Вивея - Пузыренко Оксана

22 августа, 2017 год

Вивея

Восемнадцать! Мне восемнадцать! Я чертова совершеннолетняя! Вы чувствуете, чем пахнет это слово? Свободой! И элитным алкоголем.

— Да-а, детка! Этот трек мы должны включить на максимум! — С хохотом Эми протиснулась между нашими сидениями, попутно сотрясая содержимым глубокого декольте в такт музыки, льющейся из динамиков. Ее тонкие пальчики быстро добавили звука, заставляя басы моего авто буквально разрываться от голосов парней из DNCE*. Мои подруги синхронно вторили им: — Тортик на берегу океана*! Ах! Ты готова угостить кого-нибудь своим именинным тортиком, шлюшка?!

— Ох, я знаю-знаю! Знаю кого! — Завопила Эшли, хлопая в ладоши и подпрыгивая на сидении.

— Ба-арни-и Бэ-энс! — Три женских голоса слились в один, растягивая имя и фамилию самого сладкого парня побережья и заставляя мои щеки налиться румянцем. Иногда иметь лучших подруг, которые знают все твои потаенные секреты — сущее наказание!

Барни Бэнс действительно входил в ТОП моих интересов на это лето. Правда вот «угощать его тортиком», и тем более «вишенкой девственности» с этого самого тортика, как пошло любила выражаться Эм, я пока что не была настроена. Но игнорировать эту груду мышц, особенно когда он надирал кому-нибудь задницу в пляжный волейбол, сверкая шоколадным загаром и потом, было невозможно. А эти медовые локоны, выгоревшие под солнцем Санта-Луи? А голубые глаза ангела, спустившегося с небес? Мм… Заверните, я беру! Впрочем, можно и без обертки…

— Я думаю, он целуется так, что крышу сносит. Или трусики! — Заявила Эми с серьезным выражением лица, заставляя нас засмеяться.

— С чего ты так решила? — Поинтересовалась Ками.

Эми вытянула губы уточкой и стала тыкать в них пальцем и одновременно объяснять, отчего звук был нечетким:

— А ты видела его губы?! Они идеальной формы! Если уж такие губы не умеют целоваться, то сразу подстригите меня в монашки, чтобы я не мучилась и не разочаровывалась!

— Губы — не главное. Ими еще надо уметь пользоваться. — Нравоучительно заметила Эшли, воздев палец с шикарным перстнем к небу. — Как считаешь, Ви, Барни Бэнс владеет ораторским искусством? И я не о технике речи!

— Она это скоро узнает. — Хихикнула Эми и добавила детским голосом: — Правда-правда, Ви станет взрослой?

— Ох, отвалите! — Беззлобно бросила я подругам, радуясь, что темнота ночи не дает моим щекам алеть, как маков цвет.

Эм обхватила мое лицо руками и звонком чмокнула в щеку, оставляя на ней яркий след от фиолетовой помады. Думаю, она накрасилась этим оттенком, чтобы порадовать меня. Сегодня все было фиолетовым: от вкуснейших пирожных со свечами до нашей одежды. И это не просто мой любимый цвет. Дело в том, что через пол года после рождения мои глаза подверглись редкой генетической мутации и стали менять цвет. Так, из серых они превратились в фиолетовые. Не плохо, да? Правда, кроме эффектного внешнего вида никаких бонусов мне это не дало. Ну, там, зрение-рентген, телекинез, или иные суперсилы. А жаль!

— Я не вижу доро-оги! — Проорала я, пытаясь перекричать песню и вырваться из рук подруги. — Хочешь, чтобы я разбила свой подарочек в первый же день?

Эми плюхнулась обратно на сидение и подняла вверх руки, поиграв пальцам с потоками воздуха:

— Плевать, дядя Джонас подарит тебе новый!

— Дядя Джонас подарит тебе миллион кабриолетов! — Поддержала подругу Эшли, поправляя длинные светлые волосы, которые нещадно трепал ветер.

— Вы просто завидуете, что папуля меня любит. — Хихикнула я, тоже выплевывая пару черных прядей волос изо рта.

Мои черные локоны, о которых пафосно можно сказать, что они цвета «воронова крыла», были завиты умелой рукой мастера в идеальные блестящие кудри. Такие кудряшки были достойны красной дорожки и вспышек камер папарацци, я не шучу!

Этим днем мы несколько упоительных часов провели с девчонками в салоне красоты «Элайза», где на нас тщательно наводил воск весь штат их сотрудников. Согласна, название у храма благолепия — полный отстой. Эми заявила, что салоны специально называют именами, подходящими для представительниц самой древней профессии. И с этой версией сложно не согласиться! Например, на одной улице сразу находились: Кристиэнн, Мишель и Эдвансия. Может, при регистрации салона это обязательное условие?

В любом случае, теперь мы, четыре красотки, достойные кисти и полотна Фредерика Лейтона*, были в получасе езды до вечеринки по случаю моего Дня рождения. Я чувствовала, что эта ночь принесет с собой что-то особенное. От ожидания и предвкушения у меня даже покалывало кончики пальцев, и я все время стучала ими по рулевому колесу, перетянутому белой кожей.

Новенький белоснежный кабриолет Infiniti несся по ночному хайвэю. Мы планировали взять лимузин, но с тех пор, как утром я увидела на подъездной аллее подарок родителей, я просто не смогла сесть ни во что иное. И никогда не смогу!

Скоростная автострада вела нас прямиком в один из загородных пляжных домов, принадлежащих нашей семье. Именно там мы собирались продолжить мою вечеринку в честь совершеннолетия. Наверняка все из списка приглашенных уже собрались, но мои главные гости были рядом, поэтому плевать.

— Ага, любят. Святые люди! — Всплеснула руками Эшли, возводя глаза с шикарным «смоки айс» к небу.

— Тебе завидует весь город. А еще нам! Потому что мы твои лу-лу-лучшие подру-уги. — Пропела Эми, снова привстав с места, чтобы обхватить мои плечи руками. Но шампанское сделало свое дело, и девушка, не удержавшись на ватных ногах, с визгом грохнулась обратно, едва не убив своим телом Ками.

Мои родители, что и так понятно, люди публичные. Поэтому истории с моим участием, которые иногда украшали заглавные полосы местных газет и журналов, периодически сказывались на их репутации. Я никогда не была послушным и благонравным ребенком. Эдакой идеальной дочерью, которая готовится к балу дебютанток, разглаживая ленты на тошнотно-зеленом платье. Я вам больше скажу, глянцевый журнал для подростков «16+» (Это название, а не возрастной ценз!) даже поставил меня на второе место в рейтинге «Плохих девочек». А могла бы сорвать золото, черт! Но мои родители все равно меня любили, и я определенно отвечала им взаимностью. В оправдание скажу: никакой наркоты или каких-нибудь секс-преступлений (Ха! Секс-террористка Вив, как вам?). Просто мы с подругами сорвали культовый показ мод, я увела парня у начинающей актрисы, которой не посчастливилось приехать на отдых на наше побережье (читать: в наши владения), ну и так, по мелочи. В общем и целом, я была белая и пушистая.

У знака «Тихая гавань — 50 км» я вывернула руль, заметив, как изящно смотрится на моем тонком запястье кожаный браслет с подвесками из белого золота. Его с самыми торжественными лицами сегодня, в 00–01, преподнесли мне мои подруги, как символ нашей вечной дружбы. Я была в пижаме и уже спала, когда эти бешеные стервочки завалились в мою спальню через заднюю дверь с огромными вязанками гелиевых шаров фиолетового цвета (моего любимого, ну, вы поняли), и криками о том, что «я слишком стара, чтобы жить в этом мире, но они меня все равно любят и не бросят!».

На левой руке каждой из них уже красовалось по украшению, такому же, что они подарили мне. На черном шнурке было четыре подвески, каждая из которых обозначала нас. Эйфелева башня — Эми. Она мечтала путешествовать и клялась, что выйдет замуж только за того, кто сделает ей предложение в Париже! Открытая книга — Эшли, наш мозг. Нет, мегамозг! И кладезь информации со всех библиотек города. Недавно она защитила какой-то суперважный проект. Мы ни черта не поняли, но страшно ей гордились. Небольшой изумруд в белой оправе — Камелия. Тут все крайне интересно! Дело в том, что она прибыла из Канзаса. Об этом местечке мы с подругами имели весьма поверхностные знания. Проще говоря, они основывались на том, что там много пшеницы, и на сказке «Волшебник Изумрудного города». Именно из Канзаса Элли и Тотошка, путем урагана, перенеслись в Волшебную страну Оз. Поэтому Ками не удалось избежать миллиона шуток на эту тему.

Мне подруги выбрали подвеску в виде деревца, с ветвями, украшенными каплями фиолетового альмандина. Дерево — это «жизнь», сказали они, а ты — наша жизнь. И тут я позорно разревелась и стала обнимать своих подруг. Эми тоже стала плакать, она у нас девушка компанейская и крайне эмоциональная. Эшли сразу достала из сумки упаковку платков, со словами «я знала, чем все это кончится», а Ками лишь улыбалась и загадочно пошмыгивала маленьким носиком.

Если с Эш и Эм мы были знакомы с детского сада, то с Камиллой Стэнли судьба нас свела совсем недавно, в конце мая. Она поступила на стипендию в местный колледж и приехала пораньше, чтобы заселиться в общагу и уладить прочие бумажные (и не бумажные) дела. Это скромную и милую девушку попыталась взять в оборот местная мигера и пародия на человека — Сью Берри, но я оказалась в нужное время и в нужно месте, поэтому не дала случиться непоправимому. Может, во мне все-таки есть что-то супергеройское?

В общем, если коротко, то я спасла Ками от участи некоторых «новеньких» колледжа «ЛИРа», которые имели неосторожность повестись на улыбку этой гадины. Сью прикидывалась лапочкой, а затем могла щелчком наманикюренных когтей превратить их в своих рабынь или девочек на побегушках, которых она имела наглость называть «подругами». Для них было честью принести мегере диет-колу или отнести от нее записку очередному бойфренду. Я забрала Ками к себе, приодела ее (Девочка из Канзаса забыла оставить свои клетчатые жилетки на родине! А лучше сжечь!) и включила в наше скромное сообщество.

Эмма тогда с блеском восхищения в глазах заявила, что мы всегда были «Три мушкетера», а теперь у нас, наконец, появился свой гасконец (Канзасец? Канзасовец? Выходец из Канзаса?) — Д’Артаньян. Так трио превратилось в квартет, и я не жалею об этом. Я просто будто каждой клеточкой тела почувствовала, что Камилла — наш человек. И знаете что? Я не ошиблась.

Сейчас я поймала ее улыбку в зеркало заднего вида и подмигнула подруге:

— Ками, ты как?

— Отлично. — В доказательство слов девушка подняла большие пальцы обеих рук вверх.

— Уверена? Я думаю, нам кое-чего не хватает! Да, девочки? — Крикнула я, выдерживая бой между моими голосовыми связками, встречным ветром и колонками. Два против одного? Это чертовски не честно!

Девчонки поняли мой призыв, и вот уже три мои подруги стоят в автомобиле, вскинув руки над головой. Они тянут их к звездам и затягивают нашу песню, которая идет вразрез с той, что льется из динамиков:

Словно пламя, сжигающее все на своем пути,

Если бы я могла осветить весь мир хоть бы на один день.

Посмотри на это безумие, ярчайшую загадку,

Никто не сравнится со мной.

Я буду неудержима, как магическое заклятье,

И когда за мной придут, я исчезну,

Я взлечу выше предела, а на что ты способен?

Никто не сравнится со мной,

Словно пламя… *

Эта песня стала нашим гимном. Саундтреком для особых моментов, которые мы желали запомнить. Мы могли идти по улице и понять, что вот сейчас нам необходимо петь, и пели. Мы могла сделать это в магазине, примеряя невероятные наряды и подсовывая друг другу нелепые головные уборы. Пели ее друг другу, когда было плохо и хорошо. И пели сейчас. Почему именно ее? Понятия не имею.

Когда текст подошел к концу, они с хохотом упали на свои места.

— У нас гости, красотки. — Прокомментировала я, увидев, что сзади к авто приближается красный мустанг.

Мои попутчицы обернулись и заметили, как «лошадка» подмигнула нам фарами, а затем пару раз ударив по сигналу, стремительно набрала скорость и взяла влево, чтобы поравняться с нашим кабриолетом.

— Привет, девчонки! Вив, С Днем рождения! — Проорал водитель и остальные четыре парня из салона поддержали его, затянув знаменитую «С Днем рождения, тебя, Вивея!». При этом Саша активно работал клаксоном, создавая самый нелепый ритм в моей жизни.

Я хорошо знала всего двоих из салона: Саша (тот самый белокурый водитель, какое-то время он хотел встречаться со мной, но все мои отношения длились не больше месяца и заканчивались полным отстоем, такой же участи этому парню я не хотела, да и терять его многолетнюю дружбу тоже) и МакКей, который сидел на заднем сидении. Остальных я лишь видела краем глаза. Наверное.

— Опаздываешь, именинница! — Добавил МакКей.

— Это вы опаздываете, чтобы встречать нас. Торжественно и помпезно! Фанфары, красная дорожка, фейерверки и Чикагский симфонический оркестр приветствуются! — Завопила Эмма, опираясь на дверцу автомобиля и подмигивая одному из парней в салоне.

— Ты везешь мне подарочек, Са-аш? — Поинтересовалась я игриво, пытаясь одновременно следить за дорогой и флиртовать с другом. Дружеский флирт: хорошо это или плохо? Наверное, я выпила достаточно, чтобы моральная чаша моих весов склонилась в сторону первого варианта.

Блондин игриво усмехнулся, отчего на его щеках показались ямочки. Я обожала эти ямочки!

— Лучший твой подарочек — это я, детка, ты же знаешь!

Я сморщила носик и отбила словесную подачу, пародируя голос парня:

— Я люблю большие подарки, детка, ты же знаешь! Вряд ли у тебя найдется что-то… Достойное… — Выделила я последнее слово.

Я откинула со лба волосы. Саша чуть покраснел, ребята из обеих компаний засмеялись. Эшли сделала звук в авто тише, чтобы слышать нас.

Иногда мы с Сашей пикировали подобными заигрывающими фразочками. Иногда делали это пошло. Но отчего-то мне показалось, что сейчас он воспринял меня всерьез.

— Не беспокойся, сладкая, у меня нет ничего маленького.

— Парочка сантиметров, сладкий — это не то, чем можно меня впечатлить. — Промурлыкала я в ответ.

Парни в авто заулюлюкали, а Эми захохотала на заднем сидении так, что шампанское, глоток которого она только что сделала, полилось носом, заставляя ее смеяться еще истеричнее. Камелия подумала, что она подавилась и стала бить ее по спине, только усугубляя ситуацию.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда развернешь свой подарок, принцесса Санта-Луи. — Крикнул мне Саша, прежде чем вжать педаль газа в пол и заставить работать весь «табун» лошадок под капотом, чтобы обогнать нас и умчаться по пустой ночной автостраде вперед.

— Вот гад, оставил последнее слово за собой! — Засмеялась я, наблюдая, как он играет задними огнями. Может это азбука Морзе?

— Я не могу понять, что между вами происходит. — Поинтересовалась Ками.

— Между мной и Сашей? Абсолютно ничего. Мы друзья. Я знаю его с десяти лет, после такого не встречаются. — Улыбнулась я и шатенке, и своим воспоминаниям. — С Сашей я познакомилась в школе. Он был в параллельном классе.

— И у него были брекеты. — Добавила Эм «ценную информацию». — Это он сейчас эскиз на тему Геркулеса. А тогда его называли «Железный Человек». И это не потому что он такой же обаятельный и богатый, как Тони Старк*!

Я кивнула, подтверждая его слова:

— Он пригласил меня танцевать на балу. Это был… Шестой или пятый класс? Не важно. В общем он подошел ко мне, в костюме мушкетера и шпагой наперевес. Отвел ногу, сделал ей что-то немыслимое, цокнув каблуком, и максимально серьезным тоном спросил: «Принцесса, позвольте пригласить вас на этот танец?» — Воспоминания о маленьком Саше вызвали в моей груди волну тепла, которое разливалось по всему телу.

— Принцесса? — На лице Ками расцвела нежная улыбка, и в уголках зеленых глаз образовались маленькие морщинки.

— Я была в тиаре и бальном платье. С тех пор он иногда называет меня принцессой Санта-Луи. Раньше постоянно, теперь реже.

— Это мило. — Прокомментировала Камилла. — Саша очень славный.

— Безусловно. Только кому из нас нравятся хорошие парни? Нам подавай безмозглых идиотов или брутальных плохишей. Наверняка, материковые плиты конкретно сдвинутся, если какая-то девушка влюбиться не в идиота, а в хорошего парня. И знаете что? Это придет нас к полной деградации. Хорошие люди вымрут как вид! — Эшли возвела глаза к небу, будто извиняясь перед Богом за глупую блажь подавляющего большинства последовательниц Евы. — А еще обидно, что такие хорошие ребята как Саша, наверняка достанутся стервам в стиле идиотки Сью.