- Неплох, - подхожу к нему, отталкиваю его бедром в сторону, споласкиваю руки и лицо.
Пару раз вздохнув, стягиваю с себя толстовку. Посторонние руки, помогающие мне, не вызывают привычного раздражения, когда так нагло вторгаются в мое свободное пространство. Это словно знакомо…
- Тебя что, каждый день пиздят? – его явное недовольство тонет в моем хриплом смехе.
- Нет, иногда пиздюлей раздаю я.
- И зачем тебе это?
- Это не мне надо, это жизнь так повернулась, что люди по-другому не понимают. Ты, кстати, почему еще здесь? – вытираю лицо полотенцем и осматриваю себя на предмет повреждений. Как удачно - почти нет синяков. Стягиваю с торса эластичный бинт, сразу дышать стало легче.
- Ты отвратительно негостеприимен, - он качает головой и присаживается на край старенькой ванны.
Только сейчас замечаю, что несмотря на его неопрятный вид и измазанную одежду, он совершенно не вписывается в здешнюю атмосферу. Это как поставить дорогую вазу посреди спортивного зала. Не к месту, да и нахуя? Вот так и он всем своим невозмутимым и гордым видом совершенно не вписывается в интерьер.
- Проводить? – решаю уточнить, доставая из шкафчика чистые бинты. Перетягиваю себе торс, красочно матерясь и шипя. Пару раз пацан порывался помочь, но, получив по рукам, успокоился и тихо наблюдал со стороны.
- Я не тороплюсь.
Намеки не действуют, надо в лоб посылать. Но почему-то не могу себя заставить выставить его за дверь.
- С лицом что? Бил кто? – задаю сразу два вопроса, встав между его коленями и зажав подбородок двумя пальцами.
Он спокойно смотрит на меня, и это спокойствие поднимает волну гнева в душе. Он что, совсем ни черта не боится? Да я прибить его могу одним ударом. Даже если постараюсь, то безболезненно. Могу на органы продать или выкуп потребовать, мне терять нечего, а вот его родаки, видимо, будут переживать за нерадивое чадо. Но он по-прежнему спокойно сидит на месте и изучающе на меня смотрит своими серо-зелеными глазами.
- Упал, - отвечает он, и с его губ слетает ироничная усмешка, а мне уебать ему хочется, хорошенько так, со всей дури, чтобы понял. Чтобы дошло хоть что-нибудь.
Но вместо этого резко подаюсь вперед, так и не отпуская взгляда, и прижимаюсь к его губам. Никогда не чувствовал такой тяги к поцелуям, вообще всегда считал их сопливой хренью, но сейчас все в корне было неправильно. Мне просто хотелось, да, черт побери, я просто хотел узнать вкус его губ, и оно того стоило. Мягкие и нежные, словно принадлежат не парню, а девушке, они буквально источали сладость и убивали своей нежностью. Сильнее подаюсь вперед, грубее, почти силой заставляя разомкнуть зубы, и вторгаюсь в его рот языком, ощущая потоки маленьких разрядов возбуждения начавших ленивое шествие к низу живота.
Он так же спокойно смотрит мне в глаза, но стоит только мне попробовать отстраниться, обхватывает одной рукой меня за шею и сильнее впечатывает в себя, закрывая глаза. Возможно, мне показалось, но я почувствовал, как он в момент напрягся и тут же расслабился, словно почувствовав облегчение.
Сколько проходит времени, не знаю. Очнулся только тогда, когда он оказался стоящим на ногах и висящим на моих плечах, крепко притягивая меня к себе. Мои руки вовсю хозяйничали у него под майкой, нещадно сминая ее и задирая вверх, открывая себе больший доступ. Губы уже горят от непрекращающегося поцелуя, в легких катастрофически быстро заканчивается кислород, но даже это не дает возможности отстраниться…
Бз-з-з-з… Противное жужжание разнеслось эхом по полупустой ванной и отдалось мне в ногу.
- Блядь, - изрекает парень и, отстранившись, но не убирая одной руки с моей шеи, забирается пальцами в карман и достает из него тонкую черную "Нокию".
- Какого хера тебе надо? - его голос стал еще более грубым, а от сбившегося дыхания еще и хрипящим. Черт, как же заводит.
- Если не хочешь, чтобы тебя отец начал искать по спутнику, советую позвонить ему, а еще лучше приехать домой, - на том конце провода послышался явно выпивший голос, принадлежащий, скорее всего, ровеснику моего гостя.
- Блядь, щас буду, - и отключился.
Подняв на меня взгляд, он пару секунд смотрел мне в глаза. И вот что странно: ни доли сомнения, страха или робости. Стыд? Да о чем вы? Было ощущение, что мы знакомы сто лет и ничего необычного в нашем поцелуе не было. Ну а то, что мы оба возбуждены не на шутку, и что хочу трахнуть его прямо сейчас и прямо здесь - это так, мелочи жизни.
Эта дрянь, заглянув не в глаза, а в самую душу, не скрывая явного веселья, томно прошептал мне в самые губы, опаляя их своим горячим дыханием:
- Облом, милый, если ты, конечно, не хочешь познакомиться с будущим тестем, - и, чмокнув меня в кончик носа, разразился заливистым смехом. Вот же сволочь.
Следую за ним в коридор, с совершенно скучающим видом отстраненно наблюдаю, как он, наклонившись, зашнуровывает ботинки, и как сексуально джинсы обтягивают его упругую задницу.
- Номер свой дай, - просит он, так и не разгибаясь.
- Щас дам, - предупреждающе тяну, как бы намекая, что если он не поменяет ракурс наклона, то его задница определенно пострадает.
- Какой ты нетерпеливый, - улыбается и, все-таки выпрямившись, с вызовом смотрит мне в глаза.
В два шага оказываюсь рядом, сжимаю горло одной рукой, и с силой толкаю его в стенку. Он морщится, но даже не старается вырваться, так и стоит, своей покорностью выводя меня еще сильнее. А во мне все кипит, не могу себя контролировать. Просто физически хочу сделать ему больно.
В какой-то момент, когда его ладонь ложится мне на поясницу, все проходит, растворяется, исчезает. Опускаю руку и, заметив на его шее пятна от пальцев - скорее всего, останутся синяки - звучно выругавшись, собираюсь отойти на шаг, но он не позволяет, теснее притягивая меня к себе.
- Номер давай, - голос стал еще более хриплым, и мне кажется, он вот-вот сорвется на кашель.
- Упрямая дрянь, - все, что приходит в голову.
- Именно так.
Демонстративно достает телефон и машет им перед моим носом, так и прижимаясь ко мне всем телом. Смотрю сверху вниз на это недоразумение и не могу скрыть улыбки. Набираю свой номер, после чего телефон вырывают из моих рук и, пустив дозвон, с тем же энтузиазмом вытаскивают мой телефон из переднего кармана штанов. Да не просто достают, а сбрасывают вызов и забивают номер как новый контакт.
- Все, разбежались, - довольно изрекает, оттолкнув меня не очень ласково от себя, выпрыгивает за дверь, на ходу натягивая толстовку на плечи.
Пару минут борюсь с желанием пойти следом и проследить, чтобы он сел в свою машину и съебался отсюда ко всем ебеням, но все же здравый смысл берет свое, и я таки принимаю душ, предварительно сняв возбуждение вручную, ужинаю, смотрю ящик - все на автомате. От былой усталости или слабости не осталось и следа.
Все еще чувствую на кончиках пальцев бархат его кожи, слышу это дыхание рваное, ощущаю тепло его тела и обманчивую покорность. Губы так и горят, не позволяя забыть головокружительный поцелуй. Черт…
Гребаный пацан, чтоб его, всю душу наизнанку вывернул. И было бы из-за кого. Ну да, тело шикарное, хоть и мелкий еще. Блядь, да ему не больше шестнадцати, а уже в штаны лезет, и где он научился так целоваться? Отвечал же не по-детски, еще мне есть чему поучиться.
Так, промучившись до трех ночи и не найдя в себе сил ни позвонить, ни удалить новый контакт по имени «Вик», пошел в ванную. Достав сразу две таблетки, пару минут тупо смотрел на ладонь, не борясь с сомнением - уже давно все решил - просто смотрел на белые колеса в своей ладони и глубоко дышал. Закидываю их в рот и, не поднимая на себя взгляд в зеркало, иду в комнату.
Учащается пульс, все проблемы отходят на второй план, становясь незначительными и пустыми. Кровь пульсирует по венам, буквально ощущаю толчки сердца, бьющегося в груди. Становится просто. Вырубаюсь, пока эта приятная эйфория не прошла, и на смену ей не пришла ломка и бесконечная депрессия.
Часть 4
Вик, выбежав из подъезда и быстренько сориентировавшись в пространстве, резво двинул к своей машине, припаркованной неподалеку. Его подстегивал инстинкт самосохранения, а еще он, по необъяснимым даже себе причинам, отчаянно не хотел, чтобы отец как-то узнал про его нового знакомого. Слишком хорошо парень понимал, что разные миры, в которых они проживают, никак не смогут пересечься, тем более для такого человека, как отец Виктора, это уж точно.
Порадовавшись, что по пути не встретилось ни одного человека, спящий на лавочке бомж не в счет, и машина оказалась цела и невредима, Вик быстро забрался в салон, спрятавшись от пронизывающего насквозь ледяного ветра, и резво тронулся с места.
Хорошее настроение не могли испортить ни мерзкая погода, ни грязная одежда, неприятно липнущая к телу, ни мысль, что отец непременно его убьет. Было почти болезненное спокойствие, словно все эмоции законсервировали, и выпустить их наружу не представляется никакой возможности.
Но все хорошее не может длиться вечно. Уже заезжая на охраняемую территорию особняка, Вик заметил припаркованный у крыльца знакомый Лексус и выдохнув, побрел домой как на казнь.
А в особняке было не все так радужно. Юрий, глава семьи и отец раздолбая сына, был явно не в духе. Хождения из угла в угол не помогали, а только нервировали, причем не его одного.
Не то чтобы Юрий слишком переживал за сына. Нет, безусловно, он беспокоился о нем и не мог не волноваться, просто что-то пошло не так в последнее время. Словно вся их хрупкая идиллия рухнула в один миг. Может, виной тому затянувшийся переходный возраст сына, а может, избалованное воспитание и вседозволенность, кто знает, но последнее время стало практически невозможно контролировать сына. Вик прекрасно мог постоять за себя. Для этого отец специально нанимал ему дорогостоящих учителей и наставников. У него всегда в машине лежал ствол, которым в случае надобности он смог бы воспользоваться, да и если взять во внимание взрывной характер сына, то не известно стоит ли защищаться ему или тем, кто волей судьбы решил перейти ему дорогу.
- Че не спим? - послышался недовольный голос от двери.
Вик стоял со сложенными на груди крест-накрест руками, не осознано выставляя перед собой защиту, это и не понравилось отцу.
- Шлялся где? – раздался голос с дивана.
Представительный молодой мужчина, развернувшись вполоборота, с изумлением смотрел на перепачканное нечто, от былой красоты которого остались только горящие недовольством глаза.
- Не твое дело, - огрызнулся парень, на что удосужился лишь ироничного смешка.
- Вик, я, если не ошибаюсь, сказал тебе, что нам нужно поговорить. Или я что-то путаю? - с каждым словом интонация становилась все монотоннее и тише, но эффект от этого был просто потрясающий. Хотелось сжаться, забиться в угол, лишь бы не слышать этого почти мертвого голоса пробирающегося в самую душу.
- Я забыл.
- Врешь.
- Вру, - согласился парень.
- Яр, оставь нас, - приказал мужчина, и блондин, ни минуты не раздумывая, спокойно встал с места и удалился, скрывшись на втором этаже. Он уже давно стал почти членом семьи, которому Юрий доверял практически всецело, поэтому иногда оставался здесь ночевать, это было нормальным явлением.
- Поговорим? – спросил Вик, подходя ближе к отцу, но не предпринимая попытки присесть. И дело было вовсе не в боязни испачкать дорогую светлую кожаную отделку мебели, а в намерении стоять выше, хотя бы зрительно казаться на равных с отцом.
- Как предпочтешь: кратко или основательно? – с легкой усмешкой спросил Юрий, так же поднимаясь со своего места и присаживаясь в полуметре от сына, на подлокотник большого кресла.
- По-быстрому, я спать хочу, - они смотрели глаза в глаза, считывая эмоции друг друга и стараясь настроиться на одну волну.
Несмотря на бунтарский характер Виктора и железный нрав Юрия, они были очень близки. Нет, они не ездили вместе в парк, не ходили на рыбалку, это было что-то внутреннее, родное, известное только им двоим.
- Во-первых: где ты был?
- Гулял.
- Вик?
- Я все сказал.
- Допустим. Подрался с кем?
- Марик, но с ним я сам разберусь. Даже не пытайся лезть в это дело.
Возникла минутная заминка.
- Говори, пап.
- Твоя будущая судьба не безразлична мне…
- Я сам в свое время сделаю свой выбор, - не смог не вспылить парень, от чего отец закатил глаза и сердито глянул на верх лестницы.
- Если ты хорошо подумаешь, то поймешь, что все мои действия, касательно тебя, были тебе во благо, - Юрий пытался осторожно подбирать слова, чтобы не спугнуть сына.
- Прекращай ходить кругами, говори прямо, - почти прокричал Вик, все-таки выдержки у него было в разы меньше чем у отца.
- Ты же знаешь, что моя компания рано или поздно перейдет тебе по наследству, - Вик закатил глаза, и хотел было отойти на пару шагов назад, прекрасно понимая, к чему ведет отец, но мужчина перехватил его за запястье и удержал на месте. – И так же я, в свою очередь, понимаю, что ты угробишь ее уже через месяц. Поэтому самым лучшим для нас решением будет либо объединить со временем компании с отцом Кирилла, и ты стал бы его законным супругом, в наше время это не новшество. Он бы ее возглавил, а ты спокойно смог бы заниматься херней, которой полно в твоей блондинистой голове. Либо ты заключаешь брак с Ярославом и дальше все то же самое, но смысл ты понял.