— Зара, что случилось? Тебя кто-то расстроил?
Меллон потянулся к девушке, но та отшатнулась, отняла руку. Потом и вовсе повернулась к нему спиной, чтобы парой глубоких вздохов вернуть себе решимость. Она ведь едва не сдалась, едва не пожалела.
— Зара, дорогая, что с тобой? Ты практически плачешь! Зара, не молчи, скажи, что произошло?
Взволнованный маг встал, шагнул к возлюбленной, но натолкнулся на холодный взгляд кристальной синевы. Она никогда на него так не смотрела — как на чужого. Беспокойство переросло в тревогу. Сердце болезненно сжалось, предчувствуя беду. Он пытался догадаться, понять, прокручивая в сознании все поступки и слова.
— Прости меня, я не думал, когда говорил. Хочешь, на колени стану?
— Не хочу, — глухо ответила Зара, избегая смотреть Меллону в глаза. — Не унижайся.
— Ты для меня самая лучшая, единственная и неповторимая. Да, кое-что в твоем характере мне не нравится, но я люблю тебя такой, какая ты есть. И готов весь день простоять на коленях, чтобы вымолить прощение.
Зара покачала головой, подошла и, привстав на носочки, поцеловала Меллона в лоб.
— Это ты меня прости. Я не сержусь, это совсем другое. Даже не знаю, как сказать. Наверное, лучше сразу. Меллон, помолвки не будет. Свадьбы тоже. Ни сейчас, ни через год, ни через десять. Никогда. Все кончено. Если хочешь, я верну подарки, а за цветы и рестораны отдам деньгами.
Эффект ее слов оказался сродни сильнейшему боевому заклинанию. Будто кто-то взял и нанес смертельный удар в живот, оставив жертву истекать кровью. Все внутри Меллона похолодело, сердце сжалось в болезненный комок.
— Ты?.. — с трудом выдавил он.
— Извини, но между нами ничего нет с осени. Ты сам поймешь, когда вспомнишь наше общение. Затем держаться за мертвое?
Меллон молчал, Заре даже показалось, он не дышит. Через пару минут маг отмер и в том же молчании тяжело опустился на скамью, глядя куда-то вбок. Бессознательно провел рукой по броши-бессмертнику, вздохнул и, расстегнув куртку, вынул алую розу. Повертел в руках, бережно провел пальцами по лепесткам и протянул девушке.
— Меллон, ты не понял…
— Почему же, ваша светлость, я все понял. — Меллон низко опустил голову и провел ребром ладони по векам. Голос звучал тихо и глухо, в нем сквозила неприкрытая боль. — Поиграли и надоело, можно найти кого-нибудь получше, знатнее и богаче. Разумеется, принцессе не пристало нисходить до баронета! Вас ведь иностранные принцы сватают, бьются за право сделать своей королевой. Зачем вам я?
— Да плевать мне на них, Меллон, и на деньги, и на трон плевать! — взорвалась Зара и присела рядом, до боли сжав обмякшую руку. — Я вовсе не поэтому… Хочешь, чтобы притворялась? Хорошо, но сколько это продлится? Твоей любви слишком мало для двоих. Но если тебя устраивает, давай, как у любовников у нас есть будущее. Надеюсь, что есть, — поправилась девушка и, подумав, забрала розу. Она все еще хранила тепло Меллона. Зачарованная, с алыми, как кровь лепестками.
Маг даже не повернул головы. Сгорбившись, будто постарев на десять лет, он смотрел на землю.
— Не надо притворяться. Я… я не хочу, чтобы ты мучилась рядом с человеком, который тебе не нужен. Ничего путного не выйдет. И любовниками, извини, нет. Не смогу. Потому, что люблю, не смогу.
Девушка понимающе кивнула. Подобное она предполагала. Меллон Аидара иначе воспитан, да и, прав он, Зара тоже долго не выдержит. В отличие от отца, ее не тянуло к мужчинам просто так, кровь не требовала мимолетных удовольствий. Только любовь пробуждала вожделение, а от чувств к Меллону остался лишь пепел.
Маг нашел в себе силы обернуться и посмотреть бывшей невесте — мысленно он называл ее только так — в глаза. На лице — ни кровинки, мышцы напряжены, скулы заострились.
— Я тебе надоел, да? — устало спросил Меллон. Зачем, сам не знал, но не мог встать и уйти. Хотелось понять почему, чем он виноват, что неправильно сделал. — Случается. Ты ведь яркая, э-эрри, Рандрин, у таких всегда много любовников. Нужно было сразу догадаться, когда ты осенью не ответила "да". А я, дурак, надеялся! — Маг сокрушенно покачал головой. — Ждал, к домам приценивался, думал, как повышение получить, чтобы ты мужа не стеснялась. Верил, холодность, раздражение — всего лишь усталость. Идиот, верно? Надеюсь, ты хотя бы не смеялась за моей спиной, не обсуждала с подругами наивного мужчины, полагавшего, будто его любят. Получила то, что хотела, и интерес пропал. Только нельзя так с живыми людьми, Зара! — с горечью добавил он. — В отличие от тебя, у меня все искренне. И я тебя действительно люблю. До сих пор люблю. Иди, — Меллон снова отвернулся и на мгновение закрыл лицо руками. — Держать не стану. Какой смысл? Я слишком хорошо тебя знаю, вижу, ты все хорошо обдумала. Целых восемнадцать дней. Никакие подарки и деньги возвращать не надо, для меня это оскорбление. Только перед тем, как уйдешь, — он вздохнул и нашел в себе силы обернуться и взять притихшую Зару за руку, — скажи, почему именно сейчас? Зачем так хотела начинать все сначала, если ничего не было?
— Было, — покачала головой девушка и потупилась, чтобы не видеть боли и обвинений во взгляде. Она думала, Меллон станет упрашивать остаться, попробовать еще раз, обещать исполнить любое желание — не стал. Ну да, Меллон тоже гордый. — Я тебя любила. Можешь не верить, но любила! — Роза шипами впивалась в кожу — так сильно Зара ее сжала, но девушка не замечала. — Когда ты остался там, в олосерском трактире, думала, не переживу, если тебя убьют. Ты же помнишь! Но чувства ушли, куда, я не знаю. Я, конечно, могу выйти за тебя замуж, ты мне по-прежнему не чужой, но ничего хорошего из этого не получится.
— Я и не прошу. — Меллон осторожно разжал ее пальцы и бережно вытер кровь платком. — На несчастье счастья не построишь. Легкой радостной жизни вам, сеньорита Зара Рэнальд Рандрин! Да продлят боги ваши годы.
Маг встал и, не оборачиваясь, быстро зашагал прочь. Девушка же сидела, переводя заиндевевший взгляд с розы на удаляющуюся гордую спину.
На середине аллеи Меллон неожиданно остановился, обернулся и предложил:
— Проводить вас до дома? Обещаю молчать.
Зара кивнула, подошла к нему и еще раз поцеловала, на этот раз в губы, стараясь смягчить горечь расставания. Маг не ответил, стоял, как каменный.
— Меллон, я хочу, чтобы мы остались друзьями. Не называй меня сеньоритой Рандрин, пожалуйста, я для тебя всегда просто Зара. Никакого "вы", только "ты", — попросила она, проведя пальцем по твердым губам.
— Вы для меня ваша светлость, — возразил маг. — Затем станете ваше высочество. Моей Зары больше нет. Остаться друзьями? Когда-то возможно, но не сейчас. Обещать не могу, сами понимаете. Пока только "вы".
Зара осторожно погладила его по руке и подхватила под локоть. Меллон воспринял все гораздо спокойнее, нежели она предполагала, но болезненнее. Все осталось внутри, снаружи — вежливый холод.
Разжав ее пальцы, Меллон поднес руку к губам и поцеловал. Едва коснулся губами перчатки.
— Роза, — напомнил он. — Пожалейте цветок.
— Конечно, я заберу, — пробормотала девушка и вернулась за цветком.
В полном молчании они дошли до особняка Рандринов. Меллон коротко распрощался, вежливо отказавшись от предложения спутницы зайти на чашечку чая. Стоя на ступеньках и провожая глазами удаляющуюся фигуру, девушка пришла к выводу: ночевать дома он сегодня не будет, напьется в каком-нибудь кабачке. Жалко Меллона, но как иначе она могла поступить? Жить с нелюбимым мужем, давить в себе раздражение, постоянно срываться на благоверного, ссориться по пустякам, лгать и притворяться? Меллон не дурак, рано или поздно почувствовал бы фальшь, и они бы развелись. Стоило ли портить ему и себе жизнь?
Лишь бы с Меллоном ничего не случилось, лишь бы его не убили, не ограбили! Пьяные — легкая добыча, пусть даже и боевые маги.
Всерьез беспокоясь за безопасность Меллона, Зара сбежала вниз, быстро оглядевшись, обернулась э-эрри и поспешила на поиски Эйдана: пусть присмотрит за брошенным возлюбленным. К счастью, нашла, дала задание и только после этого вернулась домой. Заснуть не уснула, так и пролежала до утра.
Перед рассветом объявился вампир. Он бесцеремонно залез в спальню через окно — Зара настроила охранные чары так, чтобы они не реагировали на Эйдана — и заверил: с Меллоном все в порядке.
— И вовсе не напился он до поросячьего визга. Так, бутылка вина, потом граппа в ход пошла. По городу полночи шатался. Двух грабителей от него отвадил. Потом, на набережной, он меня засек. Хорошо, пьяный, а то бы мокрое место осталось. Глазомер мага подвел, а силищи в заклинание много вбухал. Или злости, а, Зара? — Вампир прищурился. — Жалко мне его, дурака, крепко к себе привязала! Стал бы нормальный мужик, напившись, смотреть на замерзшую реку, вертеть в руках кольцо и думать: "Выбросить, не выбросить?" Да не бойся, в карман убрал. Где перед рассветом шлялся, не знаю: извини, но своя шкура дороже.
Зара поблагодарила Эйдана и отпустила. Оделась и побрела в библиотеку. Все равно скоро вставать, не стоит и пытаться заснуть.
Меллон принес на встречу кольцо. Вряд ли просто подарок. Неужели он успел заказать обручальные кольца? За них же не вернут деньги: второй раз ведь не продашь, на всех индивидуальные инициалы. Ох, лишь бы кольцо оказалось обычным подарком! Маловероятно, но так спокойнее, ощущаешь себя меньшей сволочью.
Разгадка нашлась за завтраком, когда Симуус вместе с запиской передал Заре обитую черным бархатом коробочку. В ней оказалось изящное золотое колечко с топазами. Записка гласила: "Возьми. Пожалуйста! Я все равно не смогу подарить его кому-то другому. Не понравится, выброси". Дворецкий сказал, подарок оставили на крыльце, перед парадной входной дверью, прикрыв от воров маскировочным заклинанием.
Рандрин весь завтрак не сводил глаз с грустной дочери. Он застал ее в библиотеке в половине седьмого утра, хотя Зара всегда вставала в восемь. Сидела и читала о ядах. От разговора дочь отказалась, списав все на бессонницу, но Рэнальд чувствовал: лжет. Но настаивать на откровениях не стал: не желает обсуждать, имеет право. Вот и о кольце не спросил, хотя видел, как сильно побледнела девушка, открыв коробочку, как быстро поспешила ее спрятать. Зара практически ничего не ела, лишь подтверждая догадки.
Встав из-за стола, Рандрин подошел к дочери и поцеловал, попутно слегка скорректировав эмоциональный фон.
— Хочешь, поговорим, — шепнул он и открыл портал во Дворец заседаний.
Девушка покачала головой и предупреждающе шикнула на Апполину:
— Не лезь!
На службу Зара пришла раньше обычного. Не удержалась и через Аглаю, секретаря Департамента магической обороны, попыталась узнать, на месте ли первый помощник. Вдруг Меллона потянуло на работу, тогда бы она вернула кольцо. Оказалось, маг взял выходной. Секретарь сама только что пришла и готовилась к совещанию. Иначе бы Зара и ее не застала.
В родном департаменте оказалось пустынно, даже Аделина отсутствовала. Зато в холле девушка столкнулась с начальником, которому потребовалась что-то в столе секретаря.
— Зара? — удивленно воззрел на девушку Эрш и глянул на часы. — Вы перепутали время, это я прихожу пораньше. Или какое-то дело?
Девушка покачала головой. Говорить не хотелось. Ни с кем. Вообще.
Нубар нашел что искал, и, сняв охранные заклинания с кабинета, отворил тяжелую дверь.
— Как дела со списком приглашенных, никого не забыли?
— Уже готов, сеньор Эрш, — через силу, хрипло от пересохшего горла, ответила Зара, изображая бодрость. — Несс сегодня принесет. А протокол, можно тоже получить его сегодня?
Чтобы не терзаться муками совести, нужно чем-то себя занять, с головой погрузиться в рутину. И все быстро забудется. Виной всему реакция Меллона, это он сделал Зару виноватой.
— Что случилось? — нахмурился Эрш.
— Все в порядке. Не хочу попасть впросак и…
— Сеньорита Рандрин, что произошло? — с напором повторил Нубар. — Я не слепой и вижу ваш эмоциональный фон. Еще немного, и в Департамент лекарских дел отправлю.
— Эмоциональный фон видеть нельзя, — упрямо, замыкаясь в себе, возразила девушка. — Разрешите пройти на рабочее место?
— Нет, — жестко отрезал Эрш. Зара невольно вздрогнула и удивленно подняла на него глаза. Стоит на пороге и пристально смотрит на нее. Коробочку в руках, несомненно, заметил. Обругав себя за невнимательность, Зара поспешила убрать ее в сумочку. — Проходите!
Начальник посторонился, пропуская Зару в кабинет. Девушка зашла и замерла перед столом. Она надеялась, Эрш даст копию протокола мероприятия, и Зара с чистой совестью спрячется ото всех за бумажками.
Увы, ожиданиям не суждено было сбыться.
— Садитесь и рассказывайте, — потребовал начальник, заперев дверь. — Можете на диван, куда угодно.
— Все в порядке, сеньор Эрш, со мной все хорошо, — солгала девушка, не сдвинувшись ни на шаг.
Внутри росло недовольство. Какое ему дело? Дал указание и свободна, нет же, в душу лезет! И эмоциональный фон, ментал проклятый, кто ему право давал проверять?
— Настолько хорошо, что вы пожертвовали сном ради работы? — съязвил Эрш, практически насильно усадив подчиненную на стул. — Руки холодные, под глазами синяки, внутри — полным-полно беспокойства. Его видно невооруженным взглядом. Ну? — Он требовательно замер перед ней.
— Это личное, — резко ответила девушка, сверкнув глазами.
Она не позволяла вмешиваться отцу, неужели начальник вздумал, будто имеет право на статус небожителя, которому изливают душу? Так Зара не смолчит, на место поставит, не посмотрит на субординацию.
— Понятно, — покачал головой Нубар и тоже сел. — Да, меня это не касается, тут вы абсолютно правы. Впрочем, догадаться не сложно. Не выспались, пришли с кольцом…
— Откуда?.. — удивленно выдохнула Зара и тут же прикусила язык. Сама себя выдала!
— Я бываю у ювелиров и знаю, в каких футлярах что хранится. Этот именно для кольца. И вы его прячете. На помолвку не похоже, не так ли? — Он сделал паузу и на мгновение остановил взор на ее глазах. — Радужка темная, но не синяя — серая. Досада и грусть. Э-эрри плохо скрывают эмоции, Зара, оттенок глаз выдает. Итак, подарок тоже отпадает. Желанный подарок, — уточнил Эрш. — Кто же тот несчастный, который довел вас до эмоционального разлада? У Аделины есть чай, возьмите.
— Сеньор Эрш…
— Возьмите, — с напором повторил Нубар. — Вы не сможете работать. Две чашки. На случившемся не зацикливаться, смыть вместе с остатками чая. Эту технику преподают в Школе, вспомните.
Зара кивнула и, набравшись храбрости, попросила:
— Не могли бы вы завтра узнать, все ли в порядке в Департаменте магической обороны?
— С кем конкретно?
Девушка промолчала. Она и так говорила слишком откровенно.
Эрш с минуту помолчал и, усмехнувшись, покачал головой.
— Любовь, значит. Он надеялся на взаимность, сделал предложение, она ему отказала. Все ожидали другого, честно говоря.
— Вы?.. — вспыхнув, Зара встала.
— Знал, — не стал скрывать Нубар. — Аделина рассказала. И о ссоре тоже. Весь департамент в курсе. Я, правда, из других источников. Меллон Аидара не таился, расспрашивал, не дам ли вам отпуск на случай разных семейных дел. Хорошо, я пригляжу за ним.
— Сеньор Эрш, это лишнее! — зарделась Зара.
Вот, значит, как обстоят дела! Меллон всем растрезвонил. О, теперь ей житья не дадут, если даже начальник негласно на стороне отвергнутого жениха.
— Мне решать. Вряд ли парню кто-то объяснит некоторые особенности э-эрри. И бутылку отберу, если увижу. По молодости может дел натворить, а не последнюю должность занимает, враги могут воспользоваться. Да и по-человечески жаль, если такой талантливый молодой человек сопьется. И, Зара, не надо хмуриться. Своей недосказанной просьбой вы меня подталкивали к вмешательству в вашу жизнь.
— Осуждаете? — Зара смотрела не хуже иного дикого зверя.
— Чужая жизнь меня не касается, — нахмурившись, отчеканил Эрш и напомнил: — Чай. После провести ритуал очистки. За сеньора Аидару не переживайте, скажу Огюсту, чтобы чем-то занял парня, не давал сидеть вечерами одному. Да и вам, судя по всему, не стоит предаваться одиночеству. Вот, держите протокол. — В руках Нубара возникла стопка прошитой бумаги. — Ознакомьтесь. Как у вас обстоят дела с танеитом?