Не без усилий Андрей смог дотянуться через весь стол, чтобы поцеловать «надутые», и очень аппетитные губки. Губки, которые он готов был целовать неустанно и бесконечно.
- Ты прекрасно знаешь, как сильно я тебя люблю, и я об этом готов кричать на все стороны в каждом уголке планеты, о чем ты тоже знаешь. Вот только я не знаю, почему ты запрещаешь даже заикаться о моих чувствах.
Виолетта моментально пожалела, что затронула ту тему, на которую самолично повесила амбарный замок. Во избежание ненужного продолжения, она лишь привычно отшутилась, как уже сотню, нет – тысячу раз до этого.
- По кочану! Ешь уже, жених-любовник. А я пойду к машине, нужно багаж разместить.
- Снова бежишь от меня? – в глазах у Андрея вновь мелькнуло разочароание.
- Нет. Почему же. Просто не хочу оттягивать, чтобы не притащиться в деревню глухой ночью.
- Виолетта, может ты все-таки не поедешь? Ты ведь прекрасно жила без этих никому не нужных поездок столько лет, что изменилось? К тому же тебе совершенно не к кому ехать. Родителей ты давно переселила на соседнюю улицу. Я – тоже здесь. Даже твой Снежок, всегда рядом. Что еще тебе нужно?
В этот момент Виолетте не хотелось задумываться над этим вопросом, на который она и сама толком не знает ответа. Чтобы честно, откровенно и правильно, на него ответить, ей понадобится много времени, которого у нее нет.
- Хочу проверить теорию – «Родная сторона – мать, чужая – мачеха», – Летта ляпнула первое, что пришло в смышленую голову.
- Но ведь на протяжении нескольких лет тебе не хотелось ничего проверять. Почему именно сейчас?
На этот же вопрос Виолетта прекрасно знала ответ, но Андрей снова удостоился немного другого варианта:
- Тоска за родиной съедать начала. Что ты, в самом деле, «почему» да «зачем». Хочется мне устроить себе такую поездку и все. Тем более что в ближайшее время я совершенно свободна. У меня нет никаких презентаций, никаких акций, никаких пиар-поездок – имею право, в конце-концов.
- Вот так всегда – ты имеешь право на все, а я не имею права, даже поехать с тобой.
Самые теплые чувства нахлынули на Виолетту, когда она посмотрела на обиженного Андрея, ей это показалось таким трогательным, таким милым. Он напомнил ей маленького Снежка, который когда-то очень давно, смотрел на нее такими же молящими и преданными глазами. Летта грациозной кошачьей походкой подплыла к Андрею. Обвила его шею руками, и встав на цыпочки промурлыкала прямо в ухо:
- Милый, не злись. Ты имеешь право на меня, а это уже не мало, – затем последовал нежный поцелуй в щеку. – А в моей деревне тебе просто-на-просто нечего делать, и закрыли эту тему.
Еще один поцелуй, и Виолетта незамедлительно покинула кухню.
- Что ж, милый, не скучай. Обещаю, я ненадолго исчезну, ты даже не успеешь опомниться, а я вновь буду рядом.
- Хотелось бы верить, – щенячьим взглядом полным грусти, Андрей проводил авто, и тихо позавидовал Снежку, который высунув голову из окна, радостно ловил пастью свежий воздух.
Сидя за рулем шикарного белоснежного мерседеса внедорожника, Виолетта и близко не была похожа на ту юную наивную девчушку, которая чуть больше семи лет назад выехала из родных краев. Ухоженная, белокурая блондинка с глазами цвета незабудок, бриллиантами в ушах, брендовыми вещами в гардеробе и приличным банковским счетом, мчала на встречу со своим прошлым, сладостно представляя момент своего фееричного появления в убогой деревне. Глава 2 Чем узнаваемей становился пейзаж, тем медленнее было движение мощного автомобиля. Летта много лет планировала свое грандиозное возвращение на родину, но почему-то никогда не задумывалась – легко ли ей это дастся. Тревога пробиралась в душу с каждым километром за спиной, заставляя сознание нервничать, а сердце учащенно биться. Как же оказывается, долго ее здесь не было. Эти величественные леса по обе стороны дороги, были когда-то всего лишь молодым ельником и молодой березовой рощей. По этой-же дороге она благополучно покидала родину в стареньком автобусе, а сейчас по ней невозможно передвигаться благополучно даже в модной иномарке. В этот бор, она часто бегала за грибами и ягодами, преодолевая расстояние в несколько километров от своего дома до самых плодовитых полян, за считанные минуты. Даже воздух, который жадно вдыхал не только Снежок, здесь пах совершенно иначе, чем много лет назад.
- Что-ж товарищ, вот мы и прибыли на нашу историческую родину. – Остановившись прямо перед въездом в родную деревню, Летта ласково почесала за ухом своего любимца. – Ты, скорее всего, не помнишь, как попал ко мне на попечение, а вот я…
В памяти моментально всплыл ледяной зимний вечер, горячие обжигающие лицо слезы и острая всепоглощающая боль. Такая боль, которую она едва коснувшись воспоминаний, вновь начала ощущать, словно в кошмарном сне. Выработанной годами привычкой, Лета искусно избавилась от наваждения. Ей не нужна была та боль. Ей ни к чему теперь те страдания. Вечерние сумерки практически накрыли планету, когда она, нажав до упора на педаль газа, пересекла границу своей деревни. В это время, деревенские улицы, как и много лет назад уже были пусты. Виолетта искренне порадовалась, что ей удалось проскочить незаметно, и хотя бы в первый вечер своего пребывания здесь она сможет избежать совершенно ненужных ей разговоров и расспросов. Да, мама говорила, что о ее существовании все давно забыли, но в то же время Летта очень четко представляла интерес односельчан к неожиданной гостье. Она сама в детстве любила, когда в их забытой богом деревеньке появлялись новые «старые» лица. Это всегда интересовало народ несший от ночи до утра нелегкое бремя деревенской жизни – «Как сложилась жизнь у людей решившихся на побег из глуши? А вдруг хуже? А вдруг кто-то вернулся поджав хвост, так как жизнь сраной метлой поперла его из сказочных далей?» Человеческий эгоизм ведь всегда исправно играл свою роль и зависть тоже никто не отменял. По мере того, как Виолетта приближалась к дому своего детства, скорость автомобиля уменьшалась. Она с любопытством рассматривал улицу, по которой охотно носилась босыми ногами, на которой выросла, и которая практически не изменилась. Она заметила даже тот самый дуб, под которым неоднократно устраивала пикники, забавно, он все еще жив. Улицы, как и семь лет назад, освещали лишь окна, из которых изредка проливался свет. Время здесь, будто-бы остановилось, и только шикарный современный забор вдоль ее обновленного дома и слегка проглядывающаяся в сумерках крыша, указывали на какие-ни-какие архитектурные перемены в местном пейзаже. Не спеша припарковавшись, не торопливо выйдя из машины, погруженная в далекие воспоминания, как никогда ранее, Летта неожиданно услышала чей-то радостный возглас за спиной, что заставило ее испуганно вздрогнуть.
- Неужто это ты?!
Сцепив зубы, Виолетта просто вынуждена была обернуться, сделать вид что она не услышала, было не возможно, так-как голос раздавался практически в шаге от нее. Ах, как же она злилась на себя, что была слишком медлительна, и не успела прошмыгнуть незамеченной!
- Не знаю, кого вы имеете ввиду, но возможно это Я и есть.
Даже проведя за рулем не один час, Виолетта все равно выглядела просто потрясающе, а по сравнению с той, кого она видела перед собой – божественно. Летта тщетно всматривалась в стоявшую перед собой женщину, широко улыбавшуюся на все свои три, пять или максимум десять, практически черных, зубов. Виолетта была уверена, что эта женщина не просто так к ней обратилась, но очень сильно сомневалась, что она ее знает, помнит?
- Точно ты, только расфуфыренная какая! – восхищенно продолжила женщина. – Прям вся из себя Виолетта! А это ведь я – Ирка Огурцова, вспоминай, подруга. Я собственно чего здесь. Последние несколько дней видела активное движение у вашего дома, если конечно то, что здесь находится сейчас можно назвать просто домом, а не секретным объектом. Так вот, я просто решила проконтролировать, чтобы кто чего не стащил, или еще чего… В общем регулярно проходя мимо – заглядываю, ну, что б все было в порядке. Контролирую, так сказать. – Недвусмысленно девушка намекала на «шуршащую» благодарность за такую свою заботу. – А тут ты! Летка, какая же ты стала!..
В ее затуманенных жизнью глазах читалось искреннее восхищение, лукавить эта барышня точно не умела. Она было бросилась с радостными объятиями, но осеклась, заметив своим пусть даже не совсем трезвым взглядом, ужас и панику в глазах собеседницы.
- Что, изменилась я? – Ирка стыдливо опустила глаза. – Вот так оно бывает. Время на месте не стоит… Ты вона, тоже того… ну… изменилась как, правда в другую сторону… В общем, рада за тебя. Пока.
Ирка все поняла, и от стыда и разочарования, не спасал даже алкоголь, который уже очень длительное время разбавлял ее кровь. Ей просто захотелось укрыться от пристального, полного некоего отвращения взгляда Летты. Девушка, всего на два года старше Виолетты выглядела просто ужасно. Неряшливая одежда, непричесанные волосы в совершенно безобразной мальчуковой стрижке, и это лицо… Летта так и не промолвила ни слова, онемев от увиденной картины. Она изо всех сил старались обуздать полностью овладевшее ей чувство брезгливости, но так и не смогла взять себя в руки. Молча достав из миниатюрного фирменного клатча купюру в двести гривен, Летта дрожащей рукой протянула ее Ире, которая жадно схватив бумажку, и поспешила удалиться, опасаясь что «подруга» может передумать. Почему-то в этот момент Виолетта вспомнила, как всего несколько месяцев назад она угостила дворового котенка сочным кусочком мяса приобретенного для Снежка, и он точно так же как только что Ирка Огурцова, жадно и резко выхватил его из ее рук и исчез в неизвестном направлении. Это было слишком печально. Когда во тьме уже больше не было видно даже силуэта, Летта продолжала смотреть в ту сторону, где исчезла некогда «звезда» деревни – Ирка Огурцова, а сейчас обычный сгоревший камень. Влажный нос, уткнувшийся в плечо, далеко не первый раз в жизни привел Виолетту в чувства.
- Хороший мой, – она погладила Снежка, который все это время продолжал смирно сидеть впереди на пассажирском месте. – Даже не думай, я о тебе не забыла. Беги, прогуляйся. Вдруг чего вспомнишь, поностальгируешь вместе со мной.
Благодарная собака, не помня себя от радости, принялась гонять по усыпанной росой траве, счастливо виляя хвостом и изредка лая:
- Ну хоть кто-то из нас почувствовал себя здесь совершенно счастливым.
Виолетта же, которая свой новый дом – на старом месте, видела лишь на фотографиях, прежде чем войти в него решила прогулять вокруг. Все было так, как она хотела, и Ира не преувеличила, когда говорила что домом это вряд ли можно теперь назвать, если сравнивать с местными постройками. Трехэтажный коттедж в стиле «хай-тек» с огромными панорамными окнами на втором и третьем этажах, был полностью Виолеттиным дизайном. Ей не хотелось замков, помпезности и какого-то сказочного величия, все, что ей нравилось – минимализм, который успешно включал в себя именно этот стиль. Дом не был уж очень огромным, но, естественно, внушительных размеров, в которые должны были вместиться все пожелания его владелицы типа – огромной гостиной, уютного кабинета, прекрасной спальни, гардеробной, небольшого спортзала, пару комнат для гостей, кухни, бильярдной, ну и парочки не особо продуманных помещений (в будущем пригодятся). Дом был компактным, но даже в этой своей компактности, неимоверно выделялся на фоне деревенских. Небольшая альтанка во фруктовом саду за домом, где когда-то был их огород, парочка прекрасных клумб и скамеек у входа, симпатичная тротуарная плитка под ногами и несколько фонарей освещавших различные пути-дороги – весь набор незамысловатого ландшафтного дизайна.
- Скромно, но со вкусом, – похвалила Виолетта саму себя. – Что ж пройдем в дом, глянем что там. Снежок, ты со мной, или как?
Весело гоняющий кузнечиков пес просто влетел в не успевшую раскрыться до конца дверь, отбросив все свои озорные занятия. Наблюдая за Снежком и за его радостью, сердце самой Виолетты наполнилось теплом и любовью:
- Какой-же ты у меня все-таки глупый.
Словно в поддержку или протест услышанного, Снежок приостановил свои безумные гонки и, посмотрев в сторону хозяйки, пролаял три громких – гав, что в очередной раз вызвало улыбку на лице Виолетты. Быстро исчезнувший из поля зрения пес, заставил Виолетту переключиться на дом. Она довольным взглядом оценила работу дизайнера, который и внутри оформил дом в стиле «хай тек», и не желая вникать во все нюансы, уже готова была прогуляться по другим этажам.
- Кто здесь? Черт вас подери! Кто здесь я спрашиваю?
Окаменевшая Виолетта, стоя у лестницы, испуганно наблюдала, как ее входная дверь осторожно раскрывается и из-за нее в первую очередь виднеется что-то похожее на полицейскую дубинку. Руки моментально принялись доставать из узкого кармана джинс мобильный.
- Я же видел, что кто-то вошел, кто здесь спрашиваю?! – дверь, наконец, распахнулась, и на пороге появился высокий худощавый мужчина с фонариком и полицейской дубинкой в руках. – Виолетта?!!
На лице мужчины был нескрываемый шок, а у Виолетты оно выглядело не лучше:
- Дядя Вася?
Мужчина практически не изменился, хотя прошел не один год, все такой-же долговязый, все с таким же уставшим лицом, и все с такой-же нездоровой худобой, разве только голова стала совсем белой, а раньше седина едва просматривалась.
- Господи, почему же меня Леня не предупредил, хоть бы словом обмолвился! Вот паразит старый! Благо, твоими фотографиями как-то хвастался, а то я бы тебя не признал и будь со мной дробовик, не пойми чем, дело кончилось. – Мужчина, расплывшись в улыбке, смело шагал с распростертыми объятиями. – Дочка, дай хоть обниму.
С пониманием относясь к подобному порыву, Виолетта распахнула и свои объятия:
- Дядя Вася…
Трогательность момента нарушил телефонный звонок.
- Простите, дядя Вася, это мама. Я отвечу. Да мам.
В трубке моментально разразилась буря негодования:
- Виолетта! Ты вообще соображаешь, что на часах почти полночь, а от тебя не ответа ни привета?! Ты понимаешь, что мы с папой с ума сходим, и места себе не находим! Виолетта, можешь мне объяснить, пожалуйста, чем таким важным можно заниматься, чтобы не позвонить родной матери? Главное – Вы мне не трезвоньте, я ведь буду в дороге, доберусь отзвонюсь сама, и на тебе!
Летта несколько раз пыталась вставить свои пять копеек в эту тираду, но мирным путем не получилось:
- Мама!
Сначала повисла тишина, и:
- Не ори на мать!
- Мамочка, любимая моя, дорогая, родная. Я только-только добралась, и еще даже не успела продвинуться выше первого этажа. Я обязательно бы набрала тебя в течении нескольких минут, но – не успела. – Летта нежно мурлыкала в трубку, прекрасно видя картину, как ее мать допивает очередную бутылочку «Корвалола». – Мамулечка, у меня все в порядке. Я хорошо добралась, правда не очень быстро из-за просто невозможной дороги, так что можешь переставать пить успокоительное.
- Ты мне еще пошути. – Голос матери становился спокойнее. – Дочка, я что еще собственно звоню, забыли тебя предупредить – дядя Вася Серов, ну… лесник наш, бывший, теперь наш сторож. Так что ты уж там не пугайся. Он у нас уже несколько лет работает, сторожил чтобы материал не растащили, а сейчас и дом в целом охраняет. Работы ведь в деревне нет, вот мы и вызвались стать для него палочкой-выручалочкой, а он для нас. Ты только не обижайся. Я правда забыла предупредить.
К концу разговора голос мамы стал таким, каким был всегда – нежным, ласковым, добродушным.
- Спасибо что предупредила, но об этом поговорим потом, – Летта исподтишка взглянула на дядю Васю, которого уже успел околдовать Снежок. – Ма, давай я тебе с кровати перезвоню, а то я просто мечтаю выкупаться и принять горизонтальное положение.
- Хорошо доченька. Конечно моя хорошая. Жду звоночка. Только не забудь набрать, а то я тебя знаю.
- Если на самом деле знаешь, значит знаешь – что не забуду. – С виноватым видом Летта сунула телефон в карман. – Извините, мама.
- Да я что не понимаю, что ли. Вижу, что у тебя все прекрасно, что ж – рад. Ну я пойду тогда, ты отдохнуть хочешь с дороги, а тут я. Летта, ты не подумай ничего, я просто работу свою выполнял, вот и вошел не прошено не жадно, а так я бы никогда. Я здесь так-то не сижу днями, а время от времени заглядываю, мало ли чего, а тут вижу – свет в доме загорелся, вот я и… – дядя Вася взмахнул рукой. – Отдыхай дочка. Отдыхай.