Шевцов. Потом посмотрел на Витольда: – Ты тоже можешь остаться. Но сначала мне нужно с тобой поговорить. Девушки, вы не оставите нас?
– Викт… Эдвард, я сама поговорю с Витольдом, – Алеся поднялась и на всякий пожарный встала между мужчинами. Опасалась она оставить этих двоих излишне темпераментных наедине друг с другом. Пока их «беседы» имели тенденцию протекать исключительно травмоопасно.
– Душа моя, – улыбнулся ей танцор, – иди. Я не боюсь твоего злюку. Нам действительно нужно поговорить.
Чего у Витольда не отнять - так это его бесстрашия.
- Идём, - Алеся взяла за руку Валери и вывела из кухни, мысленно молясь, чтобы танцор хотя бы «светом очей» Шевцова не назвал.
Она едва успела дотянуть подругу до её комнаты, когда та упала в объятия и заплакала от дикого переизбытка чувств.
– Я так его люблю, Мелисса. Так люблю. Он самый нежный и страстный мужчина в мире, – её начало колотить. Она говорила то в полный голос, то вдруг переходила на шёпот. – Я даже не мечтала о взаимности. Я чокнусь от счастья, Мел. Просто умру от его сумасшедших поцелуев.
– Он не даст тебе умереть.
Горячие слёзы щемящего счастья катились по щекам Валери, и у Алеси тоже щипало в глазах от наворачивающихся слёз.
– Только, знаешь, Мел, – Валери отстранилась. На лице проскочило знакомое упрямство и решительность, – что бы там не говорил Эдвард, я сегодня же сбегу с Витольдом. Если запрёт, просто выпрыгну из окна.
– Ну, что ты, Лера, не будет он тебя запирать. Поверь, он на вашей стороне. Просто хотел защитить от необдуманных экспрессивных поступков, которыми навредите сами себе. Вам действительно лучше пока остаться здесь. Никто не удивится, что Эдвард пригласил Витольда погостить. Все знают, что у нас скоро концерт и нам надо репетировать. А вот если ты вдруг поселишься в квартире Витольда, уже завтра все твои родственники будут в курсе, что у тебя с ним роман. Обязательно найдутся «доброжелательные» соседи, которые доложат им об этом. Ты хочешь, чтобы родители, дядюшки и тётушки, всей сворой, набросились на вас? Вам нужно немного времени, чтобы понять, как действовать дальше.
– Думаешь, Эдвард не сдаст нас?
– Можешь не сомневаться.
Валери улыбнулась счастливо и снова заплакала, рассказывая, как сильно любит. А потом пришёл Витольд. Алеся передала ему её из рук в руки, и он принялся осторожными поцелуями снимать слезинки с её глаз.
И Лесе пришлось срочно ретироваться, потому что она видела в этой нежности с трудом сдерживаемое безумие.
Глава 32. Последняя фраза
За девушками закрылась дверь, и мужчины остались на кухне одни.
– За это, – Шевцов указал взглядом на кровоподтёк под губой Витольда, – извиняться не буду. Сам напросился.
Виктор действительно считал, что танцор ещё легко отделался. Третий раз застал его в спальне Алеси. Когда подумал, что тот мог её обидеть, в голове помутилось от ярости.
– Проехали, милорд, – Витольд и не ждал извинений, – свет моих очей, – добавил насмешливо и потёр ушиб.
– Только попробуй, – отреагировал на «свет очей» Шевцов.
Но странно – по-настоящему уже не злился.
Витольд сел за стол напротив Виктора. Туда, где только что сидела Алеся. Взял её чашку и допил пару остывших глотков чая.
– Все те слухи про нас с Мелиссой – только слухи. Она всегда была мне просто другом. Самым близким. Любимым другом. Я бы никогда её не обидел.
– Ладно. Верю. Проехали. Эта история про тебя и Валери – правда?
– Да.
– Оставайся. Не сдам.
– Я знаю.
– Кстати, та, с кем ты общаешься в последнее время – это не Мелисса, – Виктор решил не тянуть время и без лишних предисловий сразу переходить к делу. Раз уж то, что Алеся рассказала о Витольде и Валери – правда, то танцору сейчас явно хочется поскорее отсюда слинять.
– Не Мелисса? – Витольд прищурился.
Вот так, с настороженностью, и выслушал рассказ о двойниках. Вопреки опасениям, в глубокий шок не впал, а главное – поверил. Вряд ли, конечно, так запросто принял бы историю за чистую монету, если бы сам не ощутил, что Мелисса стала немного другой. Вообще-то, девушки, по его словам, очень похожи. Не только внешне. Алеся такая же мягкая и простая, добрая, чуткая и чуть-чуть авантюрная. У них одинаковый тембр голоса, одинаковая улыбка. Но в жестах Витольд заметил отличие. Годы, проведённые на сцене, добавили Мелиссе чуть-чуть манерности, которой в Алесе совсем нет.
Странно это было – слушать о такой похожей на Алесю девушке. Ну, извини, Витольд, Виктор всё равно остался при своём мнении, что его Чистякова неповторима и может существовать только в единственном экземпляре.
Шевцову не понадобилось объяснять, какая проблема возникла у двойника Мелиссы. Витольд и сам быстро сообразил и вызвался помочь с концертом. Без грамма стеснения с нагловатой улыбочкой заявил, что на сцене он – бог. И никто из зрителей не обидится, если большую часть вечера блистать будет именно он.
– Спасибо, – кивнул Виктор. – Есть ещё одна просьба.
Витольд, конечно, очень удивится. Но он как раз тот человек, который может помочь.
Виктор не сомневался, что его мелкая боязливая партнёрша обязательно начнёт паниковать перед выходом на сцену. У этого зайца будут дрожать колени, а то и всю её будет колотить. Не самое лучшее состояние, чтобы явиться на публику. Но Шевцов знал, чем поднять её боевой дух. Нужен подарок. Что-то с глубоким символическим смыслом. Все девчонки любят талисманы на удачу. Самые убеждённые материалистки чувствуют себя спокойнее, когда такой талисман при них. Виктор собирался наведаться к ювелиру. Это не обязательно должен быть дорогой металл (сгодится и серебро), но обязательно эксклюзивная вещь, сделанная под заказ. Учитывая, что до концерта осталось меньше двух дней – заказ обойдётся очень недешёво. За срочность придётся доплатить. Но трогать сбережения Эдварда Шевцов не хотел. И дело даже не в том, что бизнес Лорда переживает не лучшие времена, дело в том, что Виктору неприятно было бы покупать подарок Алесе на чужие бабки. Он должен заработать их сам.
– Мне нужны деньги.
Как Шевцов и ожидал, Витольд удивился.
– Сколько? Могу одолжить пару тысяч.
– Нет. Мне нужно их заработать.
Танцор не разочаровал. Не стал тупить. Догадливый прохвост.
– Завтра к семи вечера будь готов.
Алеся проснулась от стука в дверь. Через едва расплющенные веки увидела, как в комнату вплывает горничная с переносным столиком в руках. Она поставила его на кровать перед носом Алеси и, дико смущаясь, произнесла:
– Прима Мелисса, доброе утро. Прошу извинить за столь ранний завтрак, Лорд Эдвард просил разбудить вас.
– А который час?
– Шесть утра.
Горничная растворилась. А Леся тупо уставилась на дымящийся кофе. К нему прилагался тост с зеленью и поджаренной ветчиной… и… записка:
Через пятнадцать минут – репетиция. Жду в зале.
P. S. Не вздумай обойтись салатным листом. Силы тебе пригодятся.
Первая мысль, которая посетила голову, была тягуче-ленивой: Шевцов полагает, что Алеся, едва продрав глаза, в состоянии умять огромный бутерброд? А вот вторая – паническая: через пятнадцать минут?!!! Мамочки!!!
Какой уж там тост, или даже просто салатный лист. Пришлось обойтись парой глотков кофе и соскочить с постели. Когда Виктор Валериевич грозился, что они каждую свободную минуту будут репетировать, Алеся не думала, что он вкладывает в слова настолько буквальный смысл.
Она приводила себя в порядок с бешеной скоростью, и, когда в назначенное время заходила в зал, не была уверена, что не выглядит помятой. Шевцов же, зараза, сиял гладковыбритостью, свежестью и бодростью. Когда только успел?
Он начал с того, что поведал о вчерашнем разговоре с Витольдом.
– Ваш танцор, Чистякова, оказался вполне вменяемым.
Какая неожиданная формулировка. Не зря Алеся питала надежды, что мужчины смогут договориться. В общем-то, они оба вменяемые… за исключением некоторых отдельных моментов.
– Он довольно спокойно отреагировал на то, что вы не совсем и Мелисса. Теперь у нас есть союзник. Основную часть концерта Витольд берёт на себя. Наша задача – всего один танец.
Алеся улыбнулась – она знала, что на Витольда можно положиться.
Шевцов позволил партнёрше лёгкую разминку, а после начал гонять с отработкой элементов.
– У нас пара часов, – объяснил он. – Потом нужно ехать в офис.
Алеся и сама помнила, что на сегодня назначено совещание управленцев, на котором они должны отчитаться о проделанной работе. Сразу после совещания, намечалась ещё одна репетиция – уже под музыку.
– Витольд обещал договориться с музыкантами. Они подъедут к трём, – сообщил Виктор Валериевич. – В семь вечера мне нужно будет отлучиться. Но как только вернусь, проведём ещё одну репетицию.
Вот это распорядочек. Алеся уже успела пожалеть, что не умяла бутерброд.
По дороге в офис Шевцов рассказывал, что проглядывал утром последние сводки. Тенденция вырисовывалась достаточно оптимистичная. Продажи оживились. Тем не менее, на самом совещании похвалу от руководителя удалось услышать немногим. Те, кто не выполнили задание на все сто, отгребали по полной. Досталось и Гриффиту. Белая разделительная полоса появилась пока только на половине столичных дорог. И управленец, краснея и бледнея, оправдывался, почему не уложился в сроки. В этот раз ни времени, ни настроения, посылать Алесе уничижительные улыбочки у него не было.
Но больше всех досталось Деррилу, который должен был встретиться с правящим Лордом Максимилианом и выбить госзаказ. Встреча состоялась, но убедить Лорда не удалось. Тот взял время подумать. Под напором Шевцова Деррил оправдывался и защищался, как мог:
– Милорд, может быть, вам самому поговорить с вашим кузеном? Доводы родственника он воспримет лучше, чем доводы рядового управленца.
Эх, знал бы Деррил, почему Шевцов ни за что не будет встречаться с Максимилианом лично. Как раз потому, что тот приходится Эдварду двоюродным братом. В такой беседе спалиться – раз плюнуть. Вдруг родственника потянет вспомнить какой-нибудь эпизод из детства или юности. Что Виктору Валериевичу делать? Применять кивательный метод?
– Даю вам ещё пару дней. К понедельнику госзаказ должен быть подписан, – проигнорировав причитания Деррила, распорядился Шевцов.
Потом раздал новую порцию заданий остальным управленцам и закрыл совещание.
На обратном пути Виктор Валериевич находился в отличном расположении духа.
– Если Деррилу удастся выбить госзаказ, думаю, есть большая вероятность, что к понедельнику Брайон вернёт нас домой. Прогресс налицо. Мне даже начали поступать предложения от инвесторов.
Алеся легко переняла оптимистичный настрой, но всё же решила влить небольшую ложку дёгтя.
– Виктор Валериевич, а вдруг нашим заданием было не поднять автомобильную компанию Эдварда и его имидж, а что-то совершенно другое?
– Вряд ли, – не собирался предаваться сомнениям Шевцов. – Учёные, Чистякова, только в фильмах – сплошь благородные помешанные на науке люди, а в реальности среди них полно меркантильных.
– Просто, понимаете… давно хотела сказать… мне кажется, до того, как я успела отключиться, Брайон произнёс какую-то фразу. Вроде бы, она не касалась бизнеса… А Вы помните его последние слова?
Шевцов нахмурился:
– Смутно.
– Вот и я тоже смутно.
Глава 33. Танец в облаках
Утро субботы было расписано по минутам. Репетиция, завтрак, репетиция, репетиция, репетиция… Но после обеда Виктор Валериевич дал распоряжение отдыхать до самого времени «Ч» – отъезда в театр.
Как только Алеся осталась предоставленной самой себе, на неё накатило дикое волнение. Уж лучше бы снова репетировали. Пока она находилась рядом с Шевцовым, ей совершенно некогда было паниковать по поводу предстоящего выхода на сцену – всё её внимание было сконцентрировано на отработке танцевальных элементов. И да – ещё на одном. Приходилось постоянно бороться с собственными чувствами. Она окончательно осознала, что как ни старалась, умудрилась не просто увлечься своим грозным боссом, а самым безответственным образом влюбиться. И теперь делать невозмутимый вид, репетируя танго, которое сплошь состоит из откровенных прикосновений, стало задачей требующей неимоверных усилий.
Самое странное – ей начало казаться, что и Виктор Валериевич тоже увлёкся. Была ли это его пресловутая «физиология» или ещё что, но складывалось впечатление, что во время репетиций он тоже постоянно борется с собой, пытаясь выглядеть невозмутимо. Но на самом деле его заводит тесный контакт с партнёршей, которого требует танго. Нельзя сказать, что Алеся была особо опытна в таких вещах, но всё же не почувствовать, что мужчина взведён, не могла. Ох, страшно подумать, куда бы все эти репетиции их завели. Хорошо, что после сегодняшнего выступления никаких репетиций больше не понадобится.
Алеся бесцельно побродила по особняку и подалась в комнату к Валери. Последние два дня они почти не виделись. Оно и понятно. Во-первых, Алеся всё свободное время проводила с Шевцовым, готовясь к концерту, а, во-вторых, Валери всё свободное и несвободное время проводила с Витольдом. Но час назад танцор выехал куда-то из особняка – Алеся это видела, а потому знала, что не помешает.
Застала подругу в мечтательно-взволнованном состоянии, стоящей у окна.
– У меня есть новость, Мел, – она улыбнулась, зажмурилась, набрала полную грудь воздуха: – Угадай!
У Алеси в голове каких только вариантов не промелькнуло. Некоторые она бы даже озвучить не решилась. Но, как оказалось, думала совсем не в том направлении.
– Я буду сегодня на концерте танцевать с Витольдом! – выдохнула Валери и распахнула полные восторга глаза.
У Алеси у самой сердце забилось чаще. Так стало радостно за подругу. И беспокойно. Валери отчаянно рвётся нырнуть в омут с головой. Но что будет, как только её родственники узнают о её связи с танцором. А они узнают, не успеет закончиться концерт. Ну, в крайнем случае, на следующее утро. Здесь, конечно, нет Интернета и мобильной связи, но интуиция подсказывала, что слухи, тем не менее, распространяются не намного медленнее.
– Валери, – Алеся подошла к подруге, – может не стоит? Подумай, в какую ярость придёт дядюшка Теодор.
– Мне на него наплевать. Мел, это моя мечта, понимаешь? – она вывела пальцем на стекле витиеватую «В». – Я грезила бессонными ночами, что когда-нибудь выйду с ним на одну сцену. Думала, это так и останется – только в моих фантазиях. Но сегодня это произойдёт.
Она вскинула на подругу блестящие глаза:
– Я так счастлива, Мел! – уткнулась головой в плечо.
Как Алеся могла и дальше отговаривать Валери? Целый год упорных занятий и робких надежд. Разбитое и собранное по кусочкам сердце. Она заслужила этот свой миг счастья. Они заслужили. Алеся знала, что Витольд тоже с ума сойдёт от бешеных чувств – выйти на сцену вместе с любимой.
– Мелисса! Мелисса! – толпа ревела, встречая появление Алеси на дорожке, ведущей к служебному входу в театр.
Если бы не горячая пятерня Шевцова, которая крепко держала под локоток, Леся бы точно преодолела расстояние бегом, чтобы поскорее скрыться с глаз публики. Но поддержка босса придала силы идти не спеша, посылая поклонникам улыбки и воздушные поцелуи.
Витольд, который приехал заранее, встречал у двери и сразу повёл коридорами в гримёрку Мелиссы.
– Алеся, душа моя, как ты сегодня прелестна, – шепнул он, прежде чем оставить её одну и увести Шевцова в свою гримёрку, которую гостеприимно предложил разделить на двоих. – И твой злюка тоже милый, – подмигнул многозначительно.
Алеся закатила глаза – Витольд неисправим. Мужчины уже ретировались, а она ещё с минуту улыбалась. Но заряда оптимизма хватило именно на минуту. Взгляд упёрся в сценический костюм, который болтался на плечиках, и волна паники дрожью прокатилась по телу.