- По-английски, пожалуйста, - бормочу я.
Я успокоился, но все равно меня бесит его допрос и жестокий взгляд. Работая в такой оживленной клине в Лондоне, он, конечно же, встречался со случаями похуже моего, но он все равно пялится на меня при каждом удобном моменте..
- Сломаанаа, - говорит он протяжно. – Ваша рука сломана, и вам будет нужно походить с гипсом пару недель. Я дам вам рекомендации, как справиться с болью, но вам надо будет подождать… ждать пока кость вновь не срастется.
Я не знаю, что звучит смехотворней, идея о том, что я должен носить гипс или то, что он думает, что мне нужна помощь, чтобы справиться с болью. Фармацевтика ничем мне поможет, ей не справиться с моей болью. Если только у них нет самоотверженной блондинки с серо-голубыми глазами.
Через час моя рука и всё запястье было покрыто толстым гипсом. Я старался не смеяться над лицом старого дядьки, который спросил меня какого цвета оттенок я бы предпочел. Я помню как будучи совсем ребенком я хотел носить гипс, чтобы друзья подписывались на нем или нарисовали глупые картинки, но к сожалению у меня не было друзей пока я не нашел свое место с Марком и Джеймсом. Эти двое сейчас очень отличаются от тех подростков, которых я помню. Я имею в виду, что Марк все такой же гавнюк, его мозг расплавился от всех этих препаратов. И ничего уже не вернет его. Но изменения обоих парней очевидны. Джеймс помешан на какой-то мед-цыпочке, чего я никак не ожидал. Марк всё такой же без башенный, живет без цели, не делает никаких выводов, но он стал мягче, более расслабленным, ему просто комфортно жить так, как есть. За последние три года они как то подрастеряли суровость, которую использовали как щит. Я не знаю, что вызвало в них эти изменения, но учитывая мою нынешнюю ситуацию, я это не приветствую. Я ожидал увидеть тех же козлов, что и три года назад, но тех парней уже не найти.
Да, конечно они до сих пор производят наркотики, больше чем это вообще возможно, но они уже не те злобные преступники какими я их помню, уезжая из Лондона.
- Зайдите в аптеку, и вы свободны, - доктор бросает мне быстрый кивок и уходит, оставляя меня одного в кабинете.
- Блять, – я ударяю по столу. Зачем мне все эта фигня. Смогу ли я водить машину? Или писать? Твою мать, конечно нет, мне все равно нечего писать. Все это дерьмо должно закончиться сейчас же, я пытаюсь мыслить трезво, пытаюсь отвлечься от воспоминаний, в которые погружаюсь, стоит мне только расслабиться. Карма имеет меня, как хочет, оправдывая свою стервозную репутацию, и продолжая издеваться, когда я достаю телефон из кармана и вижу на экране имя Лэндона. Я засовываю телефон обратно в джинсы, игнорируя звонок.
Что за херню я натворил…
Глава 21
ТЕССА
- Как долго она будет в таком состоянии? - говорит кому-то Лэндон. Все себя ведут так, будто я не слышу их, будто меня здесь даже нет, но я не возражаю. Я не хочу быть здесь, приятное ощущение быть здесь и чувствовать себя невидимой одновременно.
- Я не знаю. Она в шоке, милый, - ласково отвечает Карен.
Шок? Я не в шоке.
- Мне следовало зайти внутрь вместе с ней! - вырывается у Лэндона через всхлип.
Если бы я могла отвести взгляд от кремовых стен гостиной Скоттов, я знаю, что увидела бы его в объятиях Карен.
- Она была там одна наедине с его телом почти что час. Я думал, что она собирает свои вещи…и я позволил ей там сидеть с его мертвым телом целый час!”
Лэндон так много плачет, и мне следовало бы его утешить; Я знаю, что я должна, и я бы это сделала, если бы могла.
- Ох, Лэндон, - Карен тоже плачет.
Кажется, все плачут, кроме меня. Что со мной не так?
- Это не твоя вина. Ты не мог знать, что он был там; ты не мог знать, что он бросил свою программу реабилитации.
В какой-то момент среди приглушенных шепотов и сочувственных попыток переместить меня с моего места на полу, солнце зашло, и попытки повторялись все реже, и наконец, они прекратились, я оставлена в покое, в слишком большой гостиной, крепко прижимая колени к своей груди, не сводя глаз ни на миг со стены.
Из торопливых приказов медиков и полицейских, я узнала, что мой отец был мертв. Я знала это, когда увидела его, когда я дотронулась до него, но они подтвердили это. Они сделали это официальным. Он умер от своих собственных рук, проталкивая иглу в свою вену. Пакетики героина, найденные в кармане его джинсов, говорили о его намерениях на выходные. Его лицо такое бледное, что образ, встающий у меня перед глазами, походит больше на маску, чем на человеческое лицо. Он был один в квартире, когда это произошло, и он был мертв уже несколько часов, когда я наткнулась на его тело. Его жизнь вытекала из него, в то время как героин проникал внутрь через шприц, еще больше проклиная тот ад, замаскированный под квартиру.
Это именно то, чем является это место - так же, как это было с момента, как я зашла внутрь квартиры. Книжные полки и кирпичные стены покрывали здешнее зло, милые детали прячущие проклятое место, маскируя то зло, на которое кажется указывала каждая проблема в моей жизни. Если бы я никогда не переступала через тот порог, у меня все было бы хорошо.
У меня бы была моя честь; Я бы не отдала ее человеку, который никогда не будет меня любить достаточно сильно, чтобы быть рядом со мной.
У меня бы все еще была моя мать; Это немного, но это все, что у меня осталось теперь от семьи.
У меня бы было место, где жить, и я бы никогда не стала налаживать отношения с отцом, только чтобы найти его бездыханное тело на полу в ванной двумя месяцами позже.
Я вполне осознаю, в какое темное место меня тянут мои мысли, но у меня больше нет сил бороться. Я боролась за что-то, за то, что я считала всем в своей жизни, слишком чертовски долго и больше я не могу.
- Она вообще спала? - голос Кена тихий и осторожный.
Солнце уже взошло, и я не могу найти ответа на вопрос Кена. Спала ли я? Я не помню, чтобы я засыпала или просыпалась, но это не кажется возможным, чтобы прошла целая ночь, пока я сидела, уставившись на эту пустую стену.
- Я не знаю, она вообще не двигалась с прошлой ночи, - грусть в голосе моего лучшего друга глубока и болезненна.
- Ее мать звонила снова, час назад, ты слыхал что-то от Хардина? - Это имя, исходящее из уст Кена убило бы меня ... не будь я уже мертва.
- Нет, он не отвечает на мои звонки, и я звонил по номеру, который ты дал мне, но Триш, но тоже не отвечает. Я думаю, они все еще на своем медовом месяце. Я не знаю, что делать, она такая ...
- Я знаю, - вздыхает Кен. - Ей просто нужно время, это должно быть сильная травма для нее. Я все еще пытаюсь понять, что к черту случилось и почему меня не поставили в известность, когда он оставил реабилитацию. Я дал им четкие указания вместе с хорошей суммой денег, звонить мне, если что-то случится.
Я хочу сказать Кену и Лэндону перестать винить себя за ошибки моего отца. Если кто-то и виноват, то это я. Мне никогда не следовал ехать в Лондон. Мне следовало быть там и присматривать за ним. Вместо этого я разбиралась с другой потерей на другом конце света, и Ричард Янг боролся и проигрывал в битве со своими демонами, один.
Голос карен пробуждает меня, выводя из моего транса. Или, что бы то не было.
- Тесса, пожалуйста, выпей воды. Прошло уже два дня, дорогая. Твоя мама едет забрать тебя, милая. Надеюсь это хорошо? - человек, который в моем понимании больше является мне матерью, чем моя родная, тихо говорит со мной, пытаясь пробиться через мой транс.
Я предпринимаю попытку кивнуть, но мое тело просто не отвечает. Я не знаю, что не так со мной, но я кричу, и никто меня не слышит.
Может быть, я в шоке все-таки. Хотя шок - это не плохое место. Я бы хотела остаться здесь на как можно дольше. Тут меньше боли.
Глава 22
ХАРДИН
Квартира снова полна, и я работаю над своим вторым напитком и сначала перемешиваю. Жжение ликера на моем языке и дым в моих легких начинают угнетать меня. Если будь я трезвым, мне не было бы так чертовски плохо, я бы не стал трогать это дерьмо снова.
- Прошло два дня, а у меня уже чешутся руки, - жалуюсь я тому, кто будет слушать.
- Отстой, чувак, но в следующий раз ты не будешь дырявить стены? - подкалывает меня Марк с ухмылкой.
- Да, он будет, - Джеймс и Джанин произносят одновременно.
Джанин протягивает мне руку.
- Дай мне еще твоих обезболивающих таблеток, - Ебаная наркоманка съела половину бутылки менее чем за два дня. Вообще, мне все равно - я не пользуюсь ими, и меня точно, блядь, не волнует, что она их принимает. Сначала я подумал, что таблетки помогли бы мне, но нет. Они делают меня усталым, и усталость ведет ко сну, который приводит к ночным кошмарам, которые всегда включают ее. Я закатываю глаза и встаю на ноги.
- Я просто отдам тебе эту чертову бутылку, - я иду до комнаты Марка, чтобы достать таблетки из-под моей небольшой кучи одежды. Прошла уже почти неделя, и я сменил одежду только один раз. Прежде чем она ушла, Карла, раздражающая тетка с комплексом Спасителя, пришила какие-то отвратительные черные заплатки на моих джинсах. Я бы наорал на ее задницу, если бы Джеймс не выгнал меня.
- Привет, Хардин Скотт. Телефон! - доносится пронзительный голос Джанин эхом из гостиной.
Блядь! Я оставил телефон на столе в гостиной.
Когда я не отвечаю сразу, я слышу, как Джанин говорит нахально:
- Мистер Скотт сейчас занят; могу я узнать, кто его спрашивает?
- Дай мне телефон, сейчас же, - говорю я, бросаясь обратно в комнату и кидая ей таблетки. Я пытаюсь остаться спокойным, когда она просто показывает мне свой средний палец и продолжает говорить, давая бутылке упасть на пол. Я становлюсь чертовски зол от ее дерьма.
- Ооу, Лэндон звучит как горячее имя, и ты американец. Я люблю американских мужчин.
Не стерпев, я вырываю телефон из ее руки и прижимаю его к уху.
- Какого черта ты хочешь, Лэндон? Думаешь, если бы я хотел с тобой поговорить, я бы не ответил раньше . . . Я не знаю, ты звонил тридцать чертовых раз?- ору я.
- Знаешь что, Хардин?- Его голос столь же суровый, как и мой. - Да пошел ты. Ты эгоистичный мудак, и я должен был понять, что не стоит звонить тебе. Она сможет пройти через это без тебя, как всегда это делает.
Линия обрывается.
Пройти через что? Какого черта он несет? Мне нужно это знать?
Кого я обманываю - конечно же, я, блядь, это сделал. Я немедленно набираю его и проталкиваюсь мимо пары людей в пустой прихожей для хоть какой-то конфиденциальности. Паника поднимается внутри меня, и мой гребаный разум ведет к худшему из возможных сценариев. Когда Джанин крадется в коридоре, очевидно, чтобы подслушивать, я направляюсь к машине.
- Что? - огрызается он.
- О чем ты говоришь? Что случилось?- Она в порядке, верно? Она должна быть в порядке. - Лэндон, скажи мне, что с ней все в порядке. - У меня нет терпения, а по-прежнему молчит.
- Это Ричард, он мертв.
Все, что я ожидал услышать, было не это. Сквозь туман я чувствую это. Я чувствую острую боль потери внутри меня, и я ненавижу это. Я не должен чувствовать это, я едва знал этого мужчину.
- Где Тесса? – Вот почему Лэндон звонил мне так много раз. Не стоит читать мне лекции о том, что я оставил Тессу, но дать мне знать, что ее отец умер.
- Она здесь, в доме, но ее мать в пути, чтобы забрать ее. Она в шоке, я думаю; она не разговаривала с тех пор как нашла его.
Последняя часть его приговора заставила меня пошатнуться, моя грудь сжалась.
- Какого хрена? Она нашла его?
- Да, - голос Лэндона ломается в конце, и я знаю, что он плачет.
- Блядь!- Почему это произошло? Как такое могло произойти с ней только после того, как я послал ее подальше? - Где была она, где было его тело?
- В твоей квартире. Она пошла туда, чтобы забрать последние вещи и оставить машину.
Конечно, даже после того, как я обращался с ней, она достаточно внимательна, чтобы думать о моей машине.
Я с силой выталкиваю слова, мы оба хотим и не хотим говорить:
- Дай мне с ней поговорить. - Я хотел услышать ее голос, и я уже опустился на самое дно, засыпая последние две ночи, под роботизированное сообщение, напоминая мне, что она сменила номер.
- Ты не слышишь меня, Хардин?- говорит Лэндон с досадой. - Она не разговаривает и не двигается два дня кроме как в уборную, и я даже не уверен в этом. Я не видел, чтобы она двигалась вообще. Она ничего не пьет и не ест.
Все дерьмо я стараюсь держать в себе, стараясь не обращать внимания, но водоворот тянет меня ко дну. Мне плевать какие последствия будут, меня волнует, если последнюю каплю здравомыслия я оставил: мне нужно поговорить с ней. Я добираюсь до автомобиля, точно зная, что мне делать.
- Попробуй просто приложить трубку к ее уху. Послушай меня и сделай это, - говорю я Лэндону и завожу машину, и держу путь к аэропорту.
- Я просто боюсь, что услышав твой голос, ей может стать только хуже, - его голос звучит через громкую связь. Я включаю плеер на полную громкость и устанавливаю телефон на центральной консоли.
- Черт возьми, Лэндон, - Я ударяюсь грудью о руль. Стало тяжело вести машину.
- Приложи трубку к ее уху, пожалуйста.- Я стараюсь держать голос спокойным, несмотря на бурю, рвущую меня на части изнутри.
- Хорошо, но не говори ничего, что расстроит ее. Она уже достаточно натерпелась.
- Не говори мне, будто знаешь ее лучше, чем я! - Мой гнев по отношению к моему всезнайке - сводному брату достигла нового максимума, и я почти достиг точки, чтобы накричать на него.
- Я, возможно, нет, Но ты знаешь, что я знаю? Я знаю, что ты долбанный идиот, что бы ты ни делал для нее, и знаешь, что еще я знаю? Что если бы ты не был таким эгоистом, ты бы был здесь с ней, и она не была бы в таком состоянии сейчас,- бросает он. - Ох, и еще кое-что…
- Достаточно!- Я ударяюсь грудью о руль снова.- Просто приложи трубку к ее уху - ты мудак не можешь ничем помочь. Теперь отдай ей мобилу...
Тишина сопровождается нежным голосом Лэндона:
- Тесса? Ты меня слышишь? Конечно можно. - Он наполовину смеется. Я слышу боль в его голосе, когда он пытается уговорить ее поговорить. - Хардин на телефоне, и он…
Мягкое повторение доносится из динамика, и я склоняюсь к телефону в надежде услышать шум. Что это? В течение следующих нескольких секунд, это продолжается, слабый и навязчивый, и требуется много времени, чтобы понять, что это голос Тессы, повторяющий одно и то же слово снова и снова, и снова.
- Нет, нет, нет, - говорит она, не останавливаясь, не замедляя. - Нет, Нет, Нет, Нет, Нет…
То, что осталось от моего сердца разбилось на части, на такое количество кусочков, что сложно сосчитать.
- Нет, пожалуйста, нет!- кричит она на том конце линии.
О Боже.
- Ладно, все в порядке. Ты не обязана говорить с ним.
Он вешает трубку, я перезваниваю, зная, что никто не собирается мне отвечать.
Глава 23
ТЕССА
- Я собираюсь забрать тебя сейчас,- говорит знакомый голос, который я не слышала слишком долго, пытаясь меня утешить, как сильные руки поднимают меня с пола и нежно прижимают к груди, как ребенка.
Я зарываюсь с головой в твердую грудь Ноя и закрываю глаза.
Мамин голос тоже здесь. Я ее не вижу, но слышу ее:
- Что с ней? Почему она не разговаривает?
- Она просто в шоке,- начинает говорить Кен. - Она скоро вернется
- Ну, что прикажешь с ней делать, если она вообще не заговорит?- набрасывается мама.
Ной, который в состоянии справиться с моей черствой матерью так, как никто другой, - тихо говорит:
- Кэрол, она просто нашла тело ее отца несколько дней назад. Ей нелегко.
Я никогда в жизни не чувствовала такой легкости рядом с Ноем. Как бы я не любила Лэндона, и, как благодарна бы я не была его семье, я должна покинуть этот дом. Мне нужен кто-то вроде моего старого друга. Кто-то, кто знал меня раньше.
Я схожу с ума; я знаю, кто я. Мое сознание не функционирует должным образом, так как моя нога задела что-то очень твердое - тело моего отца. Я не была в состоянии мыслить рационально, так как я выкрикнула его имя и потрясла его так сильно, что его рот раскрылся от удивления, и игла выскочила из его руки, последовал звонкий шум, который все еще отзывается в моем сломленном разуме. Такой простой звук. Такой ужасающий звук.