Есть только одна проблема.
Подняв голову, она встретилась взглядом с Марком и, вернув ему блокнот, спросила:
— Почему ты все это делаешь?
— Это всего лишь наброски. Ты можешь внести любые изменения, — сказал он, отложив в сторону блокнот и подвинув к себе ноутбук. — Должен сказать, расширение — правильный шаг. Это недешево, но в конце концов затраченные средства вернутся с лихвой.
Ее сердце подпрыгнуло, ладони стали влажными. Так приятно знать, что кто-то поддерживает твои идеи и разделяет твой энтузиазм.
— Ты не ответил на мой вопрос, — мягко сказала она. — Зачем ты все это делаешь?
Закрыв ноутбук, Марк положил его на тумбочку вместе с блокнотом:
— Чтобы осуществить задуманное, тебе необходим партнер, Ванесса. Ты это знаешь, иначе не обратилась бы за помощью в «Блейк энд Фетцер».
Ее вдруг бросило в дрожь.
— Я же сказала, Марк, что не возьму у тебя деньги.
Он расправил плечи и дерзко вскинул свой квадратный подбородок:
— А я тебе сказал, Ванесса, что не собираюсь никуда отсюда уезжать. По крайней мере, в ближайшее время.
На несколько секунд между ними повисло напряженное молчание. Все ее страхи и сомнения вернулись.
— Так что, пока я здесь, — продолжил Марк, — мы могли бы рационально использовать это время. Почему бы нам не сделать первые шаги к достижению твоей цели?
В его словах столько здравого смысла, и ее это раздражает, поскольку она осознает его правоту. Когда дело касается бизнеса, он всегда прав.
— Я не хочу твоей помощи, Марк.
Поднявшись с кровати, она сложила руки под грудью и прошла в другой конец комнаты. У двери она повернулась и, двигаясь назад, добавила, глядя в пол:
— Я не хочу быть с тобой связана. Не хочу быть ничем тебе обязана.
— Для этого немного поздновато, не считаешь?
Остановившись, она подняла голову и встретилась с ним взглядом. Одна его черная бровь была поднята, губы изогнуты в самодовольной улыбке.
— У нас есть общий ребенок. Я бы сказал, он связывает нас крепче, чем любое деловое партнерство.
Ванесса поморщилась. Черт побери, он снова прав. Они действительно связаны до конца жизни, потому что у них есть сын. Дни рождения, школьные мероприятия, ветрянка, корь, пубертатный период, девочки, первая татуировка или пирсинг…
Она содрогнулась. О боже, пожалуйста, пусть не будет никакого пирсинга и татуировок. Это единственная проблема воспитания, решение которой она с радостью доверила бы Марку. Он непременно поговорил бы с Дэнни как мужчина с мужчиной.
Но, учитывая то, каким болезненным было для нее их расставание, неудивительно, что она не хочет делить с ним родительские обязанности. Возможно, она делала неправильно, скрывая от Марка существование Дэнни, но до сегодняшнего дня ее жизнь была проще.
— Это другое, — тихо сказала она.
— Как бы ты к этому ни относилась, — медленно произнес Марк, — факты изменить невозможно. Я собираюсь пожить какое-то время в Саммервилле, познакомиться ближе со своим сыном, наверстать упущенное. Ты можешь этим воспользоваться и принять мою финансовую помощь.
Поднявшись с кровати, он встал перед ней и положил руки ей на плечи. Она сразу ощутила тепло его ладоней.
— Подумай как следует, Несса, — прошептал он, пристально глядя на нее своими зелеными глазами. — Включи разум и забудь о дурацкой гордости. Умная и практичная бизнес-леди в тебе знает, что я прав. Знает, что отказаться от этой возможности было бы глупо. Даже невзирая на то, что ее предлагает твой презренный бывший муж.
Произнося последнюю фразу, он подмигнул и улыбнулся ей. Подобное поведение говорило о том, что он знает, как она возражает против его присутствия рядом с ней, но не осуждает ее. Это заставило ее отбросить гордость и всерьез задуматься над его предложением.
Способность к глубокому осмыслению происходящего помогла ей убедить тетю Хелен пойти на риск и открыть свое дело. Сейчас она должна тщательно взвесить все за и против, расставить приоритеты. Положить на одну чашу весов свое желание расширить бизнес, приняв помощь Марка, а на другую — желание сохранить независимость «Сахарного домика» и держаться как можно дальше от бывшего мужа, который может погубить ее и ее бизнес при малейшей провокации.
А провокация определенно будет. Она уже есть. Ведь она скрыла от него сначала свою беременность, затем существование Дэнни.
Марк вполне может скрывать свои истинные чувства под маской дружелюбия и великодушия, чтобы внушить ей ложное чувство защищенности. В ту минуту, когда она возьмет его деньги и позволит ему стать частью жизни Дэнни, он захлопнет ловушку и отберет у нее все.
Ее бизнес, ее уверенность в завтрашнем дне, ее сына.
Но можно ли быть полностью в этом уверенной? Несмотря на горькую обиду, которая снедает ее изнутри, она не может назвать Марка жестоким человеком. Он никогда не пытался причинить ей боль, не использовал богатство и связи своей семьи, чтобы ей отомстить.
Согласно брачному договору, на составлении которого настояла его семья — точнее, его мать, — после развода Ванесса осталась с тем, что у нее было до свадьбы, но она прекрасно понимала, что все могло закончиться гораздо хуже.
Она слышала ужасные истории о женщинах, которые были использованы и выброшены на улицу своими богатыми и влиятельными мужьями в домашней одежде и зачастую с детьми.
Марк не принадлежит к подобному типу мужчин. Он всегда предпочитал молча сдерживать свою ярость, а не выплескивать ее наружу.
Во время их брака он не уделял ей достаточно внимания и не воспринимал всерьез ее жалобы на его мать и его вечную занятость, но никогда не опускался до мелких ссор и не переходил на личности. Пару раз ей очень хотелось, чтобы он сделал нечто подобное. Это означало бы, что она была ему небезразлична и он хотел за нее бороться.
Но в ответ на ее жалобы и упреки он всегда плотно стискивал зубы и погружался в молчание, еще дольше задерживался на работе и, как следствие, все больше от нее отдалялся.
Марк также один из самых честных людей, которых она когда-либо знала. Он сразу предупредил ее, что будет делать, если она не выполнит его требования.
Если он захочет разорвать их партнерское соглашение, то только заберет свои деньги. Дэнни это никак не коснется. Он останется в его жизни. Если они не придут к согласию по какому-либо вопросу, касающемуся Дэнни, он не откажет ей в дальнейшей финансовой поддержке.
К несчастью, ей никогда не удавалось отделять работу от личной жизни. Она любит «Сахарный домик». В его создание она вложила сердце и душу. Если с ее бизнесом что-нибудь случится, часть ее умрет вместе с ним.
Но еще большая ее часть принадлежит Дэнни. Если ради его счастья и безопасности ей нужно будет закрыть или продать «Сахарный домик», она сделает это не раздумывая.
Марк — отец Дэнни, его часть. Возможно, он также останется единственным инвестором, которого ей удастся найти. Любой человек на ее месте сразу уцепился бы за его предложение. Но для нее на карту поставлено слишком многое.
Она так долго и напряженно думала, что удивилась, как ее голова еще не взорвалась. В конце концов она не послушала голос разума, а доверилась своему внутреннему чутью.
— Хорошо, — произнесла она сдавленным голосом. — Но твоя благотворительность мне не нужна. Я хочу, чтобы наше партнерство было оформлено официально. Мы попросим Брайана составить договор займа, или как там еще это называется.
Марк мягко улыбнулся, как улыбаются родители непослушным детям:
— Отлично. Завтра утром я позвоню Брайану.
Ванесса кивнула, хотя внутри ее все еще продолжалась борьба. У нее нет никакой гарантии, что она не совершает большую ошибку.
— Итак, с делами на сегодня покончено. Детали мы обсудим завтра. — Марк провел ладонями по ее рукам до локтей, затем продолжил почти шепотом: — Теперь настал черед перейти к личным вопросам.
Ее первой мыслью было, что он хочет снова поговорить с ней о будущем Дэнни, и внутри у нее все сжалось в напряженном ожидании. Но вместо этого он неожиданно привлек ее к себе, слегка наклонился и поцеловал в губы.
Глава 7
Какое-то время Ванесса неподвижно стояла с широко распахнутыми от потрясения глазами. Но затем его тепло проникло внутрь ее, и она, закрыв глаза, начала прижиматься к нему.
Руки Марка скользнули ей на талию и он крепко прижал ее к себе. Его губы были теплыми, твердыми и настойчивыми. Такими же, как раньше. У них был вкус кофе со сливками.
Целоваться с Марком всегда доставляло ей удовольствие. Это подобно стакану холодной воды в летний зной или ванне с ароматной пеной после напряженного рабочего дня.
Положив ладонь ей на щеку, Марк немного отстранился, чтобы позволить ей передохнуть, и встретился с ней взглядом. Его глаза потемнели от желания, и Ванесса знала, что оно сейчас отражается в ее собственных. Хочет она этого или нет, их по-прежнему влечет друг к другу. Даже несмотря на то, что они развелись и не виделись целый год.
— Я весь вечер хотел это сделать, — пробормотал Марк, нежно поглаживая подушечкой большого пальца ее нижнюю губу.
Как бы она хотела отрицать, что чувствует то же самое, но с момента его приезда в Саммервилл несколько раз ловила себя на мысли, что хочет его поцеловать. Особенно во время сегодняшнего ужина, когда он прожигал ее взглядом.
Но поцеловаться с ним снова было плохой идеей. Как и оказаться наедине в гостиничном номере.
Марк поднял другую руку и провел по ее волосам рядом с виском.
«Уходи отсюда, идиотка», — мысленно приказала себе Ванесса, но ее ноги отказывались слушаться, она застыла на месте, словно статуя.
— Это плохая идея, — озвучила она свои мысли. — Мне следует уйти.
Уголки его губ приподнялись в улыбке.
— Ты можешь остаться, и мы вместе постараемся превратить плохую идею в хорошую.
«Нет, нет, нет».
Остаться — значит все усложнить.
Ей нужно уйти, и она это сделает сразу, как только ее тело начнет подчиняться командам ее мозга.
Но, очевидно, связь между ее мозгом и остальным телом была нарушена. Она не пошевелилась. Не сделала шаг назад, не попыталась его оттолкнуть, не продолжила с ним спорить.
Она просто стояла на месте и наблюдала за тем, как уголки его губ опускаются. Она позволила этим губам накрыть ее собственные, его пальцам — зарыться в ее волосы, его языку — дразнить ее, пока она не позволила ему ворваться в глубь ее рта.
«Это очень плохая идея, — подумала она, когда ее руки обвили его шею, а пальцы начали ерошить волосы у него на затылке. — Очень плохая…»
Когда его язык столкнулся с ее собственным, она застонала, и остатки разумных мыслей вылетели у нее из головы. Она перестала понимать, чего хочет.
Он еще ближе притянул ее к себе. Его грудь плотно прижалась к ее груди, а его бедра — к ее бедрам. Она почувствовала, как сильно он возбужден, и ее бросило в жар. Сердце учащенно забилось, соски заныли под чашечками бюстгальтера, ноги стали ватными. Руки Марка теперь скользили по ее бокам, спине, ягодицам. Затем они стали медленно задирать, сминая, подол ее платья, пока не коснулись ее обтянутых чулками бедер.
Ее пальцы тем временем расстегивали пуговицы на его рубашке. Разделавшись с нижней, Ванесса переключилась на пряжку его ремня и застежку на поясе брюк. Высвободив полы его рубашки, она принялась водить ладонями по гладкой теплой коже его груди и живота.
Они одновременно стонали. От его прикосновений по ее телу прокатывались волны наслаждения.
Рука Марка легла ей на ягодицы и скользнула вверх по позвоночнику. Добравшись до ее шеи, он взял замочек молнии и потянул вниз. Ванесса вцепилась ногтями в его грудь. Если бы он ее не держал, она, наверное, рухнула бы на пол.
Оторвавшись от ее губ. Марк позволил ей немного отдышаться, пока стаскивал с нее платье. Когда оно упало на пол, он запустил большие пальцы под пояс, к которому крепились ее чулки, отстегнул его и потянул вниз. Затем он опустился перед ней на одно колено и, взяв ее за лодыжку, сказал:
— Подними ногу.
Ванесса подчинилась, и он снял с нее красную босоножку и стянул чулок. Затем проделал то же самое с другой ногой. После этого она осталась перед ним в одном бюстгальтере и трусиках.
Как же хорошо, что она надела сегодня новый комплект белья! Она вовсе не собиралась демонстрировать ему свое белье, просто сегодня вечером ей хотелось быть безукоризненной во всем. Красный бюстгальтер с кружевной оторочкой и кружевные трусики, скромные спереди, но открывающие большую часть ягодиц, — отличный выбор.
Должно быть, Марку тоже понравилось ее белье. Он смотрел на нее снизу вверх и соблазнительно улыбался.
— Красота, — промурлыкал он, поглаживая ладонями ее ноги.
Ей казалось, что еще немного, и ее колени подогнутся и она рухнет на пол.
Ванесса облизала сухие губы.
— Матери всегда говорят своим дочерям, чтобы те на всякий случай надевали красивое нижнее белье, — произнесла она дрожащим голосом. — Теперь я знаю почему.
Марк рассмеялся низким гортанным смехом, от которого огонь желания внутри у нее разгорелся еще сильнее.
— Оно очень сексуальное. — Положив руки ей на ягодицы, он коснулся губами ее живота. — Но я уверен, что они имели в виду вовсе не такие случаи, как этот.
Ванесса издала сдавленный смешок.
— Мое белье тебе нравится, правда? Красное кружево лучше, чем простой белый хлопок?
Запечатлев еще несколько поцелуев на ее животе, Марк поднялся.
— Намного лучше, — согласился он. — Но я не собираюсь долго им любоваться.
Он ловким движением расстегнул ее бюстгальтер, но Ванесса вовремя подняла руки и не позволила ему упасть на пол.
— Опусти руки, — произнес Марк.
От его приказного тона по ее коже пробежала дрожь. Несмотря на огонь желания, разлившийся по ее венам, она внезапно почувствовала неловкость.
Было бы неосмотрительно остаться наедине с Марком даже будучи полностью одетой. Что уж говорить о том, чем они сейчас занимаются? Но их неожиданная встреча после долгой разлуки пробудила в ней множество воспоминаний и воскресила ощущения, которые она уже не надеялась испытать снова. Испугавшись их, она воздвигла в своей голове барьер, чтобы отделить правильные мысли от неправильных. И еще один между разумом и сердцем, чтобы они не воевали между собой, пока она наслаждалась ласками и поцелуями Марка.
Какое-то время она подумывала о том, чтобы надеть платье и убежать, но поняла, что потом пожалела бы об этом.
Тогда она решила, что ей просто нужно немного времени.
Все еще прижимая бюстгальтер к груди, Ванесса немного отошла назад.
— Не сейчас, — произнесла она с притворной уверенностью.
Марк поднял темную бровь. Выражение его лица говорило, что, если она попытается убежать, он помчится за ней вдогонку.
Она не собиралась убегать. Просто отошла от окна, из которого дуло.
— На тебе слишком много одежды, — сказала она Марку. — Твоя очередь раздеваться.
Криво улыбнувшись, он расстегнул запонки на манжетах своей рубашки, снял ее с себя и бросил на пол.
Ванесса сглотнула. Заставить его раздеться перед ней поначалу казалось ей хорошей идеей, но сейчас, когда его торс был обнажен, она была уже не так в этом уверена. При виде его широкой груди и плоского живота с четко обозначенным рельефом пресса у нее пересохло во рту. Не дав ей возможности привыкнуть к волнующему зрелищу, он снял ботинки и медленно расстегнул молнию на брюках. Когда они упали на пол, он вышел из них и приблизился к Ванессе. Теперь их разделяло не больше фута.
— Теперь лучше? — спросил он, дерзко улыбаясь.
Определенно не лучше. Даже хуже. К ее чувству неловкости прибавилось потрясение.
Как она могла забыть, как выглядит этот мужчина без одежды? Он запросто мог бы рекламировать дорогой одеколон или гель для душа. Женщины останавливались бы толпами перед щитами с его изображением.
Когда они были женаты, ее ничуть не беспокоило, что его красота так привлекает женщин. Они могли пялиться на него сколько угодно. Ведь право прикасаться к нему было только у нее одной.