Но эта незнакомка на льду почему-то манила молодого боярина, и уступать ее князю он не желал, собираясь «биться» за внимание девы до последнего.
- Как она не боится одна так далеко от городни отходить? - удивился Александр.
Ответ на его вопрос перегородил им дорогу. Огромный грязно-белый пес с желтыми подпалинами резко встал с сугроба, на котором до этого незаметно лежал. Низкий злобный рык и оскалившаяся острыми зубами пасть предупреждали неудачливых ухажеров, что дальше приближаться к любимой хозяйке им не стоит.
Увлеченная до этого борьбой со льдом и ничего вокруг не замечавшая, девица вздрогнула и резко разогнулась. Она оказалась прехорошенькой. Именно такой, какой Демьяну и хотелось, мечталось: круглое, разрумянившееся на морозе личико, озорной изгиб темных бровей, курносый носик, пухлые губки. На плечо упала толстая темно-русая коса. Одета незнакомка была в скромную потертую шубейку, голову прикрывал грубой вязки шерстяной платок, но это ничуть не портило очарования юной красавицы.
- Не бойся, - первым обратился к ней Демьян, - мы помочь хотим.
- А то ненароком по ножке себя ударишь, - перехватил внимание девицы князь, - уж больно тяжел у тебя топор, не для девичьих ручек.
- А я и не боюсь, - с вызовом улыбнулась незнакомка, от чего на правой щеке заиграла ямочка, - озорничать станете, так Дружок вам обоим горло за меня перегрызет.
Как будто в подтверждение ее слов, пес сделал резкий выпад.
- О-го-го! - невольно отпрянул князь.
- Лежать! Свои! - окрикнула защитника хозяйка. Пес тут же равнодушно отвернулся от незваных гостей, зевнул и снова лег на снег.
- Какая же злая мачеха выгнала тебя на реку в такой мороз? - Александр, теперь не опасаясь собаки, быстро шагнул вперед, оттесняя Демьяна.
- Никто меня не выгонял, я сама пришла, - на щечке опять появилась приятная ямочка. - Только лед уж больно толстый, не могу никак прорубить.
- Давай топор, мы прорубим, - вышел из-за плеча соперника Олексич.
- Топор один, а нас двое, - бросил князь недобрый взгляд на Демьяна, - только мешаться друг другу станем. Пусть один рубит, а другой в город топает. Верно красавица? - подмигнул он девице.
Незнакомка как-то вскользь взглянула на Демьяна, и обратила очи на князя:
- Верно, - кивнула она, прижимая к груди деревянную рукоять.
- Ну, так выбирай, - улыбнулся князь, - кому рубить, кому уходить.
«Эх, сейчас она не меня...» Демьян не успел додумать свою горькую мысль, как девица быстро подошла к нему и протянула заветный топор:
- Тебе рубить, - застенчиво произнесла она, густо краснея, от чего и у самого парня кровь прилила к щекам. А глаза у девы оказались зеленые, лучистые, светлые, почти желтые у зрачка, но с темной малахитовой каймой. «Вот так очи! Ох, смотри, Демьянка, нырнешь в них и не вынырнешь», - попытался предупредить молодец сам себя.
- Ай, да, Робша, отбил, таки, у меня девку! - вывел из счастливого оцепенения Олексича голос князя, под напускным весельем Александр пытался скрыть разочарование. - Ладно, пойду я, не буду мешать.
Потом быстро приблизился к Демьяну и громко, так, чтобы и девица слышала, прошептал тому на ухо:
- Если не поцелуешь, на двор ко мне не являйся!
И засмеявшись, не оглядываясь, пошел к заставе.
- Не слушай, то он так шутит, - смущенно, поспешил оправдаться Демьян. - Какую рубить - маленькую или побольше?
- Чтобы холстины полоскать было удобно, - тоже застенчиво ответила красавица.
Олексич скинул в сугроб кожух, дабы ловчей махать топором. Девица тут же подхватила одежду, заботливо стряхивая снег:
- Я подержу, а то вымерзнет, - ласково проворковала она.
Демьян подошел к тому месту, где до этого рубила дева и невольно улыбнулся, увидев кривые неглубокие зазубренки на мощной речной броне.
- Ты отойди немного в сторонку, а то осколки могут попасть, - парень широко размахнулся, высекая из вороножского льда сноп искр.
Ловко орудуя топором, Демьян к своему удовольствию успевал замечать восхищенные девичьи очи. Красавица с замиранием следила за каждым его движением. И парень старался сделать все правильно и быстро. Вскоре среди толченого льда и снега зачернела вороножская вода.
- Готово! - Демьян, небрежно стер пот со лба, приглашая красавицу принять работу.
- Благодарствую, - улыбнулась та, возвращая парню кожух, - а я бы до вечера промучилась.
- Меня Демьяном зовут, в дружине Робшей кличут, - наконец решил представиться ледоруб, - а тебя как величают?
-А меня а..., - девушка почему-то растерянно глянула на пса, как будто мысленно спрашивала у него совета - знакомиться или нет, - а меня Матреной зовут, - наконец вымолвила она, - я дочь Кисляя воротника. Может, слышал?
- Как же не слышать? Самая красивая дева в городце! Все про тебя говорят, - Демьян хотел сделать Матрене приятное, но к удивлению заметил, что та с обидой отвернулась, поджав губки.
- Я тебя про отца спросила, а что там на заставе болтают, так мне то и знать не надобно, - сказала она, подчеркнуто деловито хватая тяжелую корзину.
- Так ведь не врали, - Демьян поспешил забрать тяжесть из тонких ручек и сам донес кошелку до полыньи, - ты ведь и впрямь хороша, но если тебе неприятно, так я не буду больше об том говорить.
Девица едва заметно улыбнулась.
- А ежели тебе какие ухажеры из наших прохода не дают, так ты только скажи, я их быстро отважу!
- Я со двора редко выхожу, никаких ухажеров и не видела, - Матрена гордо откинула косу назад.
- Это хорошо, - слетело у Олексича с языка: «Нечего другим на мою девку заглядываться!» - ревниво подумал он, уже считая Матрену своей.
Девушка окунула в полынью длинное полотно.
- Давай помогу! - подскочил Демьян, - Вода холодная.
- Не надо! - испугалась девица. - С городни видно все, засмеют тебя, боярин, за ремесло бабское.
- Мне до того дела нет, - беспечно махнул Олексич рукой, вынимая из корзины вторую холстину. - А откуда знаешь, что я боярин?
Одет Демьян был просто, и кожух на ловлю одолжил у воев.
- Так ведь откуда у простого ратника меч? И сапоги у тебя справные, да и с князем уж больно дерзко себя вел.
Парень открыл было рот, чтобы спросить, как она угадала Александра, но Матрена опередила его:
- А Ольговского князя здесь уже все знают. Князья ваши уж больно приметны.
Что-то приятно кольнуло в груди Олексича, выходит она знала, что пред ней князь стоит, а выбрала его - Демьяна.
- А ты вот тоже в одежу простую одета, а заушницы такие, что и княгине не стыдно носить.
И до этого на лбу девицы была видна тонкой работы, расшитая цветами алая лента, а теперь неприглядный платок сильно сполз на затылок и открыл виски, на них красовались эмалевые подвесы в виде замысловато перебирающих ногами лошадок.
- Это память о матушке, - быстро поправила платок Матрена, - я их никогда не снимаю.
- Померла, выходит, родительница, - сочувственно кивнул Демьян. - Давно?
- Три лета как, - вздохнула дева, - и братца бродники по весне убили. Они тогда первый раз к Вороножу вышли, все рыскали вокруг, а потом на приступ полезли. Мы уж привычные, отбились, да Иванушку шальной стрелой срезало. Два дня поболел и помер.
По щеке Матрены побежала слеза.
- Не плачь, на все воля Божья, - неловко попытался утешить ее Демьян.
Пес, как будто почуяв перемену в настроении хозяйки, встал со своей снеговой лежанки и втерся между парой, дружелюбно помахивая хвостом. Олексич решился и погладил собаку по лобастой голове. Дружок радостно взвизгнул, прыгнул Демьяну на грудь и лизнул в щеку.
- Чудеса! - сразу повеселела девушка. - Он, как Иван помер, кроме меня никого к себе не подпускал, даже батюшку через раз.
Парень потрепал пса по шее.
- Хороший, хороший.
- Это верно, он у меня хороший, - Матрена тоже погладила собаку по голове, - только скучно ему со мной, привык он около мужского сапога бегать. Может поэтому и к тебе ласкается. Иди, Дружок, не мешай нам, видишь еще стирать много, - она ласково оттолкнула пса, тот послушался, и кинулся наматывать по льду круги.
Демьян с девушкой принялись усердно выполаскивать тряпицы, вместе склонившись над полыньей. Красавица находилась совсем рядом, парень даже чуял приятный аромат свежевыпеченного хлеба смешанный с печным дымком. «Вот сейчас поцеловать можно, - Олексич стрельнул глазами в сторону Матрены. - А вдруг обидится? Испорчу все. Подожду пока».
Демьян сам отжал мокрое полотно, чтобы удалить как можно больше влаги. Вскоре все было готово к обратной дороге.
- Спасибо за помощь, - улыбнулась девушка, закидывая корзинные ремни себе на плечи.
- Давай я уж и донесу, - бросился к ней Демьян.
- Вот этого не надо! - увернулась девица. - Дозорные увидят, все батюшке расскажут. Влетит мне.
- Ну, можно хоть рядом пойти? - огорчился парень. - Скажешь, пристал какой-то дорогой, отвязаться не могла. В чем вина-то твоя?
Зеленые глаза хитро прищурились:
- Ладно, ступай, только не очень близко. Дружок, домой! - кликнула она пса.
- Что же вы с батюшкой одни живете? - поинтересовался Демьян.
Оба шли неспешно, сильно забирая вправо, что вдвое увеличивало путь.
- Нет, он по осени на Покров женился.
- Так у тебя мачеха есть, не обижает тебя? - Олексичу сразу припомнились слышанные в детстве страшные басни [2] о несчастных падчерицах.
- Что ты! - засмеялась Матрена, показывая белые зубки. - Она из простых, тихая. Побаивается меня, по отчеству величает, никак не привыкнет у нас. Да, ничего, я вот замуж выйду, уеду, так она настоящей хозяйкой станет. По весне толи братик, толи сестрица родится.
- А ты что же просватана? - не на шутку испугался Демьян. «А ведь и верно, такая пригожая. Женихов должно быть много».
- Нет пока, - не заметив его смятения, спокойно ответила девица. - Ну, ведь, когда ни будь выйду?
- Конечно, выйдешь, - с облегчением выдохнул ухажер.
Какое-то время они шли молча, каждый занятый своими мыслями.
- На Покров повенчались, а весной родит? Не рано ли? - вдруг вспомнил Олексич слова Матрены о мачехе.
- А то не твое дело, - вспыхнула девушка.
- А? - дошло до Демьяна. - Ну, и так бывает.
Опять повисло молчание.
«А батюшка-то у нее не праведник, чужую девку чуть не сгубил, а свою в строгости держит, со двора лишний раз не выпускает. Вон ведь, чем ближе подходим, тем все дальше от меня отстраняется, боится, что отец с заборола увидит али дружки его». Девушка действительно ускорила шаг, с опаской поглядывая в строну приближавшейся городни. Демьян не стал ее догонять, отвернув лицо в сторону и делая вид, что рассматривает окрестности. Когда до ворот осталось шагов двадцать, Матрена прикрыла лицо краем платка, так, что остались видны только лучистые глаза. Демьян невольно улыбнулся, заметив ее уловку.
Стоявшие на дозоре вои низко поклонились девице, пряча в бородах лукавые усмешки. Демьяну же они лишь небрежно кивнули головой, что-то нашептывая друг другу.
- Узнали они тебя, точно узнали, - догнал Олексич Матрену, - давай пойду, серебра им дам, чтоб молчали.
- Не надо! - покраснела девушка, - Они и так ничего не скажут. А мне стыдиться нечего, я ничего плохого не делала, - она с вызовом посмотрела на Демьяна. - А если у тебя, боярин, мысли какие дурные на мой счет, так выкинь их сразу. Баловаться не позволю.
Мысли дурные в голову Демьяну прийти не успели, он даже и думать не хотел, а что дальше? А следовало бы. Ведь дочь воротника, как не крути, неровня боярскому сынку. Одно было ясно, уступать девицу он никому не собирался: ни князю на утеху, ни простому вою для честной свадьбы.
Незаметно они вошли в узкий темный переулок, в высоком дощатом заборе виднелась калиточка. Матрена остановилась возле нее, скидывая корзину на снег.
- Пришли, - печально сказала она, - спасибо за помощь. Пойду я, а то уж, наверное, ищут куда подевалась?
Девушка встала на цыпочки и перегнула руку через калитку, пытаясь нащупать с другой стороны засов.
- Подожди, - парень надавил рукой на дверь, не давая открыть. - Подожди, - повторил он, волнуясь.
- Целоваться полезешь, как князь велел? - зло кольнула очами девица.
- Посватаюсь я к тебе, замуж за меня пойдешь? - неожиданно и для себя самого на выдохе произнес Демьян.
- Девка простая за боярина? - теперь зеленые очи сверкнули уже знакомым Олексичу хитрым огоньком. - А батюшка твой, что скажет? Чай не обрадуется?
- Ты только «да» скажи, остальное уж не твоя забота. Улажу, как-нибудь. Хочешь за меня?глаза стали большими изумрудами.
- Хочу, - тихо призналась она.
- Так впускай гостя на двор, сейчас к твоему батюшке и пойду. Как Кисляя-то во Христе нарекли да по отчеству?
- Не надо сейчас! - Матрена испуганно вцепилась в рукав Демьяна. - Не сейчас. Ты, сперва, обдумай все, а на холодную голову и приходи завтра.
- Я не передумаю, - упрямо ответил парень.
- Да, ты же не знаешь меня совсем, - настаивала девица. - Да и других девок здешних не видел, может какая лучше меня окажется?
- Я девок много на своем веку перевидал, не окажется, можешь и не сомневаться! - Демьян по-прежнему рвался войти в калитку.
- Ты вот, что..., - девушка тревожно оглянулась, - ты, как темнеть станет, сюда приходи. Пошлешь на двор какого мальчонку, пусть скажет, что от Агаши весточку мне принес (это подруга моя), да на улицу меня вызовет. А я выйду, да мы все и решим... Вечером.
Демьян улыбнулся, представив уютную темноту и нежную деву рядом.
- Хорошо, я приду вечером, - согласился он, отступая от калитки. - До вечера, - махнул он рукой.
- Подожди, - теперь уже окликнула Матрена. Она быстро подошла к парню, обхватив за уши, наклонила его голову к себе и быстро чмокнула в губы. - Это, чтобы князь над тобой не потешался, - объяснила она, заливаясь румянцем.обдало жаркой волной, он притянул девицу к себе и начал жадно целовать. От его порыва Матрена испуганно пискнула и попыталась отстраниться, но он лишь сильнее сжал объятья. Теплые губки кружили ему голову. «Что я делаю, - пронеслось как в тумане, - теперь она обидится, да не выйдет вечером, а то и вовсе откажет!» Но ни руки, ни губы не слушали доводов рассудка. Он уже смело раздвигал девичьи зубки, проникая все глубже. Красавица вздрогнула и замерла в его руках. «Не целованная, - обрадовался Демьян. - Только моя». Он стал более нежным, ослабив напор.
Наконец парень прервал поцелуй, тяжело дыша, но не выпуская девушку.
- Пусти ты, окаянный, увидит кто, - взмолилась Матрена, пытаясь вырваться, - И зачем я только, бесстыжая, тебя поцеловала? Да разве ж можно так набрасываться?
- Прости, - с видом побитой собаки прошептал Демьян, разжимая руки. - Не сдержался, да я больше так не стану без твоего согласия.
- Боюсь я тебя, - отступила на два шага красавица.
- Не бойся, - взмолился парень, - вот тебе крест, что без слова твоего ни-ни.
Он перекрестился. Дружок, до этого незаметно сидевший в сторонке, тявкнул, как бы подтверждая слова Демьяна. Парень с девушкой засмеялись.
- Выйдешь вечером? - с виноватой улыбкой спросил ухажер.
- Выйду, - тихо прошептала дева и шмыгнула в калитку.
Счастливый Демьян брел по улице, не оглядываясь, а если бы оглянулся, то увидел бы, как тоненькая фигурка с тяжелой корзиной за спиной выскочила вслед за ним из подворотни и резво побежала в другую сторону. Большой белый пес тенью трусил за своей хозяйкой.
[1] - Корзно ( корзень) - плащ.
[2] - Басни - здесь сказки.
4.
Демьян распахнул дверь в избу, за нос его сразу схватил приятный запах похлебки.
- Демьян Олексич, не серчай, не дождались, - Первуша сконфуженно вскочил с лавки. - Ждали, ждали, ждали, ждали, а ты все не идешь, и не идешь. И князь вернулся, а тебя все нет! Уж больно есть хотелось.
- Оставили хоть что? - весело отозвался Демьян, ничуть не рассердившись.
- Оставили, конечно, оставили! Нижатка, наливай боярину! - засуетился десятник. - Есть там, правда, особо нечего, кожа да кости, но навар добрый.
Олексич с наслаждением вдохнул аромат: