— Но откуда…
— Откуда я знаю, что ты обо мне думаешь? — усмехнулся он, не отрывая лихорадочного взгляда от ее лица. — Это явно читалось у тебя на лбу… Из-за меня ты начала засиживаться на работе допоздна, и через пару дней, когда ты, закрывая кабинет, никак не могла попасть ключом в замочную скважину, снова увидел ту девочку… Это странно, но я почувствовал что-то похожее на радость… Значит, не ошибся, и ты не та, за кого так старательно себя выдавала. Захотелось помочь… Подвез тебя, но на следующий день снова увидел железную леди… Я злился, сам не понимая почему, раздражался, когда ты спорила со мной, и мне хотелось зацепить тебя в ответ даже обидеть… Просто, чтобы увидеть твой детский взгляд… Я дурак, да?
— Ну… — Лена отвела глаза, не зная, что ответить. Все то, что ей сейчас говорили, больше походило на бред, либо розыгрыш. Но Ланге слишком серьезен, чтобы разыгрывать.
— Дурак, я и сам знаю… — вздохнул он. — А потом, на корпоративе, я выпил лишнего и сказал то, чего говорить был никак не должен… Видел, как обидно тебе выслушивать весь тот бред, что я нес про русских женщин…Но остановится не мог. К тому времени ты начала меня просто бесить своей непробиваемой холодностью, и я сказал тогда лишнего… Конечно, разговоры про любовь и без того были мне не понятны, а тут еще твой вопрос с подколом…
— Не было там никакого подкола — покачала головой Лена.
— Значит, мне показалось — покорно согласился он. — Но знаешь что? С тех пор каждый раз, когда ты приходила ко мне в кабинет, я испытывал непреодолимое желание снять твои очки… Мне все думалось, что дело именно в них, и однажды я не выдержал… Помнишь? Ты тогда споткнулась, а я тебя поймал… — Лена покраснела.
— С того раза я вдруг почувствовал, что мне нужно тебя видеть каждый день… Я придумывал все новые и новые задания, лишь бы был повод каждый день вызывать тебя к себе в кабинет… А ведь половину из того, что поручал тогда тебе, прекрасно мог посчитать и сам. Хотя даже самому себе в этом признаться не мог… — глухо говорил он, с усилием выталкивая из себя слова. — А уж после того, как увидел, как тебя другой обнимает… Да еще и так отстранено, будто на публику… Словно голову потерял. Но ведь и тогда не понимал, что со мной происходит. Думал это просто потому, что ты меня раздражаешь. И только когда тебя неделю после работы не видел, наконец, осознал, что не могу без тебя… — он выпустил-таки Ленины руки из своих и осторожно потянулся, чтобы поправить выбивавшуюся из-под шапки прядь. Лена невольно отстранилась.
— Я тебе так неприятен? — обреченно спросил Макс. — Понимаю, ты любишь своего жениха…
— Люблю, но дело не в этом — покачала головой Лена. Она хотела добавить, что это было бы неправильно — давать ему ложные надежды, но ее перебили.
— Тогда позволь мне просто видеть тебя время от времени, а? Просто гулять рядом с тобой… Я все понимаю, и большего не прошу. Обещаю, что не сделаю ничего, что бы тебе не понравилось… Мне осталось пробыть в России всего-то около месяца, и потом я уеду… Просто, не видя тебя, я как с ума схожу… — в его голосе звучала такая страстная мольба, что Лена не смогла сказать «нет».
— Хорошо, давай гулять в парке как прежде — кивнула головой она, тоже переходя на «ты».
— Спасибо — Крыловой показалось, что она уловила в его голосе облегчение и ее кольнула острая жалость. Она зябко поежилась, а Макс это тут же заметил.
— Замерзла? Давай я тебя до дома провожу — он снова осторожно взял ее руки в свои и стал греть.
— Да, есть немного — растерянно улыбнулась она. Заледеневшим в тонких перчатках пальцам стало так хорошо в горячих ладонях, что Лена так и не заставила себя отнять их.
— Только где же Роник? — Крылова беспомощно оглянулась.
— Бегал где-то здесь — Макс завороженно глядел на нее, и не думая искать пса.
— Ронька, Ронька! — позвала Лена и где-то вдалеке зашуршали кусты. — А ну быстро сюда, разбойник! — черное пятнышко вылетело а дорогу и бросилось к хозяйке…
Макс сдержал свое обещание и больше не заговаривал с Леной о любви. Однако продолжал вызывать ее к себе в кабинет по работе, решая текущие моменты. И вот тут для нее началось самое сложное. Все то время, что она сидела с ним наедине, Макс смотрел на нее с таким обожанием, что ей становилось очень неловко. Лена краснела, отворачивалась, опускала взгляд в документы, однако продолжала чувствовать, как ее окатывает жаром. Он мог говорить о самых далеких от эмоций вещах: амортизации, расходах на материалы и введение новых баз данных для складского учета, но глаза, казалось, не участвовали в том, о чем он рассуждал. Они постоянно напоминали о его любви, хотя сам Ланге молчал, упорно избегая всяких намеков на чувства. Лена крепилась, но долго этого выносить не смогла: уже через три дня она попросила
— Макс, не смотри на меня так… Меня это нервирует…
— Я обидел тебя? — мягко спросил он. — Прости, но смотреть, ведь, не преступление.
— Пожалуйста, не надо… — жалобно попросила Лена.
— Не могу — грустно улыбнулся Макс — Сам бы очень хотел, но никак не получается по-другому. Тебе очень неприятно?
— Я… я не знаю — всхлипнула Лена — просто меня это выбивает из колеи.
— Хорошо — отвел он взгляд. — Тогда я просто больше не буду смотреть на тебя, ладно?
— Спасибо! — поблагодарила она, чувствуя, однако, смутное недовольство. Мог бы, в конце-концов, и настоять на своем, если бы был так сильно в нее влюблен! Значит что, притворяется? Однако сама испугалась собственных мыслей. С чего ее должно это волновать? Он скоро уедет в свою Германию, а она, наконец сможет спокойно работать. Наверное, просто слишком отвыкла от мужского внимания, тем более такого…
18
Двадцать пятого ноября Лена была приглашена к сестре на свадьбу. С одной стороны, она ждала этого события хотя бы потому, что оно означало конец предпраздничной суматохе и Олеськиным бесконечным капризам. С другой — идти туда уж очень не хотелось. Почти все гости (уж это-то она знала наверняка) будут парами и только Крылова, ее мама да свидетельница- Олеськина университетская подружка, с которой та еще не успела переругаться по причине взбалмошности — были одни. Хотя, кажется свидетельница все-таки придет с парнем — мама говорила, что та позвонила и предупредила в последний момент.
Лена тихо порадовалась, что договариваться с рестораном еще об одном госте придется уже самой сестре, и ее чаша сия минула. А потому оставалось лишь отпроситься у начальства на пятницу. Что она и сделала, постучавшись в четверг утром к Кощею.
— Да, войдите! — ответили ей.
Бессмертный был не один. Рядом с ним стоял Макс и что-то тихо говорил. Кощей слушал его, не прерывая, и глядел в бумаги.
— Доброе утро! Алексей Петрович, я хочу у Вас отпроситься на завтра… — начала она.
— Это не ко мне, Леночка. Это, голубушка, к герру Ланге — указал тот на Макса, мельком взглянувшего в ее сторону.
— Макс, могу я завтра взять отгул? — посмотрела на него Лена. Тот, похоже, слегка растерялся, но через мгновение кивнул.
— Да, конечно, Елена Михайловна. Только записку мне напишите… — почти равнодушно сказал он.
— Хорошо, я принесу Вам служебку чуть позже… Спасибо — Лена поспешно вышла в коридор, закрыв за собой дверь. Не хватало еще, чтобы Кощей заметил… Хотя Макс при посторонних очень и очень неплохо держится, надо отдать должное.
Она вернулась в бухгалтерию и засела за работу, вспомнив о служебке только к обеду. Крылова вздохнула, отправила записку на печать и, не глядя, в ней расписалась. Ну вот, сейчас она отдаст бумажку Ланге и сможет со спокойной совестью заниматься до вечера своей работой, не отвлекаясь на посторонние мысли. Хотя они все равно лезли в голову без всякого спроса. Как же теперь ей работать? И зачем она, вообще, согласилась гулять с Максом по вечерам? Он тоже так долго не выдержит — это ясно. Но вот отказать тогда было выше ее сил…
— Девочки, если что-я к Ланге — как можно более спокойным голосом объявила она, хотя внутри все напряглось.
Сейчас опять придется краснеть под его взглядом. Хорошо еще, что не так долго. Она просто отдаст записку и уйдет. Просто отдаст записку… Перед его дверью Лена помялась в нерешительности, но, в конце-концов, постучала.
— Да! — донеслось из кабинета.
— Макс, это я — осторожно прикрыла за собой дверь Крылова.
— У тебя все в порядке? Ничего не случилось? — встревоженно посмотрела на нее тот.
— Да, я завтра к сестре на свадьбу — Лена, стараясь не глядеть ему в глаза, положила на стол служебку.
— Хорошо — она чувствовала его пристальный взгляд, но, по-прежнему, глядела в пол. Он помедлил, будто хотел спросить еще что-то, но, в последний момент, передумал. — Тогда жду тебя в понедельник.
На негнущихся ногах она выбралась из кабинета финансового директора и побрела в бухгалтерию. Сотрудники, спешащие на обед, недоуменно глядели на главбуха, но ей сейчас было все равно. Это действительно тяжело — быть объектом чьего-то обожания и не чувствовать ничего в ответ. И ведь даже встреч избежать нельзя. Может, заболеть? Взять больничный на две недели, а там… Задумавшись, Лена едва не налетела на дверь. Черт, надо прекращать лунатить на работе!
— Ленка Михайловна, а ну-ка признавайся, кто у тебя умер? — поинтересовалась Алька, когда та села к себе за стол.
— У меня умер мозг — вымученно улыбнулась Крылова. — Так что пойду, покурю, дабы его реанимировать.
— Что совсем немец замучил? — Надела пальто Софа.
— Да нет, тут, скорее, свадьба Олеськи… — отмахнулась она.
Придя вечером домой, Лена первым делом объявила Роньке, что никаких прогулок в парке на сегодня не запланировано. Не известно, понял ли ее песик, но три круга по микрорайону ему показалось явно маловато.
— А что ты хотел, разбойник? Завтра у меня мероприятие года. Нарисую помадой на лице улыбку и пойду покорять публику неземной красотой Еленки Прекрасной — грустно отшутилась она.
— Вайуф — сочувственно проскулил в ответ тот, виляя хвостом.
— Ты думаешь, прорвемся? — нервно поинтересовалась Крылова.
На следующий день она встала в шесть утра. Наскоро выгуляв пса, накрасилась, надела белое короткое платье (а все Олеська, будь она неладна — «Хочу, чтобы все подружки невесты тоже были в белом»), завилась и накрасилась, надела пуховик, и, прихватив с собой туфли, направилась к маме.
В квартирке Крыловых с утра пораньше уже яблоку негде было упасть. Ольга Ильинична суетилась на кухне, быстро готовя завтрак, свидетельница, которую, кажется, звали Жанной, копалась в ворохе реквизита для выкупа, а Олеська терпеливо сидела посреди комнаты, пока стилистка колдовала над ее образом. Внешне сестры были не очень похожи. Лишь одинаковые вздернутые носы, да голубые глаза выдавали в них родственниц. Олеська была выше, лучше сложена и куда тщательнее следила за собой. Ну еще бы, с таким-то самомнением! Лене иногда казалось, что аист двадцать пять лет назад что-то напутал и не донес ее сестренку до дверей Виндзорской резиденции. В королевской британской семье Олеська наверняка нашла бы себя в качестве самой стервозной из принцесс, но увы… Похоже, по дороге она умудрилась достать даже беднягу аиста… Лена хмыкнула. Что-то слишком злой она стала в последнее время. Добрее надо быть к людям…
— Ленка пришла! Привет… — обрадованно заулыбалась Олеська.
— Доброго свадебного утра — усмехнулась Крылова и стала поправлять перед зеркалом укладку.
— У тебя же сейчас все разовьется. Надумала тоже — кудряшек наделать. Давай мы и тебе прическу замутим, а? — предложила сестра.
— Чтобы меня перепутали с невестой и стали преподносить подарки? — съязвила Лена.
— Да ну тебя, дурная! — капризно нахмурилась младшенькая — Я же как лучше хочу.
— Спасибо, но с меня и белого платья хватит-отмахнулась Крылова
— А что не так? Когда ты его еще наденешь…
— Ты лучше подумай о своем будущем муже, а о себе я как-нибудь сама позабочусь — настроение стремительно портилось, а вредность сестры, похоже, достигла апогея.
— Ай, извини, я просто нервничаю — Олеська уставилась на сестру глазами кота в сапогах. В этом она вся! Сначала скажет гадость, а потом сразу состроит трогательную мордашку.
— Ладно, проехали. К какому времени Денис подъехать должен? — поинтересовалась Лена.
— Жанетта! Когда там у нас выкуп? — крикнула Олеська. Откуда-то из прихожей ей ответили:
— В девять.
— А твой парень на регистрацию придет? — так же громко поинтересовалась сестра.
— Нет, он сможет только в ресторан. С работы не отпустили.
— Ну что ты кричишь на всю квартиру! — появилась в дверях зала Ольга Ильинична. — Привет, Ленок. Завтракать будешь?
— Нет, спасибо. Я дома поела — помотала головой Крылова. — Между прочим, и вы не успеваете: на часах без пятнадцати девять.
— Ничего, на чай с бутербродами времени хватит, а в три уже садимся за стол — махнула рукой мать.
Лена хмыкнула, слабо представляя себе, как можно поедать бутерброды, если даже платье на невесту еще не надето, но промолчала. Спорить с маман было бесполезно, тем более сегодня…
Но они, на удивление, все успели. Так что когда к дому, сигналя, подъехал свадебный кортеж и из черной ауди вышел Денис со своим свидетелем, Олеська была при полном параде. Лена отстраненно наблюдала за выкупом, затем вместе с остальными спустилась и села с мамой в самый последний автомобиль, автоматически пересчитав про себя тех, кто должен ждать у ЗАГСа. Кажется, все должны поместиться, хорошо все-таки, что они заказали еще и микроавтобус…
Уже во время регистрации у Лены жутко разболелась голова, и она едва достояла положенное время. Поздравления, фотографирование и катание по городу прошло как в тумане. Крылова изо всех сил улыбалась, мечтая про себя, чтобы этот день поскорее закончился. Однако ее мечтам не суждено было сбыться, а в ресторане и вовсе поджидал неприятный сюрприз: под ручку с Жанной, улыбающийся и счастливый стоял… Олег. Лена даже подумала в первую секунду, что обозналась, но увы…
— Мам, откуда он здесь, кто его пригласил? — дрожащим голосом осведомилась она, чувствуя непреодолимое желание закурить.
— Ох, это что же получается? Олег-тот самый парень, который со свидетельницей? — прикрыла рот рукой Ольга Ильинична.
Олеська, стоявшая в дальнем конце зала виновато посмотрела на побледневшую Лену и стала пробираться сквозь толпу гостей к сестре.
— Ленусь, прости меня, пожалуйста! — покаянно прошептала она, не глядя Крыловой в глаза. — Я не думала, что это именно тот Олег… Правда…
— Да что теперь! — отмахнулась та — Не устраивать же из-за него скандал?
— А может, зря ты его тогда отшила? — задумчиво протянула мама. — Не знаю, что там у вас произошло, но уж больно парень представительный, а достался какой-то Жанетте…
— И как же Костик? — не без иронии поинтересовалась та.
— Ну был бы Олег, и никакого Костика подыскивать не пришлось — поджала губы Ольга Ильинична.
— Нет, уж лучше Костя — решительно мотнула головой Лена. — Ладно, пора рассаживаться…
В перерыве она вышла в холл, намереваясь закурить, и тут к ней подошел Олег:
— Привет, Ленок — как-то нерешительно произнес он. — Прекрасно выглядишь…
— Спасибо! — кивнула она, не глядя ему в лицо.
— Как там Роник? — продолжал тот, словно не замечая, что Лена не горит желанием разговаривать.
— Прекрасно, знаешь ли… Здоровый и веселый пес — Крылова комкала в руках пачку дамских сигарет, мечтая оказаться на улице. В висках шумело, а боль в голове, утихшая было на время, снова дала о себе знать.
— Ты все еще злишься на меня? — продолжал свои разглагольствования он.
— Нет, просто хочу покурить, а ты встал на дороге! — раздраженно выпалила Лена и, резко повернувшись, направилась к выходу, провожаемая недоуменным взглядом. Пошло все к черту!!
Она стояла у крыльца ресторана в одном платье, не замечая холода, и курила в затяг. Почему, ну почему ей так не везет? Зачем нужен этот Макс с его глазами преданной собаки? На кой черт снова пристает Олег? Неужели так трудно понять, что ей, по сути, уже давно никто не нужен? Сигарета догорела до самого фильтра и тут Лена очнулась. Похоже, музыкальная пауза уже закончилась, а значит, пора возвращаться. Уже зайдя в холл, она, вдруг затряслась от холода. Похоже, не стоило выбегать на улицу в тонком платье…