Риз присела рядом с ребенком:
— Если бы я была слабой, то у меня уже началась бы морская болезнь.
Уголков его губ коснулась улыбка, от которой можно было лишиться чувств.
— В этом зале такое случалось.
— Какова история этого клуба?
Достав погремушку из сумки с подгузниками, он вручил ее Джейми, который зажал ее в кулачке, а потом тут же засунул себе в рот. Ник и Риз рассмеялись.
— Предок моей матери, Мартин Шерборн, в начале XVII века был английским морским капитаном, который торговал всеми видами прибыльных товаров, что и сделало его богачом. Когда он купил землю вокруг здешней бухты и построил поместье, то колониальный губернатор Нью-Йорка пожаловал ему титул лорда. В конце концов его внук пожертвовал это поместье городу и построил особняк Шерборн, в котором выросла моя мать. Мой отец родился в поместье Уэйнрайт — Медоуз, известном своими лошадьми.
— Как они накопили такое богатство?
— Его предки делали детали для паровых двигателей. Его мануфактура процветала вопреки всеобщим прогнозам. Для местных жителей «Морская бухта» известна как «Маленькая Англия».
Подошел сомелье, чтобы узнать их предпочтения в винах. Ник повернулся к Риз.
— Я не буду, — сказала она.
— Я тоже, — ответил Ник официанту.
Риз наклонилась вперед, чтобы поцеловать малыша.
— Ты слышал все, что рассказывал твой папочка, Джейми? Ты мог бы оказаться самым младшим принцем, — поддразнила она и умолкла, ибо увидела, как Ник стиснул зубы.
— Абсолютно верно. Мог бы оказаться. Только что в зал вошел мой кузен Грег. Похоже, что он один. Он с женой живет в нашем доме в Хамптоне. Сейчас у них размолвка.
— Ты близок с ним?
— Нет, но он работает в компании, и пока нам удается ладить.
— Хоть что-то.
Когда Ник так улыбался, у нее перехватывало дыхание.
— Хоть что-то, — произнес он, растягивая слова. — Боюсь, я выложил о себе слишком много информации. — Поднявшись, он подал руку кузену, который был таким же черноволосым, но ниже ростом и полнее. — Это Риз Чемберлен из Линкольна, штат Небраска. Риз, это Грег Уэйнрайт, один из вице-президентов брокерской компании.
— Как поживаете, Грег? — Она протянула руку, и Грег пожал ее.
Кузен Ника не сводил с нее глаз. Ник не мог его упрекнуть. Любой человек, видя овальное лицо и высокие скулы Риз, назвал бы ее классической красавицей. Ее светло-голубые глаза переливались и сверкали в пламени свечей.
— Поздоровайся с Джейми.
Кузен посмотрел на малыша, но не сдвинулся с места. Он одарил Ника взглядом, говорящим о том, что им следует пообщаться наедине.
— Не присядешь? Или ты ждешь дядю Лью?
Грег переступил с ноги на ногу, показывая, что теряет терпение.
— Мне нужно переговорить с тобой наедине. Я пытался дозвониться до тебя.
— Мне об этом известно. В присутствии Риз ты можешь говорить обо всем.
— Отец отправил меня сюда, чтобы я тебя вразумил.
— По поводу чего?
— Это особенный званый ужин! — Он поднял брови и прибавил тише: — Макс всем рассказал, что вы пришли втроем.
— Давай поговорим начистоту. Ужин был организован для того, чтобы вдовец познакомился со своей потенциальной женой, но моя жизнь после смерти Эрики изменилась, Грег. Я не являюсь ничьей собственностью.
Выражение лица Грега стало отстраненным.
— Тогда, боюсь, тебе придется ужинать в одиночестве.
— Моим родителям следовало подумать об этом до того, как они попытались втянуть меня в авантюру, которая может принести вред Риджвеям. Дело в том, что со мной никто не посоветовался. Я намерен наслаждаться ужином в обществе своего сына и мисс Чемберлен. Ты можешь тайком передать это дяде Лью. Он сам решит, что сказать отцу.
Грег взглянул на него по-иному.
— Что с тобой произошло? — Это был искренний вопрос, на который требовался искренний ответ.
— Честно? Я стал отцом, но понял, что хочу стать папочкой. Мисс Чемберлен меня сейчас этому обучает.
Не найдя что ответить, его кузен кивнул и вышел из зала.
— Ник… — Дрожь в ее голосе была самым замечательным из звуков, которые Ник когда-либо слышал.
— Кстати, здесь подается отличная меч-рыба, — заметил он. — Я закажу ее для тебя. Обещаю, ты не разочаруешься.
Глава 8
Начиная с понедельника в течение пяти дней по будням Риз каждое утро и после обеда ходила с Джейми по городу, подыскивая себе подходящее жилье неподалеку от компании «Мирофф и Хуплан».
Наконец она нашла здание бывшего книжного магазина, которое пустовало. В помещении было два этажа, принадлежащие банку. Наверх, где находилась студия, вела винтовая лестница.
Для того чтобы получить это помещение, она заключила договор субаренды, несмотря на то что в доме до конца августа должны были проживать два парня. Она решила купить хлопчатобумажный матрас, который служил бы ей кроватью. Риз больше ничего не нужно, учитывая то, что она день и ночь будет трудиться как раб в брокерской конторе. Если она будет бережлива, то денег, которые выплатит ей Ник, хватит на уплату аренды жилья до февраля.
Небольшой зарплаты, которую она будет получать в «Мирофф и Хуплан», должно хватить на еду и покупки. По меньшей мере, она уладила вопрос с жильем и на следующей неделе начнет готовиться к экзаменам. Облегченно вздохнув, Риз позвонила Полу и попросила его отвезти ее и Джейми в парк.
После вечера в яхт-клубе Ник изменился. Дважды на этой неделе он рано приходил домой, переодевался в джинсы и футболку и готовил ужин. Усаживая Джейми в качели, он подолгу с ним разговаривал. Когда еда была готова, Ник приглашал Риз поужинать вместе с ним на террасе.
И в первый, и во второй раз он готовил стейки и картофель, напоминая Риз ее отца, который также обожал мясо с картошкой.
Она прогуливалась с Джейми, когда зазвонил ее мобильный телефон. Консьерж Альберт сообщил ей, что к ней пришел некто по имени Джереми Янг и хочет срочно с ней увидеться.
Риз крепко зажмурилась. Она не осуждала своего бывшего жениха за то, что он проделал такой долгий путь, не предупредив ее. Если бы они поменялись местами и она не могла отпустить его, не попробовав наладить отношения, то поступила бы так же. Вероятно, ее отец сказал ему об интернатуре, и Джереми решил снова с ней поговорить, надеясь, что она откажется от дальнейшего обучения.
Однако он зря старается. Их отношения уже не наладить. Риз уже спланировала свое будущее. Она уже так близка к осуществлению мечты!
И, кроме того, есть Ник. Чем дольше она находится рядом с ним, тем сильнее влюбляется. Им не придется долго быть вместе, но это не имеет значения. Отныне и навсегда, благодаря Нику, ее жизнь стала иной. Ник и Джейми целиком завладели ее сердцем.
— Я прямо сейчас возвращаюсь в квартиру. Вы не могли бы пропустить его в пентхаус? Он проделал долгий путь из Небраски и с радостью освежится перед моим приходом.
— С радостью пропущу.
— Спасибо.
Когда, спустя короткое время, Риз вкатила коляску в квартиру, Джереми вышел в вестибюль из гостиной.
— Риз…
Перед ней был знакомый человек, не вызывавший в ней никаких чувств. Шесть месяцев назад она и представить не могла, что не бросится в его объятия.
— Приятно видеть тебя, Джереми.
Он был красивым, высоким блондином с темно-голубыми глазами. На нем были джинсы и рубашка навыпуск. Однако характерной для него улыбки она не увидела. В его глазах отражалась боль.
— Ты не сердишься, что я приехал? — почти резко спросил он.
— Нет. Как я могу сердиться? Мне просто грустно, что ты зря потратил время и деньги.
— Это ты так думаешь. Я раздумывал после того, как твой папа сказал, что ты получила место в интернатуре. Я хотел поговорить с тобой об этом.
— Конечно. Пойдем со мной и Джейми на террасу. — Она покатила коляску через квартиру.
В ту секунду, когда Риз открыла двери и они вышли на террасу, Джереми тихо и протяжно свистнул. Она наблюдала, как он осматривает город.
— Черт побери… Я знаю, что есть в этом мире люди, которые так живут. Но при виде всего этого так близко мне кажется, что у меня галлюцинации.
— У меня самой долго было такое ощущение. — Она положила Джейми на диван и переодела его. Джереми повернулся, когда она застегивала его костюмчик.
— Хорошенький малыш. Сколько ему?
— Четыре месяца.
— Сколько еще времени ты здесь пробудешь?
— До конца августа. Потом я начну работать в «Мирофф и Хуплан».
— Риз, — прошептал он, — я перееду в Нью-Йорк и устроюсь работать в банк. Если ты хочешь делать карьеру, так и будет. Я не хочу тебя потерять.
Она прижала к себе Джейми, желая осмыслить сказанное Джереми. Она могла только вообразить, чего ему стоило решиться на подобный разговор. Ей следовало говорить очень осторожно. Однако, что бы она ему ни ответила, он обидится.
Вздохнув, чтобы набраться смелости, она повернулась к нему лицом:
— Я всегда буду тебя любить, Джереми, но у меня было несколько месяцев, чтобы все обдумать. Ты хочешь быть добытчиком и возвращаться домой к жене, которая заботится о тебе и твоих детях. Таковы многие мужчины. Это замечательный инстинкт. Плохо то, что ты встретил женщину вроде меня, которой помимо материнства требуется интеллектуальная работа. Мне хочется верить, что я справлюсь и с тем и с другим. Если мы снова сойдемся, я уверена, что не пройдет много времени, прежде чем ты начнешь на меня обижаться, а я буду расстраиваться, зная, что не могу сделать тебя счастливым. У нас просто не получится.
— Ты изменилась! — взорвался он от гнева.
Она поджала губы:
— Мне пришлось отказаться от тебя. Это было нелегко.
— Но дело в том, что ты отпустила меня.
— Да, — искренне ответила она, совсем не желая, чтобы оба переживали мучительные эмоции. — Джейми нужно покормить. Я должна взять из кухни бутылочку со смесью.
Джереми шел за ней следом. Достав бутылочку со смесью из холодильника, она подогрела ее в микроволновке.
— Отец малыша уже совершал поползновения в твой адрес?
— Джереми, прошу тебя, не нужно.
— Вот как ты отвечаешь, чтобы не говорить на эту тему.
Она достала бутылочку из микроволновки.
— Я думаю, тебе лучше уйти.
— Неудивительно, что ты не хочешь наладить со мной отношения. Ничто не остановит тебя, если ты захочешь остаться здесь навсегда. Ты фактически живешь во дворце, Нью-Йорк лежит у твоих ног. Должно быть, он платит тебе больше того, что я зарабатываю за год в банке.
Риз держала ребенка на руках и кормила его, молясь о том, чтобы Джереми понял тщетность своих попыток и ушел.
— Есть кто-нибудь дома? — произнес Ник, прежде чем появиться на кухне. Вне сомнения, Альберт сказал ему о визите Джереми. Ник специально предупредил их о своем присутствии.
Выражение лица Джереми стало напоминать Риз выражение лиц членов семьи Херст, когда те вошли на кухню и встретились с Риз лицом к лицу.
— Ник Уэйнрайт, — она старалась говорить спокойно, — это Джереми Янг.
Будучи всегда учтивым хозяином, Ник протянул Джереми руку:
— Приятно познакомиться с вами, Джереми.
— И мне, мистер Уэйнрайт. У вас симпатичный сын.
— Спасибо. Я тоже так считаю. Прошу извинить меня за то, что помешал вам. Я пришел за сыном, хочу с ним немного поиграть. — Он одарил Риз загадочным взглядом, затем взял у нее Джейми. Мальчик по-прежнему ел из бутылочки. — Пойдем-ка с террасы, парень.
После того как высокий, мускулистый Ник вышел из кухни, воцарилось молчание. Джереми, прищурившись, разглядывал расстроенное лицо Риз.
— Ну… вот я и получил ответ на свой вопрос.
— Джереми! — крикнула она ему вслед, но он пулей выскочил из кухни, затем из пентхауса.
Как же ей было не по себе из-за того, что она заставила его страдать! Но если встреча с Ником убедила Джереми в том, что у Риз с ним роман, пусть так думает. В противном случае Джереми продолжал бы на что-то надеяться.
Она потерла ладони, совершенно не зная, что делать. Она слишком устала, чтобы снова отправляться на прогулку. Но, оставшись в квартире, она не сможет заниматься. Нику нужно побыть с Джейми. Остается телевизор. Может, показывают хороший фильм.
В конце концов Риз отказалась включать телевизор. Улегшись на кровать, она стала размышлять, как оставшиеся пять недель общаться с Ником, не показывая ему, как она страдает.
Час спустя голод потребовал, чтобы она пошла на кухню. Там она обнаружила Ника, он делал сэндвичи с ветчиной и сыром. Она поймала его изучающий взгляд.
— У тебя и Джереми планы на вечер?
Она покачала головой:
— До завтра он, вероятно, уедет в Линкольн.
— Ты знала о том, что он приедет?
— Нет. Его приезд оказался полнейшей неожиданностью. Альберт позвонил мне, когда я была с Джейми в парке.
Он поджал губы:
— Тогда давай поедим. Возьми пару бутылок кока-колы и пойдем на террасу.
— Хорошая идея.
Он взял пакет с картофельными чипсами. Вместе они вынесли еду и разложили ее на столе террасы. Присев, Риз открыла бутылку кока-колы и залпом выпила почти половину ее содержимого. Она не осознавала, что ее мучает такая сильная жажда.
Ник непринужденно уселся на стул, вытянул перед собой длинные ноги и с удовольствием стал поглощать сэндвичи.
— На днях у нас с Лией состоялся разговор. Когда она выбрала тебя на должность няни, оставалось еще три претендентки на эту работу. Одна из них, вероятно, по-прежнему без работы. Но, даже если все три женщины уже работают, найдется кто-то еще.
Резкая, острая душевная боль едва не сокрушила Риз.
— Зачем ты мне об этом говоришь?
— Потому что ты должна быть свободна, дабы наладить отношения с Джереми. Этот человек не прилетел бы сюда в том случае, если бы до сих пор не был безумно в тебя влюблен. Я видел выражение его лица. Если ты сейчас улетишь домой, то, вероятно, вы с ним уладите разногласия и поженитесь.
Последнее заявление Ника ранило ее в самое сердце.
— Ты имеешь в виду такое же улаживание отношений, как у тебя с Эрикой?
Он отложил еду и наклонился вперед:
— Я никогда ее не любил.
Откровение потонуло в душевной боли Риз, ибо и ее Ник тоже не любил.
Она на редкость язвительно произнесла:
— Ну, это — отличное объяснение тому, почему распался твой брак. Между мной и Джереми существуют непреодолимые противоречия, поэтому мы с ним никогда не поженимся.
— Любовь — редкое чувство. — Он откинулся на спинку стула. — Джереми не сдается. По-моему, все еще возможно.
— Нет, ибо он не хочет, чтобы его жена работала.
— Неужели было бы настолько ужасно, если бы ты пошла на компромисс ради того, чтобы быть с ним?
— «Ужасно»? — воскликнула она. — Это было бы катастрофой.
— Почему?
— Потому что ни один из нас не был бы счастлив. — Она тряхнула головой. — Ты в самом деле не понимаешь. Позволь мне задать тебе вопрос. Представь, что после стольких лет, когда ты делал себе имя в бизнесе, Эрика вдруг сказала бы: «Теперь тебе не нужно работать, Ник. Оставайся дома со мной. У меня достаточно денег, чтобы содержать нас обоих до конца дней».
Он опустил веки, закрывая глаза.
— Плохой пример.
Она разозлилась:
— Почему? Элита все еще является частью общества, хотя и крошечной.
Она наблюдала, как он сжимает пластиковую бутылку кока-колы, на которой осталась вмятина от пальцев.
— По одной простой причине. Между нами не было любви, которая должна связывать мужчину и женщину.
— А если предположить, что связывала?
Нику не нравилась такая постановка вопроса. Риз становилась все решительнее в желании добиться своего.
— Представь, что вы оба без ума друг от друга и она сказала, будто хочет, чтобы ты оставался дома с ней и ребенком. С несколькими детьми, возможно. Что бы ты ответил?
Ник рассеянно потирал рукой грудь.
— Это абсурдный вопрос, Риз.
— Конечно, он абсурден для тебя. Ведь ты мужчина! И в мире, откуда ты родом, мужчина считается лучше женщины! — Она вскочила, не в силах сидеть спокойно.