Ониприлетели в аэропорт поздно ночью. Муж не хотел возвращаться назад, по крайнеймере, ещё неделю, но одним из чудесных, романтичных вечеров раздался звоноктелефона, после которого он изменился в лице. Говорить о том, кто это был, ичто происходит, он категорически отказался.
–Мы летим назад. Это всё, что тебе нужно знать. – Строго отрезал он, завершая попыткичто-либо прояснить.
Конечноже, её обижало отношение супруга, и скрыть это не всегда удавалось, но ивозразить ему она не могла. Как-то раз её мать сказала одну умную вещь:«Дорогая, нельзя так сильно любить мужиков, как ты любишь его. Однажды это тебяуничтожит». Тогда она восприняла её слова неправильно, считая образ жизниматери не лучшим примером для подражания. Теперь же, её совет она считалалучшим из всех, когда-либо к ней поступавших.
Самолёт рассекалвоздушное пространство, приближая их к дому. Ромка не проронил ни слова,хмурясь и ёрзая на месте весь полёт. Родная сторона встретила очередями,затянувшимся паспортным контролем, нервными людьми и порванным чемоданом. Онапсиховала, чертыхалась, а он лишь пожимал плечами, давал односложные ответы,обдумывая что-то, во что не желал её посвятить. Дальнейшие события она помнитсумбурно, урывками, как будто бы мозг отказывался запечатлеть их, или жевоспроизвести. Они как раз выходили из главного входа, когда подъехала тамашина. Вокруг было полно народу, буквально как тараканы люди сновалитуда-сюда. Ромка шёл впереди с чемоданом, а она немного отстала из за того, чтоне вместилась в ту крутящуюся штуку на выходе. Она видела его спину, шагавшуювпереди, голова была опущена, он сутулился. Она не помнит цвет машины, марку.Только звуки выстрелов, крики толпы, людей, падавших на пол, и других, сбивающихдруг друга с ног в попытке спасти себя и детей. Он стоял неподвижно с минуту,перед ним пространство уже было зачищено. Стрелявший замешкался, словно хотелсказать ему этим: «Ты знаешь за что!». Она стояла на коленях, крик застрял вгорле, дыхание сбилось. Муж обернулся и мельком посмотрел в её сторону,проверяя, видит ли она происходящее. А затем, отвернулся, гордо поднялподбородок вверх, и раздался ещё один выстрел. Пуля попала ему прямо в голову,пробив насквозь, и вылетев через затылок, и он упал. Машина тут же скрылась извида. Прибыла полиция, место оцепили, её, убитую горем, прижимавшую к грудиголову мёртвого мужа, отогнали в сторонку и передали врачам, суетившимсяповсюду. Когда доктор стал накладывать жгут, она поняла, что ранена в плечо.Больно ей совсем не было, шок и горечь потери лишили возможности страдатьфизически. Позже она будет думать о том, что лучше бы чувствовала физическуюболь, чем эту, а ещё лучше погибла бы вместе с ним, чтобы не задаватьсявопросами: «За что его убили? Кем он был? Что натворил?». Ромка держал её вневедении до самого конца, и даже после смерти ничего не изменилось. Полицейскиедоставали на протяжении полугода, вызывали в участок, допрашивали. Кто-тосочувствовал, кто-то обвинял в убийстве и грозил посадить. Но ей и это былобезразлично, как и дальнейшая судьба, до недавнего времени.
Кто-то потрогал её за плечо, и она вернулась креальности. Коллеги заинтриговано смотрели, изредка моргая.
–Тебе нравится обед? – Спрашивал Артур.
–Да. Да. Конечно. Извините. – Она тёрла виски, чтобы не расплакаться при всех,руки задрожали, и она спрятала их под стол.
–Нужно возвращаться назад.
Онистали собираться, надевая тёплую одежду, по очереди благодаря официанта ивыскакивая в холодный зимний день. Они справлялись на ходу с завывающим ветром,и Артур галантно пропустил её вперёд, а затем поравнялся.
–Вижу, что тебе не очень хорошо. Все, конечно, в курсе того, что с тобойпроизошло, и я соболезную твоей утрате. Может быть, проводить тебя домой? – Онаподняла на него глаза полные слёз.
–Я на машине.
–Ничего. У меня есть права. Я поведу. – Он озорно подмигнул ей, и она частозакивала, соглашаясь.
Онидобрели до машины – это был фиат, подаренный мужем на день рождения. Онапанически боялась больших машин, не понимая их габаритов, а в своём миниатюрномконе всегда чувствовала себя уверенно. В тот день, когда они покупали её всалоне, она выбирала так долго, что Ромка уснул на диване в гостевой зоне дляпосетителей. Артур сел за руль.
–Тесновато. Не привык к таким малышкам. – Улыбался он, а она немного покраснела.
Онвёл машину уверенно, аккуратно, правил не нарушал. «Ответственный парень». Онаневольно оценивала его. С тех пор, как потеряла мужа, она впервые смотрела накого-то таким образом. Он был высок, худощав, блондин, лицо миловидное, имел ярковыраженные мужественные скулы, зелёные глаза, даже скорее болотного цвета,тонкие губы, которые превращались в широкую, ослепительную улыбку время отвремени, и ресницы чёрные, пышные и густые, каким позавидует любая девушка.Голос у него также был очень приятный, не грубый, не раздражающий. Она показаладорогу, и вскоре фиат был припаркован под её окном.
–Спасибо. За помощь. – Робко сказала она.
–Да, ничего. Я только рад. Обращайся. – И он протянул ей визитку.
Попрощавшись,она заспешила домой, а он направился в сторону метро. И, лишь закрыв за собойдверь, она вдруг поняла, что ноги предательски подгибаются, списав это нанервное возбуждение, дабы не мучаться угрызениями совести. «Бродяга»встретил в прихожей и с надменным видомпрошествовал к мискам. «Ненавижу кошек», - поспешила она переключиться начто-то другое, чтобы отвлечься от мыслей о старом, новом знакомом. Нолюбопытство всё же взяло верх, и она решила прочесть вручённую ей визитку:«Муромов Роман». Она отчаянно потрясла головой, на секунду зажмурившись:«Заречный Артур Вениаминович…менеджер отдела связи…телефон мобильный…адресофиса». Она вздохнула с облегчением, усаживаясь на диван. И тут вспомнила, чтокогда-то отказалась брать фамилию мужа, гордясь своей, несмотря на удары судьбыи отдалённость от корней. Ромка тогда, на удивление, спокойно отреагировал. Ивсё бы ничего, но в угольно-чёрных глазах промелькнула невероятных масштабовпечаль. Она часто подмечала такие моменты и задавалась вопросами, понимая, чтосупруг скрывает гораздо больше, чем она смеет предположить. Катарина в тот деньмечтала вслух о том, как их дети будут носить его фамилию, потому что обрекатьих на жизнь в социуме с королевской, было жестоко. Но, в глубине души, быларада, что является тем, кто есть, и такой останется навсегда. Она поменяла всюжизнь, от прежней оставалось лишь это, и потерять себя ей совсем не хотелось.
В эту ночь не спалось, мысли вращались, предстоящаяпоездка интриговала, Артур заинтересовал не меньше. Стоило закрыть глаза, какперед внутренним взором появлялась его простая и притягательная улыбка. Было внём что-то необъяснимое, располагающее, и в тоже время приторное, как чересчурсладкий пирог. Она тут же застыдилась своих мыслей и завспоминала о муже,который при жизни, также как и Артур, являлся душой компании, а теперь канул влету. «Бродяга» устроился у неё в ногах,раньше он себе не позволял подобной вольности. Пушистый комок шерстипочувствовал, что ей стало лучше, и пытался втереться в доверие. Кошки сами выбираютхозяев, этот нуждался в лидере, а не в сопливой и слабой девчонке. «Надо же! Я заслужилаего одобрение!». Медленно, неторопливо, она провалилась в сон, безмятежный,спокойный. В какой-то момент события стали набирать обороты, и она вскочила вкровати, судорожно вытирая пот со лба. Находясь в сонном состоянии, она пошлана кухню и заварила крепкий, ароматный кофе. На дворе стояла глубокая ночь.Глоток за глотком сон уходил, глаза открывались. И она вспоминала то, что ей снилось.Она брела по развалинам снесённого дома, кирпичи втыкались в ноги, появлялосьболезненное ощущение. Миновав кирпичные преграды, она остановилась на ровной земле.Впереди распростёрся лес. Зелёные, густые кроны деревьев шуршали на ветру,который усилился, став вмиг холодным, пронзающим до костей. Она поёжилась,запахивая халат поплотнее, и в лучахвосходящего солнца перед ней предстал её супруг. Он святился, как новогодняягирлянда и выглядел великолепно. «Впрочем, когда было иначе?». Он сделалнесколько шагов, ветер усилился, стало ещё холоднее, зубы застучали, с трудомпопадая друг на друга. Она смотрела на этого человека, того, которого любилабольше самой жизни, и хотела лишь одного – вернуть его назад. «Быть может хотябы во сне это станет возможным?». Он лукаво смотрел, прищуриваясь, и на душестановилось теплее. Даже после смерти он знал, в чём нуждается его Катаринабольше всего.
–Ну, здравствуй, моя любовь! Как поживаешь? Прости меня за то, что оставил тебяодну так рано. Я не хотел, так вышло. – Он был печален, а она только-только обрела дар речи.
–Что ты натворил?
–Тебе лучше не знать. Хорошо уже то, что он остановился на мне. Будем надеятьсяна лучшее. – На мгновение между ними повисло неловкое молчание. – Я пришёлсказать тебе, чтобы ты жила дальше, моя дорогая. Мне нет покоя, пока тыблуждаешь во тьме и сводишь счёты с жизнью. Ты должна отпустить меня! Радисебя, ради меня самого! И позаботься, как следует, о «Бродяге».
Она столько всегохотела ему сказать, столько спросить, но силуэт начал растворяться, и вскореисчез насовсем. А она, потрясённая увиденным, немедленно пробудилась, замерзаяна яву, и, как ни странно, запомнила разговор. Кофе окончательно взбодрило, и онастала рассуждать о необычном сне. «Правда ли это был он? Существуют липризраки? Или это всё моё больное воображение? И если да, это ли он хотелсказать на самом деле? Или я всё придумала, потому что мне понравился кто-тоещё?». У неё не было ответов на вопросы, и она ещё долго копалась в себе, пока незаснула от усталости.
Пробудившись за кухонным столом, взглянув начасы, она ахнула. На работу уже опоздала на несколько часов, тело ныло и ломилоиз-за неудобного сна. На телефоне пропущенных не было, директор, наверное,решил, что она опять в запое. Подумав об этом, она раскраснелась, как помидор. Можетсегодня в ней и не нуждались, а завтра она уезжает на оглашение завещания, начто заранее дали добро. В любом случае, терпение будет не безграничным, даже ктакому тонкому и чувственному художнику, и мастеру своего дела. «Надеюсь, меняне уволят». Она маялась от безделья, пересмотрела множество серий одногонебезизвестного сериала, умяла пачку чипсов, потом вторую. Она думала, что полдняуйдёт на то, чтобы собрать чемодан, но управилась за пару часов, и снова незнала, чем заняться. Позвонила Светка, осторожно задала несколько вопросов.Таким образом, она периодически проверяла, жива ли ещё подруга. Катарину это вочередной раз повеселило. «Никогда не сомневалась, что если бы померла, тоименно она нашла бы мой труп». Светка разглагольствовала про свидания, и прото, что ей стоит прекратить плесневеть в одиночестве. Она отшутилась, как ивсегда, но мысль засела где-то в глубине сознания. И вскоре, она уже набираланомер с визитки. Раздались гудки, она струсила и хотела бросить трубку, но неуспела.
–Привет. Рад, что ты позвонила. Не видел тебя на работе сегодня.
–Да. Я проспала.
–Надеюсь, для Марка Андреевича у тебя было оправдание получше. – Рассмеялся он.– Чем занята? Сходим в кино? – Он оказался прямолинейным парнем, и это не моглоне радовать, ведь сама она не смогла бы пригласить его на свидание.
–Конечно.
–Отлично. Я заеду за тобой через час.
Как только втелефоне послышались гудки, она нервно замельтешила по комнате. «Что надеть?Как накраситься? Ярко? Или, попроще? И вообще, зачем я это затеяла? Я же уезжаюзавтра. Не самое лучшее время для встреч». Миллион отговорок приходило на ум,но она всё же собралась, и выглядела очаровательно, хоть и предпочла платью обычныеджинсы, и водолазку с мультяшным принтом. Макияж сделала обычный, немногорастушевав тени. Он подъехал к назначенному времени. Пунктуальность никогда небыла сильной чертой бывшего мужа и произвела на неё впечатление.
–Запрыгивай скорей. Это, конечно, не фиат, но тоже ничего. – Машина былабольшая, она плохо в них разбиралась, но шутку поняла и заулыбалась. – Какойфильм ты хочешь посмотреть? Я поискал в интернете, идут ужастики, мультик, инаш российский - комедия.
–Пойдём на комедию. – В её жизни хватало ужастиков.
Они приехали вторговый центр, купили билеты и решили скоротать время до фильма в кафе. Скаждым проделанным шагом на душе становилось чуточку легче, терзания и больотпускали из крепких объятий, ослабляли хватку. Им принесли еду и напитки. Онааккуратно ела, не спеша, хоть и была очень голодна, чипсами сыт не будешь. Онмного говорил, заразительно смеялся, и она тоже развеселилась. Из разговора онапоняла, что он очень любил свою работу, сетуя на однообразность, у него не былородных братьев или сестёр, но хотелось бы их иметь, и что последние отношения закончились несколько лет назад, стех пор он был в поиске. Он принялся за еду, когда всё остыло, а она просто любоваласьим незаметно. Фильм оказался смешным, как и обещала реклама. Их руки периодическисоприкасались в пачке с попкорном, ощущение было приятным. А после, он отвёз еёдомой. Катарина собиралась выходить из машины, когда он вдруг остановил её,взяв за руку. Она непонимающе посмотрела ему в глаза, сердце стучало такгромко, что он, наверное, слышал. Он наклонился и медленно поцеловал в губы.Это не было пошло, настойчиво, наоборот очень мило и искренне. Она смущённоулыбнулась, опуская глаза и разглядывая пальцы. А на его лице появилосьстранное выражение, негодование.
–Увидимся завтра?
–Завтра я не смогу. Улетаю. Бабушка указала меня в завещании.
–Серьёзно? Соболезную на счёт неё...Что получила? – Беспардонно, неучастливоспрашивал он, теша любопытство.
–Ещё не знаю. – Пожимала она плечами.
–Когда вернёшься? – В ответ она лишь повторила жест.
–Не торопись, я буду ждать тебя...По этой части мне нет равных. – Сказал онкак-то загадочно, но она не заметила двоякого смысла, потому что была им бесконечноочарована.
Он галантно поцеловал ей руку, и онараскраснелась ещё сильнее. Она неторопливо шла к подъезду, чувствуя, как оннаблюдает из машины. А когда зашла, машина взревела, и шум мотора скрылсявдали. Сердце пело, мир вокруг казался светлее, настроение улучшилось. Но, кактолько она зашла за порог квартиры, чувство стыда снова постучалось к ней вдвери. «Это пройдёт. Нужно время», - подумала она, борясь с нахлынувшимиэмоциями. «Я начинаю новую главу своей жизни. Без него. И сделаю всё, чтобы егоотпустить».
Глава 3. Знакомство
Всюночь она ворочалась во сне, снедаемая кошмарами, созданными воображением. Ромка отчитывал за измену, новыйухажёр вступал в перепалку с бывшим мужем. Дом горел, оставляя её, совершенноодну, на пепелище. Утром она отключила назойливый будильник и тяжело вздохнула.«Вот и настал день выйти из зоны комфорта». Являясь замкнутой личностью, она нелюбила это больше всего, но, как только преодолевала себя, начиналанаслаждаться происходящим. Нужно только было немного потерпеть. А «Бродяга»вообще никуда не ездил за свою короткую, пушистую жизнь, и для него поездка оказаласьгораздо большей трагедией. Однако, он не спрятался под диван, как только увиделпереносной контейнер с решёткой, и стойко перенёс погружение. Она собралась,такси подъехало, время бежало быстрее обычного, как и всегда бывает поутру.Захлопнув дверцу контейнера, она поразилась тому, как спокойно выглядел кот,смотревший на неё не мигая. Он уютно устроился, положив голову на лапки.Создавалось впечатление, что он понимает необходимость путешествия и согласен срешением хозяйки. Она потрясла головой из стороны в сторону. «Ну, что заглупости!». Катарина вышла на улицу, волоча за собой в одной руке чемодан, вдругой кота, таксист неохотно подоспел на помощь. На мгновение она оглянулась ипосмотрела на дом, в котором жила с ним, впервые она его покидала. Странноечувство появилось внутри, с одной стороны - облегчение, с другой – неизведаннаяпустота и грусть. Снег захрустел под ногами, она с детства любила этот звук,возвещавший о приходе зимы, играх, каникулах, походах на лыжах. Каждый год онис папой ходили в горах, и у неё неплохо получалось. Кто знает, быть может, еслибы всё обернулось иначе, умение могло бы стать делом всей её жизни. Тёплыевоспоминания об отце согревали душу. «Что ж, скоро увидимся папа. Впервые замногие годы». Ей было любопытно: «Изменился ли он? Отрастил бороду или усы?Потолстел? Как меня встретит? Узнает ли сразу?». Она села на заднее сиденье иусадила рядом кота, истошно завопившего в клетке. Таксист надулся и всю дорогуделал музыку громче, кот и не думал замолкать. Оно и понятно. Животное боялосьтесного пространства, тряски в пути, и одному Богу было известно, что творилосьу него в голове. Машина мчалась по улочкам столицы, заснеженным, уютным, небобыло чистым, безоблачным, денёк морозным, а люди укутанными и краснощёкими.Пробку миновать не удалось, водитель занервничал ещё сильнее и вышел на улицупокурить. Кот, как назло, замолчал именно в этот момент. Вскоре они прибыли ваэропорт. Таксист облегченно вздохнул, а она потащила багаж за собой.