— Семь лет — долгий срок. Ты была совсем юной, милая. Я знаю, ты любила его, но ты была еще так юна. И вы недолго были вместе.
— Почти два года, и он очень многому научил меня. Всем, что у меня есть сейчас, я обязана Грегу. Сил, я любила его, но я больше не помню, как это было. Я не могу вспомнить свое чувство к нему.
— Мы тоже любили его, твой папа и я. Он был хороший, очень хороший человек.
— Лучший.
— Фи, а может быть, ты не можешь вспомнить свои чувства к нему потому, что пора открыть сердце кому-то другому?
— Я не знаю. Иногда… ну, иногда я сомневаюсь, что вообще когда-нибудь буду готова к новой любви.
— Чувства не всегда приходят тогда, когда мы к ним готовы.
— Может быть. Может быть, меня ждет сюрприз. Но пока мне некогда скучать. Не забудь про уии.
После занятий продвинутого уровня с шестью собаками, включая Орео, Фиона приготовилась к уроку по обучению новичков специальным навыкам. Большинство ее учащихся, надеющихся получить сертификат спасателя-поисковика, жило не на острове, а приезжало издалека. Кому-то удастся осуществить свою мечту, кому-то — нет, однако Фиона точно знала, что каждая собака и каждый хозяин непременно извлекут пользу из дополнительного и специализированного обучения.
До приезда последнего ученика собравшиеся — собаки и люди — общались, и Фиона не считала это время потерянным. Напротив, она расценивала его как очень важный шаг на пути к цели. Собака, не умеющая или не желающая общаться, никогда не пройдет отбор. А кроме того, десятиминутное «общение» позволяло Фионе оценить, как собаки и хозяева выполнили домашнее задание.
Она понаблюдала, сунув руки в обвисшие карманы старой куртки с капюшоном, и наконец объявила:
— Итак, начинаем. Повторим сначала основные навыки.
Команду «рядом!» — с поводком, а затем без поводка — ученики выполнили с переменным успехом, и, как обычно, Фиона, делая замечания, обратилась к собакам, а не хозяевам:
— Снитч, Уолдо! Вы должны больше практиковаться дома без поводка. У вас почти получилось, но вы можете делать это лучше. Давайте потренируем возвращение на место. Хэндлеры[3], отойдите подождите, пока ваша собака отвлечется, затем дайте команду «ко мне!». Понастойчивее. Не забывайте о вознаграждении и положительном подкреплении.
Фиона намеренно сама отвлекла нескольких молодых собак, поглаживая их, играя с ними, и процент успеха ее удовлетворил. Обычно, если большинству собак хотелось еще поиграть, этот процент снижался. Затем она отделила злостных нарушителей и позанималась с ними индивидуально, дав остальным задание отработать команды «сидеть!» и «ждать!».
— Иногда просто необходимо, чтобы ваша собака останавливалась мгновенно. Может возникнуть опасность, которую собака не сознает. Кроме того, мгновенные ответные действия демонстрируют абсолютное доверие. Когда вы произносите «стоп!» или любое другое слово, которое выберете для этой команды, ваша собака должна повиноваться без колебаний. Давайте поработаем над этой ситуацией в максимальном приближении к реальности.
Пройдитесь рядом со своей собакой без поводка, затем скомандуйте: стоп! Келли, можно показать на вашем Снитче?
В этой связке, по мнению Фионы, в дрессировке нуждалась не собака, а ее нерешительная хозяйка.
Всего за несколько минут, командуя уверенным тоном, Фиона приучила щенка гордо вышагивать рядом с ней и замирать по команде стойким солдатиком.
— Я не понимаю, почему он не делает это для меня.
— Келли, он прекрасно знает, что вас можно не слушаться. Он не верит, что вы говорите серьезно, что вы — главная. Вам вовсе не нужно кричать на него или сердиться, но вы должны быть твердой. Ваш голос, выражение лица, язык тела — все должно демонстрировать вашу уверенность в себе. Убедите его, что вы не шутите.
— Я попытаюсь.
Чуточку лучше, решила Фиона, но скорее это остаточное влияние ее собственной работы со Снитчем. Пока Келли не станет строже, маленький голден-ретривер будет вить из нее веревки.
— Достаточно. Короткий перерыв. А теперь играть.
Ее собаки, только и ждавшие этого сигнала, мгновенно присоединились к пятиминутным погоням за мячами и шутливой борьбе.
— Не подумайте, что я недоволен…
Фиона призвала на помощь весь свой запас терпения, поскольку Эрл Гейнер, отставной полицейский и хозяин очень умной молодой немецкой овчарки, все жалобы начинал этими словами.
— В чем дело, Эрл?
— Понимаю, что один из ваших принципов — использование игрового инстинкта, но мне кажется, что, позволяя собакам дурачиться, мы попусту тратим слишком много времени.
«А время — деньги», — мысленно закончила за него Фиона.
— Я согласна, что со стороны это может показаться легкомысленным, но у щенков очень неустойчивое внимание, и в перетренировке кроется реальная опасность. Если собака потеряет веру в свои силы, то просто не справится с новыми требованиями и ожиданиями и может сдаться или забыть все, что знала. Или еще хуже: она может взбунтоваться. Вашим питомцам необходимо время для того, чтобы они освободились от излишков щенячьей энергии, и тогда они смогут продолжать социализацию с другими собаками, другими людьми. Сегодня, во второй части наших занятий, мы попробуем парочку новых команд.
Лицо Эрла просветлело.
— Каких?
— Пусть поиграют еще несколько минут. У вашего Коджака большой потенциал. Вы это знаете. Он умен и жаждет угодить. Если вы продержитесь еще пару недель, мы начнем поиск предметов по запаху. Но до этого необходимо закрепить связь, социализацию и послушание.
Эрл надул щеки.
— Я слышал, что вы со своей собакой нашли вчера того мальчика. Именно этим я и хочу заниматься.
— Я знаю, и с вашей подготовкой, с вашим опытом вы будете замечательным спасателем. Давайте поможем Коджаку стать таким же. У него все получится, обещаю вам.
— Все, кто вас знают, говорят, что вы лучшая в штате, может даже, на всем Северо-Западе. Именно поэтому мы дважды в неделю приезжаем сюда на пароме. Черт побери, в любом случае мой парень веселится.
— И учится.
Фиона похлопала Эрла по руке, отослала своих собак на веранду, где они разлеглись наблюдать за шоу, и приступила ко второй половине урока.
— Подзовите своих питомцев! — Она подождала, пока шеренга подровняется. — Поисково-спасательная собака может и должна вести поиск на любой местности: в горах, в лесу, в городе и на любой почве, даже заледеневшей. И в воде. Сегодня мы введем воду.
Фиона указала на детский бассейн, уже наполненный водой, и взяла в руки резиновый мячик.
— Каждый из вас по очереди спустит свою собаку с поводка и бросит этот мячик в бассейн, затем прикажет принести мяч. Не волнуйтесь, у меня есть полотенца. Эрл, почему бы вам с Коджаком не показать всем пример? Встаньте футах в десяти от бассейна.
Эрл взял мячик, встал на позицию, затем спустил пса с поводка, потрепал по загривку, показал мячик.
— Принеси его, Коджак! — крикнул он и швырнул мяч.
Собака пулей сорвалась с места, не раздумывая, прыгнула в бассейн и вернулась с мячиком в зубах с выражением крайнего изумления на морде, которое Фиона перевела как какого черта!
Однако Коджак прыгнул снова и снова принес Эрлу мячик, когда тот щелкнул пальцами. «Красуешься», — подумала Фиона, улыбаясь, и улыбнулась еще шире, когда Коджак энергично отряхнулся, обдав брызгами своего гордого и щедрого на похвалы хозяина.
— Вы видели? — Эрл оглянулся на Фиону, даже не стерев капающую с лица воду. — Он это сделал. С первого раза.
— Он молодец.
«Как и ты, Эрл», — подумала она.
Фиона обычно старалась оставлять между занятиями час, прекрасно зная, что добрая половина перерыва уйдет на разговоры с хозяевами, желающими пообщаться, попросить совета, узнать ее мнение о питомце. А в оставшиеся минутки она перекусывала, играла со своими собаками, отвечала на пропущенные за время урока телефонные звонки.
На этот раз, когда последняя машина прогрохотала по мостику, осталось целых сорок свободных минут. Фиона поиграла со своей троицей в мячик и перетягивание каната и направилась в дом за парой горстей сырных крекеров, а чтобы не чувствовать себя виноватой в пристрастии к нездоровой пище, прихватила еще и яблоко.
Перекусывая, она проверила сообщения по голосовой и электронной почте, ответила на них, внесла несколько заметок в свой блог, который обновляла два-три раза в неделю. Блог приводил посетителей на ее веб-сайт и наоборот, а кое-кто в результате записывался на ее занятия.
Фиона успела осушить бассейн и просмотреть план следующего урока и уже готовила все необходимое, когда по ее мостику снова загрохотал чей-то автомобиль.
«Прощай, отдых», — подумала она и нахмурилась, поскольку во второй раз всего лишь за два дня по ее дорожке катилось незнакомое транспортное средство. Прикрыв ладонью, как козырьком, глаза от солнца, Фиона узнала Рози и Девина Колдуэлл, а когда машина чуть повернула, заметила сзади в детском сиденье Хуга.
— Ладно, мальчики. Идеальное поведение. Встречаем.
Все три пса выстроились в линеечку и уселись со стороны водительского сиденья. Девин вышел из машины.
— Привет, Пек, привет. — Пек поднял лапу, и Девин, улыбаясь во весь рот, наклонился пожать ее. — Рад снова тебя видеть.
— Ньюмен, — представила Фиона, когда Девин двинулся вдоль строя, пожимая лапы. — И Богарт[4].
— Похоже, вы любите классические фильмы. — Девин пожал руку Фионе. — Надеюсь, мы не нарушили ваши планы.
— Разумеется, нет. — Фиона повернулась к Хугу, который — совершенно здоровенький, в красной курточке с капюшоном и в джинсах — уже стоял у машины, держась за мамину руку. — Привет, Хуг. Хочешь поздороваться с Пеком и его приятелями?
— Собачки! — Хуг подбежал и обхватил ручонками Пека. — Собачка меня нашла. Я потерялся.
Фиона познакомила малыша с остальными собаками, также удостоившимися жарких объятий.
— Вчера я вас даже не поблагодарила, — начала Рози.
— Вам было не до меня.
— Я… Вы не возражаете? — спросила Рози, увидев, что Хуг ползает по растянувшимся на земле собакам и, хихикая, дергает их за уши.
— Они на седьмом небе от счастья. Они любят детей.
— Мы собирались взять собаку. Думали подождать год-другой, но теперь… — Рози улыбнулась, не сводя глаз с Хуга. — Какую породу вы рекомендовали бы для неугомонного трехлетки?
— Как видите, я неравнодушна к лабрадорам. Они великолепно подходят детям, хорошо уживаются в семье, но требуют много внимания, и им необходим простор.
— У нас есть двор, а недалеко от дома парк. Знаете, если бы у вас нашелся второй Пек, я схватила бы его не раздумывая. — Глаза Рози налились слезами. — Простите. Я еще не совсем пришла в себя. Мисс Бристоу…
— Фиона.
— Фиона. — Рози крепко сжала обеими ладонями руки Фионы. — У меня нет слов. Просто нет слов. Я не представляю, чем мы могли бы отблагодарить вас. Любые деньги, любой поступок — ничто в сравнении с тем, что вы сделали для нас.
— Хуг играет с моими собаками и смеется. Это и есть благодарность. Ради этого мы и работаем.
Девин одной рукой обнял жену за плечи.
— Мы написали о вашей команде в вашу организацию — в Поисково-спасательную службу. Сегодня мы отправим письмо с чеком. Хоть что-то.
— Это немало. И будет принято с признательностью.
— Когда мы возьмем щенка, то обязательно запишемся на ваши занятия, — пообещала Рози. — Я не хочу, чтобы кто-то другой дрессировал его. Помощник шерифа Энглвуд сказал, что у вас есть Школа послушания и вы дрессируете поисковых собак.
— И все же не хотелось бы вас больше задерживать. Но сначала… Хуг, кажется, ты что-то приготовил для мисс Бристоу и Пека? Вообще-то нас предупредили, что у вас три собаки, — добавил Девин, когда Рози повела Хуга к машине. — Поэтому мы подумали о каждой.
Хуг вернулся, прижимая к груди три огромные кости из сыромятной кожи, и вывалил их перед псами.
— Не хотите? — огорчился малыш, когда сидящие псы даже не пошевелились.
— Они не возьмут, пока не получат разрешение. — Фиона положила по косточке перед каждой собакой.
— Возьми косточку! Возьми косточку! — закричал Хуг.
Фиона добавила соответствующий жест, псы радостно вскочили и церемонно поклонились, на что Хуг опять захихикал.
— Они говорят, что очень тебе благодарны.
Рози протянула Фионе букет алых тюльпанов.
— А цветы Хуг сам выбирал для вас. Сказал, что они похожи на леденцы на палочках.
— Действительно похожи. Они прекрасны. Спасибо.
— Я нарисовал картинку. — Хуг взял у мамы рисунок. — Я нарисовал себя, Пека и вас.
— Как красиво, — восхитилась Фиона, разглядывая разноцветные загогулины, кружочки и черточки. — Потрясающе.
— Это Пек. Большой пес. Это Фи, а это я. Еду на спине Фи. А это Ушастик. Он тоже ехал на спине. Мы с мамочкой написали имена.
— Замечательная картина.
— Повесьте на ваш холодильник.
— Обязательно. Спасибо, Хуг. — Фиона обняла малыша, вдохнула его запах, естественный запах беззаботного детства.
Счастливое семейство погрузилось в машину. Помахав им на прощанье рукой, Фиона вернулась на кухню, прикрепила к дверце холодильника рисунок, устроила в ярко-синей вазе тюльпаны-леденцы. И с наслаждением использовала последние минутки, чтобы настроиться на следующее занятие.
4
Лучший друг человека, черт побери.
После генерального сражения и бешеной погони Саймону удалось наконец вырвать деревянный молоток из мертвой хватки Джоза.
Удерживая обслюнявленную, изгрызенную киянку над подпрыгивающим, как меховой мячик, щенком, Саймон представлял, с каким удовольствием треснул бы питомца по упрямой башке. Вряд ли он действительно треснул бы, несмотря на сильное искушение, но мысли — не преступление. У Саймона закружилась голова, в глазах замелькали яркие мультяшные птички.
— О, если бы тебя не было…
Саймон положил молоток на верстак подальше от Джоза и в который раз обвел взглядом рассыпанные по полу мастерской игрушки и косточки.
— Ну почему они тебе не нравятся? Почему? — Саймон подобрал обрывок веревки длиной с Джоза и протянул ему. — На, грызи.
Всего через пару секунд, когда Саймон обтирал тряпкой пострадавший молоток, щенок сплюнул веревку на его ботинок, сел на попу, забарабанил по полу хвостом и с озорным блеском в глазах уставился на хозяина.
— Ты не видишь, что я занят? У меня нет времени на игры через каждые пять проклятых минут. Кто-то из нас должен зарабатывать на жизнь.
Саймон повернулся к винному шкафчику из вишневого и эбенового дерева, изумительному, без всяких преувеличений. Пока щенок атаковал его шнурки, он приклеил специальным клеем последние украшения, с трудом сосредотачиваясь на работе, стряхнул щенка, взял тисочки. Стряхнул, приклеил, стряхнул, приклеил.
Ворчание и счастливое повизгивание Джоза сплетались с песнями рок-группы «U2»[5], выбранными сегодня в качестве аккомпанемента.
Саймон пробежал пальцами по гладкому шелковистому дереву, одобрительно кивнул и, волоча по стружкам вцепившегося в ботинок щенка, потащился проверять, не высох ли клей на паре качалок. Похоже, маленькому мошеннику все же удалось вовлечь его в игру.
Саймон работал еще почти два часа, то таская пса за собой, то разыскивая его, и в конце концов заставил себя оторваться от работы и отвести Джоза в место, которое прозвал Дерьмовилем. И решил, что все не так уж плохо. Передышка позволила прочистить мозги, подышать влажным воздухом, насладиться ярким солнцем. Саймон никогда не уставал наблюдать за игрой света — солнечного или лунного — над узким заливом, отделяющим его личный пляж от остального острова.
Он любил стоять на своем холме и слушать тихий, ровный гул воды в заливе, словно раздвигающем его личную территорию, или сидеть на крыльце мастерской и разглядывать наступающие на участок лесные заросли.
В конце концов, у него были причины для переезда на этот остров. Он мечтал об одиночестве, тишине, свежем воздухе и прекрасной природе.
Может, как ни странно, мать оказалась права, навязав ему собаку. Теперь приходится больше бывать на воздухе, что и было важной причиной переезда. Появилась возможность оглядеться, расслабиться, приспособиться к новому окружению. Воздух, вода, деревья, холмы, скалы, цвета, формы, текстуры, углы и плавные изгибы — потенциальные источники вдохновения художника.