- Зырь сюда! - он тыкал пальцем в украденный альбом, показывая что-то Таньке. И прикрывая одеялом обнаженную грудь она наклонялась над рисунком чтобы лучше его рассмотреть.
Еве не пришлось подходить, чтобы понять, что в этом альбоме и близко нет ничего похожего на единорогов. Но порнографические картинки, которые с таким удовольствием рассматривала парочка были нарисованы не менее искусно. Прорисованные с анатомической точностью, они тем не менее были не лишены некоторого юмора и изящества.
"Разноплановая девица! И бесспорно талантливая!" - подумала Ева, когда Дэн потянул ее обратно в дверь. Только вернувшись к Экрану в «конотеатре», Ева поняла, что все это время девушки продолжали болтать. Одна за другой вспыхивали ярким светом двери, которые Ева теперь видела, словно так и приглашая их зайти.
- Ты что до сих пор с ним путаешься? - возмутилась медсестра.
- Да нет, нет! - отнекивалась Танька.
- Ванька узнает, башку тебе пробьет!
- Ксюха, да не начинай ты! - отмахнулась Танька.
"Третью значит зовут Ксюха" - отметила машинально Ева. Теперь она потянула Дэна к одной из особенно ярко святящихся стеклянных дверей. Она не стала заходить, а просто прижалась лбом к стеклу. Как ни странно, но свет тут же стал терять свою яркость, и она увидела Таньку с Виталей все на той же сломанной тахте. Еву, признаться, уже стали немного напрягать эти интимные сцены, и она хотела отвернуться, когда неожиданно увидела, как в обнаженные ягодицы парня впились знакомые фиолетовые ногти с узором.
- Она что врет? - совсем забыв про осторожность от увиденного вслух спросила Ева Дэна.
- Пока не зайдешь не узнаешь, - шепотом ответил он и хитро улыбнулся.
Ева не хотела заходить и снова на это смотреть, но эта его ухмылочка! И она решительно открыла дверь.
Как ни странно, они оказались совсем в другом помещении. Видимо на веранде. И Танька была полностью одета. В пуховике, шапке. По раскрасневшимуся лицу было понятно, что она только что зашла с мороза. И руки с фиолетовыми ногтями нервно теребили снятые варежки. Парень же стоял в тапочках на босу ногу и кутал голое тело в плед. Разговор был не из приятных.
Он просил ее больше не приходить. У нее другой, у него другая и хватит гонять порожняки. В подтверждение его слов в дверь пыталась высунуться какая-то дама, грязно ругаясь, когда он не позволил ей ни выйти, ни выглянуть, резко подперев плечом дверь. Танька поднялась с подлокотника старого кресла на котором сидела, но конец этой истории Ева досматривать не хотела.
Дэн показал пальцем вверх, рисуя им восходящую спираль. Ева поняла, что он приглашает ее вернуться на самый верх. Она кивнула. И думала, что окажется рядом с беседующими девушками, а оказалась на кровати снова в своем теле.
Она открыла глаза. Через мгновенье появился и Дэн.
- Ну как впечатления? - спросил он, присаживаясь рядом.
- Странные, - пожала Ева плечами, вернее одним, здоровым плечом.
- Итак, что мы видели? - задал он вопрос как преподаватель ученице.
- Вот ты мне и скажи, - ответила она.
- Ладно, - просто согласился он, - Сначала были сообщающиеся воспоминания. Когда из одного тут же открывается проход в другое.
- Когда из тату-салона в комнату? Понятно, - кивнула она.
- Да. У нас говорят "апертат пер апертат", то есть "открытый проход через открытый проход". В данном случае это дуплекс. То есть два воспоминания. Но, это условно, потому что побудь мы там немного подольше, возможно, открылся бы следующий проход, а потом следующий и следующий. Это очень естественно. Причем сегодня мы пошли по следам украденного альбома, а завтра можем из этого же тату-салона, как ты его назвала, попасть, например, в него же, но на сеанс нанесения новой расцветки ногтей. Да куда угодно!
- Это поняла. А вот что не так было с этими стеклянными дверями? - спросила Ева.
- С дверями всё так. Если заглядывать снаружи, то мы видим то, чего она ждала от этой встречи или то, что рассказала. А когда дверь открываем, видим то, что было на самом деле. Правда, не всегда можно увидеть и то и другое. Не всегда двери стеклянные. Не всегда мы запоминаем то, чего ждем. Иногда просто об этом не думаем.
- Но она думала! - вздохнула Ева, - Эх, Танька, Танька!
- Знакомая? - заинтересовался Дэн.
- Да, подруга детства, - ответила Ева и еще раз вздохнула, - А зачем вообще все эти двери, если мы заходили через Экран?
- Экран – это чаще всего то, о чем человек думает в настоящий момент, и не всегда это воспоминания, и не всегда в них можно попасть напрямую. А двери – это проходы в остальные воспоминания. Они тоже не все и не всегда открыты. Но это мои личные особенности восприятия памяти. Ты видишь их именно такими, потому что ходишь со мной, но каждый из нас видит чужую память по-разному.
- Хочу еще! – заявила Ева в ответ на его пояснения.
- Э, нет, думаю, пока хватит! Или тебе на один раз пикантных воспоминаний маловато? - хитро улыбнулся он.
- Кстати, да! Что-то многовато пикантненького. Это что всегда так?
- Очень хотелось бы сказать, что да, - и он снова улыбнулся, - но, к сожалению, нет.
- Мннн, к сожалению, значит? - улыбнулась в ответ Ева.
- Конечно! - он улыбнулся еще шире, - Хотя иногда я думаю хорошо, что мы по фантазиям человеческим не путешествуем. Вот там пикантного было бы выше крыши. А так, - и он махнул рукой, - многие больше говорят, чем действительно что-то делают. Что бы это не было! Одни охотничьи байки чего только стоят! Но это как бы классика. На самом деле врут все и обо всем.
- Про то, что все врут - это классика тоже, - улыбнулась Ева, радуясь, что он так изящно ушел от этой скользкой темы, - И знаешь, на самом деле мне понравилось. Словно сериал какой-то смотришь. Интересно очень!
- Да, затягивает, не спорю! Только нужно помнить, что жизнь у тебя одна. И что бы ты не делала: смотрела сериал, играла в компьютерные игры или бродила по чужим воспоминаниям - время идет. Часы тикают! Незаметно, ты можешь потратить на это всю свою жизнь. Поэтому мы стараемся не тратить свое время на воспоминания просто так, ради развлечения без какой-либо цели.
- Понимаю. Это похоже на сидение в социальных сетях. Только интереснее!
- Да, или на реалити-шоу! Называй как угодно, только суть от этого не измениться.
- А у вас есть свои наркоманы? Которые на это подсаживаются? И только скользят, и скользят по чужой памяти и жить без этого не могут?
- Как ни странно, но нет. Наркоманов нет. Но есть невозвращенцы. Которые уходят в другое время и место и остаются там жить и работать. - сказал Дэн серьезно.
- Это, наверно, плохо? - тоже серьезно спросила Ева.
- Да, это даже хуже, чем умереть. Мы живем семьями. И они очень небольшие. У родителей как правило один, редко даже два ребенка. Представь, что единственный ребенок уходит жить в другую страну в далекое прошлое.
- Но ведь он всегда имеет возможность навещать своих родителей?
- Конечно! - сказал Дэн, - Кстати, у алисангов материнский инстинкт имеет практическое значение.
- Как это практическое?
- Мать всегда чувствует где находится ее ребенок. До определенного возраста может за ним даже проследить и наблюдать, и переместиться к нему, где бы он не был.
- Невероятно! – воскликнула Ева, - Только мать? А отец?
- Нет, только мать. Мы связаны со своими матерями такой энергетической пуповиной. Ева, знаешь! – неожиданно поднялся Дэн, - Отдыхай! Я думаю тебе и так на сегодня информации более чем достаточно.
Он плотно укрыл ее до самого подбородка одеялом, чмокнул в щеку и ушел. Она блаженно прикрыла было глаза, собираясь поспать, но не смогла - накинула халат и, боясь опоздать, поспешила назад в вестибюль больницы.
Глава 8. Танька
- Таня! Привет! – громко сказала Ева, обрадовавшись, что девушка еще не ушла.
Татьяна внимательно разглядывала незнакомую девушку в больничном халате, один рукав которого свободно болтался над упакованной в корсет рукой.
- Ева!? – она буквально потеряла дар речи и уставилась на Еву как на привидение. Потом она непонимающе уставилась на свою подругу.
- Подожди! Ксюха, так это в нее что ли Сопелин стрелял? – она снова повернулась к Еве и кинулась ее обнимать, - Евка! Блииин! Как я рада тебя видеть! Ой. Прости, прости!
Она аккуратно отпустила Еву, погладив ее по пустому рукаву и изобразив на лице такое же несчастное выражение лица как было у Евы от боли в раненом плече.
-Ты чё, блин, не сказала, что он Еву, дебил, подстрелил? – обратилась Танька к Ксюхе.
- Так я откуда знала то, что вы знакомы? – пожала плечами Ксюха.
- Приезжая, приезжая, - передразнила она подругу, - Какая она тебе приезжая! Это ты, блин, приезжая, никого не знаешь до сих пор, а она наша, деревенская. Да? - и Танька довольно прижала к себе Еву одной рукой, глядя на нее торжествующе.
Ксюха только покачала в ответ головой.
- Ты вообще какими судьбами? – Танька снова обратилась к Еве, - Разве она вам родственницей какой была, эта старушка, которую убили?
Теперь настала очередь удивляться Еве.
- Какую старушку убили?
- Которую ты приехала хоронить. Она ваша родня была что ли? – уточнила Танька.
- Тетя Зина? – ничего не понимала Ева, - Да, она деда моего внучатой племянницей была, ну или двоюродной теткой моей матери, как-то так. Почему ты сказала, что ее убили?
- Ты что не в курсе? – удивилась Танька, - Оксан, вы ей не сказали, что ли?
- Тань, оно ей зачем? И я же просила тебя, не распространяться об этом. Нам эти менты да расследования здесь к чему? А бабулька была старенькой, одинокой. К тому же может она и правда сама умерла, просто совпало так. И тут Сопелин этот со своей ревностью, уже и не до того ей было, сама вот видишь, хорошо, что выкарабкалась, - и медсестра ободряюще улыбнулась Еве.
- Ксю, ты просто не понимаешь. Это не просто приезжая девушка, это корефанка моя. Она за меня, знаешь, сколько раз встревала в детстве, а ведь младше меня года на два. Да? – она подмигнула Еве, и Еве ничего не оставалось, как только кивнуть в ответ, - Ее даже маманя моя, царство ей небесное, до самой смерти уважала и все мне в пример её ставила.
- Тетя Тамара умерла? – расстроилась Ева, - А от чего? Давно?
- Давно, не бери в голову. Сгорела она от водки, - махнула рукой Танька.
- Так она ж вроде завязывала? – припомнила Ева.
- О, она столько раз и завязывала, и развязывала. Но развязывала чаще. Я и кодировала ее, в Дубровку возила. Все зря.
- Жаль, - вздохнула Ева.
- Да ни хрена не жаль, - ответила ей Танька, - Померла и слава Богу! Мне мало того, что с мелкими приходилось возиться, так еще и ее хахалей бесконечных кормить. А, - махнула она рукой, - Ну их, вспоминать еще! Ты то как? В городе так и живешь?
- Да, в Эмске. Живу, работаю, все нормально, - тоже можно сказать отмахнулась от разговоров о себе Ева.
- Замужем? – спросила Танька и тут же смутилась, и вопросительно посмотрела на медсестру, - А красавчик этот, тогда как? Хотя кого это сейчас останавливает? Замужем? Дети?
Она посмотрела снова на Еву, которая улыбнулась при упоминании о «красавчике».
- Ты по себе то не суди, - улыбнулась и Оксанка.
- Не замужем, - ответила Ева, - С Красавчиком пока непонятно. А ты?
- Я нормально. Двое детей уже. Муж, правда, гражданский, но живем. Так что там с Красавчиком? Он же, говорят, не отходит от тебя ни на шаг, - недоверчиво посмотрела на нее Танька.
- Ну, он, наверно, просто очень ответственно относиться к своей работе, - снова улыбнулась Ева, - Расскажи лучше, что там с моей теткой произошло.
- Ксюха, может ты? Ты же лучше знаешь, - обратилась Танька к подруге, легко соглашаясь тему сменить.
- Да я тоже знаю не больше, чем остальные, - пыталась уклониться от рассказа Оксана, но Танька посмотрела на неё укоризненно, и та сдалась, - В-общем, ты в тот день тут до вечера посидела и уехала, насколько я помню, - обратилась она к Еве, - В ужин у них там вроде все нормально было, а утром начался у них обход, вот тогда ее Даша и обнаружила.
- Даша, которая с тобой вместе здесь в больнице работает? – уточнила Ева.
- Ну, да. Я, Катюха и она. Она и здесь и на втором этаже впахивает еще. Вот она утром пришла, а бабка лежит с открытым ртом и во рту у нее вроде как конфета. Дашка испугалась, побежала за Екатериной. А Екатерины как назло вот именно в этот день и не было. Пошли Сергей Алексеич и Андрюха с ним. Ну, Сергея Алексеевича ты знаешь, Доктор Айболит. А Андрюха вот, - и она показала себе за спину на скучающего недалеко охранника. Девчонки не перебивали, и она продолжила, - Дашка думала, что она конфетой подавилась. Но Сергей Алексеич ее изо рта достал, посмотрел, сказал, нет, чисто. И вроде как она только-только умерла, еще даже не окоченела. Только язык у нее странно как-то распух и вывалился.
- Фу, можно без подробностей? - скривилась Танька.
- Так как без подробностей то? Тут или рассказывать, или нет, - возмутилась Оксана.
- Рассказывай, рассказывай, - поддержала ее Ева.
- Ну вот, Сергей Алексеич сказал язык засунуть и нижнюю челюсть подвязать, тогда ничего видно и не будет. А потом ее и вообще в сарай на мороз оттащили. И они с Екатериной посоветовались и решили никаких следствий по этому поводу не устраивать. Вот и все.
Ева смотрела в пол, она пыталась представить себе свою тетку с распухшим синим языком, вывалившимся изо рта, кажется она видела что-то похожее в фильме «Имя Розы».
- А язык был синий? – на всякий случай уточнила она.
- Не знаю, - пожала плечами Оксана, - Вроде нет, просто распухший.
- А с чего тогда решили, что ее отравили?
- Ну, Дашка, говорит, конфета эта странная была. На конфету не похожая. И вид у бабки был такой, не знаю, как передать, но неестественный какой-то. Я покойников и сама мало видела, но Дашке верю. Она что попало болтать не будет, - убежденно ответила Ксюха.
- Там еще, кстати, Андрюха пытался фантик от этой конфеты найти, - понижая голос и косясь на ничего не подозревающего охранника, сказала Танька, - Ну, детективов видимо насмотрелся или начитался. Он у нас все время тут книжки читает. В-общем, не нашли фантик. Даже в карманах у бабки проверили. Тоже вот подозрительно как-то, согласись?
- Ну, да, - кивнула Ева, - Я ей, кстати, конфеты в тот день не покупала. Она сладкого не хотела. Просила салфетки, колбаски кусочек копченой, бананы и тапочки. Тапочек здесь не было, я хотела ей в городе поискать, но вот… не пришлось.
Ева загрустила, вспоминая тот день, хоть он и не показался ей тогда особо счастливым.
- Кому понадобилось безобидную бабку, да еще практически не ходячую в Доме престарелых убивать, ума не приложу, - развела руками Танька.
- Вот и Екатерина так руками развела, сказала, как бы это не выглядело, а это полная бессмыслица и раздувать из нее скандал мы не будем. Ну, еще сказала не трепаться, - смущенно улыбнулась Оксана.
- Ну, это в нашей деревне еще большая бессмыслица - запретить болтать, - улыбнулась Ева, - думаю, она это прекрасно понимает.
- Да, баба она умная, - сказала Танька, - Только путается с этим интеллигентом, а он типок скользкий, мне кажется. Может он какие опыты над бабками ставит, а она его покрывает?
- Какой типок? Какие опыты? – не поняла Ева.
- Это она про доктора Шейна говорит, но ты его, наверно, не видела. Он как раз перед тем как ты приехала уехал. Они вместе с Дэном, кстати, уехали. - сказала Оксана.
- Да, Красавчик, кстати, в отличие от этого голубоглазого, правильный парень, - похлопала Танька Еву по здоровому плечу и улыбнулась, - Жаль не мой!
И она оскалилась, обнаруживая отсутствие зуба, а может даже нескольких в своем рту.
- Гаврилова, ты сначала зубы вставь, которые тебе Ванька за прошлые твои похождения выбил, - осадила ее подруга, - И вообще нечего на чужих-то парней рот разевать. Видишь, Евой он интересуется.