Платье было классическим и вместе с тем сексуальным.
Она выглядела потрясающе.
Я смотрела, как горят глаза Хейли, пока она разглядывала свое отражение и поворачивалась, чтобы увидеть себя со всех сторон.
В кои-то веки она потеряла дар речи.
Смотря на нее и видя, как она счастлива, я ощутила странную смесь обиды и надежды. Я все еще злилась на Хейли за то, что она с корнем вырвала меня из прошлой жизни, за то, что привела в семью, члены которой с той же силой, что и я, охраняли себя, делая невозможным по-настоящему узнать их или понять их мотивы. Я негодовала из-за того, что она ставила свое счастье выше моего. Однако же я день ото дня все чаще задумывалась, какой станет жизнь, если ее отношения с Тео станут настоящими и постоянными. Я хотела верить, что Хейли в состоянии повзрослеть, остаться с кем-то одним и, возможно, когда-нибудь, в очень далеком будущем, заслужить мое доверие.
В Арройо Гранде я ощущала себя в безопасности и не нуждалась в том, чтобы Хейли обеспечивала мне защиту и стабильность. Однако здесь все стало ровно наоборот. И чтобы я могла получить от нее эту защиту, Хейли должна была быть счастлива.
И потому я снова обиделась на нее. Обида, надежда, обида…
Порочный замкнутый круг.
— Хейли, оно идеальное, — произнесла Элоиза. Выражение ее лица было мягким, а тон — самым теплым, что я когда-либо слышала от нее.
Она почувствовала, что я смотрю на нее, и подняла бровь.
В ответ на ее невысказанный вопрос я пожала плечами.
Видимо, поняв, о чем я промолчала, Элоиза вздохнула.
— Я хочу, чтобы мой отец был счастлив, — прошептала она. — Хейли делает его счастливым. А в этом платье сделает его еще счастливее. Это единственное, что имеет значение.
Я — уже не впервые — поймала себя на том, что завидую Элоизе. Она так любила своего отца.
Каково это, когда хочешь, чтобы твои родители были счастливы, а не обижаешься на них за это?
В какого человека превратили меня мои родители?
Я посмотрела на Хейли с болью в груди.
Наши глаза встретились в зеркале, и я увидела в ее взгляде что-то похожее на отчаяние. Но чего она так отчаянно желала? Моей любви? Одобрения? Доверия? Она действительно хотела этого? Не было ли это всего лишь чувством вины и стыда?
— А ты что думаешь, Индия? — сказала Хейли, умоляюще глядя на меня своими темными глазами.
И я впервые с тех пор, как мы воссоединились пять лет назад, дала ей то, чего она хотела.
— По-моему, Элоиза права. Оно идеально. Ты прекрасна.
Все ее лицо засветилось.
— Ты правда так думаешь?
Внезапно у меня защипало в глазах, и мне непреодолимо захотелось заплакать.
— Да. — Я быстро кивнула и отвела взгляд.
Сотрудница бутика шагнула вперед, чтобы поговорить с Хейли о платье, и я пошла в туалет, успев услышать что-то о Carolina Herrera и десяти тысячах долларов. Скрывшись в дамской комнате, я поторопилась к раковине. Мою грудь сдавило, а кожа горела. Плеснув в лицо холодной водой, я шокированно уставилась на свое отражение. Из зеркала на меня смотрело загнанное животное.
Мои пальцы вцепились в холодную керамику раковины.
— Ей нельзя доверять, — напомнила себе я.
Но я так устала от одиночества.
— Знаю, — прошептала я.
Я никогда не чувствовала себя более одинокой. В Арройо Гранде я могла с этим справиться, потому что у меня были Анна и школа, но здесь у меня не было ничего. Единственным человеком из прошлой жизни была Хейли, которая хотела, чтобы я доверяла ей.
Может, стоило бы. Это изматывает — не доверять никому, когда ты совсем одна. Платье. Свадьба. Элоиза. Тео. Может, мы и вправду станем семьей.
Но что, если я сдамся, а она ранит меня? Что, если они ранят меня?
Внезапно в моей голове самовольно возник образ отца.
Моя решимость вернулась на место, и я оттолкнулась от раковины.
Я просто должна еще немного потерпеть одиночество.
Глава 9
Такси подъехало к особняку Рочестеров, и я вновь ощутила нежеланное появление бабочек в животе. Поездка до Дувра обошлась мне в небольшое состояние — еще недавно я пошла бы пятнами, заплатив за такси столько денег. Как только я вышла из машины, дверь особняка открылась.
Финн стоял на пороге своего дома, засунув руки в карманы. Его темные глаза прожигали меня насквозь.
Глубоко вздохнув, я поправила рюкзак на плече и направилась к дому. Последние пару дней в школе были, скажем так, интересными. В то время как отношение друзей Элоизы ко мне смягчалось, — даже Брайс, казалось, начала получать удовольствие от легких саркастических пикировок со мной, — Элоиза с Финном сохраняли молчаливую дистанцию. Финн даже больше, чем Эль. Я бы сказала, он был почти холоден.
На собрании «Крониклс» в четверг он появился, чтобы отдать нам фотографии для завтрашнего выпуска, а затем без единого слова исчез. На встрече в пятницу он сидел с нами за столом, когда мы обсуждали следующий выпуск, и только один раз посмотрел на меня. Я привлекла его внимание, когда озвучила Алане свою проблему, связанную с обзорами книг.
— Прости… — Она приподняла бровь. — Проблема? Уже?
Я проигнорировала ее насмешку и едва различимое предупреждение в глазах, чтобы такой новичок, как я, держала рот на замке. Однако я, может, и была новенькой, но еще являлась экспертом по этике, поэтому мой рот имел полное право оставаться открытым. Но моя проблема не касалась чужих статей.
— Ты сказала, чтобы я каждую неделю делала обзор на бестселлер «Нью-Йорк Таймс». А если книга будет занимать лидирующую позицию дольше, чем одну неделю?
Наша редактор уставилась на меня, в то время как все остальные усиленно делали вид, что их не позабавил тот факт, что их эффективный лидер не продумала какой-то вопрос.
Алана неловко заерзала на стуле.
— Возможно я упустила из виду такую специфическую вероятность. Что ж, если такое произойдет, ты можешь выбрать книгу из пятерки лучших.
— Спасибо. И еще. Что делать, если бестселлер окажется непристойным? Скажем, эротикой?
В ответ я получила угрюмый взгляд.
— Значит тоже выбери из пятерки или двадцатки что-то пристойное. — Теперь заткнись, казалось, говорили ее глаза.
— Не переживай из-за нее. — Джаспер, который настоял, чтобы мы сели рядом, наклонился ко мне и положил руку на спинку моего стула. — Она такая со всеми.
Его губы коснулись моего уха, и я, резко отпрянув от него, тут же нашла взглядом Финна.
Он смотрел на нас с Джаспером, и на сей раз выражение его лица было непроницаемым. Словно ему было плевать, что какой-то парень ведет себя со мной как засранец.
Честно сказать, я не испытывала большого энтузиазма по поводу нашей сегодняшней встречи.
…Когда я подошла, Финн сделал шаг в сторону и пропустил меня в дом.
— Привет, — пробормотала я, не найдя в себе сил встретиться с ним взглядом.
— Привет. Ты заказала такси?
Пройдя в главный холл, я наконец посмотрела на него.
— Да.
— Я думал, тебя привезет Джил. Я бы забрал тебя, если б знал.
— Все нормально. — Я пожала плечами, не зная, как относиться к этой его галантности после нескольких дней полного игнорирования с его стороны.
— Когда мы закончим, я тебя отвезу.
— Ты не обязан.
— Не обязан. Но отвезу. — Его тон был категоричен.
— Финн, у тебя гостья?
Повернувшись, я увидела перед собой более взрослую версию Финна. В холле у лестницы стоял и строго глядел на меня высокий, широкоплечий мужчина. У Финна были его черты лица, но его глаза были глубокими и темными, а у его отца — цвета стали и очень холодными.
Я задрожала, мгновенно почувствовав, что не нравлюсь ему. Совсем.
— Сэр, это Индия Максвелл, моя одноклассница и будущая сводная сестра Элоизы. Индия, это мой отец. — Финн быстро подошел ко мне и, положив ладонь на мою поясницу, встал так близко, что мы соприкоснулись плечами.
Спрятав удивление, я из-под ресниц взглянула на Финна. Я буквально чувствовала, каким жестким было все его тело, и у меня сложилось четкое впечатление, что его неожиданный заботливый жест был вызван стремлением защитить меня.
Я осторожно посмотрела на его отца.
— Надеюсь, вы хорошо устроились.
— Да, спасибо.
— И что вы сегодня здесь делаете?
Я знала: на самом деле мистеру Рочестеру все равно, что я делаю в его доме. Его волновало лишь то, что ему это не нравилось. Вежливые манеры не могли скрыть его неприязнь.
— Нам с Финном задали сделать презентацию по истории.
— И нам пора к ней приступать. Извини нас. — Финн надавил на мою спину, подталкивая меня вперед. Я послушно двинулась мимо его отца.
— Где вы будете заниматься? — сказал он нам вслед.
Финн остановился.
— В комнате отдыха. Мы не помешаем тебе.
— Оставь дверь открытой, — распорядился его отец.
Он явно намекал, что если дверь будет закрыта, то мы начнем вытворять что-то неприличное. Моя кровь закипела. Вряд ли он допускал подобное поведение с девушками голубых кровей.
Рочестер был развешивающим ярлыки говнюком.
— Да, сэр, — с раздражением в голосе ответил Финн.
Мы пошли к той же комнате, в которой занимались во вторник. Финн не стал объяснять ни поведение своего отца, ни свое поведение с ним. В присутствии мистера Рочестера он заметно занервничал, но как только мы отошли, все тело Финна расслабилось.
У меня же сводило желудок. В атмосфере чувствовалось нечто такое… отчего мне стало очень тревожно.
— Хочешь перекусить? — спросил Финн, когда мы вошли в комнату отдыха.
— Давай, — пробормотала я, пока мой мозг трещал от попыток понять, какого черта со мной происходит.
— Сейчас вернусь.
Довольно скоро он принес газировку и штрудели и поставил все это на стол. Мои глаза метнулись к двери. Он не оставил ее открытой.
Повернувшись, я увидела, что Финн наблюдает за мной. Он улыбнулся мне эдакой немного печальной, но дерзкой улыбкой.
Она заставила меня улыбнуться в ответ, и, к моему удивлению, все его лицо на долю секунды смягчилось.
— Твой отец… — проговорила я, когда он сел рядом. — Он…
— Мудак, — подсказал Финн. — Самый настоящий мудак.
От неожиданности я издала удивленный смешок, и Финн, подняв глаза, улыбнулся. Я тоже улыбнулась в ответ.
— Да, есть немного.
Он хмыкнул и положил на стол ноутбук.
— Твой отец не такой?
Пока я не разрешу, маленькая сучка не получит ни крошки.
Открой глаза, отребье.
Я вытолкнула из головы голос отца и достала из рюкзака свои записи.
— Извини, — сказал в ответ на мое молчание Финн. — Я не хотел лезть не в свое дело.
— Все в порядке. — Я ободряюще улыбнулась ему.
Мгновение мы молчали, а затем я обнаружила, что говорю:
— Мой отец тоже был мудаком.
Наши глаза встретились, и на крошечный миг я перестала ощущать себя такой одинокой.
Финн, первым отведя взгляд, прочистил горло.
— Нам пора начинать.
Да, пора, подумала я и решительно сосредоточилась на своих записях.
Как и в прошлый раз нам отлично работалось вместе, и мы, не замечая, как летит время, доделали первую половину презентации. Через час Финн откинулся на стуле и покрутил шеей.
— Перерыв? — предложила я.
Он кивнул.
— Было бы здорово хотя бы пять минут не смотреть на экран.
— Конечно.
Мы помолчали.
— Знаешь… — заговорил Финн, когда тишина стала неловкой. — Я хочу извиниться перед тобой.
— За что?
— За… свое поведение.
Изучая его профиль, я ждала, когда он повернется.
Наконец он посмотрел на меня.
Извиняющееся выражение его лица было искренним, а еще он выглядел немного потерянным. Я не знала, почему. Но мне не понравилось, что по какой-то причине он чувствует себя так. И потому я ответила:
— Ты прощен.
Он, казалось, немного расслабился.
— И я знаю, что ты не флиртовала с Джаспером на моей гонке. Да и вообще никогда.
— Определенно.
Он оглядел комнату и, поерзав на стуле, снова откашлялся.
— А… у тебя в Калифорнии остался бойфренд?
Мой пульс участился.
— Джей… Но я бы не назвала его своим парнем.
— Но вы с ним встречались? — Его взгляд снова переметнулся к моему лицу.
— Зависали вместе. — Я невесело улыбнулась. — Я не встречаюсь. Не очень люблю обязательства. В том смысле, что вы с Элоизой… два года вместе… Это немного пугает.
Брови Финна приподнялись.
— А Джей знал, что вы не встречаетесь?
Я фыркнула.
— Да.
— И его все устраивало?
— Угу.
Он покачал головой и окинул мое лицо таким взглядом, что мой пульс застучал еще чаще.
— Не верю.
Я хотела спросить, что он имеет в виду, но он сразу закрылся, словно и без того сказал слишком много.
— Нам нужно вернуться к работе, — произнес он и, противореча своему предложению, выдвинул стул. — Только принесу еще содовой.
Не успела я и слова сказать, как за ним захлопнулась дверь. Оставшись одна, я вдруг поняла, что хочу в туалет.
В доме такого размера где-то поблизости должна быть уборная.
Я как можно тише вышла из комнаты и, не желая казаться шпионкой, немедленно приступила к поискам туалета.
Услышав голос Финна, донесшийся из комнаты впереди, я замерла.
Затем раздался голос его отца. Он говорил на повышенных тонах, и хорошие манеры стали настоятельно призывать меня развернуться и уйти. Но тут Финн сказал:
— В третий раз повторяю, мы просто работаем над школьным проектом.
Осознав, что они говорят обо мне, я напряглась и задержала дыхание. Подкравшись поближе, я заглянула в щель приоткрытой двери. Похоже, комната, в которой они находились, была кабинетом его отца. Я увидела, как мистер Рочестер обошел вокруг стола и встал лицом к сыну. Почему я продолжаю попадать в подобные ситуации? Подслушивать уже вошло у меня в привычку!
Финн напрягся, однако не отошел, даже когда его отец вплотную приблизился к его лицу. В языке тела мистера Рочестера чувствовалось нечто враждебное, что ни капли не нравилось мне. Все мысли о том, чтобы уйти, испарились.
— Я хочу, чтобы она больше не приходила в наш дом, ты понял меня?
— Она мой друг, — огрызнулся Финн.
Его ответ поразил меня. Финн считает меня своим другом?
От радости мой живот сжался.
— Как же, друг, — с издевкой сказал мистер Рочестер. — Можно подумать, твои чувства к такой девушке исключительно платонические. Я видел, как ты касался ее. — Он сделал еще шаг вперед, оказавшись почти нос к носу с сыном. — Мнишь себя ее защитничком, да? Используй ее, если хочешь, но осторожно, чтобы не узнала Элоиза. А когда покончишь с ней, убедись, что не будет никаких осложнений. Мой сын не встречается с отребьем.
Я дернулась от боли, после чего в негодовании ощетинилась.
Лицо Финна вспыхнуло.
— Индия не отребье. Не говори о ней так.
Покраснев от ярости, отец Финна быстрым движением схватил сына за воротник. Мое сердце бешено заколотилось.
Финн сбросил с себя его руки, оттолкнул отца от себя и, с ненавистью глядя на него, поправил рубашку.
— Давай не забывать, что я больше не маленький мальчик. Теперь я могу ударить в ответ.
Ноздри Рочестера в бессильной злобе раздулись, и он наставил на сына трясущийся палец.
— Осторожнее, молодой человек, ведь в моих руках твое будущее. Твое наследство, колледж — да все! Если не хочешь лишиться этого будущего, слушай меня. Элоиза — Фейвезер. Ты не поставишь под угрозу свои отношения с ней ради девицы с сомнительным прошлым.
Я на цыпочках отошла и с кровью, ревущей в ушах, бесшумно побежала по коридору в противоположную сторону. Найдя туалет, я поскорее там заперлась.
Я никак не могла отдышаться.
Давай не забывать, что я больше не маленький мальчик. Теперь я могу ударить в ответ.
Давление в груди возросло, и я зажмурилась.