Если в Абсильвании он был хотя бы понарошковым женихом, то здесь абсолютно никем. И не имел никакого права бросаться на каждого, кто дотронется до Алеси. Однако сам Шевцов так не считал.
– Я, Чистякова, ваш босс и несу за вас ответственность. Почему вы не отвечали на звонки?! – спросил всё ещё весь на взводе.
Почему Алеся не отвечала? Наверно батарея разрядилась. А чего, собственно, Шевцов, так разошёлся. Время нерабочее – она и не обязана отвечать. И так сидела до восьми, выполняя всё, что он напридумывал.
Наверно, про нерабочее время Виктор и сам вспомнил. Поэтому добавил уже спокойнее:
– У меня есть для вас срочное сверхурочное задание. Жду в конференц-зале.
Он развернулся и зашёл в здание офиса.
Алеся последовала за ним не сразу. Подышала чуть-чуть влажными сумерками. Успокоилась.
Когда шла в конференц-зал уже не ощущала бурления адреналина. Наоборот охватила растерянность. Для чего могла понадобиться Виктору в девятом часу вечера? Ещё и именно там, где обычно проходят крупные совещания или приём делегаций. Ни делегаций, ни желающих посовещаться, в офисе не наблюдалось. Собственно, в офисе уже вообще никого не наблюдалось. Все нормальные сотрудники давно покинули рабочие места и предаются заслуженному вечернему отдыху. Это только ненормальные шарятся по конференц-залам.
Звук шагов эхом прокатывался по коридору. Непривычно. Днём никакого эха слышно не бывает – его перебивает стрёкот офисной техники и суета деловой жизни. А сейчас – тишина. До сознания вдруг дошла мысль, что они с Виктором остались здесь вдвоём: он и она – больше никого. Внутри всё сжалось, затаилось. Как будто в самом этом факте было что-то крамольное, что-то до жути интимное.
Вспомнилось, как когда-то оставались с Шевцовым вдвоём в огромном особняке Эдварда. Будоражащие картинки мигом всплыли в голове. Прогнала их усилием воли. Напомнила себе – это было тогда. Но тогда – не сейчас. Это было при других обстоятельствах, в другой реальности. А теперь незачем сердцу замирать.
Решительно открыла дверь – и не узнала конференц-зал. Он казался огромным и пустым. Столы и стулья были сдвинуты в дальний угол. Что за странная перестановка? Алеся не могла понять, что к чему, но волнение и ощущение дежавю усилились. Теперь, когда мебель не перегораживала пространство, зал сделался удивительно похожим на тот, что был в особняке Эдварда. Панорамные окна и колонны, подпирающие потолок.
Виктор стоял у окна на фоне сгущающихся синих сумерек, подсвеченных огнями вечернего города.
– Вот, Чистякова, переодевайтесь, – скомандовал он, кивнув на платье, которое лежало аккуратно расправленным на одном из отодвинутых столов.
Алеся чуть не задохнулась от негодования и ещё целого букета самых разных чувств. Какая наглость! Чего это она должна переодеваться?
– Я записал нас с вами у Парамоновой на номер художественной самодеятельности. Для корпоратива.
– У Парамоновой?
– Да. Ей не хватало желающих, и я подумал, почему бы не поддержать коллектив.
Алеся настолько была ошарашена, что зачем-то сообщила стеклянным голосом:
– Ниночка тоже записалась… Будет петь частушки…
– Затейница, – усмехнулся Виктор. – А я вот подумал, мы лучше станцуем.
Он так давно не усмехался, был таким суровым и грозным последние два дня, что у Алеси вдруг ёкнуло сердце. Вот так – бух и в живот, только от одной его улыбки.
– Станцуем? – глупо переспросила она.
О боже, почему Алеся всё время переспрашивает, как умалишённая?
– Да. Опыт у нас есть. Пара репетиций – и получится чудесный номер. Переодевайтесь, – он снова кивнул на платье. – Вы же не сможете репетировать в вашем глухом деловом костюме.
Алеся опять немного похлопала глазами, но не сдвинулась с места.
– Чистякова, вы, что, не хотите сплачивать коллектив? – грозно приподнял бровь Шевцов.
– Хочу, – сглотнула она. – Но, может, начнём репетиции завтра?
– Сегодня, – твёрдо сказал он и сунул ей в руки платье.
Она вышла из зала на негнущихся ногах. Дошла до санузла медленно как зомби. А потом, наоборот, вдруг начала суетится. Переоделась всего за пару минут и стояла напротив зеркала, рассматривая себя в чёрном элегантном и одновременно откровенном платье. Открытые плечи, обтягивающий лиф и юбка из тонкой послушной ткани, не сковывающая движения. Когда Виктор успел его купить?
Она подвела губы помадой и прежде чем вернуть тюбик назад в сумочку, заметила там кулончик – крылышки богини танца. Повинуясь порыву, достала и надела на шею.
Алеся заходила в зал в каком-то странном состоянии. Внутри трепетало, и билось, и ныло. Сковывало, а потом отпускало. А потом снова замирало.
Виктор улыбнулся ей. Щёлкнул пару раз мышкой возле одного из компьютеров. И из динамиков полилась музыка. Аргентинское танго. Томное, бархатное, глубокое, интимное.
Она наблюдала, как он приближается к ней. Вопиюще красивый и мужественный. Уверенный, решительный, сильный. Она ощущала неотвратимость происходящего. Будто несёшься в лодке к водопаду, ещё секунда – и неизбежно ухнешь вниз. Она вдохнула и замерла, ожидая этого падения в бездну. Сердце остановилось. Он коснулся рукой шеи, и Алеся захлебнулась в остром чувстве, пронзившем её.
– Я хотела вернуть кулон, но не смогла, – прошептала она в ответ на его касание. – Хотя надо было вернуть. Ты ведь купил его не за деньги Эдварда?
Господи, почему она перешла на «ты»?
– Нет. Заработал, – он едва заметно улыбнулся, продолжая скользить пальцами по шее, подбираясь к затылку. – Отпахали с Витольдом на корпоративе.
– На корпоративе?
– Угу. У владельца Абсильванской торговой сети был юбилей. Мне пришлось танцевать в маске, чтобы не дискредитировать Эдварда, – его рука зарылась в волосы.
– Тогда тем более надо вернуть, – произнесла Алеся, совершенно не собираясь воплощать свои слова в жизнь. – Ты ведь купил его под воздействием препарата.
– Не было никаких препаратов, – вторая рука притянула за талию. Губы коснулись виска и начали мучительно медленно опускаться ниже. – Ты разве ещё не поняла? Разве не видишь, как я шалею от тебя? Как с ума схожу? – он прижимал всё плотнее. – Меня корёжило, такая ломка по тебе была.
Она поняла. Поняла, ещё когда вошла в конференц-зал. Боялась, поверить, но сердце уже кричало, что зелья не было.
– Виктор, – выдохнула она.
Положила руку на шею. Вторую он поймал и повёл её. Эта не была их обычная игра: она убегает, он настигает. Это был танец обладания. Он просто не давал ей шанса попробовать отойти хоть на шаг. Подхватывал и кружил долго-долго, чтобы лишить воли к сопротивлению. А потом снова вёл её опьянённую и податливую. И сам хмелел от её робких дерзких ласк.
Она боялась поддержек – он знал. Но сегодня она доверилась настолько, что он мог делать, что хотел. Подхватил руками выше талии и поднял. Высоко. Она упёрлась руками в плечи. Сердце ухнуло, сорвавшись с обрыва, когда начал кружить. Дождался, пока она окончательно сомлеет от сладкого головокружения. И опустил, дав её телу медленно-медленно соскользнуть по своему, чтобы она ощутила каждый его напряжённый мускул, почувствовала силу его желания.
А потом он больше уже не мог сдерживаться. Прижал её к одной из колонн и начал целовать. В этом поцелуе было столько всего. Она знала, что произойдёт дальше. Они закончат репетицию, и он пригласит её к себе на чашечку кофе. И она согласится. Не сможет отказаться так же, как не может не отвечать на этот жгучий поцелуй. Он будет вести машину, смотреть на неё и сгорать от нетерпения. И ей будет жарко от этого взгляда, который намекает совсем не на кофе. Но всё-таки он сварит кофе, как и обещал. Но едва ли ей удастся его допить. Он будет целовать её также отчаянно, как сейчас. С таким же диким накалом, с такой же неутолимой жаждой. А потом он будет любить её так, что их обоих унесёт в другую реальность…
Эпилог. Два сюрприза
– И-раз, два, три… на четыре разворот… и-раз, два, три, – командовала Мелисса.
Эдвард ещё немного путался в ногах, но всё же с каждым занятием у него получалось всё лучше и лучше. Он старался. Через пару недель ему предстояло выйти на сцену. Они с Мелиссой придумали вместо свадебного путешествия совершить рекламный автопробег по провинции. Совместить полезное с приятным. Бизнес процветал, и пора было расширяться вглубь. Целью автопробега, который будет широко освещаться в прессе, было привлечь внимание жителей небольших городков к продукции автомобильной компании.
Закончиться пробег должен в столице. Большим концертом Мелиссы, на котором публика будет ждать появления Эдварда. Хотя бы в одном номере. Ведь зрители, благодаря кое-кому, уверены, что Лорд умеет танцевать.
– Дёрнул же чёрт двойника демонстрировать свои танцевальные таланты, а мне теперь отдувайся.
Эдвард вот, например, не стал лезть в дела Виктора. Не показывался в офисе и даже на телефонные звонки отвечал исключительно мычанием и хрипением, притворившись, что из-за ангины потерял голос. Не хотел навредить. Спокойно ждал, когда Брайон будет готов совершить обратный обмен. Профессор сказал, что у него случайно вышла эта оказия – с перемещением Эдварда и Мелиссы на Землю, но через недельку другую он всё исправит. И ведь не обманул.
Эдвард вспомнил, с каким удивлением читал свежие газеты, как только вернулся в Абсильванию с Земли. Сколько было шумихи. Парочка друзей даже разорвали с ним отношения, посчитав поступок не укладывающимся ни в какие рамки. Зато остальные зауважали. А ещё у Эдварда появились поклонницы. И теперь он испытывал совершенно незнакомые ему эмоции – желание не разочаровать этих юных восторженных дев, и друзей, кстати, тоже. Но ещё больше он боялся разочаровать Мелиссу. Какой-то там двойник смог произвести на сцене фурор, а он, что, не сможет? Нет. На самом деле Эдвард не испытывал к Виктору неприязни, хоть тот и вмешался в его жизнь. В нём чувствовался внутренний стержень, достойный джентльмен. Но как бы то ни было, уступать ему Эдвард не собирался. Тем более, с такой-то преподавательницей.
– И-раз, два, три… – продолжала считать его новоиспечённая супруга.
Но он сбился, залюбовавшись ею. И тогда подхватил и закружил. Конечно, совершенно неправильно и не в такт, но она почему-то всё равно тихонько счастливо рассмеялась, обхватив его за шею...
– Лесь, покажи!
Ниночка с восторгом и благоговением рассматривала кольцо на безымянном пальце Алеси. Не понятно, каким образом это произошло, но абсолютно все в офисе уже были в курсе, что вчера вечером Виктор сделал Алесе предложение.
– Нин, ты мне объясни, откуда все знают?
Она рассмеялась.
– Ну, после вашего фееричного выступления на корпоративе… – Ниночка сделала небольшую многозначительную паузу, – вопрос о том, что это произойдёт, даже не стоял. Оставалась лишь небольшая интрига – когда. Лично я ставила на то, что это случится максимум через месяц – и вы не подвели.
– Хочешь сказать, мой безымянный палец в течение последних недель стал предметом пристального наблюдения? – ужаснулась Алеся.
– Ну, надо же народу как-то развлекаться.
Отоварившись стаканчиком кофе из автомата, подскочила Люба Парамонова и тоже начала изучать кольцо, выражая восторги.
– Необычное. Как будто бы два крылышка обхватили палец.
– Это и есть крылья, – улыбнулась Алеся, которая и сама всё ещё пребывала в дикой эйфории от этого произведения ювелирного искусства и, вообще, от всего, что произошло вчера. – Крылья богини танца.
– Ааааа, – понимающе протянула Ниночка. – Терпси… как её? Ох, везучая ты, Леська!
– …хора, – помогла Люба. И тоже вздохнула.
– Нет. У Терпсихоры нет крыльев, – рассмеялась Алеся. – Эта другая. Из другой реальности.
Последние слова произвели на Ниночку особое впечатление.
– Нет. Ну, вот кто бы мог подумать, что наш Шевцов, гроза и страшный сон всея «Нео-Электроникс», окажется таким романтичным. Чтобы вот крылышки. Да ещё и богини танца, да ещё и из другой реальности. Мне бы хоть лапу куриную из нашей реальности кто подарил.
– Да ладно, Нин, не прибедняйся, – усмехнулась Люба. – То мы не видим, как Толик из техотдела к тебе в бухгалтерию зачастил.
Ниночка довольно зарделась:
– Что я зря частушки на корпоративе пела?
– Угу. Круто, – согласилась Люба, отхлёбывая кофе. Потом перевела взгляд на Алесю: – А как вы с Шевцовым зажгли. До сих пор забыть не могу. Я за пол побаивалась, что загорится. Лесь, ты где так танцевать научилась?
– Там и научилась, – улыбнулась Алеся. – В другой реальности.
Люба и Ниночка, не догадываясь, конечно, что она говорит чистую правду, а не романтическую аллегорию, опять синхронно вздохнули.
Алеся не знала, как дождалась конца рабочего дня. Виктор пообещал ей вечером какой-то сюрприз. Причём с таким видом обещал, что она догадывалась – это что-то очень-очень необычное. Такое, что она в обморок грохнется от удивления и восторга. Её терзало жуткое любопытство – о чём речь. Она весь день перебирала варианты, но догадаться не могла. За последние несколько недель Виктор каких только сюрпризов ей не устраивал – они даже успели совершить небольшое путешествие на яхте по Средиземному морю и в знаменитой новоафонской пещере побывать.
Но в этот раз имелись в виду явно не пещеры. Потому что форма одежды была назначена театральная. Они, как выяснилось, и поехали в театр. И в какой-то момент Алеся даже решила, что обойдётся без обморока, хотя Виктор продолжал очень загадочно улыбаться, будто речь всё же не о простом походе в театр, а о событии куда более грандиозном.
Да. Алеся таки едва не лишилась чувств, когда увидела на входе афишу:
ВАЛЕРИЯ И ВИТАЛИЙ АБСИЛЬВАНСКИЕ
Она пробежала надпись несколько раз. На глазах выступили слёзы с горошину.
– Это они? – посмотрела на Виктора, ощущая, как сердце рвётся из груди. – Валери и Витольд?
– Они.
Как Алеся скучала! Как ДИКО Алеся скучала!
– Случайно увидел вчера в Интернете анонс их концерта и созвонился. Витольд сказал – они не смогли без сцены. Решили удрать ещё дальше от родственников Валери, которые так и не поняли и не приняли её поступок. Удрать туда, где их точно не найдут.
Алеся смотрела концерт, затаив дыхание. Какие же они дерзкие и трепетные – её Валери и Витольд. Сильные, мятежные, настоящие. Глаза постоянно были на мокром месте, и будто этого мало, в конце Витольд объявил:
– Финальный номер мы хотим посвятить нашим друзьям, которые сейчас в зале: Виктору и Алесе. Мы скучали.
Как Алеся тискала их обоих, когда после концерта они с Виктором пришли в их гримёрку. Они говорили-говорили-говорили и не могли наговориться. Витольд рассказал, что ещё сразу, когда узнал от Виктора о параллельной реальности, задумал побег с любимой сюда.
– Но как вам удалось убедить Брайона помочь? – с азартом выпытывала все подробности Алеся.
– Он оказался достаточно меркантильным, душа моя, – улыбнулся Витольд. – После того, как мы пожертвовали кругленькую сумму на его науку, профессор стал сговорчивым.
А потом Валери рассказывала, как они осваивались. Как выступали сначала на маленьких сценах. В частных клубах, на корпоративах. Пока их не заметил известный продюсер. И их карьера резко пошла в гору.
– А ещё мы очень хотели вас найти, но как? Знали только имена, больше ничего. И тогда Витольд придумал взять сценический псевдоним «Абсильванские», в надежде, что если псевдоним попадётся вам на глаза, вы всё поймёте и сами нас найдёте.
Алеся и Виктор расстались с Витольдом и Валери, только когда наметили на ближайший выходной совместную вылазку на природу.
Алеся ещё долго находилась под впечатлением и на обратном пути не сразу заметила, что Виктор направляет машину отнюдь не домой.
– Ещё один сюрприз, – улыбнулся он.
Через час они оказались в симпатичном коттеджном городке, расположенном прямо в сосновом бору.
– Купил здесь участок под строительство нашего дома.