Я почувствовала что-то внутри себя, когда рука моего отца дернулась в моей руке - непроизвольный мышечный спазм, и я до сих пор не могу понять – было ли это на самом деле или мой разум создает ложное чувство надежды. Эта надежда быстро исчезла, когда я проверила его пульс снова, только чтобы ничего не чувствовать, только чтобы не остаться смотреть в его мертвые глаза.
Ной шагает и мягко качается меня, когда мы двигаемся через дом.
- Я позвоню на ее телефон позже, чтобы проверить ее. Ответьте, пожалуйста, так я узнаю, как у нее дела, - мягко произносит Лэндон.
Я хочу знать как Лэндон; надеюсь, он не видел того, что видела я, хотя все я вспомнить не могу.
Я помню, что держала в руках голову своего отца, и думаю, что я кричала или плакала, или все вместе, когда я услышала, как Лэндон вошел в квартиру. Я помню его, когда он пытался драться со мной, чтобы я отпустила человека, которого я только начала узнавать, но после этого мой разум перепрыгивает сразу на момент со скорой помощью, то вспоминая отрывки, то погружаясь в пустоту, пока я сидела на полу у Хардина в квартире.
- Я отвечу,- уверяет его Ной, и я слышу, как открывается дверь. Прохладные капли дождя приземляются на мое лицо, смывая несколько дней слез и грязи.
- Все в порядке. Мы сейчас поедем домой, все будет хорошо, - шепчет он мне, его рука убирает мокрые волосы с моего лба. Я держу глаза закрытыми и прижимаюсь щекой к его груди; стук его сердца только напоминает мне, когда я прижимала ухо к груди отца, не найдя ни сердцебиения, ни дыхания.
- Это нормально, - говорит Ной снова. Это как в старые добрые времена, он опять приходит мне на помощь, как раньше, после пьяных выходок моего отца, сеющих хаос.
Но в этот раз нет теплицы, чтобы скрыться там. В этот раз есть только тьма, в которой негде спрятаться.
- Сейчас мы поедем домой,- повторяет Ной, усаживая меня в машину. Дорогой Ной, милый человек, он не знает, что у меня нет дома?
Стрелки на моих часах движутся так медленно. Чем дольше я смотрю на них, тем больше мне кажется, что они издеваются надо мной, замедляя свой ход с каждой секундой. Моя старая спальня выглядит такой большой, что я могу поклясться – раньше она казалась крошечной комнатушкой, но теперь она выглядит огромной. Может это потому, что я чувствую себя маленькой? Я чувствую свет, она светлее, чем в прошлый раз, когда я спала на этой кровати. Я чувствую, что могла бы уплыть, и никто бы этого не заметил. Мои мысли не нормальны, я знаю это. Ной говорит мне это каждый раз, пытаясь вернуть в реальность. Он сейчас здесь: Ной не отходил от меня с тех пор, как я легла в постель, Бог знает сколько времени назад.
- Ты будешь в порядке, Тесса. Время все лечит. Помнишь, что всегда говорил наш пастор?
Голубые глаза Ноя беспокоятся за меня. Я, молча, киваю, продолжая смотреть на часы, висящие на стене.
Ной тащит вилку по тарелке с едой, принесенной час назад.
- Твоя мама собирается прийти и заставить тебя съесть обед. Уже поздно, а ты так и не притронулась к своему обеду.
Я смотрю в окно, отмечая тьму. Когда солнце исчезнет? И почему оно не возьмет меня с собой?
Нежные руки Ноя обхватывают мои ладони, и он просит посмотреть на него.
- Просто откуси пару раз, так она оставит тебя в покое. – Я тянусь к подносу, не желая усложнять его отношения с моей матерью, я знаю, что он и так спорил с ней.
Я подношу черствый хлеб к своему рту, и стараюсь, чтобы меня не стошнило от жесткого мяса. Я считаю время, что сделать пять укусов и проглотить, запив водой комнатной температуры, оставленной мне с утра.
- Мне нужно вздремнуть, - говорю я Ною, когда тот предлагает мне немного винограда.
- Не хочу больше, - отодвигая тарелку, отвечаю я. Вид еды вызывает у меня тошноту.
Я ложусь и прижимаю колени к груди. Ной напоминает мне о времени, когда мы заработали неприятности, кидаясь виноградом во время воскресной службы, когда нам было по двенадцать.
- Я думаю, что это самое бунтарское из всего, что мы делали, - говорит он с мягким смехом. Этот звук меня усыпляет.
- Ты не пойдешь туда. Последнее, что нам нужно, чтобы ты сидел с ней. Она спит впервые за несколько дней, - слышу я мамин голос из коридора.
С кем она разговаривает? Я не сплю? Я опираюсь на локти, и кровь приливает к моей голове. Я так устала, так устала. Ной здесь, в моей детской кровати, спит рядом со мной. Это все кажется таким знакомым. Я чувствую себя по-другому, и немного дезориентировано.
- Я здесь не для того, чтобы навредить ей, Кэрол. Ты должна это понимать.
- Ты, - мама пытается отбиваться, но ее перебивают.
- Ты также должна знать, что я до сих пор не трахал ее, как ты говоришь.
Дверь моей комнаты открывается, и последний человек, которого я думала, что увижу, проталкивается мимо моей разгневанной матери.
Тяжелая рука Ноя напротив меня, вдавливает меня в кровать. Он обнял меня за талию, пока мы спали, мое горло горит, при виде Хардина. Его зеленые глаза в ярости от увиденного. Он пересекает комнату и с силой отрывает руку Ноя от моего тела.
- Что, - Ной с испуга просыпается и вскакивает на ноги. Когда Хардин делает еще один шаг ко мне, я перебираюсь через кровать, и моя спина ударяется о стену, сильно. Достаточно сильно, чтобы выбить воздух из моих лёгких, но я все равно продолжаю отгораживаться от него. Я кашляю, и взгляд Хардина смягчается.
Почему он здесь? Он не может быть здесь, я не хочу, чтобы он находился здесь. Он причинил мне достаточно боли, и он не может просто появиться здесь и собрать все осколки.
- Черт! Ты в порядке? - Его татуированная рука тянется ко мне, и я делаю первое, что приходит на мой извращенный ум: я кричу.
Глава 24
ХАРДИН
Ее крики заполняют мои уши, мою пустую душу, мои легкие, пока они наконец-то не прекратились, потому что я не уверен, что смог бы еще выдержать.
- Что ты здесь делаешь? - Ной вскакивает на ноги и идет между мной и маленькой кроватью, как какой-нибудь чёртов белый рыцарь, назначенный для ее защиты… от меня?
Она все еще кричит; почему она кричит?
- Тесса, пожалуйста… Я не уверен, что именно я прошу, но ее крики превратились в кашель, а ее кашель превратился во всхлипывание, а всхлипывание превратились в звуки удушья, которые я просто не могу вынести. Я делаю осторожный шаг к ней и она, наконец, делает вдох.
Ее испуганные глаза все еще смотрят на меня, прожигая дыру во мне, которую только она сможет заполнить.
- Тесс, ты хочешь, чтобы он был здесь? - спрашивает Ной.
Это занимает каждую каплю моего самообладания, чтобы игнорировать то, что он находится здесь, и он действительно раздражает меня.
- Дайте ей воды! - говорю я ее маме. Она игнорирует меня.
Затем, невероятно, голова Тессы двигается быстро туда - сюда, отвергая меня.
Это вызывает у ее импровизированного защитника реакцию, чтобы тыкать в меня пальцем и стать смелым.
- Она не хочет, чтобы ты был здесь.
- Она не знает, чего она хочет. Посмотри на нее, - я вскидываю руки в воздух и сразу чувствую ухоженные ногти Кэрол впившиеся в мою руку.
Она съехала с катушек, если думает, что я уйду. Разве она не знает, что она не может держать меня вдали от Тессы?
Ной наклоняется в мою сторону:
- Она не хочет тебя видеть и тебе лучше уйти.
Мне все равно, что говорит этот малыш, даже если он, кажется, вырос, и у него появились мышцы, с последней нашей встречи. Он ничто для меня. Он скоро узнает, почему люди даже не пытаются встать между мной и Тессой. Они знают это лучше, но и он тоже узнает.
- Я не уйду, - обращаюсь я к Тессе. Она все еще кашляет, но всем, кажется на это все равно. - Кто-нибудь даст ей чертовой воды! – кричу я, и в маленькой комнате мой голос эхом разносится по комнате.
Тесса хнычет и подтягивает колени к груди.
Я знаю, что ей больно, и я не должен быть здесь, но я также знаю, что ее мама и Ной никогда не смогут по-настоящему быть с ней. Я знаю Тессу лучше, чем эти двое вместе взятые, и я никогда не видел ее с такой стороны, так что наверняка ни один из них не будет иметь понятия, что делать с ней, пока она в таком состоянии.
- Я позвоню в полицию, если ты не уйдешь, Хардин, - Кэрол говорит тихо и угрожающе.
- Я не знаю, что ты сделал на этот раз, но я сыта этим по горло и тебе здесь не место.
Ты никогда больше не будешь с ней.
Я игнорирую двух людей, которые влезают не в свое дело, и сажусь на край детской кровати Тессы.
К моему ужасу, она уходит снова, на этот раз, двигая назад руками, до тех пор, пока не подползла к краю и не упала на пол. Я вскочил в считанные секунды, чтобы взять ее в свои объятья, но звуки, которые она издала, когда моя кожа коснулась ее, даже хуже, чем крики, которые я слышал от нее минуту назад. Я не уверен, что я должен сделать сначала, но после бесконечных секунд этого сломленного крика и слова «Отстань от меня!», слетевшие с ее потрескавшихся губ, прошли как нож через мое тело. Ее маленькие руки колотят мою грудь, и цепляются ногтями в мои руки, пытаясь вырваться из моего объятия. Трудно пытаться утешить ее в таком состоянии. Я боюсь, что это причинит ей боль, и это - последняя вещь, которую я хочу.
Это так убивает меня, видеть ее такой отчаянной, пытающейся убежать от меня.
- Уйди! - Тесса кричит снова, и Ной начинает выступать позади меня. Рука Тессы попадает в мой гипс, и она снова кричит «Ненавижу тебя!».
Ее слова ранят меня, но я все еще держу ее вырывающееся тело в своих руках.
Глубокий голос Ноя пробивается сквозь крик Тессы: - Ты делаешь только хуже. Затем она замолкает, снова…и делает самое худшее, что она могла сделать для моего сердца.
Ее руки освобождаются из моих объятий, и она тянется к Ною.
Тесса тянется к Ною, чтобы он помог ей, потому что она не хочет меня видеть.
Когда я ее отпустил, она сразу бросилась в его объятия. Одна из его рук огибается вокруг ее талии, а другая лежит у основания ее шеи, притягивая ее голову к своей груди. Ярость вскипает во мне, и я борюсь изо всех сил, чтобы остаться спокойным, наблюдая, как его руки лежат на ней. Если я прикоснусь к нему, она будет ненавидеть меня еще больше. Если я ничего не сделаю, я сойду с ума, наблюдая за этим.
Черт – почему я пришел сюда в первую очередь? Я должен был оставаться далеко, так как и планировал. Теперь, когда я здесь, я не могу заставить себя выйти из этой проклятой комнаты, и ее плач вызывает во мне потребность держать ее рядом.
-Заставьте его уйти, - говорит Тесса, рыдая на груди у Ноя.
Боль пронзает меня, и я становлюсь неподвижным в течение нескольких секунд. Ной поворачивается ко мне, и взглядом просит меня выйти из комнаты. Я ненавижу то, что он стал для нее утешением. Но я должен думать о ней. Только о том, что лучше для нее. Я неуклюже пячусь, и хватаюсь за дверную ручку. После того как я покидаю маленькую комнату, я прислоняюсь к двери, чтобы отдышаться. Как наша совместная жизнь могла так разрушиться, за такой короткий промежуток времени?
Я прихожу в себя в кухне Кэрол, наполняя стакан водой. Это неудобно, поскольку у меня есть только одна здоровая рука, и это занимает намного больше времени, чтобы наполнить стакан и выключить кран, тем более все это время, позади меня пыхтя, стоит женщина, которая действует мне на нервы.
Я поворачиваюсь к ней лицом и жду, что она скажет мне, что вызвала полицию. Когда она, молча, смотрит на меня, я говорю:
- Мне плевать сейчас на все. Идите и вызывайте полицию, или делайте все, что вы должны сделать, но я не оставлю ее в этом проклятом городе, пока она не поговорит со мной. Я пью из кружки и пересекаю небольшую, но безупречную кухню и встаю перед ней.
Голос Кэрол жесткий:
- Как ты сюда попал? Ты был в Лондоне...
- Это называется, чертов самолет, вот как.
Она закатывает глаза: - Просто потому, что ты пролетел через весь мир и появился раньше солнца здесь, не значит, что ты заслужил место рядом с ней, - говорит она.
- Она сделала все правильно, почему ты не хочешь оставить ее? Ты делаешь ей только больно, и я не буду просто стоять, и смотреть на это.
- Мне не нужно ваше одобрение.
- Она не нуждается в тебе, - Кэрол хватает стакан из моей руки, как будто это заряженное ружье. Она ударяет им о столешницу и ее глаза встречаются с моими.
- Я знаю, что вы меня не любите, но я люблю ее. Я делаю ошибки, слишком чертовски часто, но, Кэрол, если вы думаете, что я собираюсь оставить ее с вами после того, что она увидела, что она испытала, то вы даже безумнее, чем я думал, - я беру стакан, только чтобы досадить ей и пью еще.
- Она будет в порядке, - замечает Кэрол хладнокровно. Она замолкает на минуту, и что-то внутри нее, кажется, дает трещину: - Люди умирают, так устроен мир.
Она сказала это громко. Слишком громко, и я надеюсь, что Тесса не могла услышать холодное замечание своей матери.
- Вы серьезно? Черт, она ваша дочь, а он был вашим мужем… Я затих, вспоминая, что они не были в законном браке.
- Ей больно, а вы ведете себя как бессердечная стерва, и именно поэтому я не буду оставлять ее здесь с вами. Лэндон не должен был позволять вам забрать ее.
Кэрол наклоняет голову назад с негодованием: - Позволить мне? Она моя дочь!
Стакан в моей руке трясется, и вода плещется через края на пол.
- Может быть, вы должны поступить как Ной и постараться быть рядом с ней?
- Быть рядом с ней? А кто будет со мной?
Ее бесстрастный голос срывается, и я просто в шоке, потому что женщина, которая как я был убежден, сделана из камня, крошится и облокачивается на прилавок, чтобы не упасть на пол. Слезы текут по накрашенному лицу, несмотря на то, что только пять утра. – Я не видела этого человека много лет… Он оставил нас! Он оставил меня после обещания, обещания хорошей жизни! Ее руки ударяют с силой по столу, сбивая посуду на пол.
- Он солгал: он лгал мне, и он оставил Тессу и разрушил всю мою жизнь! Я никогда не могла даже смотреть на другого человека после Ричарда Янга, и он оставил нас! - Она срывается на крик.
Когда она хватает меня за плечо и ее голова падает на мою грудь, рыдая и крича, и она так похожа на мою девушку, которую я люблю, что я не могу заставить себя оттолкнуть ее.
Не зная, что еще сделать, я обнимаю ее одной рукой и молчу.
- Я хотела этого, я хотела, чтобы он умер, - признается она, сквозь слезы. Я слышу стыд в ее голосе. - Я ждала его, я говорила себе, что он вернется за нами. В течение многих лет я делала это, и теперь, когда он мертв, я не могу притворяться.
Мы долго простояли так, она плакала на моей груди, рассказывая мне, что она ненавидит себя, потому что она рада, что он мертв. Я не могу найти слов, чтобы утешить эту женщину, но впервые с тех пор как я встретил ее, я вижу разбитую женщину за маской высокомерия.
Глава 25
ТЕССА
После того, как Ной просидел со мной несколько минут, он встал и потянулся:
- Я пойду взять тебе что-нибудь попить. И еда тебе тоже нужна.
Мои кулаки сжали его футболку, и я качнула головой, умоляя его не оставлять меня в одиночестве.
Он вздохнул.
- Ты заболеешь, если ничего не съешь в ближайшее время, - сказал он, но я знала, что победа была за мной. Ной не был из тех, кто долго стоит на своём.
Последним, что я хотела, были еда и питьё. Я хотела только одного: уйти ради НЕГО и больше никогда не возвращаться.
- Думаю, твоя мама сейчас устраивает нагоняй Хардину, - Ной совершил неудачную попытку улыбнуться.
Я слышу её крики, и, местами, звуки ударов на расстоянии, но я против того, чтобы Ной оставил меня одну в комнате. Если я буду одна, он войдет. Вот, что он делает – он ловит жертву в момент её бессилия. В особенности меня, которая была бессильна со времени нашей встречи. Я откинула голову назад на подушку и забыла про все: про крики матери, глубокий голос с акцентом, орущий на неё на заднем плане. Забыла даже приятный шепот Ноя у моего уха. Я закрыла глаза и погрузилась в кошмары и реальность, пытаясь понять, что из них хуже.
Когда я проснулась снова, солнце ярко освещало комнату через тонкие занавески на окнах. Моя голова стучала, мой рот был сухой, я была одна в комнате. Я увидела туфли Ноя для тенниса, стоящие на полу. После секунды мирного забвения, вся тяжесть последних двадцати часов нахлынула на меня, и я погрузила лицо в ладони.