- То есть, ты хочешь сказать, что вы периодически видитесь, разговариваете, общаетесь, но ты так ему ничего и не сказала.
- Нет. В один из таких разговоров он велел мне исчезнуть, уже хочется именно так и сделать.
- В каком смысле?
- В прямом. Слушай, давай чайку попьём, а то в горле пересохло, да и перекусить пора бы. Пойду поставлю. – Энджел выпорхнула из спальни, оставив Каролину с открытым ртом.
Каролине, чтобы осознать всю плачевность ситуации хватило и пятнадцати секунд. Всё, что угодно! Но только не отъезд единственной и горячо любимой подруги. А она не сомневалась, что Энджел легко могла это сделать. Ведь не зря она это упомянула… Ох, не зря!
Глаза непроизвольно уткнулись в сотовый Энджел, мирно валявшийся тут же рядом на кровати. С опаской Кари глянула в сторону кухни, откуда доносился едва слышный шум воды из крана. Решение пришло незамедлительно. Она просмотрела список вызовов и набрала номер. В груди всё замерло от напряжения. Мысленно отсчитывая гудки, инициативная подруга боялась, что в этот момент Энджи войдёт в комнату, а когда услышала в трубке простое и незамысловатое «Да», сказанное по-мужски грубым и густым голосом, чуть не подскочила на месте.
- Это Каролина, - протараторила она в ответ. – Хм… Привет…
- Здравствуй, Каролина, - он слегка протянул слова.
По позвоночнику поползли мурашки. Так спокойно он ответил, словно и не удивился, что позвонила именно она. Хотя… Чего она, собственно, ожидала? Какой реакции? Не было времени обдумать, что конкретно она должна сказать Данте. А сказать нужно.
- Надо поговорить. – Само собой разумеется, она не собиралась сообщать Данте об «интересном» положении Энджел. Узнать такую новость от неё – это слишком. Даже для Каролины.
- Хочешь встретиться?
Показалось странным его предложение увидеться с глазу на глаз. Даже озадачило слегка. Но может быть он просто волновался об Энджел и воспринял её звонок как возможность что-то узнать про неё. Это самое приятное и порядочное предположение из тех, что сразу возникли в её голове.
- Нет. – Ещё чего! Даже из интересов подруги она не имела никакого желания встречаться с Данте лично. Да и не так уж это тактично было бы с её стороны. – Хотела сказать, что наша общая подруга собирается уехать.
Молчание.
- Алло! Ты меня слышишь? Я серьёзно. Она собирается умотать на другой континент.
- Слышу. А от меня ты что хочешь?
- Как что? – Его простой вопрос поставил её в тупик. Никак она не рассчитывала, что придётся разъяснять ему всё на пальцах. Немыслимо! Как что?! – Как видно я обратилась не по адресу! – ехидно и не без злости сказала она.
- Вероятнее всего, да, - подтвердил он, взбесив её своим бесстрастным тоном.
- Сволочь! – в сердцах выпалила она, когда отняла телефон от уха. В трубке раздался низкий смех и Каролина вздрогнула, нажав кнопку отбоя. Чёрт! Была уверена, что он отключился.
Всё пошло не так! Трудно предположить, как мог состояться их разговор, но чтобы вот так…
Девушка отбросила телефон, будто он её ужалил. Кажется, она совершила очень глупый поступок. Пальцы заметно дрожали, кровь прилила к щекам.
Данте убрал телефон и посмотрел на Элен:
- Ещё что-нибудь?
- Нет, это всё.
- Прекрасно, - одобряюще сказал шеф и Элен, зардевшись, поспешила вернуться на своё место. – Элен? – позвал он её, и девушка тут же обернулась, готовая выполнить его просьбу. – Хотя, нет… Иди.
Элен кивнула и вышла, а Данте уставился на ворох бумаг на столе, задумавшись над этим неожиданным звонком. Он выдохнул и потёр лицо, застыл на мгновение, а потом поднялся и подошёл к окну. Нехотя отметил, что сердце участило бег, а мысли плавно потекли в другом направлении. Не так он хотел…
- Ты чего застряла? Пойдём на кухню, - поторопила Энджел Каролину, на этот раз, не забыв про мобильный. – Я уже и чай налила, и сэндвичи сделала.
- С чем? – отвлечённо спросила та, однако бутерброды волновали её меньше всего.
- С ветчиной и сыром.
- Прекрасно, конечно. Но может быть тебе полезнее есть овсянку?
- Конечно. Но не могу же я есть её сутками.
- Вне всякого сомнения, - сказала Каролина и потянулась за бутербродом. Неловко она задела чашку, расплескав горячий чай себе на колени. Тут же вскочила, со стоном отдирая прилипшие к ногам брюки.
- Это мне в наказание, - провыла она и ринулась в ванную. А за ней и Энджел. Не могла же она оставить подругу без помощи.
Когда девушки вернулись за стол, Каролина уже не испытывала аппетита, а на чашку свежего чая смотрела, как на заклятого врага. Когда раздался телефонный звонок, она вздрогнула. Замерев, она отслеживала эмоции, отразившиеся на лице Энджел, когда та услышала:
«Сиди дома, я сейчас приеду!» - И сказаны эти слова были отнюдь не спокойным и добрым тоном.
«Что?» - изумлённо переспросила девушка, но в ответ снова получила громогласный рык:
«Попробуй только высунься из квартиры!»
«Я не поняла…» - возмущённо начала она, но, как и следовало, высказаться ей не дали, потому как разговор прервался.
***
Странное дело, по дороге ему не попалось ни одной старушки, не случилось аварии, пробки… и вообще не встретилось препятствий, чего он опасался, припоминая один из таких случаев, когда ехал к Энджел примерно в таком же состоянии. Но на этот раз он не гнал машину как сумасшедший, а ехал с умеренной скоростью, да и собственную злость, вспыхнувшую так ярко, пытался усмирить. Ненавидел, когда им манипулировали, а сейчас, надо полагать, происходило именно это. Даже если Энджел и правда решила уехать, то, без преувеличений, полчаса, чтобы это предотвратить, у него точно имелись.
Нет, определённо, сегодня его путь: дорога с одной колеёй…
Данте заметил машину, которая впечаталась в его мозг ровно так же, как запоминались все яркие и волнительные моменты. Не медля он подошёл к авто и постучал костяшкой указательного пальца в окошко. Стекло опустилось, и водитель уткнулся взглядом сначала в широкую грудь собеседника, затянутую в чёрный пиджак, а потом и в лицо, надо сказать, ему известное.
- Никак не придём мы к взаимопониманию. Ты к кому ближе: к самоубийцам или мазохистам?.. – как будто устало проговорил Данте.
Тим, к его удивлению, не остался сидеть в машине. Как и не стал делать непонимающего лица, и задавать лишних вопросов.
- Куда уж нам…
- Ты ещё живой только благодаря ей. Знаешь почему? - со свойственными ему напором и угрозой в голосе проговорил Данте. - Потому что моя девочка очень чувствительная и ранимая. И не глупа, чтобы сложить «два» плюс «два». И если с тобой придурком что-нибудь случится, она будет винить себя. А я не хочу, чтобы она таскалась по больницам, угощая тебя апельсинами. Это понятно?
- Я привёз сестру и «твою девочку» в глаза не видел, - не в силах скрыть пренебрежения сказал Тим.
- Тебе и не нужно. А если увижу рядом с ней, скажу «Фас!», - с ещё большей неприязнью резко сказал Данте и отошёл, бросив короткое: - Ответа не требуется.
У дверей квартиры ему пришлось призвать всё своё терпение, потому что впустили его не сразу.
Каролина посмотрела в глазок и чертыхнулась. Нет, она понимала, что после такого провокационного звонка Данте точно принесётся. Но чёрт, почему не сделать это в другое время? Например, чуть позже, когда эта ядовитая пигалица свалит. И надо же ей припереться именно сегодня. Видите ли, чтобы оказать дружескую и сестринскую поддержку. Ха! Да в её лицемерной душонке даже любви к сладостям места не найдётся, не говоря о сестре, впрочем, как и других членах семьи.
Естественно, с удовольствием Кари понаблюдала бы, как у малышки при виде Данте отвалится челюсть, но в эту минуту глубоко сомневалась в адекватности мужчины подруги. Кэтлин и так одним своим видом вносила негатив в жизнь Энджел, которая с каждым днём становилась всё ранимее и чувствительнее, если ещё и этот красавец приложит усилия, они вдвоём её до инфаркта доведут. Энджел и так уже на пределе чувств и эмоций.
Каролина прикусила губу, не зная, что и делать в этой ситуации. Не впустить она его не могла… Энджел просила открыть дверь, пребывая в неведении относительно причин такого поведения. Зато Каролина уже представляла, какие могут быть последствия.
«Можно сказать, чтобы он зашёл попозже… сказать, что Энджи занята… и тому подобное…»
«Да уж…» - Скажешь ему, когда он, бесцеремонно сдвинув её, прошёл в квартиру, сунув ей в руки пиджак.
- Реверансов не раздаю. Где она?
- В гостиной, - оторопело ответила девушка.
Данте скрылся в комнате, а она бросила его одежду на тумбочку в прихожей, откинула, словно не хотела прикасаться. Странное чувство… Он просто всучил ей пиджак, обозначив жестом: скройся, уберись подальше. Но для Кари - очередной удар по нервам. Для него это абсолютно ничего не значило, но для неё касаться его вещей, - делать что-то запретное. Несмотря на это, проклиная себя, девушка встряхнула пиджак и повесила на спинку стула в кухне. Заметавшись, закусила большой палец, усиленно соображая, что можно сделать в такой ситуации, чтобы хоть как-то смягчить накал. Так или иначе, Каролина не желала упустить возможность насладиться вытянутым лицом Кэтлин при встрече с итальянцем.
Так как Энджел ждала прихода Данте, то совсем не удивилась, когда он появился в комнате.
- Любовь моя, нам нужно поговорить, - с мягкой интонацией произнёс он и остановил пронизывающий взгляд на Энджел.
И даже лёгкая язвительность не помешала встрепенуться от его слов.
- Как неожиданно, - в тон ему ответила Энджел, оценив его скоропалительный приезд и всю пикантность ситуации.
Каролина успела как раз вовремя, имея радость наблюдать восторженно-непонимающий взгляд Кэтлин. Так и хотелось сказать: «Сделай лицо попроще!», хотя у самой было ощущение, что её поджаривали на медленном огне. К её одобрению, Данте не устроил разборок, а скромно (если к нему вообще можно было применить подобное определение!) стоял у стеллажа, рассматривая книги, заполнявшие всё пространство от пола до потолка, изредка касаясь пальцем корешков. Совсем не ошарашило такое количество книг в её доме. Раньше он этого не замечал…
Нет ничего хуже - говорить «люблю» тому, кого не любишь; улыбаться тем, кому не хочешь; разговаривать с тем, кто вызывал отвращение…
- Каролина, будь добра, проводи Кэтлин. Она уже уходит, - нарушила общее молчание Энджел, с удовольствием избавляясь от общества сестры. Если до этого момента она терпела её, то сейчас не могла. Сейчас на это не хватало моральной выносливости. И желания, - его не было вообще.
Когда комната опустела, и они остались вдвоём, снова возникла тишина, такая, что стал слышен шёпот сквозняка, влетающего в приоткрытое окно.
- Что это за спектакль? – спросил Данте, оторвавшись от изучения книг. Теперь всё его внимание было сосредоточенно только на одном объекте.
Его голос словно эхом отдался внутри, вытаскивая её из минутного летаргического сна.
- Не понимаю о чём ты, - так же ответила Энджел.
И она, действительно, не понимала о чём речь. Он не кричал, не бушевал, но сдержанное недовольство сопровождало каждое его слово, а раздражение таилось во вкрадчивом голосе.
- Нет? – переспросил он, удостоверяясь, что она говорит правду. - А то, что ты собираешься… «смотаться на другой континент»?..
- Я? – в свою очередь удивилась Энджел. - Что за бред… Никуда я не собираюсь.
- Да? А Каролина сказала мне именно это, - тон его понизился и стал спокойным.
- Каролина? – Такое неожиданное заявление подняло девушку с места, и она вскочила с дивана.
Она самая, Каролина, вернувшись в комнату, приняла удар на себя. Теперь не только Данте грозил испепелить её взглядом, но и Энджел тоже. Та и вовсе хотела убить её.
- Я слегка преувеличила, - попыталась оправдаться девушка, невозмутимо пожав плечами и опускаясь в кресло.
- Преувеличила? – негодуя переспросила Энджел.
- А что? Ты сама это сказала.
Данте переводил взгляд с Энджел на Каролину и обратно. Похоже, и впрямь вышло какое-то недоразумение. Или его Птичка очень умело разыгрывала удивление.
- Так, ладно, - прервал он разыгравшиеся споры. - Друг с другом вы позже разберётесь. Не нужно никуда уезжать. Отбрось эти глупые мысли и чтобы я этого больше не слышал. Вечером я позвоню, сейчас у меня дела.
Данте ушёл также быстро, как и появился. С минуту Энджел понадобилось, чтобы прийти в себя.
- Может ты объяснишь, что всё это значит? – набросилась она на подругу.
Каролина сейчас уже не испытывала чувства вины, только немного досады, что полноценного разговора между упрямцами так и не состоялось. Как и не стала она оправдывать своё поведение, уменьшая краски.
- Ты сказала, что собираешься исчезнуть. Понятное дело, я этого не хочу, поэтому позвонила ему и сказала об этом. И видишь, - она ухмыльнулась, - он сразу прилетел к тебе как ошпаренный. Стоило только пару слов сказать.
- То есть, мне тебя поблагодарить? – Всем своим видом Энджел явно показывала, что не особо впечатлена подобным поступком.
- Нет, вы точно два сапога пара, - фыркнула Каролина.
- Что ты ещё ему сказала?
- Ничего. Если тебя интересует, проговорилась я ему о твоей беременности то, нет.
- И на том спасибо.
- Я не понимаю, - Кари всплеснула руками. - К чему вся эта тягомотина? Если раньше тебе мешала Алисия или что-то ещё, то сейчас всё изменилось. Скажи ему о беременности и всё.
- Вот именно Каролина! Вот именно! Всё изменилось! Из-за беременности изменилось всё!
- Не надо повторять мне одно и то же!
- Как ты не понимаешь… - Энджел снова опустилась на диван. Как-то тяжело и обессиленно. - Не могу я сказать ему об этом сейчас.
- Почему?
- Потому что я хочу, чтобы он женился на мне, а не на ребёнке! – Это был очень решительный довод, против которого у Каролины не нашлось аргументов.
- Да, вероятно, я думала бы так же.
- Тогда ты должна меня понять.
- Ох, вы как два барана… упёрлись рогом в землю. Кто-то же должен уступить. – Она села рядом и заглянула подруге в глаза.
- Каролина, мы разберёмся сами. И нам не нужна ничья помощь.
- Иногда мне кажется, что нет.
- Почему? Потому что у нас не так, как у всех? Или ты думаешь, что одного разговора и «прости, дорогой», «извини, дорогая» будет достаточно? – От этих слов повеяло неприкрытым сарказмом.
- Я ничего не думаю, - буркнула подруга. - Действительно, разбирайтесь сами! Я ухожу.
- Не обижайся, - сказала Энджел и пошла вслед за Кари, которая решительно направилась к двери.
- Я не обижаюсь, просто не могу усидеть на месте как ты. – Со вздохом она накинула ремешок сумки на плечо.
- А я не сижу на месте. Но и не поджигаю воздух вокруг себя. – Энджел держалась за ручку, но дверь так и не открывала, ожидая, реакции Каролины.
- Ладно, позвони мне, - смягчилась та и чмокнула её в щёку. - Мяукни спокойной ночи. А то буду переживать. И не нервничай.
- С вами не понервничаешь. Хорошо, Кари, позвоню. Так и быть, мяукну.
Но именно это Энджел и не собиралась делать – нервничать, - а тёплая ванна поможет расслабиться и телу и натянутым нервам. В конце концов зачем пытаться вернуть мужчину, которому и без тебя прекрасно живётся. Простительный эгоизм…
Струя воды стекала по руке, взбивая пену в ванне. Несколько перламутровых капель превращались во взбитые сливки, вызывающие естественное желание погрузиться в них и создать ложное ощущение уюта, иллюзию душевного покоя и очищения. Никакая пена не в силах смыть грязь сомнений, недоверия и объятий призраков прошлого…
Подумалось: женщины такие странные существа, всегда ищущие успокоения не там, где нужно. Они заменяют мужские руки ванной с пышной пеной, горячим душем, тёплым пледом… отмеряют месяцы сброшенными килограммами, а минуты - выпитыми чашками кофе… наказывают себя километровыми дистанциями, часами фитнеса… странные размытые мерки…
Разве можно измерить счастье? Будь то день или месяц, когда всё закончится, будет одинаково плохо. Но можно ли поймать его в настоящем? Кажется, это категория, имеющая значение только в прошлом или будущем. Трудно оценить его сию минуту… А можно?.. Если постараться…