Я чуть отклонилась и, под сдавленное хрюканье подглядывающей в мою тетрадь Лиды, полюбовалась своим "шедевром". Хм… а дальше по сценарию он должен покрыть меня поцелуями. Только я сделала несколько штрихов, намечая будущий рисунок, как над ухом раздался тяжелый вздох. Гадать, кому он принадлежит, было излишне. Я просто, не поворачиваясь, спросила:
– Вам как, в этот раз автограф тоже оставить?
– Оставьте. Мне вот только интересно, какой я Вам автограф оставлю в зачетке, если Вы так мои лекции конспектируете?
– Ну конечно со словом "отлично", – я написала на листе "С неизменной любовью" и вырвала его из тетради. Протянула рисунок Егору. Он как-то непонятно на меня смотрел. Но не злился, это точно.
– А Вы нам покажете? – подал голос Серега.
– А это Вы Валерию попросите повторить, – Егор повернулся к говорившему и улыбнулся. А я сидела, обмерев, с судорожно стучавшим где-то в горле сердцем. Потому что этот непонятный взгляд слишком сильно мне напоминал его взгляды сегодня во сне, а во сне он смотрел на меня с нежностью и любовью. Или у меня больная фантазия, или у него психика нестабильная. Вчера волком глядит, а сегодня спокоен и улыбчив.
Егор продолжил рассказывать, а у меня вся кровь к лицу прихлынула, потому что напоследок его пальцы легко и почти незаметно погладили мою косу, лежащую на плече. Что это с ним?
***
Она опять его нарисовала. Только в этот раз Егору совсем не было обидно, было приятно. Вот просто так, без особой причины. Хоть и пришла Лера совсем не похожей на светофор, но всерьез он на это и не рассчитывал. Но она просто пришла, она тут. От этого становилось тепло и светло. Хотелось смотреть на нее не отрываясь. Дотронуться тоже хотелось, поэтому не сдержался и коснулся хотя бы волос. "Опять веду себя как мальчишка". Но после сна хотелось так себя вести. И лекция прошла на подъеме, хоть он и отвлекался. А в конце опять не удержался:
– Валерия, задержитесь на минутку.
Она вздрогнула, чуть покраснела, но всё же прямо посмотрела на него. Лера очень мило краснела, становясь еще красивее.
– Скажите, Валерия, а Вы всех преподавателей делаете героями комиксов?
– Нет, только Вас, – она чуть прикусила нижнюю губу, но смотрела ему прямо в глаза.
– А за что мне такая честь? – остальные студенты уже вышли из аудитории, и они остались вдвоем.
– Просто, – она чуть пожала плечами. Егор шагнул к ней ближе… еще ближе… Лера не отстранялась, все так же смотрела не отрываясь, глаза в глаза.
– Лера… – Егор заправил выбившийся из косы локон Лере за ухо, губы ее чуть приоткрылись, будто напрашиваясь на поцелуй. И Егор выполнил их немую просьбу. В этот момент было не важно. Что он преподаватель, а она студентка; что они в аудитории, куда может войти любой. Важно было лишь одно: она не отстранилась, а отвечала на поцелуй.
Громкий голос от двери заставил Леру отскочить. Никто, к счастью, в аудиторию не зашел, просто дверь была чуть приоткрыта, и кто-то за ней разговаривал.
Лера и Егор стояли напротив друг друга. Егор очень боялся возможной реакции Леры. Но она просто улыбнулась, глядя лучистыми ярко-голубыми глазами.
– Я пойду? А то Лида ждет, да и зайти кто-нибудь может, – а сама шагнула к нему.
– Конечно… – и он тоже сделал шаг вперед. – Ты не обиделась?
Она отрицательно качнула головой, а потом неожиданно обняла его за шею и поцеловала уже сама. Пусть ненадолго, и тут же убежала, будто испугавшись своего поступка, но Егор почувствовал себя самым счастливым. Пусть это и банально, но лучше быть банально счастливым, чем креативно несчастным.
***
– Я не знаю, что вы там делали, но точно не ругались, – на Лидину сентенцию я только еще шире улыбнулась и, молча, потянула её за руку. – Ты чего как в рот воды набрала?
Но только заведя её в уголок у туалета, я шепотом сказала:
– Он меня поцеловал.
– Ух… Лерка… Ох ты ж… Поздравляю! Я ж говорила!
– Лид, я такая счастливая! Это глупо, да?
– Любовь – это всегда глупо. Вы о свидании-то договорились? Или еще о чем?
– Нет, конечно… Когда… Это все так странно, и я не знаю, что дальше будет, но я все равно чувствую себя счастливой!
– Надеюсь, у него мозгов побольше будет. Хоть после вчерашнего я и сомневаюсь. Хотя…может, он тебя приревновал к кому? Но, повторюсь, надеюсь, что сейчас он начнет действовать как настоящий мужчина. Пришел, увидел, сразу в ЗАГС.
– Да чтоб я знала, как он будет действовать. Мы еще не говорили. Мы вообще не говорили, – кажется, я покраснела.
– Ну да… Как он хоть целуется? Как в твоем сне?
– Не поверишь – лучше, потому что это по-настоящему.
– Знаешь, даже чуть тебе завидую: у нас с Мишаней букетно-конфетный период уже закончился, а у вас так все романтично, – Лида восхищенно закатила глаза.
– Да ну, у нас непонятно и запутано. И сама понимаешь, он – преподаватель, я – студентка.
– А, чушь! Будто это первый такой случай. Вы, главное, бдительность не теряйте. А то в аудитории целуетесь, вдруг кто-нибудь увидел бы?
– Это да… – будто я об этом не задумывалась. Только, когда Егор рядом, мне совершенно плевать, кто там и что увидит и подумает. А когда он приблизился… Да хоть весь мир взорвись, я бы не заметила, потому что взрыв внутри меня в этот момент был куда как сильнее. Опять вспомнила его губы на своих. Вот бы повторить! И не только повторить, но и расширить практику. Проверить, боится ли он как во сне щекотки, есть ли у него тату ящерицы, и вообще: поцелуя мне прискорбно мало. Хотя совсем недавно я только мечтать могла, что он захочет меня поцеловать.
А вечером Егор позвонил. Я даже глазам не поверила, когда на дисплее высветился его номер. Трясущимися пальцами взяла телефон и не сразу ответила, безуспешно стараясь унять разошедшееся сердце:
– Да…
– Привет. Я не помешал?
– Нет, – руки вспотели, и голос у меня дрожал.
– Я… – на том конце хорошо было слышно его вздох, – …я просто извиниться хотел, за сегодня. Я не хотел… Точнее, я хотел, но просто… ты не обиделась?
– Ты уже спрашивал, – мне вдруг стало легко и весело. – Может, еще извинишься за то, что я тебя потом сама поцеловала?
– Извини… Просто я не хочу, чтобы ты думала, что если я преподаватель, то ты что-то обязана… В общем, если хочешь, ты можешь послать меня к черту. Я не обижусь, – и столько вины в голосе, что я рассмеялась.
– Нет, не хочу. И мне понравилось, – не знаю, как надо разговаривать с парнями, которые тебе нравятся. Может, нужно как-то кокетничать или еще что, но я этого не умею, да и не считаю нужным.
Стоит ли описывать дальнейший разговор? Таких разговоров каждый час в мире происходят тысячи. Каждый из них по-своему оригинален и одновременно похож на все остальные. Так что, нет, описывать я его не буду. А все читатели пусть вспомнят свои такие разговоры, когда манит неизвестность, а собеседник априори самый прекрасный и чудесный человек на свете.
***
Проснувшись утром, Катя невольно вспомнила, что сегодня был день Одина, то есть среда. Информация была почерпнута из фантастических рассказов и романов, весьма далеких от первоисточников, но зато, для Кати, гораздо более интересных. Мудрец, хитрец, бог войны и победы, и не стоит забывать про его труды на ниве просвещения. Так что среда – замечательный день, чтобы устроить кое-кому войну, а заодно просветить этого кое-кого, что так с друзьями не обращаются. Один минус – с доспехами проблема, но решить ее Катя собиралась уже сегодня.
Накануне вечером, пребывая в наипоганейшем из всех поганых настроений, Катя тихо орошала подушку слезами. Этот свин, эта мерзейшая личность, этот … друг, в общем, вчера ни с того ни с сего заговорил о предстоящем дне рождении Кати. Правда, предстоял он только в октябре, но Семе почему-то потребовалось именно вчера выяснить, что хочет Катя, чтобы они с Машей ей подарили. То есть он за нее решил, что на совершеннолетии будет присутствовать эта хорошая девочка Маша. Да еще спрашивает, что подарить, хотя всегда устраивал сюрприз, и Кате всегда нравились его подарки.
Оплакивая свою неудачную личную жизнь, приходя постепенно к осознанию вообще бесполезности жизни как таковой, Катя даже не услышала, как вошла мама.
– Котёнок, что случилось? – и мама ласково погладила ее по волосам. Катя прекратила рыдать, но не шмыгать носом.
– Ничего, всё в порядке, – глухо из-за уткнувшегося в подушку носа пробурчала Катя.
– Я вижу. И именно потому, что все в порядке, здесь сейчас маленький филиал всемирного потопа? – но Катя упрямо молчала, не поворачиваясь и все так же шмыгая носом. – Это из-за Семена?
– Да этот придурок тут причем? – она все же приподняла опухшее от слез лицо и взглянула на маму.
– Вы поссорились?
– Ничего мы не ссорились, – Катя опять отвернулась. – Ему вообще сейчас не до меня, – добавила почему-то, хотя жаловаться не собиралась.
– Катюш, я знаю, что ты не любишь со всеми тревогами и проблемами бежать ко мне. Это еще с детства. Рассадишь коленку в кровь и молчишь, пока я не увижу, что ты хромаешь. Может, я тебе мало внимания уделяла?
– Ну что ты такое говоришь? Ты у нас самая лучшая, – Катя села на кровати. – Просто у тебя и так море своих забот, что ж я к тебе по пустякам лезть буду? Я могу и сама справиться.
– Какая ж ты у меня глупенькая, – мама обняла ее. – Как могут быть ваши проблемы для меня пустяками? Ведь вы – мои дети. И я вас всех люблю. А сейчас я вижу, чтобы у тебя не происходило – это не пустяк. И я устала ждать, когда ты мне сама все расскажешь. Катюш, скажи честно: ты влюбилась в Сёму?
– Мам! – прозвучало очень возмущенно. – Да чтоб я в такого идиота влюбилась? Да никогда!
– А вот он в тебя влюблен. Это видно, – пояснила она на недоверчивый взгляд дочери.
– Да что там может быть видно? У него девушка есть! Машей зовут, – Катя вздохнула, а из глаз невольно опять полились слезы, только теперь мокла уже мама, а не подушка.
– Маша? Скажи, а она не маленькая такая блондинка с чуть вздернутым носиком?
– Вот, даже ты их уже видела…
– Да не видела я… У тебя фотографии, случайно, их нет.
– Случайно есть. Даже не знаю, зачем сфотала, – Катя действительно при знакомстве с девушкой Машей сфотографировала украдкой ее с Семой. Так и не решила зачем: то ли из-за случающихся приступов мазохизма, то ли чтобы потом изучить магию вуду и применить ее на фотографии Маши. Катя показала фотографию на телефоне маме.
– Вот я почему-то так и подумала… А тебе не кажется, что она старше Семы?
– Ну, может, выглядит и старше, но он сказал, что Маша тоже учится в одиннадцатом классе. Девочки развиваются быстрее мальчиков.
– Вообще-то она старше вас на четыре года.
– Ты-то откуда знаешь?!
– Я знала, что у тебя память девичья, но чтоб настолько… – улыбнулась мама. – Правда, это давно было. Ты ее видела на дне рождения Семы, где-то в начальной школе. Но тогда для вас разница в четыре года была почти пропастью. Ну что так смотришь? Это его троюродная сестра.
– Ты не ошибаешься? Я ее у них никогда не видела.
– Оксана показывала фотографии. А у Васильевых, да, они редкие гости.
– И зачем ему скрывать от меня, что она старше и дальняя родственница? Может быть, родственники посмотрят и косо, но я же никому докладывать не собираюсь, что у них любовь, – последнее слово Катя почти выплюнула, уже не скрывая горечи.
– Да потому что я сомневаюсь, что у них любовь. Не знаю, какая дурость этому мальчишке в голову ударила, но, мне кажется, он просто попросил ее сыграть роль его девушки.
– Чтобы перед одноклассниками круче казаться, что ли? А передо мной-то чего круче казаться? Мне-то можно было правду сказать. Ты, скорее всего, ошибаешься, – хотя разгоревшийся огонек надежды уже согревал Катину душу.
– Эх… Боюсь, это все для того, чтобы ты ревновала.
– Чтобы я что?!
– Мальчишки, они порой такие глупые… Девочки, справедливости ради, тоже. А этот милый образ из любовных романов, когда без ревности любовь не проявляется… Но ведь подействовало, ты ведь поняла, что его любишь? Просто он не подумал, что причиняет тебе этим боль.
– Я и раньше знала, – Катя покраснела. – Он мне сниться даже. Давно, – она не заметила, как при этих словах мама приподняла бровь и довольно улыбнулась. – Только ведь ты можешь ошибаться.
– Знаешь, если он тебе снится – значит, я точно не ошибаюсь.
– И как мне теперь быть? Сказать ему прямо, что я знаю про обман? А если ты все же ошиблась? Он на смех меня поднимет. Я этого не переживу.
– Не поднимет, я уверена. Я вот с папой вашим тоже боялась, а в итоге чуть его не потеряла. Так что не бойся.
Они еще немного поговорили, а в голове Кати стал созревать ужасный и коварный план. Осталось только заручиться поддержкой.
Ночью же впервые за этот ужасный месяц ей приснился Сема. Он безумно обрадовался, что она появилась. От радости кружил ее на руках и всю зацеловал.
Но никакой Сема из сна не спасет реального Сему от мести обиженной девушки.
***
Алиса опять была не в духе, и почему-то крепла уверенность – еще очень много дней ей предстоит прожить без признаков хорошего настроения.
Вчера после посещения Демонова Алиса устроила разнос довольному сделкой отцу. Тот сначала и не понял о чем речь, так был окрылен перспективами.
– А как ты думаешь, – ядовито поинтересовалась она, – почему Владислав Сергеевич выбрал нас, даже не посмотрев проект?
– Наверное, он ознакомился с предыдущими нашими работами. Или ему порекомендовал кто…
– Папа, не строй из себя идиота. Будто ты один не понял, что он так решил, увидев меня.
– Знаешь, мне это тоже показалось несколько странным. И, возможно, у него есть на тебя какие-то планы. Не отрицаю. Но точно совсем не такие, про которые ты подумала.
– И про какие я подумала? – почти прошипела Алиса.
– Про сексуальные, – не моргнув глазом прямо озвучил отец. – При всей твоей красоте, хотя одеваешься ты как бабка, Демонов не тот человек, который будет решать серьезные вопросы, только ориентируясь на бабскую юбку. И не тот человек, который будет заводить случайную интрижку, уж поверь моему кобелиному опыту.
– Люблю твою прямоту, пап, – скорчила недовольную рожицу Алиса. – Тогда в чем, по-твоему, дело?
– А пока ты не начнешь работать, мы не узнаем. Я в свою очередь по своим каналам попробую выяснить, не подстава ли это. Хотя репутация у Демонова чистейшая, но это-то и удивительно. А пока мы не подписали контракт, ты тоже постарайся. И если все же ты окажешься права… я не допускаю такой мысли, но все же… То я тогда лично начищу ему морду. Не бойся, тобой я не буду жертвовать даже ради каких угодно больших денег.
– Спасибо, пап…
Тут он хотя бы ее успокоил. Но вот в то, что дело нечисто, Алиса верила, как древние люди в то, что земля плоская. Может, она и круглая, но попробуйте меня в этом убедить.
А еще вторую ночь подряд настроение портили сны. Яркие, сексуальные, чувственные до запредельности. Никогда в реальности Алисе не было так хорошо, как в этих снах с красавцем-мужчиной. Она даже запомнила его, хотя ранее смутные видения, иногда ее посещавшие, подробно вспомнить не могла. А тут не только запомнила, но и опознала. Спасибо интернету и старой знакомой Светочке.
Светочка была не очень умненькой, но очень привлекательной шатенкой. Они вместе с Алисой учились в одном ВУЗе. А еще Света была заядлой тусовщицей. Благодаря этому, она была бесценным кладезем информации для Алисы, таких сборищ избегающей. Света знала лично или понаслышке очень многих. Была у Светочки одна недостижимая мечта – Алексей Демонов. И хоть подругами Света и Алиса не были, но были достаточно хорошими приятельницами для того, чтобы Света успела прожужжать Алисе все уши про этого бабника и красавчика.
Когда же Алиса искала информацию по Демоновым в интернете, то невольно наткнулась и на фотографии Алексея. Кстати, отыскать фотографии других детей Владислава оказалось почти невозможным. Только несколько фото, где были изображены его еще маленькие дочери. И если после первой ночи Алиса еще сомневалась в личности приснившегося ей мужчины, то сейчас сомнений не было. Это – Алексей.