Маркус снова перевел взгляд на Нелл: та стояла неподвижно, зажав рот рукой и едва заметно дрожа. Рука с пистолетом попыталась подняться вверх, но существо тут же среагировало на движение, и Нелл снова замерла. Ее рука так дрожала, что даже будь у нее возможность прицелится, она едва ли попадет.
Это был его шанс. Нелл не двинется с места и не заговорит, даже если он сейчас попытается удрать. А если двинется, то тварь бросится на нее. Даже если Нелл успеет вскинуть руку и выстрелить, она не попадет. А если и попадет, ранение едва ли окажется смертельным. В общем, какое-то время ей будет не до него. Служба безопасности прибудет сюда только через пару минут. У него есть магнитный ключ и достаточно времени, чтобы скрыться. Ведь какое-то время они будут слишком заняты поимкой этой твари, что даст ему время уйти.
Нелл посмотрела на него с надеждой и мольбой, как будто безмолвно просила сделать что-нибудь. Ей не простоять так до прихода подмоги. Да и рано или поздно тварь бросится на нее, когда определится с направлением.
Просил же дать пистолет ему! Глупая самонадеянная девчонка! Они с Линой действительно одинаковые… Но он уже влип, пытаясь спасти Лину. И Антуан дал понять, что его уничтожение теперь даже не вопрос, а просто дело времени.
Маркус сделал шаг назад, потом еще один. Очень тихо, чтобы существо его не услышало. Ужас в глазах Нелл сменился сначала удивлением, а потом отчаянием. Она поняла, что он задумал. Поняла, и в ее глазах мелькнуло разочарование. Наивная дурочка, она все еще верила в то, что где-то в глубине души он оставался прежним. Не потому ли она не ушла, когда могла это сделать?
Она не ушла, когда могла это сделать. Эта мысль заставила его замереть и перестать отступать назад по коридору. Она осталась сразу после того, как вслух констатировала, что в нем нет ничего от того человека, которого она знала.
Маркус перевел взгляд на кровожадную тварь между ними. Существо пришло в движение, как будто готовилось к прыжку. Прежде чем осознать свои действия, Маркус громко свистнул. Этот звук заставил тварь замереть и обернуться к нему. Видимо, она решила, что все-таки ошиблась с направлением.
Маркус сделал еще несколько шагов назад, пару раз громко хлопнув в ладоши, вновь привлекая к себе внимание. Теперь существо повернулось к нему всем корпусом.
— Да, детка, вот так, — крикнул Маркус и развел руки в стороны в приглашающем жесте. — Иди к папочке.
Между ним и тварью было уже метра три коридора. Три метра, которые она преодолела одним молниеносным прыжком. И только обостренные реакции хамелеона позволили Маркусу вовремя свести руки и схватить существо за голову. Ярость, сжигавшая его изнутри со вчерашнего дня, наконец нашла выход: одно быстрое движение, тошнотворный хруст костей — и существо обмякло в его руках с неестественно вывернутой шеей.
Только тогда он почувствовал одурманивающую боль. Опустив глаза вниз, Маркус увидел два острых «ребра», вошедших в его грудь с двух сторон до самого основания. Между его собственными ребрами. С трудом вытащив их из себя, он откинул мертвое тело в сторону и снова посмотрел вниз: кровь хлынула из него рекой, грудь горела, как в огне, и он был почти уверен в том, что проткнуты и разорваны легкие. Ноги подкосились, и он упал на колени. Подняв взгляд на шокированную Нелл, он хотел что-то съязвить, но вместо слов изо рта тоже вырвалась кровь, после чего мир погрузился во тьму.
***
Я видела, как он упал сначала на колени, а потом лицом вниз на пол. Это помогло мне сбросить оцепенение и подбежать к нему, роняя по пути пистолет, который я так и не решилась пустить в ход. Перевернув Маркуса на спину, я на мгновение испуганно отпрянула. Он был весь в крови: она текла из рваных ран по бокам, изо рта, растекалась лужей по полу.
Это походило на кошмар, который порой преследовал меня во сне: он умирал, снова умирал, на этот раз у меня на руках, но я опять ничего не могла сделать. Только истерично крикнуть в прикрепленный к уху передатчик, сообщая о том, что объект триста четырнадцать ликвидирован и ранен человек. Но судя по тому, как выглядели раны, это было бесполезно.
— Маркус? — позвала я, чуть не плача. — Маркус, ты меня слышишь?
Он внезапно сильно закашлялся, потом снова перевернулся лицом вниз, сплевывая изо рта кровь и кашляя еще сильнее. Вытерев губы, Маркус сел и, морщась, тяжело вздохнул.
— Конечно, слышу, — ответил он хрипло, ощупывая грудь. — Ты забыла, что я регенерирую? И все повреждения внешних и внутренних органов тело восстанавливает за несколько секунд? Черт, — выругался он, разглядывая перепачканную одежду. — Это был хороший джемпер и очень удобные брюки. Надеюсь, Корпус разорится мне на замену за спасение ценного сотрудника?
Я нервно рассмеялась. Все произошло так быстро, что мой мозг явно не поспевал анализировать события. В коридоре послышались шаги группы службы безопасности.
— Очень вовремя, — проворчал Маркус, поднимаясь на ноги.
Не говоря ни слова, он безропотно вернулся в свою камеру. Ему нужно было принять душ и переодеться. Да и крови он потерял достаточно, потребуется время на ее восстановление.
Я понимала, от чего он отказался ради меня. Это был его шанс сбежать, о котором он, наверняка, мечтал. Его шанс на спасение.
Окруженная суетившимися безопасниками, я провожала его взглядом, поэтому увидела, как Маркус ненадолго обернулся и посмотрел на труп существа. По его губам скользнула неожиданная улыбка, на лице появилось выражение удовлетворения. Странно, я ожидала увидеть сожаление.
Когда он вышел из душа, на ходу натягивая на себя другой джемпер, мало чем отличавшийся от предыдущего, я дожидалась его на «кухне», заварив крепкий чай и поставив рядом сахарницу.
— Ты до сих пор здесь? — недовольно скривился Маркус. — Мы, кажется, договорились, что ты уйдешь еще до того, как случился форс-мажор. Все, ситуация под контролем, ты можешь идти. И было бы здорово, если бы ты не возвращалась.
При этом он налил заваренный мной чай в чашку и положил туда сразу три ложки сахара.
— Я сейчас уйду, — пообещала я, игнорируя его резкость. — Я просто хотела поблагодарить тебя. Ты спас мне жизнь.
— Не за что, — он нервно пожал плечами, шумно размешивая сахар маленькой ложечкой.
— Есть за что. И если я могу что-то сделать для тебя, ты только скажи. Я имею в виду что-то кроме джемпера и брюк взамен испорченным.
— Как насчет квартиры этажом повыше, с хорошим видом из окна? Вечерних прогулок и ночных развлечений? — язвительно поинтересовался он, но тут же устало махнул рукой. — Мне ничего от вас не нужно. Просто оставьте меня в покое. И примите уже решение, каким бы оно ни было. Мне надоело здесь сидеть.
— Хорошо.
Я еще немного помедлила, ища слова, которые были бы правильными в этой ситуации. Но что я могла? Пообещать, что все будет хорошо? Я уже обещала это Лине. И что из этого вышло?
В конце концов я просто молча пошла к двери, замок снова клацнул. Держась за ручку, я все же обернулась. Маркус не смотрел на меня. Он продолжал мешать ложечкой чай, хотя сахар наверняка давно растворился.
— Почему ты не ушел? Ты же хотел, я это видела. У тебя не было причин оставаться и рисковать ради меня.
— Я ничем не рисковал, — возразил он, не поднимая на меня взгляд. — Это ты забыла, что я неуязвим, я про это прекрасно помню. Не надо записывать меня в герои.
— Все равно. Ты мог сбежать, но ты остался, чтобы помочь мне.
Он молчал, глядя в чашку. Сахар больше не размешивал, но и не пил. И не отвечал.
— Это было больно?
— Это всегда больно. Боль я чувствую так же, как и все. Только исцеляюсь быстрей.
— Почему ты не ушел?
Он снова тихо зарычал. Посмотрел на меня исподлобья, стискивая зубы от раздражения, явно готовясь сказать что-нибудь очень обидное, очень резкое, как он умел. Но когда он открыл рот, вместо этого прозвучал вопрос:
— Почему ты не ушла? — Он сверлил меня взглядом, голос его прозвучал тихо и даже немного угрожающе. — Ты ничего не могла сделать. Не смогла бы защитить меня, даже если бы я нуждался в твоей защите. Ты и себя не смогла защитить, как мы увидели потом. В отличие от меня ты очень даже уязвима. Но ты осталась, рискуя погибнуть. Почему?
Я не знала, как ему это объяснить. Я и себе-то объяснить не могла. Просто…
— …Я не могла уйти, — додумала я вслух, пожав плечами.
Он понимающе кивнул.
— Вот и я не смог.
Глава 17
Два дня к нему никто не приходил. К вечеру первого Маркус не мог поверить в свою удачу: неужели ему дали хотя бы день передышки? Оставили наедине с мыслями, позволили привести в порядок растрепавшиеся от избытка событий чувства?
Как ни странно, чувства у него все еще оставались. Они стали даже более яркими, чем раньше, когда он был обычным человеком. Насколько он их помнил. Он всегда был довольно сдержан и не слишком эмоционален, хотя его можно было и разозлить, и даже вывести из себя. Он огорчался, обижался, влюблялся, завидовал, желал. Стыдился. После перерождения, как он называл про себя случившееся, все стало ощущаться острее. В особенности легко стало злиться, ненавидеть, презирать. Стало легче принимать решения, прежняя мораль больше не довлела над ним. Стыд тоже отступил.
И все же он не смог уйти и бросить Нелл. Почему?
Он продолжал проводить большую часть времени на кровати, прячась от камер. Ему нужно было о многом подумать, а контролировать выражение лица не хотелось, это отнимало силы и снижало концентрацию.
Снова и снова Маркус прокручивал в голове события предыдущего дня. Сначала он отказался уходить из вредности. Прекрасно понимая, что ему ничего не грозит при его неуязвимости, он хотел показать, что они не имеют над ним абсолютной власти, что он все еще может принимать собственные решения и не будет подчиняться их приказам.
Нелл, никогда не видевшая, как он регенерирует, видимо, забыла об этом. И решила остаться. Это действие было нелогично и так не походило на трезвомыслящего аналитика, которого он помнил. Хотя если задуматься, он помнил и то, что здравомыслие Нелл время от времени отказывало. Особенно, когда дело касалось Маркуса Фроста.
Но ладно она, запутавшаяся в своих чувствах девчонка. Пусть уже очень взрослая и достаточно умная, она все равно оставалась для него девчонкой. Он чувствовал себя на целую жизнь старше, хотя формально ему было года полтора, даже меньше. Как объяснить его странное поведение?
Ответ напрашивался один: Маркус Фрост. Тот все еще влиял на его решения, на его поступки. Груз его воспоминаний, его отношение к этим людям, его характер — всего этого было слишком много. Он был достаточно сильной личностью, чтобы черты этой личности продолжали сохраняться после всего, что произошло с ее носителем. Новый Маркус сейчас ненавидел себя за это. Если бы не эти чувства, эмоции, мысли и принципы, он бы давно был свободен.
Впрочем, один плюс в случившемся был: вырвавшаяся на волю ярость пошла ему на пользу. Он вспомнил, как обернулся и посмотрел на останки жуткой твари, испытывая почти такое же мощное удовлетворение, как после убийства Рантор. Удовольствие, которое заставляло его почти не жалеть о том, что он пожертвовал шансом на свободу.
К вечеру второго дня Маркус забеспокоился. Что если они действительно решили оставить его в покое? Навсегда. Будут просто снабжать едой, следить за физиологическими потребностями, брать анализы по мере необходимости. И все. Даже в лаборатории Рантор у него была возможность общаться с Линой в любое время, по собственному желанию.
На третий день дверь открылась. За те считанные секунды, что отделяли клацанье замка от входа посетителя, Маркус успел встрепенуться от неожиданности, улыбнуться и снова напустить на себя обычный чуть надменный вид.
Его посетителем вновь оказалась Нелл. Впрочем, сегодня и была ее очередь.
— Берт и Антуан отказались от идеи развлекать меня беседами? — насмешливо поинтересовался Маркус, выходя из зоны спальни навстречу Нелл. — Или они боятся, что я сверну им шею?
Нелл остановилась посреди маленькой гостиной, посмотрела на приблизившегося Маркуса и даже слабо улыбнулась.
— Я просто попросила их дать тебе время, — пояснила она. — В прошлый раз ты ясно дал понять, что тебе хочется одиночества.
— В прошлый раз я не менее ясно дал понять, что не хочу тебя видеть, — напомнил он, проходя мимо нее в кухню. — Чай, кофе? Ничего крепче мне почему-то не выдают.
— Чай, спасибо, — попросила Нелл, выглядя несколько удивленной его предложением. Он никогда раньше не играл в гостеприимство. Она подошла к обеденному столу и положила на стул пакет, который держала в руках. — Новый джемпер и брюки.
— Какая щедрость, — он усмехнулся, доставая из шкафчика две кружки. У него было всего две кружки, как и прочей посуды. — В чем подвох? И шмотки, и одиночество, и меня до сих пор не ликвидировали — твоя жизнь так дорога Антуану?
— Она ему еще дороже. — Нелл снова улыбнулась.
Похоже, сегодня его слова не жалили ее. Маркус понял, что намеренно сдерживается. Откуда-то появился страх, что она больше не придет, что никто больше не придет. Этого боялся он или прежний Фрост? Эта двойственность постоянно его злила. И сейчас разозлила тоже.
— Мне удалось уговорить его снять видеонаблюдение за твоей камерой, — между тем продолжила Нелл. — Тебе больше не нужно постоянно прятаться в ванной или спальне.
Маркус удивленно посмотрел на нее, протягивая чашку чая. Пакетик только начал окрашивать воду, но это был черный чай с мятой и без сахара. Как она любит.
— Спасибо, — в этот раз просто произнес он. Без сарказма. Слишком сильно удивился. — С чего вдруг ты попросила его об этом?
— Заметила, что ты стараешься избегать камер. — Она подергала пакетик за бирку, чтобы чай заваривался быстрей, и подошла ближе к Маркусу. — И это понятно: невозможно жить под постоянным наблюдением.
— Я прожил так больше года. По сути, вся моя короткая жизнь прошла под наблюдением. И ты права, это неприятно. Спасибо.
Они помолчали, занятый каждый своей кружкой. Маркус искоса поглядывал на Нелл. Она выглядела спокойной. Слишком спокойной, словно сделала себе укол транквилизатора перед визитом. А он чувствовал благодарность. И страх перед тем, что она перестанет приходить. И все вместе взятое с каждой секундой все сильнее выводило его из себя. Нет, цивилизованное распитие чая — это не про него, это про Фроста. Про того, другого.
— Значит, мы здесь сейчас действительно вдвоем? — как можно нейтральнее поинтересовался Маркус.
— Да. Так что никто не узнает, что у тебя теперь предлагают чай.
Он поставил чашку на стол и внезапно переместился так, что она оказалась между ним и барной стойкой. В ловушке.
— Не боишься? — спросил он, становясь вплотную к ней.
— Тебя? — она спокойно посмотрела ему в глаза. — Нет. Вряд ли ты спасал меня для того, чтобы убить.
— Убийство — не самое плохое, что может случиться с женщиной, оказавшейся один на один с опасным мужчиной, — понизив голос, заметил Маркус, кладя руки ей на бедра.
— У меня в руках кружка кипятка, — невозмутимо напомнила Нелл, хотя в ее взгляде промелькнула тень испуга. Или просто удивление?
— Она тебе не поможет, ты же знаешь, — он взял кружку у нее из рук и отставил в сторону. — Ожог исчезнет за секунды, я даже почувствовать его не успею. Впрочем, нет, успею. Но это только разозлит меня.
— Откуда вдруг такой интерес ко мне?
Пойманная в кольцо его рук, она все еще старалась выглядеть спокойной, хотя наверняка понимала, что ее крики и призывы о помощи никто не услышит. Если она задержится слишком долго, охрана, скорее всего, придет узнать, в чем дело. Но за это время он успеет сделать с ней все, что пожелает. Она наверняка все это уже поняла и собственная щедрость, должно быть, уже казалась ей опрометчивой и преждевременной.
— Он же всегда хотел переспать с тобой, — Маркус ухмыльнулся. — Твой Фрост. Он наблюдал за тобой на совещаниях. — Его рука скользнула по ее бедру вниз. — Раздевал тебя глазами. Фантазировал. — Он приблизил лицо, одновременно прижимая к себе ее тело. Его слова были не совсем правдой, но с другой стороны половина того, что он говорил ей с момента их первой встречи, не было правдой. — Ему всегда нравились стройные блондинки, они его возбуждали.