========== Весенний день ==========
Гладкие, холодные, хищно поблескивающие многоугольники никак не хотели вставать в нужном порядке. Отчаянье, давно поселившееся в сердце, сладко шептало про бесполезность любых попыток. Эта головоломка ему не по зубам, эта жизнь не для таких, как он. Не для беспомощных, хрупких, ломких, как стебель сухой травы.
Когда-то Олег был готов на все, чтобы подняться на ноги и получить возможность существовать среди жизнерадостных и здоровых людей. Теперь он хотел зародышем свернуться в инвалидном кресле. Немощный, но безопасный.
Мужчина не мог выкинуть из головы той дикой ночи, когда инстинкты победили разум и он упивался чужой слабостью и болью. Лера с глазами подстреленной лани, с глазами, полными мольбы и слез.
На что после такого можно было надеяться? Загладить свой жестокий поступок подарками и вниманием? Рассчитывать на понимание и любовь? Как же он хотел быть с ней рядом. Целовать по утрам и вдыхать сладкий запах её волос и кожи. Первая женщина. Самая первая и самая желанная. До дрожи любимая и нужная. Хрупкая, добрая, нежная, такая трогательно-заботливая.
Казалось, что есть еще один шанс. Прекратить эксперимент и добыть давно готовое лекарство, в котором ему с циничной прямотой отказала компания. Украсть чертову шкатулку, забрать, а если понадобится, вырвать из ватных рук умирающего.
Все было понятно и просто. Достать лекарство и стать человеком. Попробовать заново. Для неё, для маленькой покрытой пестрыми синяками и ссадинами Леры. Только услышав хруст позвонков под обтянутыми перчатками руками, он понял – ничего не будет.
Он любит боль и страх в её глазах, ему нравится, как ломаются чужие кости. А хрип умирающего звучит лучшей музыкой. Поздно что-то менять. Сильное тело стоило ему рассудка. Ночами теперь приходят сумасшедшие сны, похожие на витражи из осколков крови и мяса. В этих снах он убивает, наслаждается кровью, стекающей по рукам. В этих снах он видит свою несостоявшуюся дочь, без чувств лежащую на столе.
Мужчина медленно отодвинул стул и поднялся. За окном в буйстве красок цвел май. Наивный и молодой, полный сил и надежд. Олег любил свой дом, и этот сад, и жизнь, несмотря на то, что она посмеялась над ним с рождения. А еще он любил Леру.
Ветер приносил цветочные запахи, в лесу считала года кукушка, стучал дятел, а певчие птицы надрывались на все голоса.
Теплый красивый день. Хороший день, чтобы умереть. В столе давно лежит завещание. Конечно, дом принадлежит не ему, но денег на счетах должно хватить на долгую безбедную жизнь.
Теперь просто надо подняться в кабинет, смешать несколько компонентов и выпить залпом этот коктейль. За здоровье. За её здоровье…
Бросив на столе ненужную больше головоломку, Олег, пошатываясь, направился наверх. Пора было закончить глупое и бесполезное существование. Может, в следующей жизни ему больше повезет с телом, и на свет родится нормальный, здоровый ребенок, а не стеклянный человек, чудом и титаническими стараниями матери переживший младенчество.
Жаль, что родители не застали дня, когда он сам смог встать на ноги, не боясь рассыпаться, как упавшая на пол глиняная статуэтка.
- Пора избавить от себя этот мир, – грустно пробормотал мужчина, прислоняя ладонь к электронному замку.
- И что вы намерены делать? – Насмешливый голос шел из-за спины.
Облокотившись на стену, в коридоре стояла Алина. Её дикие дымчато-желтые глаза сейчас были сощурены, а роскошные длинные волосы убраны в высокий растрепанный пучок.
Олег опешил и на несколько шагов отступил от двери. Он был уверен, что Лера, уехав, забрала с собой подругу. Внутри смешалось разочарование и облегчение. Сначала надо доставить девочку домой, а уж потом можно и вернуться к задуманному. В сердце ликовала жажда жизни. Конец отсрочен. На час, два, а может, на целые сутки?
- А разве Лера не уехала? – аккуратно спросил Олег, стараясь не смотреть на соблазнительную девичью фигуру, облаченную в слишком уж короткое летнее платье.
- Уехала, - спокойно, ничуть не смутившись, ответила Алина. – И знаете, что я вам скажу? Жизнь прекрасна, а на улице самая замечательная весна, которую я когда-либо видела.
Мужчина только усмехнулся, прижавшись спиной к холодной стене:
- Знаю, я это знаю.
Девушка серьезно кивнула и тепло улыбнулась.
- Тогда, может, позавтракаем?
========== Завтрак ==========
Бетонная стена приятно холодила затылок. Прохлада проникала через модные эко-обои, через взмокшую от пота рубашку, пронзала кожу, добираясь до костей.
Наверное, всем было бы лучше, если бы яркая девушка с пронзительным взглядом собрала вещи и тихо покинула дом. Но она продолжала стоять, ожидая ответа на повисший в воздухе вопрос.
- Сваришь кофе? – устало спросил Олег, усилием воли отлепляя себя от стены.
Алина заметно оживилась и огорошила мужчину, предложив сразу несколько вариантов:
- Латте, эспрессо, гляссе, мокко? Могу с цедрой и пряностями. Еще есть один замечательный рецепт турецкого кофе.
Олег удивленно вскинул бровь, но выяснять, откуда девчонке из приюта известно столько способов приготовления кофе, не стал. Какая, в сущности, разница?
- На твой вкус, – безразлично ответил он, направляясь к лестнице.
Почему-то именно сегодня Олегу казалось, что солнце светит по-особенному ярко, а воздух необыкновенно чист и приятен. Это ли должен чувствовать человек, задумавший добровольно расстаться с жизнью? Или, может, такие решения стоит принимать в хмурые, дождливые дни, когда небо затянуто свинцовыми облаками, а сама природа облачена в траур?
Лирическая сторона вопроса волновала мужчину меньше всего. Он не ждал, что кто-то будет безутешно рыдать над его мертвым телом, не хотел кому-то что-то доказать. Он просто устал бороться. Сначала с постоянной болью, ставшей неотъемлемой частью его жизни, потом с волнами сумасшествия, накрывающими с головой.
Ноги утопали в мягком ворсе ковровой дорожки, постеленной на лестнице. Олег помнил, как выбирал этот ковер. Тогда он мечтал сделать дом живым и уютным. Покупал картины, вазы, цветы. Нанял ландшафтного дизайнера, который за один сезон и круглую сумму денег оформил сад.
Мужчина с щемящей болью вспоминал это время. Тогда звериные инстинкты еще не начали проявлять себя, а он, молодой и глупый, не мог нарадоваться на возможности здорового тела. Ходил в спортзал, бассейн, ездил верхом, фехтовал, занимался борьбой, страйкболом и бегом. Он хотел успеть все, что было для него недоступно долгие годы.
Алина неслышно спускалась следом. Она не задавала вопросов, чего внутренне очень опасался Олег. Просто шла, скользя изящной рукой по полированным перилам.
«Странная», - с непонятным раздражением подумал мужчина. В своей жизни он сталкивался с разными женщинами. Для большинства не имело значения, здоров он или болен, главное роскошный особняк и внушительный капитал. Были дамы – коллеги по работе. Вдумчивые, взрослые, в какой-то мере даже солидные. Такие жалели, и эта материнская жалость заставляла чувствовать себя убогим и немощным. Еще была Лера. Беззащитная и трогательная. С таким упоением и восторгом слушавшая книги перед сном и радующаяся любому проявлению внимания. Но именно, что была.
На кухне по-прежнему царил беспорядок. Грязная посуда и сок, облюбованный налетевшими из открытого окна мухами. Алина, так и не проронив ни слова, взялась за уборку.
Через четверть часа перед Олегом стояла кружка ароматного кофе, яичница с беконом и рукколой и фруктовый салат.
Закончив с готовкой, девушка со своей тарелкой села у окна. Ела она тоже молча, за все время только пожелав Олегу приятного аппетита.
Чем дольше она молчала, тем сильнее Олегу хотелось говорить. Он никогда раньше не замечал за собой такого. Всегда справлялся с проблемами сам, не посвящая в них окружающих. Мужчина справедливо считал, что всем глубоко наплевать на чужие беды, а тех, кому не наплевать, надо беречь и щадить, не мучая своей болью.
В конце концов гнетущая тишина с хрустом переломила тонкий мостик его самообладания. Жгучая потребность пообщаться хоть с кем-нибудь, развеять беспросветное одиночество победила голос разума.
- Почему ты не уехала с Лерой? – допив кофе, как бы невзначай спросил Олег.
- Она не звала меня с собой, - прямо и просто ответила девушка. – Но я могу уехать немедленно. Мне неловко стеснять вас.
- Понятно, – медленно проговорил Олег. Он не хотел быть покинутым последней живой душой, оставшейся в доме. И пусть это эгоистично и неправильно, мужчина сейчас был готов на многое, чтобы загадочная Лерина подруга и дальше уберегала его от задуманного поступка своим ненавязчивым присутствием. Теперь следовало придумать причину, чтобы девушка осталась. Любую, пусть даже невнятную и глупую. И, кажется, он знал, что следует сказать:
- Ты меня ничем не стесняешь. Оставайся. И Лере будет не скучно, когда она вернется.
Алина некоторое время молчала, убирая посуду в мойку. Потом, разрывая затянувшуюся паузу, она безразлично пожала плечами и произнесла:
- Это не имеет смысла. Она не вернется.
Внутри Олега все перевернулось. Ниточка, сдерживающая его безумие, натянулась и затрещала. Что значит - не вернется? Зверь, так удачно заточенный в клетку, с воем вырвался наружу.
Мужчина вскочил, с грохотом опрокинув стул. Все его тело звенело от первозданной животной силы, требующей крушить, ломать и уничтожать.
- Почему ты это говоришь? Кто позволил тебе такое говорить? – задыхаясь, прохрипел Олег.
Он уже преодолел разделяющее их с Алиной расстояние и был готов вцепиться пальцами в белое податливое горло, чтобы раз и навсегда заставить её замолчать.
Но в глазах жертвы не было страха. Только смертельная усталость, так хорошо знакомая мужчине.
- Если любишь, отпусти, – тихо сказала девушка, делая шаг навстречу Олегу. Её руки обхватили его за талию, обнимая. Узкая ладошка погладила по голове, даря мгновенное успокоение.
Жест, лишенный похоти и желания, без страха или подвоха. Именно так приручают диких зверей.
========== Головоломки ==========
Жар близкого тела, биение сердца, горячее дыхание, щекочущее шею, спокойствие и защищенность. Оказывается это до слез, до сумасшествия приятно - просто сидеть на коленях у любимого человека, прижиматься к нему спиной, каждой клеточкой кожи впитывать его запах, его тепло.
Лера смотрела на догорающие свечи и вспоминала все то, что произошло с ней за годы приютской жизни. Теперь, отринув обиды и избавившись от предвзятого отношения к Вениамину, она понимала, что все светлые и радостные моменты были так или иначе связаны с директором.
Он оберегал её всю жизнь, и это было странно. Девушка вспоминала, как лет десять назад, после того, как она пошла в первый класс, Вениамин, еще не будучи директором, подарил ей замечательный набор тетрадок с картинками и цветные карандаши. Какое она тогда испытала счастье! Жаль, что продлилось оно недолго. Красивые тетрадки с гладкими глянцевыми обложками отняли ребята постарше. Она не побежала жаловаться - никогда этого не делала.
И до, и после этого случая была масса других. И теперь, наверное, стоило спросить, почему директор так тактично и незаметно выделял её из всех воспитанников. Почему не наказывал за драки, за неприкрытое хамство, за дерзость и непослушание. Никогда не наказывал…
- Почему ты так добр ко мне? – тихо спросила Лера.
Директор молчал, он только сильнее прижал к себе девушку, будто опасаясь, что она убежит или исчезнет. Его шершавая ладонь бережно погладила её по щеке. После томительной паузы Вениамин шепотом, с глубокой щемящей нежностью проговорил:
- Я люблю тебя, маленький неугомонный шмелик. К чему все эти вопросы?
Девушка испытала жгучую, чудовищную потребность его поцеловать. Так же, как тогда, в спальне, залитой восходящим солнцем. Тогда после кошмарной ночи, полной смертей, наступило самое незабываемое, самое волшебное в жизни Леры утро.
Сквозняк, ворвавшийся в распахнутую без стука дверь, жадным языком слизнул свечные огоньки и игриво скинул со стола бумаги. На пороге стоял запыхавшийся Виталик.
- Что? – обреченно спросил директор, поднимаясь из кресла и усаживая вместо себя Леру.
- Там драка внизу, – доложился Зэк.
Так и не решившийся ступить во тьму кабинета парень мялся в освещенном коридоре. На его лице красовался кровоподтек, а губы были разбиты.
- Так разберись! – потихоньку зверея, приказал Вениамин.
Виталик широким жестом стер кровь с лица и немного смущенно бросил:
- Я и разобрался. Лежат не шевелятся, не знаю, скорую вызывать или труповозку.
- Сейчас я тебе такую труповозку устрою! – процедил сквозь зубы директор. – Бегом за врачом в кабинет и позвони Борису, я через пару минут спущусь.
Получивший четкие распоряжения Зэк подорвался с места, не забыв, впрочем, закрыть за собой дверь.
- Зверинец, – пробормотал Вениамин, включая свет. – Посиди тут, пожалуйста, разберусь внизу, съездим за Алиной, а заодно твоему Олегу головоломку решим.
- Беспокоишься за неё? – спросила Лера.
От этой мысли её тело закололо изнутри, а сердце сжала ледяная лапа ревности, готовая раздавить все в один момент.
- Конечно, я беспокоюсь за всех своих воспитанников, – лишенным эмоций голосом произнес мужчина, выходя в коридор.
Лера осталась в кабинете одна. На столе лежала недособранная шкатулка. По полу, подгоняемые легким сквознячком, пробравшимся из-под двери, шуршали бумаги.
Девушка со вздохом вылезла из теплого кресла и принялась собирать документы. Изнутри грызло неприятное чувство собственной неосведомленности. На многие вопросы срочно требовались ответы. Только вряд ли Вениамин будет честен.
Закончив наводить порядок, Лера снова устроилась в кресле, взяв в руки головоломку. О чем-то она забыла, это тревожило и не давало покоя. Так происходит всегда, когда упущено что-то важное.
Почти час девушка, погруженная в собственные мысли, перещелкивала металлические пластинки. В конце концов рисунок на крыше образовал черный крест, и механизм с тихим щелчком открылся. С замиранием сердца Лера заглянула в чудесный ларец, ожидая увидеть там как минимум что-нибудь необыкновенное. Но внутри на бархатной подложке лежала обычная, пусть и очень красивая ручка.
От нечего делать девушка принялась изучать внутреннее устройство шкатулки и почти сразу наткнулась на аккуратную гравировку:
«Не пиши в своем дневнике лишнего».
Дневник! То, о чем говорил избитый и измученный Вениамин, привязанный к стулу в огромном зале старого завода. События этой ночи так быстро смазались и перемешались в Лерином сознании, что эта деталь просто вылетела из головы.
Что ж, директор сам был не против, чтобы Лера прочла этот дневник. Он тут, где-то в столе, надо просто хорошенько поискать…
========== Дневник ==========
Девушка как ужаленная соскочила с кресла. Старинный стол из цельного древесного массива хранил самые заветные тайны директора. Секреты, в которые ей так не терпелось заглянуть.
Ящики не порадовали ничем интересным. Бумаги, счета, телефонная книга, канцелярия… пистолет и прочий необходимый в работе хлам.
С видом знатока простучав столешницу и отбив об неё костяшки пальцев, Лера пришла к выводу, что искать тайники и пустоты на слух хорошо только в книгах. Оставив бесплодные попытки, она подошла с другой стороны, ощупав каждый миллиметр дерева под столом. Но и тут её ждало разочарование. В гладком монолите досок не было ни выщерблин, ни выступов.
Энтузиазм, бивший ключом первые несколько минут, быстро иссяк, и девушка огорченно присела на ковер. Даже если в столе и есть тайник, найти она его сможет, только поработав топором. От обиды хотелось расплакаться, ведь тайна была где-то близко.
Лера чувствовала себя обманутым ребенком, которому пообещали большую сладкую конфету, но дали вместо неё пустой фантик.
Хорошенько все обдумав, она решила, что в какой-то мере стоит радоваться своей неудаче. Ведь неизвестно, как после такого поступка смотреть директору в глаза.