Вздрогнула и подняла на него растерянный взгляд. Холодок змеей обвивался вокруг позвоночника, на миг показалось, что он меня проверяет, что… что все это было сделано с одной целью: вывести меня на чистую воду. Но князь только задумчиво посмотрел сквозь меня:
— Когда пришло время его вернуть, он погиб. Сохранилась лишь его тень, тень человека, решившегося на такой подвиг. Но за время, что они были вместе, их суть слилась настолько, что источник его не отпустил.
Холод, обрушившийся на меня, был сравним с водами северных морей. Так вот… вот что меня ждет. Точнее, ждало бы, если бы сегодня не случилось того, что случилось.
Прикрыла глаза:
— Вы пришли, чтобы меня убить?
Повисла тишина, глубокая и пугающая. Тишина, в пропасти которой взгляд Логхарда прожигал меня насквозь.
— Я не собираюсь тебя убивать, фрейлина. — прорычал князь. — Особенно после того, как вытащил из пещеры. Зачем мне это?
С плеч словно камень свалился, размером с маннский родник. Бывший родник.
Только сейчас осознала, что Логхард прав. Он мог оставить меня в пещере, но рисковал собой, чтобы спасти меня из-под рушащегося камня. Как в свое время рисковал своим войском, чтобы не оставить в подземном царстве. Он спас меня уже дважды.
— Снова станешь упрекать?
— Нет, — покачала головой и поспешила добавить: — Спасибо. За то, что вынесли меня оттуда. Но после того, как я уничтожила источник, маннцы захотят моей смерти.
— Ты — моя собственность, и только мне решать, будешь ты жить или нет.
Слова, которые должны были успокоить, ударили наотмашь. В душе вспыхнула злость, сжигая остатки благодарности дотла. Я отшатнулась, и князь меня не удерживал: отошел к столу, на котором стоял кувшин с чашами и налил себе воды. До самых краев, так, что она чудом не выплеснулась.
Собственность.
— Вы поэтому меня спасли?
Князь залпом выпил воду и бросил на меня раздраженный взгляд.
— Что тебя удивляет, фрейлина?
То, что я, идиотка, еще пару минут назад благодарила вас за спасенную жизнь! Совершенно искренне благодарила.
Сжав кулаки, решила не отвечать. Если я вещь, то и разговаривать мне не положено.
— Рион не хочет твоей смерти, — произнес Логхард. Сердце дрогнуло, я целиком обратилась в слух. — Наоборот, желает отблагодарить. Потому что на руинах маннского Камня возник новый источник. Значительно сильнее и могущественнее прежнего.
— Новый? Источник?! — вырвалось у меня раньше, чем успела остановить мысль.
Сначала решила, что ослышалась. Даже шагнула в сторону князя, вглядываясь в его лицо: может, это такая странная шутка?
— Гибель источника редкость, но такое случается. — Логхард отставил чашу в сторону. — Кто-то неразумно использует магию, кто-то умышленно уничтожает родник по собственным убеждениям.
Понять, что он намекает на Древо и поступок ее светлости было нетрудно, но я не ответила на провокацию, только сложила руки на груди.
— Источники магии не перерождались уже сотни лет, — продолжил князь. — Для Манна это невероятная удача и праздник. Поэтому сегодня будешь присутствовать на пиру, где маннский князь объявит своим подданным о чуде.
Сказать, что я поразилась, значит, ничего не сказать.
— Зачем мне присутствовать? — спросила у князя.
— Чтобы принять благодарность Риона.
Сердце зашлось от волнения. Одно дело путешествовать с воинами-артанцами, совсем другое — появиться перед придворными. И не просто появиться, а в роли собственности Кейна Логхарда, да еще прилюдно услышать благодарность из уст маннского князя.
Мне это не нравилось. Очень не нравилось, но Логхард не спрашивал, хочу ли я принимать благодарность, просто поставил в известность.
— Это обязательно?
— Да.
Глянула на свой подол, на котором успела засохнуть грязь, на надорванный на сгибе локтя рукав, который не пережил моего спасения из пещеры, и обреченно кивнула. Еще пару часов назад я могла идти на любой пир, теперь весь княжеский двор увидит спасительницу-оборванку, а яркое платье не позволит мне оставаться незаметной. Если только…
— Верните мою одежду, князь, — попросила я. — Ее, наверняка, успели привести в порядок.
Брови Логхарда вновь сошлись на переносице, в глазах сверкнули искры.
— Нет, — он покачал головой. — Она больше не подходит. Тебе принесут другое платье.
Вот как? Сил на удивление совсем не осталось, оставалось только надеяться, что на том наш разговор окончен. Видимо, зря, потому что князь снова подошел ко мне вплотную.
— Ты забыла рассказать, фрейлина, — сказал он, понизив голос и погладив большим пальцем мою щеку, — о другом видении.
Меня окатило жаром с головы до пят, поэтому поспешила отчеканить:
— Камни. Там были драгоценные камни. Видимо, пророчество означало богатство и благополучие.
По взгляду князя было сложно сказать, поверил или нет, поэтому когда он повернулся к двери, я перевела дыхание.
— Приду за тобой перед закатом. Будь готова.
Логхард оставил меня одну, но если раньше я радовалась этим передышкам, то сейчас, стоило двери закрыться, на меня с силой бури обрушились мысли. Одна страшнее другой.
О том, что произошло, и о том, что должно произойти.
Я выжила. Жива, и артанец не собирается меня убивать. Но для чего я ему нужна? Сомневаюсь, что князя так поразила моя красота, что он перестал заглядываться на других женщин. Тем более вряд ли он решил оставить меня рядом только из-за пророчества, обещающего ему спасение.
Спасение от чего?
Только сейчас поняла, что Кейна Логхарда совсем не удивил мой рассказ про видение гибели Артана. Он словно знал. Знал и хотел изменить будущее для своего народа.
Вот только страдают при этом другие! И сила Древа — единственное, что может его остановить…
Древо.
История Голоса Камня по-настоящему напугала меня. До дрожи, до холода в сердце. Источнику все равно, он сгусток энергии, которая вспыхнет с новой силой. И то, что случилось сегодня, давало надежду, что у князя Брока все получится. Но при этом убивало мою собственную надежду.
Что смогу остаться собой, а не сосудом для Древа.
Мысли об этом тянули на дно, и больше не хотелось никуда идти. Ни на пир маннцев, ни продолжать путешествие. Не хотелось бороться.
Опустилась в кресло, сжала кулаки и уставилась в точку перед собой. Ею оказалась чаша, из которой пил Логхард. Но почти соскользнув в омут отчаянья, я сама себя осадила.
Я не просила такой судьбы, но согласилась, в глубине души сомневаясь, что справлюсь с ценной ношей и более чем сложной задачей. И все же я прошла долгий путь: оказалась по другую сторону гор, гораздо ближе к Дибре, чем была. Прошла этот путь несмотря на то, что боялась. Боялась артанского войска. Боялась за Роуз, за народ Нифрейи. Боялась прикосновений Кейна Логхарда… Боялась, но все равно не сдалась.
Вот и сейчас не сдамся!
Княгиня говорила, что сосудом для Древа может стать женщина, рожденная в семье магов, лишенная возможности творить волшебство. Голос Камня был человеком, мужчиной, возможно, именно поэтому его постигла такая участь, а я… Нифрейя возродится, если верить пророчествам. Если удастся добраться до князя Брока: я своими глазами видела цветущее Древо.
Но для начала нужно придумать, как сбежать.
Я поднялась и принялась вновь расхаживать по комнате. Случай в лесу научил тому, что побег без плана обречен на неудачу. Чтобы выйти из Грода, мне необходим действенный план. Браден не выдал меня, но вряд ли он предаст своего князя. К тому же, после прибытия в Грод мы с ним больше не виделись. Не уверена даже, что он будет на пиру…
Пир!
Остановилась, закусив губу.
Пир — это прекрасная возможность присмотреться к маннцам. Меня не только представят их правителю, меня ждет его личная благодарность. Наверняка, на таком празднике будет множество вельмож, людей, для которых я вроде героини, сделавшей их родник еще более могущественным. Кто-то из них точно знает крийский или артанский. Кто-то из них вполне способен мне помочь, надо только… правильно себя преподнести.
Логхард еще пожалеет, что взял меня с собой.
Мысли нарушил стук в двери, и в покои одна за другой шагнули служанки. К знакомой мне девушке присоединилась прислужница постарше. Такая же смуглая, круглолицая, с раскосыми глазами и в темно-серых одеждах. Несмотря на полноту, она двигалась очень быстро и легко.
Только приготовилась к тому, что вновь придется общаться на языке жестов, как женщина заговорила на крийском:
— Меня зовут Марна, — кивок в сторону второй служанки, — а это Мэй. Мы здесь для того, чтобы приготовить лиму к празднику.
Даже не знаю от чего я больше растерялась: от того, что наконец-то могу говорить с кем-то, кроме Логхарда, или от того, как ко мне обратились. Я невероятно мало знала про Манн, но вспомнила, что лимой называли темноволосую красавицу, которая точно не считала меня себе равной.
Ошибка или приказ князя? И каких еще сюрпризов мне ждать?
Как бы там ни было, если я хочу произвести впечатление, начинать надо уже сейчас. Вскинула голову и улыбнулась женщинам:
— Марна, Мэй, буду очень благодарна за вашу помощь.
Служанки действовали слаженно: помогли стянуть платье, принесли воду, чтобы я смогла смыть остатки грязи и пыли. Потом Мэй усадила меня в кресло и взялась расчесывать гребнем растрепанные волосы, а Марна сняла мои туфли и принялась массировать ступни.
В Нифрейе было не принято, чтобы твоих ног касался чужой человек. К тому же, надавливания на чувствительные точки напомнили мне о том, что делал артанский князь в первую ночь путешествия. Когда боль сменялась облегчением, граничившим с удовольствием, а по коже расходились волны тепла, и щеки начинали пылать похлеще пламени в камине. Стоило прикрыть веки, перед мысленным взором тут же возникал Логхард. Даже аромат хвои заставлял думать о князе.
Осознание этого отрезвило, но движения Марны оказались настолько приятными, что спустя несколько минут я снова соскользнула в блаженную полудрему.
— Спасибо, — искренне поблагодарила служанку, когда она закончила. — Откуда у вас такие умения?
— От матери, а у нее от бабушки, — улыбнулась она. — У меня на родине, в Кри, тело считается сосудом для души. Если не ухаживать за телом, то душа скорее покинет его.
Последнее настолько перекликалось с судьбой сосуда для источника, что мои брови поползли вверх. Поэтому только спросила:
— Как необычно. И давно вы живете здесь?
Год при нифрейском дворе не прошел даром. Я знала, что от слуг можно узнать обо всем, что происходит во дворце. Главное их разговорить.
— Большую часть жизни, лима, — без стеснения ответила Марна, убирая масло в корзину и перебирая другие склянки. — Меня еще совсем молоденькой подарили княжеской семье.
В горле разом пересохло.
— Подарили?
— Как рабыню.
Вгляделась в темные глаза служанки, но не нашла там сожаления или грусти. Только сейчас я начинала понимать, как ничтожно мало знаю о мире. Она спокойно говорила о таких вещах, которые в Нифрейе считались чудовищными.
— Княгиня освободила меня.
— Там, откуда я родом, нет рабства, — сказала осторожно. — То есть раньше не было…
Я не знала, какую политику выберет преемник Логхарда в замке Норг, и что теперь ждет нифрейцев. До тех пор, пока не вернется князь Брок.
— Правда, что вы из Нифрейи? — неожиданно спросила Марна, вернувшись с пузатой глиняной банкой.
Значит, во дворце уже разнесли весть о пленнице артанского князя. Города разные, а люди везде одинаковые. В груди неприятно кольнуло, но я лишь пожала плечами, стараясь не выдать своего замешательства.
— Это так удивительно?
— Простите за любопытство, лима, — тут же низко поклонилась Марна. — Просто о Нифрейи и ее источнике ходят легенды. Говорят, это удивительная страна, где все иначе. До сегодняшнего дня я не встречала ни одного нифрейца. А тем более ту, что одним прикосновение возвращает силу источнику.
Я кивнула, принимая извинения, но продолжать разговор о доме не стала. Рабыня самой княгини не могла быть обычной, а свободная служанка — тем более. Как фрейлина, я знала это лучше всех.
Ох, не так проста эта Марна! Интересно, князь в курсе, что ее ко мне нарочно подослали, или она единственная знает язык Кри?
— Нужно смазать ссадины.
— Что значит «лима»? — спросила, когда Марна принялась обрабатывать мою руку травяной мазью. Я умудрилась сбить локоть и расцарапать ладонь, когда рухнула на землю.
— Это «госпожа» по-крийски, — ответила служанка и потянулась к моей шее. — Мазь скроет все следы.
Я непонимающе заморгала.
— Следы?
Марна кивнула Мэй, и она подала мне ручное зеркало.
Вглядевшись в собственное отражение, ахнула. Утром мне незачем было себя рассматривать, к тому же, никак не получалось привыкнуть к новому цвету волос и глаз. Но сейчас я смотрела ниже: туда, где над ключицей, на светлой коже шеи проступали синевато-красные пятнышки.
Следы пальцев Логхарда, когда он едва не задушил меня. Пальцев, или… Я снова нырнула в воспоминания прошлой ночи, к щекам тут же прилила краска.
Проклятый князь! Мало ему назвать меня своей рабыней, так еще и заклеймил мою кожу губами. На самом видном месте!
Посмотрела на служанку и попросила:
— Сделайте так, чтобы этого никто не увидел.
Марна понимающе кивнула.
Чем ближе солнце клонилось к закату, тем сильнее возрастало мое волнение. Заставляя считать мгновения до возвращения Логхарда.
Благодаря мази синяки побледнели, а остальное скрыла прическа. Несмотря на то, что в Манне были в моде косы, Мэй распустила мои волосы, лишь немного приподняла их на висках.
Треугольный вырез нового платья открывал больше, чем нужно. Конечно же оно было алым, только еще более насыщенного оттенка. С рукавами буф, золотой тесьмой и шнуровкой. Если утреннее платье было прекрасным, то это словно сшили из магии. Впрочем, уложиться за такой короткий срок можно было только с помощью магии.
Пока служанки занимались делом, решила не терять времени и ненавязчиво расспрашивала Марну про обычаи Грода. До этого я знала лишь то, что маннцы развивали горное дело, но их княжество располагалось настолько далеко, что Нифрейя с ними не торговала.
Оказалось, что праздники и пиры в Гроде любили, поэтому гуляли от заката и до рассвета. Первый тост произносил князь, гости были обязаны отведать национально блюдо — засоленное мясо. Особенно неприятно меня удивило правило, следуя которому я не могла обратиться к кому-либо без разрешения своего спутника, то есть князя. Зато наблюдать и слушать мне никто не мог запретить.
Логхард явился в покои, когда служанки уже ушли. Я стояла у камина, сцепив пальцы за спиной, и повернулась на шум двери.
На этот раз князь рассматривал меня гораздо дольше и пристальнее: его взгляд скользил по коже так откровенно, что, казалось, она сейчас воспламенится. При этом одна часть меня сгорала от стыда и хотела, чтобы он отвернулся, а другая испытывала странное чувство удовлетворения.
Никто и никогда не смотрел на меня так.
— Ты прекрасна, — наконец-то произнес князь, подойдя ближе. А я умудрилась не покраснеть, хотя все внутри обожгло жаром. — Но кое-чего здесь не хватает.
Хм.
Прежде чем я успела поинтересоваться, что именно его не устраивает, Логхард обхватил мои бедра и прижал меня к груди. Поцелуй был напористым и коротким: высеченная искра, украденный вдох, будто сорвавшееся с цепи сердце…
Щелчок замка отрезвил.
— Пустите! — рванулась, и князь отступил. Отступил, но тяжесть на бедрах осталась.
Я опустила взгляд вниз, рассматривая пояс из золотых пластин, на каждой из которых был выгравирован замысловатый узор.
— Что это?
— Подарок. — Логхард протянул мне раскрытую ладонь. — Пойдем, нас уже ждут.
Глава 12
Чтобы привыкнуть к тяжелому украшению, понадобилось пройти всего одну галерею, а вот забыть о нем совсем не получалось. Губы до сих пор горели от поцелуя, я же не переставала думать, что это значит. Такой подарок был достойным княжны. Княжны, но не рабыни: Логхард прекрасно дал понять, какое место я занимаю рядом с ним.