Девушка покраснела и старалась на меня не смотреть. Она явно была смущена и очень пристыжена. Мне даже стало ее жаль. Наверно всю свою злость я сорвала на ней.
— Простите госпожа…Вы, несомненно, правы.
Наверняка эти несчастные продавцы или аптекари копейки тут получают и их основной доход — бонусы от продаж. Может она должна в день десять таких тестов продать или не получит нормальную зарплату.
— Ладно, это вы меня простите. Вы просто выполняете свою работу. Давайте ваш тест — я его покупаю.
С аптеки я вышла в жутко подавленном состоянии. Села в машину и отвернулась к окну. Почему моя треклятая жизнь вечно рушиться, разваливается на осколки? Почему я не могу просто быть счастлива. Почему меня оставляют все, кого я люблю? Почему я и правда не могу покупать тест на беременность и бояться залететь? Почему мои проклятые месячные приходят, когда им заблагорассудится и ни одни гормоны меня не берут. Почему я купила этот тест, когда можно сразу выкинуть его в мусорку? Я вспомнила, как Герман потащил меня в больницу со страшными болями это было во Франции шесть лет назад. Оказалось у меня воспалительный процесс в маточной трубе — ее удалили, а когда я поинтересовалась состоянием второй трубы, врач только смущенно опустил глаза. Герман пытался меня лечить, видя мое отчаянье, но во всех клиниках, куда он меня водил постоянно отказывали. Врачи говорили, что любая операция не принесет эффекта. Герману предлагали ЭКО. Разве они знали, что он и не думал иметь со мной детей, просто пытался вытащить из депресняка?
Зайдя в свою комнату, я достала аспирин, набрала в стакан воды и положила таблетки на кончик языка. Бросила взгляд на коробку с тестом. Смотрела я на нее очень долго. Потом отложила таблетки на стол и взяла упаковку, принялась читать инструкцию. "Тест эффективен еще до задержки".
Когда у меня были месячные последний раз? Я даже не помнила. Может сразу после приезда из Европы в мой Мухосранск? Нет, последний раз они были, когда Герман уехал после своего последнего визита. Точно, я еще тогда довольно плохо себя чувствовала. У меня так всегда, когда климат поменяю — пару дней пойдут, и потом жди несколько месяцев.
Ну и нафиг я его купила? Несмотря на то что меня неумолимо тянуло выкинуть пластмассовую палочку в мусорку, я все же пошла в туалет, сжимая ее в руке. Раз купила — использую, чего зря выбрасывать. Все равно я увижу там одну полоску, и в этом нет никаких сомнений.
Я сделала все как написано в инструкции и положила палочку на раковину. Через два дня вернется Герман. Я должна взять себя в руки и попытаться убедить его, что все теперь по-прежнему. От мысли о сексе с Новицким меня снова затошнило. Как все просто было до того как я снова встретила Артура и как стало сложно теперь. От одной мысли, что пальцы Германа снова будут ко мне прикасаться по телу пробежала мерзкая дрожь. После Чернышева все другие мужчины исчезли, стали просто бесполыми существами. Как он там? Я не знаю о нем ничего. Где он? В какой колонии? Куда можно написать? Как потом найти?
Я не понимала, почему Артур отказался от адвоката, меня это мучило и сжирало. Что он хотел сказать своим отказом? Почему предпочел сесть на пятнадцать лет, а не отделаться пятью годами?
Я, наверное, никогда этого не узнаю. Мною снова овладело отчаянье. Пятнадцать лет. Артур исчез для меня на долгие пятнадцать лет. Герман предлагал мне подумать об этом. Только он не знал, что восемь лет, вдали от него я все равно любила. Что для меня еще пятнадцать? По щекам покатились слезы. Я хотела все вернуть назад. Это я во всем виновата. Я со своим маниакальным желанием отомстить. Я открыла ящик Пандоры, а закрыть уже не смогла. Если бы не заставила Геннадьевича вытащить дело Артура снова, то Герман никогда бы не докопался до этого сам.
Я склонилась над раковиной и уже в который раз за сегодня умылась холодной водой. Машинально взяла тест и отправила в мусорку. Вдруг меня словно током ударило. Иногда так бывает, когда разум понимает гораздо позже, чем воспринимает тело, точнее взгляд. Я стремительно вытащила тест из урны и поднесла к глазам. Посередине красовались две жирные красные полоски.
У меня подкосились ноги, и я осела на холодный кафель. Рука с пластмассовой палочкой мелко подрагивала. Их было две. Они были настолько яркими, что сомневаться в результате не приходилось. А вдруг это ошибка? Вдруг это бракованный тест?…Этого не могло быть на самом деле. Я ринулась из комнаты с тестом в руках, потом одумалась, сунула тест в сумочку и быстро спустилась по лестнице.
— Гоша! Мне нужно в аптеку снова — я прокладки там забыла.
Телохранитель болезненно поморщился от слова "прокладки". Чертов женоненавистник. Да, болван, у нас бывает менструация. Прикинь?
Я ворвалась в аптеку и девушка за прилавком даже побледнела от неожиданности. Видно она решила, что я пришла жаловаться. Когда я потребовала у нее еще тесты и притом совершенно разных фирм, она уже смотрела на меня как на сумасшедшую, а мне было наплевать.
Через полчаса я обложилась в туалете десятью разными палочками и гипнотизировала их взглядом. Все они показывали мне две полоски. Все до единой. С разной чувствительностью.
Я БЕРЕМЕННА. Да, черт возьми, я беременна и я знаю с точностью до чисел, когда это произошло.
По щекам потекли слезы, в три ручья. Меня колотило, меня скручивало, мне хотелось орать и топать ногами. Я жду ребенка. У нас с Артуром снова будет малыш. Его малыш. Мой малыш. Егорка вернулся ко мне, как и обещал в моих снах. Господи! Спасибо тебе за это чудо! Спасибо, господи!
Я смотрела на многочисленные полоски и беззвучно рыдала, раскачиваясь из стороны в сторону. От счастья. Впервые за восемь лет я рыдала от счастья.
Не знаю, сколько я просидела в туалете на полу с тестами в обеих руках. Какой у меня срок? Около десяти недель. Вот почему меня рвет. Девушка-аптекарь — цены тебе нет. Я пошлю тебе букет цветов. Я вскочила с пола и прижала руки к грудям — они побаливали налитые, тугие. Да, так было в прошлый раз.
И вдруг мне стало страшно. Первая радость и эйфория уступили место дикому страху. Если узнает Герман — моему ребенку не жить. Он не даст мне родить от Артура никогда. Я долго смотрела на свое отражение в зеркале.
— На этот раз я буду сражаться, — прошептала я и снова открыла сумочку, достала коробочку со снотворным и повертела в руках. Интересно, что думает по поводу развода госпожа Новицкая?
А еще именно в этот момент я поняла, что готова ждать Артура не только пятнадцать лет, а целую вечность. Мы готовы. Нас теперь двое и мы будем за него бороться.
26 ГЛАВА
СОПЕРНИЦЫ
Герман приехал через несколько дней. Как всегда в прекрасном настроении с букетом роз и очередной безделушкой. Я встретила его тепло и радушно, чему он несказанно удивился. Вместо привычной кислой физиономии он видел меня снова накрашенной и при полном параде. На самом деле я приготовилась к этому вечеру настолько тщательно, что мне нужно было, чтобы он поверил в мои перемены. Конечно, я не бросилась к нему на шею, но разыграла отличный спектакль сплошное раскаянье и сожаление. Я сказала что все обдумала и готова измениться ради него, что моя страсть к Артуру просто увлечение и чувство из юности и на самом деле он, несомненно, прав и я должна думать о будущем. Герман мне не особо поверил, я видела, как он ищет подвох, а найти не может. Наверняка ему сообщили, что я пыталась удрать пару дней назад, поэтому моим заверениям о том, что я одумалась, он не поверил. Тогда я предложила ему устроить вечер прощения. Он простит меня, я его и мы начнем все с чистого лица. Этого Герман не ожидал, у него даже выражение лица изменилось. Я сказала, что приготовила ему сюрприз и для этого нужно подняться ко мне в спальню. Герман сомневался ровно несколько секунд, пока моя рука не скользнула за пояс его брюк и я не облизала его ухо дерзким язычком. Он завелся. Сразу. С пол-оборота. Он изголодался и соскучился, в этом я не сомневалась. Уже через пару минут мы откупоривали бутылку шампанского и страстно целовались.
— Иди в душ милый, я присоединюсь к тебе через несколько минут. Ведь у меня сюрприз.
Герман распалился настолько, что готов был опрокинуть меня на ковер сейчас и немедленно. Секс в мои планы не входил, я приготовила ему сюрприз совсем иного рода.
— Нет. Я хочу, чтобы ты зашел в ванную. Иди же…ну…
Там его ожидали лепестки роз, свечи и запах ароматических масел. Я включила его любимый блюз, и Герман растаял окончательно. Мне нужно было подбросить ему снотворное, и я знала, что за нами наблюдают глазки видеокамер. Таблетки были приклеены на дно ведра со льдом, снаружи. Ловко отцепив их и зажав в кулаке, я наполнила бокалы пошла к ванной комнате, на ходу снимая халатик, зная что обнаженная грудь и попа отвлекут внимание наблюдателей от руки с бокалом. Я незаметно бросила в жидкость несколько таблеток и наклонилась подобрать так неловко упавший халатик, открыв для обзора вид сзади. Я смотрела на таблетки, гипнотизируя их взглядом, чтобы быстрее растаяли. Перебросив халат через руку и частично прикрыв им бокалы я вошла в ванную. Водрузила шампанское на тумбочку. Герман уже с ума сходил от нетерпения, но я тянула время. Теперь я медленно обмывала его в ванной, лаская руками, поддразнивая и считая про себя минуты. Таблетки уже должны были раствориться в шампанском. Наконец-то я подала ему бокал. Пролила немного ему на грудь и принялась слизывать жидкость с его тела. Он осушил свой залпом и потянул меня в ванную. Я отбивалась шутливо, но довольно настойчиво. Герман словно и не выпил спиртное со снотворным. Он был бодрее чем обычно. Еще немного и я уже не смогу сопротивляться. Он уснул внезапно, еще секунду назад покусывал мои соски и пытался проникнуть в меня пальцами и вдруг обмяк и осел в теплую воду. Я потормошила его для уверенности. Он спал, даже похрапывал во сне. Я вернулась в комнату совершенно голая и мокрая и демонстративно громко сказала:
— Уже несу милый, а где ты его спрятал?
Несомненно, я знала, что его сотовый лежит в кармане пиджака. Заперев дверь в ванной комнате изнутри я открыла сотовый и начала искать номер его жены. Господи как ее там зовут? Вера? Тамара? Ах да — Галина. Мне ответили не сразу. Наконец-то я услышала довольно приятный низкий голос:
— Да, Герман, я слушаю.
Судорожно глотнув воздух, я решилась:
— Это не Герман, это Инга.
В трубке воцарилась тишина, но лишь на несколько секунд.
— Чем обязана?
В голосе тут же почувствовалось напряжение, и я сразу перешла к делу:
— Мне нужна ваша помощь.
— Забавно! Ты звонишь мне с телефона любовника и просишь о помощи? Ты, которая восемь лет отнимает у меня мужа, а у детей отца? Да как ты смеешь?!
Я проглотила обиду — она права и имеет право на меня злиться. Даже если она меня сейчас пошлет далеко и надолго я не могу на нее обижаться.
— Герман решил на мне жениться.
В трубке снова пауза, а потом она, еле сдерживая гнев, ответила:
— И что? Ты звонишь мне, чтобы сказать об этом? Ты звонишь, чтобы убедиться в том что я знаю? Или чтобы поставить меня в известность?
Довольно сдержанно и с чувством достоинства. Не набросилась на меня с упреками и оскорблениями.
— Нет, я звоню вам, чтобы вы помогли мне сбежать от него, потому что я становиться его женой не намеренна.
Теперь в трубке замолчали на долго. Она видимо раздумывала. Потом спросила:
— Это шутка или издевательство?
— Ни то ни другое. Ваш муж заставляет меня выйти за него замуж, насильно удерживает в своем доме. Я в тюрьме и буду в ней томиться, пока не соглашусь. Без вас мне отсюда не сбежать.
— Вы лжете, Герман на это не способен.
— Нет, это вы лжете сами себе и должны понимать что из себя представляет ваш муж. Если вы мне не поможете — мне придется принять его предложение.
Галина снова замолчала.
— Нам нужно поговорить, — продолжила я, — это конечно трудно сделать, он следит за каждым моим шагом.
— Хорошо. Давай встретимся. Где и когда?
— В косметическом салоне "Ванда", завтра в десять утра я буду делать там эпиляцию. Придите раньше под видом клиентки, там и поговорим.
— Завтра в десять я буду там.
Я стерла последний звонок и положила сотовый на тумбочку. Теперь я достала припрятанную бутылку виски и вылила почти всю в унитаз, затем влила немного Герману в рот и отпила глоток сама. Потом я схватила свой сотовый и позвонила Гоше, изображая пьяную, пролепетала:
— Гош…мы тут…мы тут немного напились…и…ик…Герман…он ну совсем того…Я сама его до кровати никак…ик…Гошенькаааа помоги…Ох как мутит меня…боюсь усну, а он в ванной и…
Охранник пришел через пять минут. Окинул меня жадным взглядом. Халатик едва прикрывал мою грудь и голую попку. Я, шатаясь, завела его в ванную и показала на Германа. А потом меня и правда стошнило и я вырвала в унитаз. Спасибо токсикозу. На этом моменте Гоша вытянул Германа из воды, взвалил его, мокрого, на плечо и оттащил в постель. Снова бросил на меня взгляд полный вожделения и скрылся за дверью. Я вытерла Германа насухо и прикрыла покрывалом. Сама разделась и легла рядом. Завтра утром Новицкий вылетит из дома пулей, опаздывая на встречу, а у меня свидание с его женой. Завтра решится моя судьба. Если Галина откажется я, наверное, сойду с ума. Сбежать нужно до того как Герман приедет снова. До того как проанализирует вчерашние события.
Утром Новицкий подорвался с постели часов в десять, со страшной головной болью. Я слышала, как он ищет таблетки аспирина. Я притворилась спящей. Он долго смотрел на меня. совершенно голую, наконец-то прикрыл покрывалом, поцеловал в губы. Я потянулась как сытая кошка и потащила его обратно в постель, но как я и ожидала — Новицкий опаздывал на встречу и потому ласково отстранился от меня, хоть и хотел остаться. Про то, что произошло ночью, он не спрашивал. Наверняка понимал, что напился. С ним такое иногда случалось. Особенно если смешать спиртное. Наверняка, умываясь в ванной, он видел полупустую бутылку виски и пустую бутылку шампанского. Сказать мне, что он не помнит, чем мы занимались ночью, он не решался. Это значило признать, что мой сюрприз не удался, Герман слишком обрадовался переменам, которые со мной произошли, чтобы сейчас разрушить все то, что возродилось вчера. Он промолчал. С ним часто случались фиаско в постели, я делала вид, что ничего не произошло, а он обычно отмалчивался и сегодня он тоже не решился расспрашивать меня. Как только Новицкий уехал, я пошла одеваться. В моем расписании присутствовал косметический салон и поэтому Гоша уже поджидал меня в машине. Я безумно нервничала, и мне хотелось закурить. Да что там закурить, я хотела для смелости допить виски и прикончит пару сигарет подряд.
Гоша в салон не пошел он остался ждать меня на улице. Я никогда раньше не видела жену Германа и поэтому, войдя в помещение, осмотрела всех присутствующих. С моих губ даже сорвался стон разочарования. Галины среди них точно не было. Ни старушка с ярко фиолетовой шевелюрой, ни молодая женщина в татуировках не могли быть Галиной Новицкой. Меня встретила косметолог и увлекла в кабинет пахнущий спиртом, маслами и кремами для лица. На соседнем топчане лежала женщина с закрытыми глазами и в наушниках. Как только мы вошли, она открыла глаза и пристально на меня посмотрела.
— Эльза, оставьте нас на час как я и просила. Это та женщина, с которой я должна была встретиться.
Теперь настал мой черед удивляться.
— Это вы?
Миниатюрная, очень симпатичная и довольно молодая пациентка не могла быть Галиной Новицкой, которая в моем представлении, несомненно, была холеной дамой со старомодной прической, средних лет и уж точно непривлекательной.
— А это ты, — тихо сказала она и посмотрела на меня бархатными карими глазами, не с высока, но явно оценивая. Я была поражена. Мать троих взрослых детей, она казалась очень тоненькой и хрупкой, ее модная короткая стрижка делала ее моложе своих лет. Несомненно, Новицкая очень красивая женщина. Герман просто идиот, как он мог изменять ей со мной.