— Согласна?
— Нет, честно говоря, нет. У меня такое чувство, что мы с тобой кружим вокруг да около, не решаясь сделать ничего реального. Мы связаны друг с другом, но не по-настоящему.
— Тогда забудь обо мне и посмотри на это с точки зрения своей карьеры. Тебе понравилось работать с Касс, верно? И результат был потрясающий. Она сказала, что весь вечер отбивалась от комплиментов на торжестве в Холле. Теперь у тебя появилось несколько новых клиенток. Если ты поведешь себя правильно, то сможешь зарабатывать на жизнь тем, что любишь делать. Презентация поможет тебе добиться этого.
Джой заставила себя перешагнуть через свое недовольство. В одном Грей был прав. Ей нравилось работать с клиентами и создавать модели платьев. А такая возможность для молодого дизайнера, начинающего работать на свой страх и риск, была равносильна выигрышу в лотерею.
Но как она могла допустить, чтобы он сделал все это?
— Джой?
Господи! Ее девичья гордость требовала, чтобы она отказалась, потому что все это делал Грей, а Джой была для него никем. Но разум взрослой женщины подсказывал, что будет безумием упустить этот шанс.
— Просто мне хотелось бы тебя понять, — тихо произнесла она.
Однако потом Джой подумала, что это не так. Она прекрасно поняла его. И все, что ей нужно, — это чтобы он ничего для нее не делал. И к черту все карьерные перспективы.
— Я хочу сделать для тебя хоть что-то хорошее, — сказал Грей. — Пусть что-то одно, но хорошее. Если ты разрешишь мне, я буду считать, что ты делаешь мне одолжение.
Остаток пути до его дома они проехали в тишине. Остановившись у дома, Грей открыл заднюю дверь и провел ее внутрь.
— Ты, конечно, хочешь в душ и спать? — спросил он. — Давай я покажу тебе твою комнату.
Джой поднялась за ним наверх, потом прошла по коридору, расположенному со стороны озера. В конце Грей открыл дверь в комнату, выдержанную в кремово-черных тонах с золотом.
— Ты будешь жить в этой комнате.
Взгляд Джой тут же метнулся к кровати.
— Не волнуйся, Либби постелила чистое белье.
Джой услышала, как закрылась дверь, и обернулась, подумав, что Грей ушел.
Но нет. Он все еще был в комнате.
— Ванная там, — кивнул он в сторону угла.
Джой проследила за его взглядом:
— Понятно.
Они замолчали. Джой нахмурилась, заметив на его лице странное выражение, одно из тех, которые она совсем не понимала. Грей стоял не шелохнувшись, пристально глядя на нее.
— Прости меня, — низким голосом произнес он.
— За что?
— За это.
Он за пару шагов приблизился к ней, взял в ладони ее лицо и поцеловал по-настоящему. Крепко. Страстно.
Придя в себя от неожиданности, Джой почувствовала, что стоит, обхватив его за спину и прижавшись к нему. Грей быстро, слишком быстро прервал поцелуй и опустил голову к ней на плечо.
— Джой… — Он глубоко вдохнул. — Меня убивает мысль о том, что ты будешь с другим, но я не собираюсь тебя ограничивать. Я надеюсь, ты разберешься, чего тебе хочется. Просто знай, что я думаю о тебе. Хочу тебя. И я надеюсь, когда ты будешь в городе, мы сможем… побыть вместе.
— Вместе — это как?
Грей поднял голову и поцеловал ее, запустив руку в ее волосы. Сила его страсти прожигала насквозь ее одежду, ее кожу, ее сердце.
— Я все надеялся, что смогу отпустить тебя, — прошептал он. — Но похоже, не смогу этого сделать.
Что ж, по крайней мере, это было нечто доступное ее пониманию. При всем том, что существовала масса причин отказать ему, мысль о том, что она больше никогда его не увидит, заставляла Джой съеживаться, как от холода.
И все же она просто не могла понять, как он мог думать, что она будет с другим.
— Что должно произойти, — прошептала она, — чтобы ты стал мне доверять?
Грей покачал головой:
— Мне не нужно тебе доверять.
— В этом ты ошибаешься.
— Нет, не ошибаюсь. Я хочу тебя. Этого достаточно.
После того как он ушел, Джой села на кровать, думая, что неверно выразилась. Это ей нужно, чтобы ей доверяли. Если они будут вместе.
Господи. Они снова вернулись к тому, с чего начали.
То есть ни к чему. Если не считать страсти.
* * *Два дня спустя Джой неожиданно проснулась в холодном поту от страшного сна, который преследовал ее с той ночи, когда она увидела, как Грей входит в огонь. Все в ее кошмаре происходило так же, как на самом деле. Она видела ту же картину, чувствовала те же запахи, слышала те же звуки. Однако во сне Грей не выходил назад из дома.
Охваченная дрожью и жаром, она выскользнула из постели и прошла босиком по восточному ковру в ванную. Мраморный пол ванной холодом обжег ей ноги, а вода, которую она плеснула себе в лицо, была настолько ледяной, что у нее онемели щеки.
О том, чтобы снова заснуть, не могло быть и речи, по крайней мере на какое-то время, и Джой, надев пахший Греем кашемировый халат, отправилась вниз. Спустившись на первый этаж, она заметила свет, идущий из задней части дома.
— Фрэнки? — позвала Джой.
— Нет, это Алекс.
Она прошла на кухню. Брат в одних фланелевых пижамных штанах что-то разогревал на плите. Одну штанину он подвернул, чтобы она не мешала закованной в гипс ноге, и для надежности заколол двумя булавками выше колена.
Джой подумала, что он, должно быть, замерз, хотя прекрасно понимала, что он мог бы одеться и потеплее.
— Есть хочешь? — спросил Алекс, не поднимая головы.
— Нет. Тебе помочь?
— Надеюсь, что с куриной лапшой я справлюсь без посторонней помощи.
«Господи, какой же он худой», — подумала Джой, опускаясь у стола на стул. За годы физических упражнений на парусных яхтах он нарастил большую мышечную массу, значительная часть которой и теперь осталась на месте. Разница состояла в том, что с него исчез даже самый незначительный слой подкожного жира. Мышцы стали выделяться настолько рельефно, что Джой казалось, будто она может видеть отдельные волокна.
Алекс снял с плиты кастрюлю и налил горячий суп в тарелку. Потом взял костыль. Он осторожно дошел до стола, но когда садился, пролил немного бульона. С сердитым лицом он взял салфетку и вытер лужицу.
Потом опустил ложку, но так и не поднеся еду к губам, а лишь помешивал суп.
— Не спится? — спросил он Джой.
— Нет.
— Кошмары мучают?
— Откуда ты знаешь?
— Испробовал на своей шкуре. До сих пор не отстают. — Алекс сдвинул брови, словно хотел сосредоточиться. Он медленно поднял ложку из тарелки, подул на нее и только потом поднес ко рту.
Джой выдохнула воздух, который перед этим невольно задержала в груди.
Услышав ее тихий выдох, Алекс нахмурился, как будто знал, что ее обрадует его желание поесть, и не разделял ее радости.
— Проблема не только в снах, — быстро сказала Джой. — Я, действительно, совсем не могу спать.
— Не твоя вина в том, что «Уайт-Кэпс» сгорел. Ты же читала отчет пожарного инспектора.
— Не в этом дело.
— А в чем?
— Я видела, как человек, которого я люблю, входит в горящую комнату. Такое невозможно забыть.
Глаза Алекса резко взметнулись к ней.
— У тебя с Беннетом так далеко зашло?
— Да. Только не говори Фрэнки. Не говори… никому.
Он покачал головой:
— Будь осторожна, Джой.
— Я знаю. Он смертельно опасен для женщин. Я все это уже слышала. И сама себе говорила.
— Не помогает, верно?
— Что?
— Приказывать своим чувствам. — Он снова вернулся к своему супу.
— Нет, не помогает. — Джой смотрела, как Алекс ест, и думала о его личной жизни. Она с удивлением обнаружила, что очень мало знает о своем брате, к которому так привязана. — А ты когда-нибудь любил, Алекс?
— Да.
Теперь она удивилась:
— По-настоящему?
Он кивнул.
— И что случилось?
— Ничего хорошего. Поэтому я и говорю тебе, будь осторожна. Даже если бы Грей Беннет был образцом моногамии — а он им не является, — любовь это длинная и неровная дорога. Лучше ее избегать.
— Кто она?
Но Алекс больше не собирался говорить. Джой поняла это по тому, как он сжал губы. Его закрытость, замкнутость напомнили ей Грея.
Господи! Может, этим двоим стоило объединиться. Они бы чертовски комфортно себя чувствовали друг с другом в этом тягостном молчании, наслаждаясь полнейшим отсутствием какой-либо откровенности.
— Так когда ты снова едешь в Нью-Йорк? — спросил Алекс.
— Теперь, раз Фрэнки с Нейтом не будут устраивать пышной свадьбы, думаю, я поеду довольно скоро. А поскольку Либби согласилась ухаживать за Большой Эм, я могу свободней распоряжаться собой.
— Остановишься у Кассандры?
Джой прищурилась. Голос Алекса звучал так небрежно, слишком небрежно. Особенно в сочетании с тем, как напряженно поднялись его плечи, а рука с силой вцепилась в ложку, как будто та могла выскользнуть.
— Это она? — тихо спросила Джой. — Ты любил ее?
— Нет.
— По-моему, ты врешь.
Алекс поднес ложку ко рту и замер, глядя в тарелку.
— Да хоть бы и так.
— Проклятье! Но мне это важно, — выпалила она.
Алекс стрельнул глазами.
Прежде чем он успел ответить, Джой скрестила руки на груди и уставилась на него.
— Черт возьми, неужели мне нельзя доверять? Почему, скажи на милость? Я дала повод, сделала что-то предосудительное? Я просто не понимаю, почему?
Брат медленно опустил ложку.
— Кто сказал, что тебе нельзя доверять?
— Ты, только что. Ты думаешь, я побегу рассказывать Кассандре твой секрет?
— Нет, — медленно произнес он. — Ты этого не сделаешь, потому что у меня нет секретов, которые можно рассказать.
— Отлично. Может быть, дело в том, что я слишком наивна. — Джой встала. — В этом моя ошибка.
Алекс схватил ее за руку:
— Джой, черт возьми, что происходит?
— Ничего. Ничего не происходит. Совершенно ничего не происходит.
— Сядь.
— Не хочу. Пусти меня. — Она вырвала руку и подошла к окну. В холодном безоблачном небе светила полная луна.
— Да, я люблю ее.
Джой развернулась к нему.
Алекс даже не смотрел в ее сторону. Он, казалось, погрузился в себя, и его тело выглядело не таким большим, как обычно.
— Алекс…
— Я влюбился в нее в тот самый миг, когда впервые увидел, как она бросается в объятия моего лучшего друга. Прошло целых шесть лет, а теперь, когда Рииза больше нет… и конца не видать. — Его живые голубые глаза метнулись к Джой. — Мне не нравится говорить об этом. И это не имеет никакого отношения к тому, доверяю я тебе или нет.
Джой снова подошла к столу:
— Она знает?
Он покачал головой:
— Знаешь только ты да Бог. И пусть так и будет. Надеюсь, мы друг друга поняли?
Она кивнула и опустилась на стул.
— Конечно.
В наступившей тишине Джой смотрела, как он ест.
— Я скоро уеду, — вдруг сказал Алекс.
— Куда уедешь? — Джой постаралась скрыть охватившую ее тревогу.
— В старой папиной мастерской есть ванна и душ. Мне кажется, я смогу поставить там кровать.
— Но там не топят.
— Там есть плита с котлом. Все будет нормально. — Он вертел в руках ложку, рисуя круги по тарелке с супом. — В этом доме слишком много народа. К тому же мне не нравится пользоваться гостеприимством Беннета.
— Ты говорил Фрэнки?
— Да. Она жутко разозлилась. Но понимает, что ей меня не удержать. Я пообещал, что останусь здесь до следующего осмотра у ортопеда. Потом уеду.
У Джой сделалось тяжело на сердце.
— Алекс, если ты задумал медленное самоубийство, я тебе этого никогда не прощу.
Он холодно улыбнулся, глядя в тарелку:
— Поверь, если бы я хотел умереть, то был бы уже в могиле. Я всегда знал, где в доме лежит пистолет.
Глава 14
В следующие выходные Фрэнки и Нейт поженились, зарегистрировавшись в местном здании суда. Джой была одним из свидетелей. Вторым стал Спайк. Фрэнки надела сшитый на заказ брючный костюм, поскольку платье, над которым так долго трудилась Джой, полностью испортил дым от пожара и вода. Нейт был в пиджаке и при галстуке.
От вида сестры, одетой не в свадебное платье, а как на собеседование по поводу работы, Джой хотелось плакать. А ведь Фрэнки лишилась не только платья. Не было ни фаты, ни большой пышной свадьбы.
Однако самое смешное заключалось в том, что ни Фрэнки, ни Нейт, казалось, не обращали внимания на изменения, которые им пришлось внести в свои наряды и в место проведения торжества. Черт! Они как будто не замечали, что находятся не в кафедральном соборе и к ним со своего места обращается судья. Оба светились, как звезды, особенно когда обменивались своим первым поцелуем в качестве мужа и жены.
Джой же, напротив, ощущала все их потери исключительно остро. Особенно когда как свидетель подписывала документы. Это было так несправедливо. И даже если виновником был производитель плиты, она винила за пожар себя.
Отобедав в местном ресторанчике пятидесятых годов под названием «Серебряный обед», все четверо отправились назад в дом Грея. Они как раз подходили к двери, когда Либби окликнула Джой с порога своей комнаты:
— Джой, это ты?
— Привет, Либби, — ответила Джой. — Это я. Вернее, мы все тут.
Послышался стук собачьих лап по полу, и Эрнест сбежал с лестницы. Пока его хозяйка добиралась до кухни, он успел быстро поздороваться с собравшимися двуногими. Либби была облачена в розовый банный халат и тапочки, а ее седые волосы сбились на одну сторону, как после чтения в постели.
Она улыбнулась Джой:
— Только что звонил молодой мистер Беннет. Он сказал, что находится в пути, но постарается перезвонить позже.
— О, спасибо.
На прошедшей неделе Грей продолжал звонить с той же частотой, что и раньше, но теперь Джой видела его действия в ином свете. Неужели он звонил рано утром и поздно вечером вовсе не из-за занятости, а потому что хотел проконтролировать ее? Неужели расспрашивал о том, как она провела день, пытаясь вычислить, не встречается ли она с кем-нибудь еще?
Грей утверждал, будто ему все равно, что она здесь делает, но Джой не знала, можно ли ему верить.
Она решила, что это уравнивает их. Потому что Грей тоже не верил ей.
Неуверенность заползла ей в душу, вызывая жжение в груди. Теперь это ощущение стало для нее таким знакомым, что она почти не замечала его.
— Ну и где вы были? — спросила Либби таким тоном, словно перед ней стояли подростки, вернувшиеся с ночной тусовки. — Когда вы уходили, я еще не успела вернуться от брата.
— Мы поженились, — ответила Фрэнки. Она улыбнулась ослепительной улыбкой, а ее новоиспеченный муж уткнулся носом ей в шею.
— Почему вы мне ничего не сказали?
Либби бросилась вперед, чтобы обнять счастливую пару, а Эрнест, всегда готовый присоединиться, поставил передние лапы на Нейта.
— Учитывая теперешние обстоятельства, мы просто решили сделать все по-тихому, — пояснила Фрэнки.
— А не выпить ли нам шампанского?
Фрэнки посмотрела на Нейта и улыбнулась.
— Это было бы здорово.
Они впятером распили бутылку за кухонным столом. Когда Джой смотрела на свою сестру и Нейта, ей казалось, что у нее разорвется сердце. Она вспомнила, как видела их вместе в этой самой комнате в тот вечер, когда праздновали день рождения отца Грея. Ее поразила глубина их любви в сравнении с ее жалкими мечтаниями.
Теперь сравнение того, что связывало их, и того, что происходило у нее с Греем, казалось ей совсем невыносимым.
Позже Джой ушла в свою спальню, приняла душ и залезла в постель. Она повернулась на живот, тесно прижав к нему подушку, когда на прикроватном столике зазвонил телефон. Инстинктивно она протянула руку, чтобы снять трубку, но потом, поскольку телефон в коридоре не звонил, решила, что звонят по частной линии Грея.
Джой задалась вопросом, кто мог быть на другом конце, но решила, что лучше ей этого не знать. После разговора с Алексом она все время думала, что делает Грей в Вашингтоне. Он сказал, что ему все равно, с кем она встречается на севере, а потому резонно было предположить, что он может быть с другой женщиной на юге.