Скаут взяла красную проволочную корзинку из стопки у двери и сразу же направилась к полке, на которой хранились различные соли.
— Разве люди не задают вопросов о магическом магазине в центре Чикаго? — тихо спросила я.
Скаут взяла маленькую бутылочку розоватой соли, поднесла к свету и прищурившись посмотрела на нее.
— Они не задают вопросов, потому что считают, что это ерунда. — Она поставила бутылочку обратно на полку и вместо нее взяла бутылочку с серой солью.
— Почему серая, а не розовая?
Скаут пожала плечами и перешла к следующему ряду полок, на которых хранились старинные монеты и металлические безделушки.
— Это мой любимый оттенок.
— У Вероники блеск для губ; у тебя соль.
— Не просто соль. Бретонская морская соль из Франции. У нее хорошая выдержка.
— Выдержка? — спросила я, подняв маленькую металлическую собачку, которая была похожа на миниатюрного шнауцера[26]. Для своих размеров он был довольно тяжелым, и у него была потрясающая степень детализации — маленькие ушки, маленькие пучки шерсти и забавный маленький хвостик.
— Выдержка, — повторила она. — Это значит... что заклинание обладает долговечностью. Оно держится в течение длительного времени. Не просто развеивается, как дешевые духи.
Она взяла монету, взвесила ее на руке, а потом положила обратно на полку.
Пока она просматривала монеты, я положила крошечную собачку на место и обратила внимание на остальные металлические предметы. Их было много, и все они были так же детализированы — крошечное колесо обозрения; фонарь; подсолнух в горшке; ноутбук.
— Что это такое? — спросила я Скаут, поднимая фонарь.
— Они называются «значки», — ответила она. — Это означает «Итерированные Уплотнения Нормального Пространства»[27].
— Объясни мне на английском — не магическим языком — что это значит.
— Просто называй их значками, — ответила Скаут. — Их используют, чтобы обозначать что-то в заклинании. Что хочешь. Что-то, что хочешь произвести. Составляющая, которую хочешь чему-то придать.
Мой взгляд вернулся к крошечной собачке, и я снова подняла ее. Знаю, звучит странно, но мне понравилось, как она ощущается в моей руке. Это была милая маленькая собачка с забавной маленькой моськой. Но это казалось правильным.
— Мне нравится этот.
Она оглянулась.
— Хороший выбор. У собак хорошая энергия.
Я снова положила собачку на полку.
— Так все эти штуки для людей, которые творят заклинания? Для чародеев или заклинателей, или кого-то в таком роде?
— Вовсе нет. Есть книги и принадлежности с символикой Адептов и Жнецов, если хочешь полностью влиться. И люди, которые создают разные вещи при помощи своей магии, иногда они продают то, что сделали. Все это можно найти здесь. Оооооо, — внезапно произнесла она, рванув к плетеным вазам с ветками. — Мне нужно посмотреть на них. Книги там, — сказала она, указывая в другую часть помещения. — Если хочешь взглянуть.
Я смотрела, как она выбирает ветки, вытаскивая одну за другой, осматривает ее и пихает в корзину. Не уверена, что она там искала, но это определенно что-то, чего я не могла видеть. Насколько я могу судить, это просто ветки дерева — такие ветки дизайнер интерьеров мог бы поставить в вазу на обеденный стол.
Я последовала ее совету и пошла в книжный отдел, полки которого занимали заднюю стену магазина. Они были похожи на комиксы и графические романы, но опять же, как и Гримуар Скаут.
— Интересно, это тоже магические книги? — пробормотала я.
— Я могу вам помочь?
Я оглянулась назад. Парень, которому, по моему предположению, слегка за двадцать, с короткими черными волосами, в униформе «Газлайт» и бейджиком с именем «КАЙТ», улыбнулся мне. У него немного кривые зубы, отчего он на самом деле кажется более милым. Более дружелюбным. Более настоящим.
— Это действительно графические романы? Типа, комиксы?
— Да.
Я смотрела на него в течение секунды, пытаясь понять, говорит ли он мне правду, и это просто обычные книги... или же это замаскированные магические книги, и он не уверен, может ли мне доверять.
— Если бы я была, хм, особенной, они все равно были бы графическими романами?
— Да, — медленно ответил он, глядя на меня со странным выражением лица. — Вам помочь что-нибудь найти?
— Просто не верится, — произнесла Скаут, присоединяясь к нам, — но она это серьезно. Она сказала «особенной». Бедная девочка думает, что все здесь волшебное. — Она взмахнула руками. — У-у-у-у.
Кайт понимающе рассмеялся.
— Новенькая?
— Ага. Но при первой вылазке обзавелась магией огня.
Глаза Кайта расширились, и на его лице появилось немного больше уважения.
— Ни фига себе. Молодец.
Не то, чтобы у меня был выбор в этом вопросе, но я все равно сказала:
— Спасибо.
— Я просто думала, что они могут быть...
— Потому что мы в магическом магазине, — поспешно закончила Скаут. — Знаем, знаем. Дуреха. Эй, а у вас есть те свечи из пчелиного воска, которые мне нравятся?
Кайт нахмурился.
— На полке их не было?
— Я не видела.
— Может, в подсобке есть. Давай я проверю.
— Спасибо! — промолвила Скаут. Как только он скрылся из виду, она резко ущипнула меня за руку.
— Ай, — произнесла я, потирая то место. — Это за что?
— Графические романы — запрещенная тема. Внешний вид моего Гримуара только между тобой и мной. «Товары Газлайт» — Швейцария.
— Это Швейцария?
— Нейтральная территория, — объяснила она. — Сюда разрешается приходить и Жнецам, и Адептам, а Кайт любит посплетничать. Нам это на руку — он предоставляет нам инфу, когда у него есть, чем поделиться, но также передает ее и другой стороне. Поэтому при разговоре нужно быть очень осторожной, потому что информация, вероятно, здесь не задержится.
— Что происходит в «Товарах Газлайт», не остается в «Товарах Газлайт»?
— Точно.
У меня скрутило живот. Я почти выдала секретный облик Гримуара Скаут какому-то парню, которого даже не знаю, только потому, что он работает в магическом магазине. Только потому, что, по моему предположению, он казался хорошим парнем и, следовательно, должен был оказаться сторонником Адептов. Я прямо магическая бомба замедленного действия.
— Мне очень жаль, — сказала я, но она покачала головой. — Я понятия не имела.
— Ничего страшного. Даже если он что-то понял, я всегда могу изменить облик. Мы просто должны быть осторожны.
Может, нам и придется быть осторожными, но если Кайт действительно любит посплетничать, возможно, мы сможем использовать это в наших интересах.
Кайт вышел из кладовки с открытой картонной коробкой в руке. Мы пошли за ним к свечам, где он начал пополнять запасы на полках.
Скаут прихватила парочку.
— Ну, Кайт, как дела в магазине?
Он низко присвистнул.
— Продвигаются очень, очень медленно. Блэкаут совсем не на руку бизнесу. Не так много людей запасаются припасами, будучи неуверенными, когда смогут снова их использовать.
— Ты знаешь о блэкауте? — спросила я. Скаут закатила глаза.
— Это не совсем общедоступные сведения, — ответил Кайт, — но я люблю быть в курсе всех дел.
И, раз уж речь зашла об этом:
— Кайт, мы слышали, что у Жнецов какие-то внутренние проблемы. Вроде как, народ очень сердится на Джеремайю. Что ты об этом знаешь?
Глаза Скаут расширились от моего вопроса, но потом она слегка улыбнулась. Должно быть, она поняла, к чему я веду.
— Только то, что иерархия нервничает.
— Иерархия? — спросила я.
— Наследники, — вставила Скаут. — Джеремайя и другие. Те, кто руководят остальными в совершении отвратительных поступков.
— Швейцария, — напомнил ей Кайт, и она одарила его приятной улыбкой.
— Так почему они нервничают? — спросила я. — Мы слышали, что про святилища ходят разные слухи. Слухи заставляют народ нервничать?
Кайт покачал головой.
— Моя теория? Люди нервничают, а слухи порождены тем, как они справляются.
— Это как? — спросила Скаут.
— Ну, Темная Элита состоит из двух классов. Как и у Адептов, есть те, кто ведет войну — кто околачивается в святилищах и находится в контакте с руководством, а есть те, кто сидит дома и занимается своим делом. Их называют «старейшинами». Они негласно таят свою магию. Берут по капле энергии. Медленно. С осторожностью. Они не суют нос в политику и склонны верить в сказки.
— В сказки? — повторила я.
Кайт кивнул.
— Вспомни старинные сказки — из разряда ужасающих, где каждый усваивает важный урок о том, как в одиночку блуждать в темноте. Только они склонны думать о них больше как об истории, нежели как о детских рассказах.
«Ладненько, это было странно. Но стало еще страннее».
Кайт огляделся, потом наклонился.
— Как бы то ни было, на прошлой неделе появилась парочка этих олдскульных типов, и они волнуются по поводу руководства, а один из них упоминал ту старую шотландскую сказку о мальчике по имени Кэмпбелл.
— А это еще кто? — спросила я.
— Предположительно, он командовал армией против злого вельможи, который господствовал над их краем в Шотландии. Ему помогала группа фей и пикси — маленьких волшебных существ — но после того, как завоевал власть над страной, он стал таким же злым, как тот тип, чье место он занял. В конечном счете он изгнал фей и пикси из своей страны.
Мы со Скаут переглянулись. Это, конечно, печально, но старая сказка не помогла нам выяснить, кто создает неприятности в современном Чикаго.
— Не понимаю, — произнесла Скаут. — Какое отношение это имеет к Жнецам?
— Они все время повторяют эту историю, словно это «Евангилие»[28], — сказал Кайт. — Каждый раз, когда они говорят о Джеремайе, кто-нибудь вспоминает сказку о Кэмпбелле.
— Ладно, — произнесла Скаут, — но, может, они просто говорят, что трава зеленее[29] или что-то в этом роде. Знаешь, не жалуйтесь на то, что у нас есть, потому что следующий парень может оказаться хуже?
— Честно говоря, — продолжил Кайт, — я не знаю, верят ли они в это или просто хотят верить. Сейчас они полностью лишены магии и хотят кого-нибудь обвинить. Джеремайя — очевидный выбор. Думаю, Наследники нервничают из-за слухов. В конце концов, слухи обладают силой. — Он скользнул по нам взглядом. — Вы что-нибудь еще слышали?
— Да нет, — ответила Скаут, и Кайт нахмурился.
«Пожалуй», — подумала я, — «пришло время получить более конкретную информацию».
— Кайт, ты в последнее время видел здесь Себастьяна Борна?
Он моргнул, а потом, казалось, задумался.
— Себастьяна? За последние несколько дней нет. Но опять же, это, вероятно, из-за блэкаута.
— Ты можешь нам позвонить, если он снова придет? — спросила я.
— А я с этого что-нибудь поимею? Я к тому, что, справедливости ради, я тут бизнесом управляю. А дела идут медленно.
Я хотела получить свое, поэтому продолжила двигаться к намеченной цели.
— Как насчет информации?
Он оживился.
— Что ты имеешь в виду?
Скаут упоминала, что попытка забрать ее Гримуар — это нарушение магического этикета. Быть может, если Кайт об этом узнает и распространит эту информацию, Жнецы затушуются и отступят. Маловероятно? Само собой. Но я осознаю безысходность ситуации.
— Сегодня члены Темной Элиты вломились в Св. Софию, — наконец сказала я.
Его глаза расширились.
— Оооо, это интересно. Зачем они это сделали?
Я поглядела на Скаут. Та кивнула.
— Они пытались украсть магическую собственность, которая им не принадлежит. Книгу заклинаний.
Рот Кайта превратился в букву «О».
— Ты шутишь.
— Клянусь честью Скаут, — ответила я. В буквальном смысле.
Кайт выпрямился.
— Это определенно интересно. Если он придет, я вам позвоню. — Он смял свою коробку и взглянул на корзину Скаут. — Если ты закончила, могу я пойти на кассу и пробить покупки?
Она покопалась в припасах.
— Ага. Нашла все, что мне нужно.
— Круто, — произнес он, и мы пошли за ним к кассе. После того, как просканировал каждый предмет, он положил все в бумажный пакет с ручками. Когда закончил, он напечатал чек и вручил его Скаут, которая пробежалась по нему глазами и достала из кармана пачку денег. Кайт взял у Скаут деньги и передал ей пакет.
— Спасибо, Кайт.
— Пожалуйста, Скаут. Желаю вам, девчонки, хорошо провести время.
«Мы всегда стараемся; но нам не всегда удается».
* * *
— Так теперь ты хочешь следить за Себастьяном? Думаешь, он плохой парень? — спросила она, когда мы вышли за дверь и немного отошли от магазина.
— Понятия не имею, — ответила я. — Об этом-то я и говорю. Может, он действительно хочет нам помочь. А, может, и нет. Я не вижу большого вреда в том, чтобы его послушать... или последить за ним.
— Наверное. Я рада, что мы сюда сходили, но не уверена, что это чем-то помогло. Нет, ну в самом деле, сказка? Как это может нам помочь?
— Понятия не имею, если только...
Она остановилась и посмотрела на меня.
— Если только что?
Мне в голову пришла идея.
— Что, если старейшины не считают, что это просто сказка?
Скаут нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду?
— Что, если они повторяют эту историю не просто потому, что это что-то вроде условного обозначения, а потому, что думают, будто кто-то по имени Кэмпбелл собирается свергнуть Джеремайю?
Она помахала рукой.
— Сказки так не работают. Они повторяют их просто потому, что нервничают из-за того, что может случиться, если кто-нибудь попытается их вышвырнуть — а кого-то похуже поставят во главе. И кстати, вот тебе небольшое предупреждение насчет Кайта. У него благие намерения, но он частенько бывает довольно таки драматичным. Просто потому, что он слышал, как люди говорят об этом, еще не значит, что это важно.
— Ясно, — произнесла я, когда мы снова двинулись, но меня это не особо убедило. Может, это просто догадка и, может быть, она окажется неверной, но у меня такое ощущение, что эта сказка — нечто большее, чем просто разговоры. Думаю, они упоминают конкретно эту сказку не без причины, и я знаю кое-кого, кто может пролить на это немного света. Я не хотела звонить Себастьяну прямо тут; мне показалось странным звонить ему перед Скаут. Но я сделаю это позже. Возможность получения дополнительной информации слишком хороша, чтобы от нее отказываться.
— Нам стоит рассказать Даниэлю о сказке? — спросила я.
— Если от этого будет какой-то толк, то да, вероятно, стоит. — Она похлопала по своей сумке-почтальонке. — Вот дерьмо. Я оставила свой телефон в комнате. У тебя есть его номер?
Я обыскала свою сумку, но телефона там не оказалось. Должно быть, я выложила его после драки с чиржницей.
— По всей видимости, нет.
— Ничего страшного. Мы можем рассказать ему сегодня в Анклаве.
«Отлично. Это даст мне немного времени, чтобы провести собственное расследование».
* * *
Мы прошли всего пару кварталов, когда Скаут остановилась.
— Как насчет перекусить? — спросила она. — Я умираю с голоду.
Поскольку завтрак состоял из горстки мармелада и бутылки апельсинового сока, я тоже хотела есть.
— Я за.
— Я как раз знаю одно местечко, — сказала она, а потом направилась дальше по переулку. Я чувствовала запах какой-то стряпни — чего-то жареного и маслянистого. Запах доносился из небольшой лавки, вжатой между двумя гостиницами — с очередью, начинавшейся от двери, в десять или пятнадцать человек.
Мы прошли мимо двери, но магазинчик оказался таким маленьким, что я не смогла рассмотреть, что они продают.