Это слово вызвало у нее раздражение. Она ждала, что услышит отрыжку, а не получит подтверждение его эрудированности.
– Это был не кризис.
Она прошла через кухню и ступила в коридор. Теперь, когда она не хотела говорить, Панда торчал рядом и умолкать не собирался.
– Я мог бы сменить мотоцикл на внедорожник на следующий же день, но тогда лишился бы прикрытия, а ты попыталась бы сбежать. Если честно, я не хотел так напрягаться. И не прикидывайся, что тебе не нравилось ездить на мотоцикле.
Ей нравилось, но признаваться в этом она не собиралась. Люси открыла дверь и вышла во двор.
– К сожалению, паром уходит только через несколько часов, поэтому была бы тебе благодарна, если бы на это время ты оставил меня в покое. Уверена, у тебя масса дел.
Панда встал перед ней, загородив дорогу.
– Люси, тем вечером…
Она уставилась на его ключицу. Он засунул руки в карманы и разглядывал кольцо у нее в носу.
– Я никогда не допускал такого с клиентами.
Она не хотела слушать байки о раскаянии и обошла его.
– У тебя есть полное право злиться, – услышала она из-за спины. – Я напортачил.
Она круто развернулась.
– Ты не напортачил в принципе. Ты напортачил со мной. И думаю, что не секс меня больше всего беспокоит. Я взрослая женщина. Могу заниматься сексом, сколько хочу. – Болтунья. – Что меня беспокоит, так это тот факт, что я не знаю, с кем занималась сексом.
– Четко и ясно.
– Отлично. Теперь оставь меня в покое.
– Ладно.
Но Панда остался там, где стоял. Люси не могла больше слушать его извинения и ткнула пальцем в сторону застекленной веранды:
– Лучше бы для разнообразия домом своим занялся, чем докучать мне!
– Хочешь, чтобы я помыл окна?
Она вовсе не это имела в виду. И окна ее не особенно волновали.
– Полагаю, ты можешь разбить их пулями, – ухмыльнулась она. – Но это уже перебор. И все же это твой дом. Тебе решать. – С этими словами она пошла к лестнице. Но с каждым шагом негодование становилось все сильнее. Она не хотела покидать этот дом. Она хотела остаться, позавтракать на крыльце, и вытащить каяк, и спрятаться от всего мира. Он не заслуживал такого дома. Если бы это был ее дом, она относилась бы к нему с любовью. Но это был не ее дом.
Она с громким топотом добралась до верхней ступеньки.
– Ты не заслуживаешь такого дома!
– Тебе-то что за дело?
– Нет никакого дела! Я… – Мысль пришла к ней внезапно. Невероятная мысль… она закрыла рот. Открыла снова:
– Когда уезжаешь?
Он подозрительно оглядел Люси.
– Завтра утром.
– И… скоро вернешься?
– Не уверен. У меня новое задание. Возможно, в сентябре. А тебе какая разница?
Она лихорадочно соображала. Ей нравился этот дом… этот остров… она сглотнула.
– Если… ты какое-то время не будешь пользоваться домом… – Девушка изо всех сил старалась говорить спокойно, чтобы он не заметил, как это важно для нее. – Я хотела бы снять его. У меня есть кое-какие дела, и мне здесь очень понравилось.
– Что за дела?
Она не собиралась рассказывать о панике, которая охватывала ее при мысли о возвращении в Вашингтон. Лишь пожала плечами.
– Устроить себе настоящий отпуск. Заняться стряпней. Потом я должна написать кое-что по просьбе отца. Можешь вычесть мой гонорар за уборку из арендной платы за первый месяц.
Панда смотрел на Люси с каменным лицом.
– Думаю, это плохая идея.
Сдаваться так легко она не собиралась.
– Так все твои разговоры о том, что ты напортачил, были пустой болтовней? Не хочешь ли подкрепить слово делом? В некотором роде искупить вину?
– Искупление? Вот как ты это расцениваешь?
Искупление, но прощения не жди.
– Почему нет?
Он долго смотрел на нее, и она не отводила глаз.
– Ладно, – наконец произнес он. – Можешь остаться на месяц. Платить не надо. Но ты отпустишь мне все грехи.
«Даже не надейся».
– Договорились.
По двору промчался заяц. Люси ретировалась к доку, сняла ботинки и принялась болтать ногами в воде. Единственное чувство, которое стояло за тем поцелуем в аэропорту, – это чувство вины. И все же, учитывая тот факт, что Панда проведет на острове еще некоторое время, она не собиралась жалеть о том, что, повинуясь внезапному порыву, приехала сюда, где она была действительно свободна. Он могла быть собой, пусть даже сама точно не знала, что она за человек.
Над доком солнце жгло нестерпимо, у Люси безумно чесались ноги, и, спасаясь от жары, она направилась к дому. Панда менял стекло в задней двери, которое она разбила. Она решила обогнуть дом и войти через парадное, чтобы не пришлось с ним разговаривать, но по дороге заметила в зарослях ярко-красную футболку. За день она сильно перенервничала и устала от слежки, и в ней что-то сломалось.
– Тоби! – Люси рванула к деревьям. – Тоби, ты опять вернулся!
Он продолжал бежать, и она чуть не запуталась в зарослях дикой голубики, когда бросилась вдогонку.
Он знал местность лучше, но это ее не заботило. Она не позволит мальчишке уйти. Перепрыгивая через плотные кусты папоротника, она услышала, как что-то подбирается к ней сзади. Поблизости промелькнул Панда. Через мгновение он уже держал испуганного до смерти двенадцатилетнего мальчика за футболку.
– И что у нас здесь? – произнес он.
Она забыла о Панде и его инстинктах телохранителя.
Тоби был слишком потрясен, чтобы сопротивляться. Из-за того что его схватили за футболку, она задралась на костлявых ребрах, обнажив впалый живот и явно слишком свободные в поясе камуфляжные шорты. Они свисали до колен, открывая тощие голени и стопы. Как бы ни раздражало то, что Тоби шпионил за ней, ее обеспокоил страх в глазах мальчика, и Люси коснулась руки Панды.
– Я займусь им.
– Ты уверена, что справишься? – протянул он. – У парня угрожающий вид.
Тоби, понимавший все буквально, не уловил в его словах нотки сарказма.
– Я… я… я… никому не угрожаю.
– Это Тоби, – сказала Люси. – Его бабушка следит за твоим домом.
– Это действительно так?
– Отпустите меня, – завопил Тоби. – Я ничего не сделал!
– Это неправда, – возразила она, когда Панда отпустил мальчишку. – Ты шпионишь за мной уже не первый день, и я хочу, чтобы это прекратилось.
Освободившись от железных объятий Панды, Тоби снова принял чванливый и воинственный вид.
– Я никогда ни за кем не шпионил. Моя бабушка отправила меня сюда, чтобы проверить, не мусорите ли вы тут.
– За мной следит десятилетний ребенок?
– Мне двенадцать!
Она прекрасно знала, что Вайпер с детьми не церемонится в отличие от Люси.
– Тебе нужно придумать себе занятие поинтереснее.
Мальчик выставил вперед челюсть и уставился ей прямо в глаза.
– Я не шпионил. Вы врете.
Вайпер взглянула на Панду.
– Что ж, вперед. Возьмись за него сам.
Глава 9
Панда приподнял бровь:
– Взяться за него?
Тоби был неприятным малым, и Люси раздражало, что за ней шпионят. И все же он не мог ей не нравиться.
– Он меня утомляет, – заявила она. – Это самое меньшее, что ты можешь сделать.
Тоби неуклюже попятился, пытаясь уйти, но лишь поскользнулся на дорожке, усыпанной сосновыми иголками, и с размаху шлепнулся. Потом поднялся и снова попытался бежать, но Панда ухватил его сзади за мешковатые штаны.
– Постой, паренек. Разговор не закончен.
– Отпустите меня, вы ненормальный!
– Эй, что здесь происходит?
Люси повернулась и увидела Большого Майка Моуди, который шел к ним по тропинке с большой коробкой с пиццей. Она совершенно забыла, что предложила ему вернуться, чтобы позлить Панду. Должно быть, он разглядел их за деревьями.
– Большой Майк! – Тоби снова встал, все еще пытаясь вырваться.
– Какие-то проблемы, ребята? – Брокер сверкнул блестящими белыми зубами на Панду. – Приятно снова видеть тебя на острове. Надеюсь, дом тебе нравится.
Панда быстро кивнул.
Большой Майк ткнул свободной рукой в сторону мальчика:
– В чем дело, Тоби? Ты попал в беду? Тоби – мой друг. Возможно, я смогу чем-то помочь.
Тоби метнул злобный взгляд на Люси.
– Она говорит, что я шпионил за ней. Она настоящая лгунья.
Большой Майк нахмурился.
– Лучше всего тебе успокоиться, мальчик. Так разговаривать нельзя.
Люси напряглась. Как бы она ни злилась на Тоби, ей не понравилось, что к нему обращаются «мальчик». Либо Большого Майка не волновало, насколько оскорбительно такое обращение для афроамериканца независимо от возраста, либо он просто об этом не знал. Если бы ее брат Андре оказался поблизости, Большой Майк услышал бы целую лекцию о расовой толерантности.
Тоби же, судя по всему, не сильно оскорбился. Когда Панда отпустил его, он бросился к Большому Майку.
– Я ничего не сделал. Честно.
Большой Майк уже переложил коробку с пиццей в левую руку, а правой обнял за плечи подростка, распространив при этом целое облако аромата одеколона.
– Ты в этом уверен? – спросил Большой Майк. – Мисс Вайпер, судя по всему, сильно огорчена.
Панда фыркнул.
Большой Майк так пристально разглядывал ее, что она поняла: он старается вспомнить ее лицо. И опустила глаза.
– Я ничего не сделал, – снова произнес Тоби.
Люси решила, что пропахшая одеколоном футболка будет достаточным наказанием для Тоби.
– Я не хочу, чтобы ты продолжал за мной шпионить. Если это снова случится, я поговорю с твоей бабушкой.
Тоби поджал губы.
– Моей бабушки нет дома, так что с ней поговорить вы не сможете.
Даже такое нахальство не повлияло на дружелюбие Большого Майка.
– Знаешь, что я думаю, Тоби? Я думаю, ты должен извиниться перед мисс Вайпер.
Она не особенно верила в такие извинения, но Большой Майк потрепал Тоби по плечу.
– Неужели тебе нечего ей сказать? Или предпочитаешь дождаться, пока она придет к тебе домой?
Мальчик уставился на свои ноги.
– Простите, – пробормотал он.
Большой Майк кивнул так, будто Тоби произнес это от всего сердца.
– Уже лучше. Теперь я отведу Тоби домой. Он больше не доставит вам хлопот, правда, Тоби?
Тоби вскочил и покачал головой.
– Я так и думал. – Большой Майк, который до сих пор не выпускал пиццу из рук, протянул коробку Панде. – Вы двое, не теряйте времени даром и приступайте к делу. Я могу и позже прийти поговорить насчет катера.
– Катера?
– Двадцатифутовый «Полар Крафт». Хозяин лишь раз плавал на нем летом и отдает почти даром. Мисс Вайпер сказала мне, что тебя может это заинтересовать.
Панда смерил ее взглядом.
– Мисс Вайпер неправильно меня поняла.
Большой Майк умел держать удары, и его улыбка стала еще шире.
– Казалось, она в этом уверена… ну что же… У вас есть моя визитка. Когда будете готовы, позвоните. Этот катер продается по отличной цене. Теперь вы вдвоем можете с удовольствием отведать пиццы. Давай же, Тоби. – Он повел мальчика по тропинке в противоположном от дома направлении.
Как только они исчезли, Панда смерил Люси презрительным взглядом.
– Ты сказала ему, что я хочу купить катер?
– Возможно, ты захотел бы купить катер. Откуда мне было знать?
Он покачал головой и повернул к дому лишь для того, чтобы отвлечься, и поднес коробку к носу.
– Почему от пиццы пахнет одеколоном?
– Большой Майк считает, что нужно метить территорию.
Она ускорила шаг, и Панда побрел к дому один.
Бри услышала, как Тоби идет через лес, еще до того, как увидела его. Было почти семь, и она снова забыла приготовить ему ужин. Обычно, когда такое происходило, она входила в дом и обнаруживала его за кухонным столом, поедающего хлопья из одной из многочисленных коробок, которые Майра купила во время последней поездки в оптовый «Сэмс клаб», прежде чем слегла и перестала выбираться на материк.
Бри говорила себе, что нужно слезть с крыльца и заняться чем-то еще, помимо курения, разглядывания ульев Майры и размышлений о давно забытых летних днях, когда они со Стар носились как сумасшедшие от дома к дому. Но в ее копилке было не так много приятных воспоминаний, чтобы она могла выбирать. Ее неудачный брак? Нет. Ее пустой банковский счет? Точно нет. Что касается ее самооценки… Как она вообще могла думать о том, чего не существовало?
Этот дом вместе с ульями Майры когда-то был для нее родным, но за последние три недели это место стало ее тюрьмой. Если бы только она могла побежать к своему бывшему дому, свернуться калачиком на застекленной веранде с плейером в ушах и послушать «Бэкстрит Бойз», наблюдая, как ее братья с друзьями носятся туда-сюда по ступенькам к доку. В то лето Дэвид оказался одним из самых красивых мальчиков, хотя днем и подрабатывал на рыбацком судне, пока другие дети играли.
Бри разглядывала пчел и как раз раскуривала очередную сигарету, когда Тоби вышел из зарослей. Кто-то сопровождал его. Она заслонила глаза рукой и увидела привлекательного мужчину, который шагал рядом с мальчиком. Он был такой большой, высокий, с широкими плечами и широкой грудью. Один из тех привлекательных мужчин, которые выделяются в толпе. Такой мужчина…
Она соскочила с крыльца.
– Привет, Бри, – произнес он. – Много лет прошло.
Тринадцати лет разлуки как не было. Изменения в его облике ничего не значили. Она ненавидела его столь же яростно, как и в день, когда они виделись в последний раз.
– Тоби, иди в дом, – строго сказала она. – Я приду через минуту.
– Постой. – Он взъерошил волосы Тоби, будто имел на это право. – Помни, что я тебе говорил, Тоби. Люди, которые приезжают сюда летом, по большей части параноики. Тебе нельзя больше туда ходить.
– Я не делал ничего плохого.
Он уже не взъерошивал волосы, а потирал мальчику голову костяшками пальцев.
– Рано или поздно он все узнает о твоей бабушке. И чтобы ты знал… Ты не сможешь обналичить чек, который он ей выписал. А теперь иди домой, мне нужно поговорить с Бри.
Бри сжала руку в кулак. Майк Моуди стоял в одном ряду с ее бывшим мужем Скоттом и принадлежал к кругу лиц, которых она отчаянно не желала видеть. Она знала, что Майк все еще живет здесь, поскольку его лицо смотрело на нее с полудюжины рекламных плакатов, стоявших вдоль главной дороги острова, однако надеялась, что никогда больше не встретится с ним. И вот он явился.
Тоби протопал в дом. Майк шагнул вперед с широкой слащавой улыбкой и протянул ей руку.
– Отлично выглядишь, Бри. Неотразима, как всегда.
Она прижала руки к бедрам.
– Что тебе нужно?
Он опустил руку, но странная улыбка не сходила с его лица.
– Даже не поздороваешься?
– Не поздороваюсь.
Он был дурно пахнущим толстым ребенком с глазами горностая, плохой кожей и кривыми зубами, который каждое лето безуспешно пытался внедриться в их детскую компанию. Но единственным жителем острова, которого они пустили в свои ряды, оказалась Стар. Майк был слишком шумным, слишком беспокойным. Все в нем было не так: одежда, хрюкающий смех, плоские шутки. Единственным, кто мог его выносить, был Дэвид.
– Мне жаль этого парня, – произнес Дэвид, после того как один из ее братьев оскорбил Майка. – Оба его родителя пьяницы. У него куча проблем.
– У нас у всех свои проблемы, – заявила Стар. – Только ты его поддерживаешь, потому что ты и сам изгой.
Был ли он таковым? Бри так не казалось. С самого начала Дэвид просто околдовал их. Он был очарователен, харизматичен, красив. Он вырос в бедной семье в Гэри, в Индиане, и учился в Университете штата Мичиган, получив стипендию, которая полностью покрывала стоимость обучения. Ему было двадцать, как ее самому старшему брату, но Дэвид был человеком более земным. Хотя она не помнила, чтобы кто-нибудь из их компании говорил об этом, все они думали, что это круто – общаться с черным парнем. Кроме того, среди них не было ни одного, кто не разделял бы мнения, что Дэвида ждут великие свершения.
Майк указал на ее сигарету.