«Я рад, что ты написала мне, потому что я хотел подождать еще час, до того, как написать тебе смс, знаешь ли» - ответил он. Я улыбаюсь, глядя на экран. Хотя мне не стоило бы это делать, вернее я не хочу это делать. Он так честен со мной, в последнее время и мне нравится это. «Я у доктора сейчас, и, честно говоря, я тоже ждала некоторое время. Как прошел твой день?» - он реагирует быстро. «Перестань быть настолько формальной. Почему ты у врача? С тобой все в порядке? Ты не говорила мне об этом. Я в порядке, не беспокойся, хотя я здесь с Нэйтом, который заставляет меня с ним тусоваться. Как это обычно бывает» - я ненавижу то, как у меня болит сердце при мысли о том, что Хардин будет тусоваться со своими старыми друзьями. Это не мое дело, что он делает или с кем он проводит свое время, но меня не покидает это мерзкое чувство, которое возникает у меня, когда я вспоминаю о его друзьях.
Несколько секунд позже:
«Не это ты хотел мне сказать, но ты мог бы сделать это. Как думаешь, я могла бы пойти с тобой?»
Приходит ответ: «Все хорошо, мне хорошо в одиночестве» - я ловлю себя на мысли, что я бы дала ему еще одну возможность.
«Ты был слишком долго одинок, когда я нашла тебя».
«Не правда» - я не знаю, что еще сказать, потому что у меня нега. Я вроде бы и довольна, что он беспокоится за меня и рада такой открытости. Мою эйфорию прерывает врач, вошедший в палату. «Док уже здесь. Я напишу тебе позже».
«Дай мне знать, если он вдруг будет держать свои руки не при себе».
Кладу телефон обратно и пытаюсь убрать эту глупую, головокружительную улыбку с моего лица, в то время как Доктор Уэст натягивает латексные перчатки на обе свои руки.
- Как поживаешь? - Как я поживаю? Мне кажется, он не хочет знать ответ на этот вопрос, более того, у него нет времени на это. Он обычный врач, а не психолог.
- Все хорошо, - отвечаю я, съежившись при мысли, что он сейчас будет разглядывать меня.
- Я пробежался глазами по вашему последнему анализу крови, за прошлый раз, помните? Но, к счастью, у меня ничего не вызвало беспокойства, - я выдохнула с облегчением.
- Однако, - продолжил зловеще он, делая паузу. Мне следовало ожидать лишь правду - посмотрев ваш снимок, я пришел к выводу, что шейка матки очень узкая и то, что я вижу слишком мало. Я хотел бы показать вам, если вы не против? - Доктор Уэст поправляет очки, и я киваю в знак согласия. Короткая и узкая шейка матки? Я провела достаточно много исследований, чтобы знать, что это такое, и что это значит.
Десять долгих минут прошли, но за это время он показал мне все в мельчайших подробностях, все. Что я уже давно знала. Я знаю, к чему он вел. Я знала это, уже в тот момент, когда я покидала его офис две с половиной недели назад.
Его слова играли на повторе в моей голове:
«Конечно, возможно, но маловероятно». - Есть и другие варианты - усыновление, например, многие так и делают. Вы еще очень молоды. Когда вы станете старше вы и ваш партнер сами найдете лучший вариант для вас. Мне очень жаль, Мисс Янг.
Недолго думая, я набираю номер Хардина, идя к своей машине. Три раза мне ответила его голосовая почта, прежде чем, как я заставляю себя положить свой телефон подальше. Я не нужна ему, я не нужна сейчас никому, вообще! Я смогу справится с этим сама. Я уже представляла это в моей голове. Неважно, что Хардин не отвечал на мои звонки. Какая разница? Я все равно не могу забеременеть. Мне только девятнадцать, и все мои другие планы, которые я так хотела совершить оказались слишком далеки от меня. И последние события разрывают мои будущие планы на куски.
Возвращаюсь медленно к Кимберли, поскольку сейчас невероятные пробки. Я ненавижу водить машину. Я решила, что я ненавижу агрессивных людей на дороге. Я ненавижу, когда постоянно идет дождь. Я ненавижу, когда молодые девушки включают в своих машинах громкую музыку, открывая окна, даже, если идет дождь. Да, вы можете просто выбросить свои окна, ребят! Я ненавижу, то, как я стараюсь оставаться позитивной, и не быть той, той жалкой Тессой, которая была на прошлой неделе. Я ненавижу, то, что я не могу думать не о чем другом, за исключением того, что мое тело подвело в самый важный и интимный момент моей жизни.
Доктор Уэст говорит, что я родилась такой. Конечно, так и есть. Такая, как мама, какой бы идеальной я не пыталась быть, я никогда ей не стану. Нет худа без добра. По крайней мере, я не передам эту беду своему ребенку. Я про неспособность к деторождению. Пожалуй, я не могу винить свою мать за неисправность моей матки. Я хочу обвинить, кого-нибудь, но я не могу это сделать.
Так устроен мир: если ты хочешь, чего-нибудь слишком сильно, ты получаешь обратное. Ты получаешь недосягаемое. Хардин этим недосягаемым и является. Нет Хардина, нет детей. Но все же мне было приятно, думать, что я могу позволить себе такую роскошь, как ребенок или Хардин.
Как только я захожу в дом, то понимаю, что я здесь одна. Тут же проверяю телефон, который по-прежнему остается без звонков, и залезаю в душ. Я не знаю, насколько долго я простояла там, глядя на сливной круг и на то, как там исчезает вода. Вода холодная. Когда я, наконец, выбираюсь из ванны и одеваю Хардина футболку, которую он оставил для меня в моем чемодане, когда отправлял меня обратно в Лондон.
Я просто лежала одна в пустой кровати, думая о Ким, которая могла бы быть здесь, но от нее приходит смс о том, что она сейчас с Кристианом, остановилась на ночь в центре города. А Смит будет с няней всю ночь. Я дома одна. Не с кем даже поговорить. Нечего делать. Никого здесь нет. Нет даже маленького ребенка, которого я должна буду любить и должна буду заботиться о нем.
Я продолжаю жалеть себя, и возможно это смешно, но я не могу остановить это.
«Выпей вина и возьми напрокат фильм, и наши угощения!» - Кимберли реагирует на мое ночное пожелание удачи ей и Крису. Мой телефон звонит, как только я пытаюсь отправить ей мое сообщение. На экране высветилось имя Хардина. И я в смятении, отвечать или нет? В это время, я уже добралась до винного шкафа на кухне, и его звонок отправляется на мою голосовую почту. И я только, что зарезервировала себе билет на Вечеринку Сожалений.
Одной бутылкой вина позже, я в гостиной, на полпути от ужасного боевика, который я взяла напрокат. Этот фильм о морпехе, который стал няней, а позже стал могучим инопланетным охотником. Казалось, это единственный фильм в списке, который не имеет отношения к детям, любви или чему-нибудь счастливому. Когда я успела стать такой занудой? Я вновь делаю глоток прямо из бутылки. И в глазах искрятся звезды. Мой телефон звонит снова и в этот раз, мои пьяные пальцы случайно отвечают на звонок.
Глава 51
ХАРДИН
-Тесс? - Говорю я в трубку, стараясь не выдать своей паники. Она игнорировала мои звонки всю ночь, и я уже схожу с ума интересно, что я мог сделать неправильно – что еще я мог сделать неправильно на этот раз.
- Да, - ее голос глухой, и говорит она медленно. По одному слову я понял, что она пьет.
- Снова вино? - со смешком говорю я
-Я опять должен читать тебе лекцию? - Я дразню ее, но слышна только тишина на линии.
- Тесс?
- Да?
- Что случилось?
- Ничего. Я просто смотрела фильм.
- С Кимберли?- Мой живот скручивает, возможно, там кто-то еще, но это я должен быть там с ней.
- Нет, одна. Я одна здесь в этом большооооом доме. - Ее голос ровный, когда она протягивает слова.
- Где Кимберли и Вэнс? - Я не должен так волноваться, но ее тон доведет меня до ручки.
- Ушли на ночь. Смит, тоже. Я тут просто смотрю фильм в одиночку. История моей жизни, верно? - Она смеется, но за смехом ничего нет. Никаких эмоций.
- Тесса, что случилось? Сколько ты выпила?
Она вздыхает в телефон, и я клянусь, что могу буквально услышать, что она проглатывала больше вина.
- Тесса. Ответь мне.
- Я в порядке. Я ведь имею право выпить, правда, пап?- она пытается шутить, но тон, которым она это говорит, пробуждает во мне дрожь.
- Тебе на самом деле не разрешено пить. Не по закону, так или иначе.
Я - последний человек, который будет читать лекции ей; это – моя вина, что она начала пить так регулярно, так или иначе, и от этой мысли живот мой сводит. Она пьет одна, и она кажется достаточно грустной, что я вскакиваю на ноги.
-Да
- Сколько ты выпила? Я набираю сообщения Вэнсу, надеюсь, он ответит.
-Не слишком много. Я в порядке. Ты знаешь, что сука странно?
Тесса и мат? Я хватаю ключи. Проклятый Сиэтл, что находиться так чертовски далеко.
- Что же? Я толкаю ноги в свои Vans. Обуть сапоги займет слишком много времени, а время это-то, что я не могу себе позволить растрачивать прямо сейчас.
- Странно, как кто-то может быть хорошим человеком, но плохие вещи постоянно продолжают происходить с ними. Ты понимаешь?
Ебать. Я набираю сообщения Вэнсу снова, на этот раз, сказав ему, чтобы тащил свою задницу домой-сейчас.
- Да, я знаю. Это не справедливо, но это так.
Я ненавижу, что она чувствует себя, таким образом. Она хороший человек, лучший человек, что я когда-либо встречал, и она каким-то образом оказалась окружена кучей плохих сюрпризов, включая меня.
Кого я обманываю? Я самый злостный нарушитель.
-Может быть, я не должна быть хорошим человеком больше.
Что? Нет. Нет, нет, нет. Она не должна так говорить, так думать.
- Нет, не думай об этом. Я нетерпеливо машу рукой Карен, которая стоит в дверном проеме кухни - я уверен, что она задается вопросом, куда это я убегаю на ночь глядя.
- Я стараюсь этого не делать, но я ничего не могу поделать. Я не знаю, как остановиться.
- Что произошло сегодня?
Трудно полагать, что я говорю со своей Тессой, той же самой девочкой, которая всегда видит лучшее во всех - также и в себе. Она всегда была такой уверенной, так счастливой, а теперь она не такая. Она кажется настолько безнадежной, такой побежденной. Она походит на меня. Моя кровь леденеет в моих жилах. Я знал, что это произойдет; я знал, что она не будет тем же самым после того, как я вцепился в нее. Я, так или иначе, знал, что после меня она будет другой. Я надеялся, что это не произойдет, но сегодня вечером черт возьми это происходит.
- Ничего важного, - она лжет.
Вэнс до сих пор не ответил мне. Ему лучше быть на машине по дороге домой.
- Тесса, скажи мне, что случилось. Пожалуйста.
- Ничего. Просто я думаю, что карма настигла меня, - бормочет она, и я ясно слышу звук выскакивающей пробки на том конце линии.
- Карма? Ты с ума сошла? Ты никогда не делала ничего, чтобы заслужить какое-нибудь дерьмо.
Она ничего не говорит…
- Тесса, я думаю, что ты должна перестать пить на ночь. Я еду в Сиэтл. Я знаю, что тебе нужно личное пространство, но я начал волноваться и я . . . ну, я не могу остаться в стороне, я никогда не мог.
- Да... - Она даже не слушает.
- Мне не нравится, что ты пьешь много - говорю я, зная, что она меня не услышит.
- Да…
-Я в пути. Выпей воды. Хорошо?
- Да… Немного воды.
Поездка в Сиэтл никогда не казалась такой чертовски долгой, из-за расстояния между нами, я, наконец, вижу его, этот круговорот…сука. Это круговорот, который заканчивается здесь - это последний чертов раз, когда я буду ездить в другой город, чтобы быть поближе к ней. Не будет больше бесконечной чертовой ерунды. Больше не нужно убегать от своих проблем, и нет больше оправданий. Больше никакой сраной езды по чертову штату Вашингтон, потому что я услал убегать.
Глава 52
ХАРДИН
Я звонил сорок девять раз.
Сорок девять чертовых раз.
Сорок девять.
Слишком много, чтобы сосчитать, или, по крайней мере, я не могу думать достаточно ясно, чтобы их пересчитать. В течение следующих трех минут, я планирую выбить парадную дверь от проклятых стержней и разбить телефон Тессы об стену - она очевидно не знает, как отвечать на него.
Ладно, может мне не стоит разбивать ее телефон об стену. Может быть, я случайно наступлю на него несколько раз, пока на экране не появятся трещины из-за моего веса. Может быть...
Она собирается получить проклятый выговор, это уж точно. Я не слышал о ней за последние пару часов, и она не имеет ни малейшего понятия о том, как мучительны были последние часы вождения. Я ехал двадцать миль по ограничению скорости, чтобы добраться до Сиэтла максимально быстро. Когда я, наконец, рядом с их домом, уже три утра блин, и Тесса, Вэнс, и Кимберли находятся в моем черном списке. Может, мне стоит перебить все их телефоны, так как они, очевидно, забыли, как отвечать на звонки, блядь.
Как только я добрался до ворот, я начинаю паниковать, даже больше, чем ранее. Что если они решили закрыть свои ворота безопасности? Что, если они изменили код?
Я помню, чертов код? Конечно, нет. Они ответят, когда я буду звонить, чтобы спросить код? Конечно, нет.
Что, если они не отвечают, потому что что-то произошло с Тессой и они доставили ее в больницу, и она не в порядке, и у них нет обслуживания и...
Но потом я вижу, что ворота открыты, и это тоже меня раздражает. Почему бы Тессе не включить систему безопасности, когда она здесь одна?
Когда я подъехал по извилистой дороге, к массивному дому, я вижу что есть только один припаркованный автомобиль. Приятно осознавать, что Вэнс здесь, когда я нуждаюсь в нем… Чертов друг. Отец, не друг. Блядь – правда, он сейчас никто, действительно.
Когда я выхожу из машины и подхожу к входной двери, мой гнев и тревога растут. То, как она говорила, ее голос… это было так, будто она не контролировала свои собственные действия.
Дверь разблокирована – конечно - и я пробиваюсь через гостиную и по коридору. Дрожащими руками, я толкаю дверь в ее открытую спальню, и сердце сжимается, когда я нахожу ее кровать пустой. Не только пустой, нетронутой - отлично сделанные углы, сложены таким образом, что невозможно повторить. Я пробовал - это невозможно. Заправлять кровать как Тесса.
- Тесса, – я зову ее, и выхожу с ванной в коридор. Я держу глаза закрытыми, когда включаю свет. Не услышав ничего, я открываю глаза.
Ничего.
Тяжело дыша, я перехожу в следующую комнату. Где, блядь, она?
- Тесс! - Кричу я снова, на этот раз громче.
Обыскав почти весь чертов особняк, я едва могу дышать. Где она? Осталось только спальня Вэнса и запертая комната наверху. Я не уверен, хочу ли я открыть эту дверь…
Я проверю двор, и если она не там, я не имею ни малейшего понятия, что я буду делать.
- Тереза! Где тебя черти носят? Это не смешно, я клянусь. - Я перестаю кричать, когда вижу ее свернувшейся как мяч во дворе на кресле.
Приближаясь, я вижу, что у Тессы колени подтянуты к животу, и ее руки обвились вокруг груди, как будто она уснула, пытаясь держать себя в руках.
Весь мой гнев растворяется, когда я становлюсь на колени рядом с ней. Я убираю волосы с ее лица, я чуть было не взорвался от истерики, но теперь когда, я знаю, что с ней все в порядке, я спокоен. Черт возьми, я так волновался за нее.
Я наклоняюсь к ней и провожу большим пальцем по ее нижней губе. Я не знаю, почему я это сделал, на самом деле; просто так случилось, но я чертовски уверен, что не пожалею об этом, когда ее глаза трепещут открытыми, и она стонет.
- Почему ты здесь? – Спрашиваю я, мой голос, громкий и напряженный. Она вздрагивает, явно испуганная моим голосом.
Почему ты не в доме? Я был взволнован, черт я боялся за тебя, пробегаясь через каждый возможный сценарий в моей голове в течение многих часов теперь. Вот что я хочу сказать.
- Слава Богу, что ты спишь, - выходит вместо «Я тебе звонил, я волновался за тебя».
Она сидит, держась за шею. Будто ее голова может упасть.
- Хардин?
- Да, Хардин.
Она щуриться в темноте, и трет шею, Когда она подходит и становится рядом, пустая бутылка вина падает на бетонный пол и раскалывается наполовину.