– Неужели это было так давно… – пробормотал Рорк.
Он искренне переживал смерть Ивонны. Но сейчас у него были свои проблемы – и самая серьезная из них стояла сейчас в другом конце комнаты и смотрела на него горящими глазами.
– Вы с тех пор виделись?
– Кажется, нет. – Он смотрел на бокал с бренди и вспоминал Ивонну. – Последний раз я видел ее на прошлый Новый год. Мы танцевали, а потом поехали сюда.
– Ты спал с ней?
– Строго говоря, нет. Мы занимались сексом, разговаривали, потом завтракали…
– Значит, вы не возобновили былые отношения?
– Нет. – Рорк положил ногу на ногу и велел себе постараться получать удовольствие от бренди и сигареты. – Могли бы, но были слишком заняты другими делами. После этого шесть или семь недель я о ней вообще ничего не слышал.
– А потом?
Рорк вспомнил, как расстался с Ивонной. Легко, почти бездумно.
– Мы говорили по телефону. Я сказал ей, что влюблен. – Он посмотрел на горящую сигарету. – Я действительно тогда полюбил другую женщину.
У Евы бешено заколотилось сердце. Она стояла, засунув руки в карманы, и пристально смотрела на него.
– Пойми, я не могу вычеркнуть тебя из списка подозреваемых, если ты не будешь до конца откровенен.
– Не можешь? Ну что ж…
– Черт возьми, Рорк, ты единственный, кто был знаком с ними обеими!
– И какой же у меня может быть мотив, лейтенант?
– Не разговаривай со мной таким тоном! Я терпеть не могу, когда ты становишься таким – холодным, сдержанным, отстраненным… – Она принялась ходить из угла в угол. – Я уверена, что ты не имеешь никакого отношения к этим убийствам, и показаний против тебя нет. Но тем не менее связь между вами существует.
– А это создает дополнительные трудности для тебя, потому что твое имя тоже связывают с моим? Или связывали…
– С этим я разберусь.
– Послушай, почему ты так похудела и осунулась? – внезапно спросил он. – Почему такие тени под глазами? Почему вид несчастный?
Ева вытащила из кармана диктофон и положила его на стол – чтобы обозначить барьер, через который не хотела переступать.
– Мне нужно, чтобы ты рассказал все, что знаешь об этих женщинах. Все до малейших подробностей. Черт возьми, мне просто необходима твоя помощь. Мне нужно понять, почему Тауэрс отправилась посреди ночи в Вест-Энд. Почему Меткалф в полночь оделась и вышла на задний двор.
Рорк затушил сигарету и встал.
– Ты слишком многого хочешь от меня, Ева. Я не настолько хорошо знал Сесили. У нас были деловые отношения, порой мы встречались где-нибудь на приемах, но близко не общались. Не забывай о моем прошлом и о том, кем была Сесили. С Ивонной мы были любовниками. Мне она нравилась, нравилась ее энергичность, жизнерадостность… Она была очень честолюбива. Хотела стать звездой – и стала. Но о том, что творилось в душах этих женщин, я не знаю.
– Но ты же разбираешься в людях. И можешь представить себе ход их мыслей. Тебя никогда ничто не удивляет.
– Только ты, – сказал он тихо. – Постоянно…
Ева покачала головой.
– Скажи, как ты думаешь, почему Ивонна Меткалф отправилась куда-то среди ночи?
Рорк пожал плечами и отхлебнул бренди.
– Новые перспективы, слава, любопытство, любовь – мотивы могли быть только такие. И именно в этом порядке. А время встречи не имело для нее значения: Ивонна была крайне импульсивна.
Ева вздохнула с облегчением, поскольку как раз этого и добивалась: Рорк помог ей представить, какими были убитые женщины.
– У нее было много мужчин?
Он задумался.
– Ивонна была мила, забавна, сексуальна. Думаю, мужчин у нее было достаточно.
– А ревнивцы среди них могли быть?
– Думаешь, кто-то убил ее потому, что она отказала ему в том, чего он добивался? – Рорк пристально посмотрел на Еву. – Интересная мысль! Мужчина действительно способен на многое, если чувства его достаточно сильны. Правда, я вот тебя не убил. Пока что…
– Идет расследование убийства, Рорк! Не заигрывай со мной.
– Я с тобой заигрываю?! – Он швырнул стакан в дальний угол, чему сам изумился не меньше Евы. – Ты врываешься сюда без предупреждения, без приглашения и ожидаешь, что я буду сидеть, как дрессированный пес, и покорно отвечать на твои вопросы? Ты спрашиваешь меня об Ивонне, о женщине, которая была мне дорога, и рассчитываешь, что я буду отвечать спокойно? Да ты просто представляешь меня с ней в постели, и это не дает тебе покоя.
Ева и раньше наблюдала вспышки его гнева. И обычно они нравились ей больше, чем его ледяное спокойствие. Но сейчас у нее самой нервы были на пределе.
– Ты слишком самоуверен, Рорк! В моих вопросах нет ничего личного. Я просто решила проконсультироваться с осведомленным человеком. Я делаю свою работу…
– Это никакого отношения к твоей работе не имеет, и нам обоим это отлично известно! А если ты хоть на минуту могла подозревать, что я связан с убийствами этих женщин, значит, я ошибался больше, чем предполагал. – Он схватил лежавший на столе диктофон и сунул ей в руки. – В следующий раз приходите с ордером, лейтенант.
– Как же ты не понимаешь?! Я стараюсь снять с тебя все подозрения…
– Или уничтожить меня? – Рорк вернулся за стол и устало сел. – Уходи. С меня хватит.
Ева молча направилась к двери, он обхватил голову руками, проклиная себя за то, что поступил как идиот. Черт подери и ее, и его самого, но он не даст ей так уйти! – решил Рорк и нажал на кнопку, блокирующую выход.
Но эта мера оказалась излишней: в шаге от двери Ева обернулась, потому что больше не могла сдерживаться.
– Ну, хорошо. Черт возьми, ты победил! Да, я несчастна. Ты этого добивался? Я не могу спать, не могу есть… Во мне словно что-то сломалось, я даже работаю через силу! Ты доволен?
Рорк почувствовал, что тиски, сжимавшие его сердце, стали давить слабее.
– Чем мне быть довольным?
– Но ведь я же пришла, правда? Я пришла, потому что больше не могу так! – Она дотронулась до цепочки, висевшей на груди. – Я ношу эту проклятую штуку…
Он взглянул на бриллиант, переливавшийся таинственным огнем.
– Я же говорил, он тебе идет.
– Ты ничего не понимаешь, – пробормотала она, отворачиваясь. – Я чувствую себя полной идиоткой! Ну ладно, буду идиоткой. Я перееду сюда, буду терпеть этого злобного старика, которого ты называешь своим дворецким, буду носить этот бриллиант, потому что… – она запнулась, закрыла лицо руками и внезапно разрыдалась. – Не могу я этого больше выносить!
– Ева, ради бога! Не надо плакать!
– Я просто устала. – Она раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь успокоиться. – Устала, вот и все…
– Ну, отругай меня! Швырни в меня чем-нибудь. Обзови.
Он попытался ее обнять, но Ева напряглась и резко отстранилась.
– Не надо. Я сейчас сама успокоюсь.
Рорк не стал ее слушать и притянул к себе. Она снова попробовала отпрянуть, но он не отпускал ее. И тогда Ева судорожно обняла его, прижалась к его груди.
– Не уходи! – Она прильнула щекой к его плечу. – Не уходи от меня…
– Никуда я не уйду. – Рорк ласково гладил ее по спине, по волосам. Есть ли что-нибудь более пугающее, думал он, чем сильная женщина, которая плачет? – Я все время был здесь. Я люблю тебя, Ева, люблю так сильно, что сам удивляюсь.
– Ты мне нужен! Ничего не могу с собой поделать. И не хочу.
– Вот и хорошо. – Он немного отодвинулся, дотронулся рукой до ее подбородка. – Придется нам обоим с этим смириться. Я действительно не могу без тебя.
– Но ты же только что сказал, чтобы я ушла!
– Я запер дверь, – Рорк чуть заметно улыбнулся и коснулся губами ее губ. – Должен признаться, если бы ты потерпела еще несколько часов, я бы сам к тебе пришел. Я как раз сидел здесь и пытался уговорить себя этого не делать. И тут ворвалась ты. Я готов был на колени перед тобой встать!
– Но почему, Рорк? – Она дотронулась ладонью до его щеки. – Ты же можешь заполучить любую женщину.
– Почему? – Он наклонил голову, словно задумался. – Трудный вопрос… Может, все дело в том, что ты такая тихая, покладистая, так безупречно умеешь себя вести? – Ева улыбнулась, и ему было приятно это видеть. – Нет, это, кажется, о ком-то другом. Наверное, все из-за того, что ты смелая, у тебя пытливый ум, обостренное чувство справедливости и доброе сердце.
– Это тоже о ком-то другом.
– Нет, любовь моя, это – о тебе. – Он поцеловал ее в губы. – Но главное даже не в этом. Важно то, какая ты – твой запах, твоя кожа, твой голос… Ты меня победила. Мы с тобой обо всем поговорим. – Он провел пальцем по ее еще мокрой от слез щеке. – И постараемся сделать так, как будет лучше для нас обоих.
Ева судорожно вздохнула.
– Я люблю тебя, – вдруг сказала она и испугалась. – Боже!
Рорку показалось, что его окатило свежим, чистым летним ливнем.
– Вот видишь: сказала – и даже не запнулась, – заметил он.
– Кажется, нет… Может, я привыкну?
Ева запрокинула лицо, ища губами его губы. Поцелуй был долгим и страстным. У нее перехватило дыхание, стучало в висках, она даже не слышала собственных слов.
– Сейчас, – сказала она, протягивая руку к поясу его брюк. – Немедленно!
– Немедленно, – согласился он и стал стягивать с нее рубашку. Они оба упали на ковер и покатились, слившись в объятии. Рорк стал поспешно расстегивать ее джинсы, а она впилась зубами ему в плечо. Он почувствовал шелк ее кожи, ее тепло, а потом словно пелена упала – и не было уже ничего, кроме безграничного желания.
Нежность, ласки – все это отступило на второй план. В них обоих была сейчас только неудержимая страсть.
Ева проснулась в его кровати. Сквозь жалюзи пробивался утренний свет. Не открывая глаз, она протянула руку и поняла, что рядом с ней уже никого нет.
– Как, черт подери, я здесь оказалась? – спросила она вслух.
– Я тебя принес.
Она распахнула глаза и увидела Рорка. Он стоял у кровати и смотрел на нее.
– Принес?!
– Ты заснула на полу. – Он наклонился к ней, провел пальцем по ее щеке. – Нельзя работать до изнеможения, Ева.
– Ты меня принес… – повторила она, спросонья не в силах понять, стоит смущаться или нет. – Кажется, мне жаль, что я этого не видела.
– У нас будет достаточно времени, чтобы разыграть это представление еще много-много раз. Но ты меня серьезно беспокоишь.
– Со мной все в порядке. Только… – Взгляд ее упал на часы около кровати. – Боже мой! Уже десять! Десять утра!
Она стала поспешно вылезать из кровати, но Рорк остановил ее:
– Сегодня воскресенье.
– Воскресенье? – Ева недоуменно потерла глаза. – Кажется, я потеряла счет времени. Да, на службу идти не надо, но тем не менее…
– Тебе нужно было выспаться. А теперь следует подкрепиться. Нельзя жить на одном кофеине.
Он взял с ночного столика стакан и протянул ей. Ева с сомнением посмотрела на светло-розовую жидкость.
– Что это?
– Выпей, это полезно. – Рорк поднес стакан к ее губам. Можно было дать ей эту энергетическую смесь и в таблетке, но она терпеть не могла все, что походило на лекарство. – Эту штуку разработали в одной из моих лабораторий. Месяцев через шесть она поступит в продажу.
– Это эксперимент? – спросила она недоверчиво.
– Вполне безопасный. Во всяком случае, пока еще никто не умер.
– Очень смешно! – нахмурилась Ева, но все-таки покорно осушила стакан. И сразу почувствовала себя посвежевшей и полной сил. – А теперь мне надо в участок – поработать с делами.
– Прежде всего тебе надо отдохнуть. – Рорк поднял руку, отметая все возможные возражения. – Хотя бы денек. Даже полдня. Было бы лучше всего, если бы ты провела это время со мной, но, если хочешь, можешь и одна.
– Так и быть. Наверное, пару часиков я могу выкроить. – Она потянулась к нему и обняла его за шею. – А что ты придумал?
Он усмехнулся и повалил ее на кровать.
Ева позвонила в участок и нисколько не удивилась груде сообщений, дожидавшихся ее. Воскресенье давно перестало быть для нее выходным днем. Сообщения оставили Надин Ферст, наглец Морс, родители Ивонны Меткалф и Мирина Анжелини.
– Их горе ты не можешь на себя взять, – заметил Рорк, стоявший у нее за спиной.
– Что?
– Это я о Меткалфах. Я же вижу, как ты реагируешь.
– Пойми, я – их единственная надежда. Они хотят быть уверенными в том, что кто-то найдет убийцу их дочери.
– Я хочу кое-что тебе сказать, Ева…
Ева закатила глаза, приготовившись к тому, что сейчас он начнет читать ей нотацию о том, как следует держать дистанцию с потерпевшими.
– Давай короче, мне надо работать.
– Я повидал на своем веку немало полицейских. Скрывался от них, давал им взятки, обводил вокруг пальца…
Она хитро взглянула на него.
– Не думаю, что тебе следовало рассказывать об этом: ведь у тебя на удивление чистое досье.
– Естественно. – Он чмокнул ее в нос. – Я немало за это заплатил. Так вот, я повидал достаточно полицейских, но ты – лучше всех.
Ева изумленно уставилась на него.
– С чего это вдруг?
– Ты мстишь за убитых и утешаешь горюющих! Я восхищаюсь тобой.
– Ох, Рорк, перестань, – сказала она смущенно.
– Я не шучу. Помни о моих словах, когда будешь разговаривать с этим мерзавцем Морсом.
– Я не буду с ним разговаривать.
Рорк рассмеялся и обнял ее.
– Мне нравится твой стиль.
Ева не удержалась, погладила его по голове, но потом отстранилась.
– Любуйся со стороны. Пожалуйста, не мешай. Я хочу знать, что от меня нужно Мирине Анжелини.
На звонок ответила сама Мирина. Голос у нее был измученный.
– О, лейтенант Даллас! Спасибо, что так быстро откликнулись. Я боялась, что вы перезвоните только завтра.
– Чем я могу вам помочь, мисс Анжелини?
– Мне нужно поговорить с вами как можно скорее. Мне не хотелось действовать через майора Уитни: он и так много сделал для меня и моей семьи.
– Это имеет отношение к расследованию?
– Да. По крайней мере, мне так кажется.
Ева дала знак Рорку, чтобы он вышел, но Рорк стоял, прислонясь к стене, и никуда выходить не собирался. Ева хмуро на него посмотрела и продолжила разговор:
– Буду рада встретиться с вами, когда вам удобно.
– Спасибо, лейтенант, но дело в том, что доктора не разрешают мне сейчас путешествовать. Поэтому приехать придется вам.
– Вы хотите, чтобы я летела в Рим? Мисс Анжелини, даже если полиция оплатит мою поездку, мне надо знать, зачем я буду тратить время и средства.
– Я тебя отвезу, – сказал Рорк.
– Помолчи.
– С кем вы говорите? Вы не одна? – заволновалась Мирина.
– Со мной Рорк, – пришлось признаться Еве. – Мисс Анжелини…
– О, прекрасно! Я как раз пыталась с ним связаться. А не могли бы вы прилететь вместе? Я понимаю, лейтенант, что навязываю вам свою волю, но, поверьте, другого выхода у меня нет. Если понадобится, я свяжусь с майором Уитни, и он даст разрешение.
– Обязательно даст, – вздохнула Ева. – И тогда я сразу прилечу. Буду держать с вами связь, – сказала она и отключилась. – Как же меня раздражают богатые капризные барышни!
– Горе и тревога посещают людей независимо от состояния их кошелька, – философически заметил Рорк.
– Слушай, заткнись! – Ева раздраженно хлопнула ладонью по столу.
– Тебе понравится Рим, дорогая, – улыбнулся Рорк. – Мой самолет к твоим услугам!
Еве действительно понравился Рим. Во всяком случае – то немногое, что она увидела, добираясь из аэропорта до квартиры Анжелини, окна которой выходили на площадь Испании. Фонтаны, старинные дома, античные руины – все это было так прекрасно, что казалось почти нереальным.
Ева сидела на заднем сиденье роскошного лимузина и разглядывала прохожих на улицах. Видно, в этом сезоне в моде были широкие свободные платья – от белых до цвета темной бронзы. Разноцветные пояса, пряжки туфель, дамские сумочки были украшены блестящими камнями. Все это напоминало о пышности и великолепии королевских дворов Средневековья.
Рорк даже не подозревал, что Еву что-то может так поразить, и с удовольствием наблюдал за тем, как она, забыв о делах, глазеет по сторонам, словно маленькая девочка. Как жаль, думал он, что не удастся остаться здесь на пару дней и побродить по Вечному городу.