Теснее прижимаю его к стене, шлепнув по розовой ягодице, вынуждаю расслабить ноги. Он не смотрит на меня, уткнувшись мне в шею, просто молчит, но я уверен, что он кричать хочет, а еще лучше материться и попинать меня ногами.
Подхватываю его под колени, шире разведя ноги в стороны и сделав несколько легких толчков, практически сразу набираю темп. Он шипит, глубоко дышит и сильнее прижимается ко мне. Но стоит только подобрать правильный угол вхождения и скользнуть головкой по простате, как его выгибает дугой и, чтобы не уронить, еще сильнее вжимаю его в стену, продолжая входить под выбранным углом.
Стоны, вскрики, меня разносит на эмоции.
- Подрочи себе, - не прошу, рычу, понимая, что еще чуть-чуть - и не смогу сдержаться.
Отцепив одну руку от моей шеи, скользит ею вниз и быстро начинает ласкать сам себя. Стоит только увидеть его широко распахнутые глаза, в упор смотрящие на меня, этот несдерживаемый блеск подступающего оргазма, легкий румянец и смущение, которое он старается скрыть. С силой толкаюсь в него, прижавшись к его губам, первый не выдерживаю и прикрываю глаза. Стон. Мой или его? Не разобрать. Один оргазм на двоих сотрясает сразу оба наши тела. Он дрожит, дергается в моих руках, пока я кончаю глубоко внутри него.
Сползаю на пол и, отпустив его подрагивающие бедра, упираюсь ему лицом в шею. Боже, да почему он так обалденно пахнет? Когда слабость и эйфория отпускают, отдираю его за пряди светлых волос, вынуждая посмотреть на себя.
- Если ты скажешь, что мне пора, я дам тебе в глаз.
- Не скажу, - не могу скрыть улыбки и, заметив его заминку, сам теряюсь. – Что?
- Улыбка у тебя красивая, - он не смущается, но вижу как ему неловко, примерно так же, как и мне.
Это приятно, что ему во мне нравится хоть что-то, но как-то непривычно.
- Теперь мне можно в душ?
- Нет.
- С хуя ли? Тебе воды жалко? – его обида веселит и поднимает настроение на ура.
- Не жалко. Потом сходишь.
- И где логика?
- Тебе должно быть достаточно того, что так сказал я.
- Вот прям сразу растекся лужицей у твоих ног, - язвит эта дрянь и, оттолкнув меня, резво, ну почти резво, встает на ноги и в скоростном режиме укутывается в свою одежду.
- Сейчас вышвырну тебя за дверь и будешь там растекаться, или кучковаться, мне без разницы, - тоже встаю, перехватив это разъяренное создание уже возле входной двери, разворачиваю к себе и дав хорошего шлепка по заднице, толчком направляю в нужном направлении.
В душ я его так и не пустил, долго и мучительно выслушивая лекцию по поводу личной гигиены и моего незнания норм и правил этого предмета.
- Ты почему небритый?
Я сижу на диване, согнув одну ногу в колене, а Вик, плюхнувшись у меня между ног и прижавшись спиной к моей груди, с самым наглым видом разглядывает мою обстановку.
А что разглядывать-то? Диван, телек, шкаф, шторы. Минимализм, бля, в чистом виде. Ну, почти чистом.
- Ты бы еще спросил: ты где шлялся, скотина, - не могу сдержать нервного смеха, но стоит ему поднять на меня глаза, тут же затыкаюсь и делаю вид, что ищу на потолке нечто важное и жизненно мне необходимое.
- А если серьезно?
- В лом.
- Это веский аргумент. Расскажи мне о себе.
- А оно тебе надо?
- Если спросил, значит надо.
- Родился, жил, умер. Вот тебе прошлое, настоящее и будущее. Еще вопросы?
- Пожалуй, нет.
- Вот и правильно, - звучит почти ласково.
Его тарахтение приятно успокаивает, опускаю голову ему на плечо, даже не возмущаюсь, когда он, действуя скорее на автомате, запускает длинные пальцы в мои отросшие пряди и лениво перебирает их, посылая по телу приятные щекотные импульсы.
Впервые за долгие годы мне так уютно, так спокойно, что хочется задержать это обманчивое мгновение навсегда, раствориться в нем, сохранив в памяти эти воспоминания и стерев все остальные. И в то же время хочется бежать, бежать без оглядки, туда, где нет его, где нет этого ложного счастья, этих эмоций, ничего нет, а лишь суровая реальность, которая непременно скоро ворвется в мою жизнь.
Звонок сотового сообщил, что реальность ждать больше не намерена.
- Да? - не особо блещу дружелюбием, поэтому почти рычу в трубку.
- …
- А я там на кой хрен?
- …
- Блядь.
Сбрасываю вызов и откидываю голову на подлокотник.
- И как ты ходишь с таким телефоном? Не тяжело?
- Закрой рот, – прошу, обдумывая в голове кучу мыслей.
То, что мне надо быть у Илюхи на дне рождения - это не обсуждается, это почти святое, но и посылать Вика как-то неудобно…
- Случилось что? – спрашивает, извернувшись в моих руках и заглядывая мне в глаза.
- Нет.
- Врешь.
- Вру, - соглашаюсь.
- Я слушаю.
- Мне уйти надо…
- Я с тобой.
- Не стоит.
- Стоит.
- Вик.
- Отвали, я в душ, и только попробуй свалить, найду и грохну не задумываясь.
Пока я втуплял и поражался его непрошибаемой наглости, это недоразумение свалило из моих рук и зашумело в ванной.
Ну с ним, так с ним. Не думаю, что может произойти что-то ужасное.
Часть 9
Первые легкие сумерки спустились на город, прикрывая его жизнь темным пологом. Все добропорядочные граждане спешили с работы, желая поскорее оказаться дома, но были и те, кому эта темнота была на руку. Все, кто мог прикрыться неведением, выползали на улицу, как тараканы из логова, стоит только почувствовать, что опасности нет. Обычная пара, неторопливо прогуливающаяся возле одной из типичных потрепанных девятиэтажек этого района, ну совсем не вписывалась в атмосферу воцаряющегося безумия.
Глядя на них невозможно понять, что заставляет их идти рядом. Разница в возрасте сразу бросается в глаза, стиль, да что там стиль, полностью одежда и сложенный образ кардинально отличаются. На взрослом парне обычные черные потрепанные джинсы, заправленные в высокие ботинки, на плечах серая куртка и завершает образ тлеющая сигарета, зажатая в уголке губ. Тот, что помоложе, наоборот, выделялся среди серой толпы прохожих. Темные джинсы глубокого синего оттенка, белая майка, выглядывающая из-под распахнутой на груди толстовки, накинутый на голову плотный капюшон и высокие кроссовки. Вроде ничего необычного, парень, как парень, но, не смотря на простоту его образа, сразу видно, что вещи сделаны слишком качественно, используемый материал высшего качества, да и держится парень так, будто несет на голове корону. Он в корне не вписывается в это место, и редкие прохожие с любопытством, а кто и с завистью, оглядывают молодого парня ненавидящими взглядами.
Но этим двум, кажется, все равно. То ли они так увлечены своими мыслями, то ли им просто хорошо молчать вдвоем, но когда они рядом, то дополняют друг друга как пазлы одной мозаики.
- И что там за сборище? – сделав скучающий вид, спросил Вик, и из-под накинутого на голову капюшона глянул на рядом идущего Глеба.
Глеб, не оценив такого пренебрежения, остановился, чем вынудил затормозить спутника, и с явным недовольством, а может и злостью, посмотрел в глаза блондину:
- Попробуешь так ляпнуть там, куда мы идем, и будь уверен, обратно ты не вернешься, - произнесено достаточно твердо, что в действительности внушает уверенность в сказанных словах.
- Банда там орудует? – не оценив явного стеба, Глеб дернул парня на себя, в надежде увидеть страх в серо-зеленых глазах, но ничего кроме удивления не обнаружил.
- Бестолочь, помалкивай лучше. А может, тебя домой отвести?
- На чем? На автобусе? Я за тебя за проезд платить не буду, да и на автобусе не поеду, - издевается, и совершенно этого не стесняется.
- Щас допиздишься, - прошипел Глеб, и сильнее сжав пальцы на тонкой шее, теснее притянул к себе.
- От тебя вкусно пахнет, - прошептал Вик, ближе подаваясь вперед и едва задевая губы напротив. - Это одеколон?
- Нет, это я зубы почистил.
- М, здорово, почаще так делай, - и чмокнув дезориентированного мужчину в уголок губ, благо сигарета была уже отброшена на тротуар, тут же отстранился и весело зашагал дальше.
Глеб, привыкший почти ко всем испытаниям судьбы, сейчас пребывал в легком шоке. Его не шокировало ни то, как парень общается, ни его умственное развитие, явно превышающее возраст, ни больные замашки нездорового человека. Глеб даже не обижался на его попытку подшучивать над его бедственным денежным положением, он был не намерен менять что-то из-за пацана, считая, что свою судьбу он давно выбрал. Но такая явная показательность отношений, мужских отношений, на людях… не пугала, нет, скорее удивляла. Юношеский максимализм - это понятно, но, кажется, он набирает обороты и готов вот-вот перерасти в сумасшествие.
- Еще раз так сделаешь и… - Глеб, догнав парня, перехватил его за плечи и прижал к себе. Для этого было несколько причин: во-первых, пацан шел не в ту сторону, и им уже давно следовало обогнуть дом, а во-вторых, просто ему так захотелось. Но его нагло перебили, совершенно не обратив внимания на руку, опустившуюся на плечо.
- Сделаю, и не раз. Просто смирись, - уверенность в юношеском голосе пугала.
- Ты понял, как себя вести следует? – решив сменить тему, Глеб поступил разумно, разборки, тем более на улице, им ни к чему.
- Руками не трогать, ногами не пинать, рот держать закрытым. Да понял я, понял. Не бойся, тебя позорить не буду, да и в обществе я неплохо ориентируюсь.
- В обществе? – Глеб замялся, пока пытался сопоставить значение слова «Общество» и тех людей, которые соберутся сегодня. Но как ни старался, даже в одно предложение их уместить не получалось. – Просто не отходи от меня ни на шаг.
- Обещаю, прям с колен твоих не слезу.
- Это лишнее.
- Право слово, не лишнее, наоборот нужное и необходимое. Ну хочешь - я тебя на ручках подержу, м? – ленивые волны бешенства и предвкушения поползли по венам, постепенно заполняя собой все тело.
- Ты можешь быть серьезным хоть иногда? – устало выдохнул Глеб и, сам не осознавая, крепче прижал к себе парня, когда мимо них прошли трое парней бандитской наружности. Кивком поприветствовав их, пошел дальше, так и не разжимая рук.
- А зачем? Мне кажется, твоей кислой рожи хватает на двоих, а я буду мальчиком, блядь, зайчиком, чтобы в лучшем свете предстать перед твоими товарищами, - язвительно-обиженные нотки, кривая усмешка и Глеб, выдохнув, просто заткнулся, чтобы потом не пришлось утихомиривать это взбесившееся недоразумение.
Так, в молчании, они добрались до нужного дома. Зайдя в подъезд, Вик непроизвольно сморщился, а Глеб, заметив его реакцию, понимающе улыбнулся. Запах стоял такой, будто тут кто-то сдох и его забыли закопать. На лестницах горы окурков и старых газет, в воздухе словно туман, с верхних этажей доносится музыка и приглушенные крики веселья. Это явно не то, что рассчитывал увидеть парень. Не ожидая сам от себя, Вик теснее прижался к теплому боку парня и обхватил его свободной рукой за талию. Глеб только хмыкнул и продолжил подъем, совершенно не замечая того мусора под ногами, не наступать в который становилось все сложнее.
Стоило только подняться на шестой этаж, как к ним на встречу выскочил виновник торжества и воцарившегося хаоса. Молодой мужчина, на вид лет двадцати шести, с растрепанными рыжими волосами и шальными пьяными глазами, был искренне рад новым гостям. Но стоило только скользнуть взглядом по Вику, так тесно прижимающемуся к боку Глеба, как улыбка исчезла, но блеск в глазах остался прежним.
- Я тоже неебически рад нашей встрече, - почти ласково проговорил Вик и, отцепившись от Глеба, рука которого стала доставлять явный дискомфорт, прошел вглубь квартиры, напоследок произнеся «С праздничком», и скрылся за дверью.
Как только звуки музыки притихли и парни, оставшиеся на лестничной клетке, оказались один на один, Илья устало выдохнул:
- Ну нахуя?
- Нам уйти? – Глеб намерено подчеркнул слово «Нам», давая понять, что либо они остаются вместе, либо уходят все тем же составом.
- Хуйню не неси. Просто в толк не возьму, что в нем такого особенного? – Илья сполз по шершавой стене, ощущая плечами, там где ткань майки не закрывала оголенную кожу, все прелести не сделанного ремонта.
- Тебя ебет?
- Экстрима в жизни не хватает? Так спрыгни с парашютом и сядь на жопу. Ты знаешь, кто его отец?