Я всхлипнула от нужды и запрыгнула на него, а он подхватил меня своими мускулистыми руками. Уайт понес меня в одну из спален и положил на кровать. Мы начали срывать с себя одежду, наши губы хотели большего, наше дыхание было рваным. В своем всепожирающем голоде мы не замедлились до того момента, пока не ощутили, что абсолютно обнажены.
Уайт приподнялся, оперевшись на руку и посмотрел мне в глаза, ища ответ, но боясь задать вопрос. Я просто кивнула, давая ему свое разрешение делать со мной все, что заблагорассудится. Именно этого я хотела, в чем нуждалась, чем готова была поделиться с ним. Он доказывал свою любовь и преданность мне снова и снова. Все, что я должна была дать ему — это мою любовь, всю меня.
Когда он понял, что я согласна, его тело расслабилось. В воздухе повисло желание. Предвкушение.
Он замедлился — стал особенно нежным и любящим. Он никогда не переставал быть романтичным, когда мы были одни, и наш первый раз не стал исключением. Он гладил мое лицо, его губы оставляли след из горячих, влажных поцелуев на моей коже. Его руки исследовали мое тело. Когда первоначальная боль утихла, он увеличил темп и давление, пока я утонула в волнах экстаза. Такого я не испытывала ни разу в жизни. Находясь еще под впечатлением от нашего первого раза, крепко обняв друг друга, лежа лицом к лицу, мы поклялись в бесконечной преданности и вечной любви друг к другу. Я доверяла ему, всем сердцем верила каждому его слову.
Мы провели в пляжном домике весь день, исследуя друг друга и болтая на разные темы, гуляя по пляжу и обнимаясь, притворяясь, что нас ничего не волнует, сосредоточившись только друг на друге. Все было идеально.
В течение следующего месяца, предшествующему школьному балу, мы занимались любовью почти каждый день. Наша связь крепла день ото дня. Чем больше я была с ним, тем больше я хотела его. Мучительно тянулись дни, когда мы были разлучены. Он быстро стал самым важным человеком в моей жизни, и времени, оставшегося до расставания, становилось все меньше и меньше. Каждый день, отмеченный в календаре, приближал меня к цели всей моей жизни и одновременно удалял от любви всей моей жизни.
Мое сердце разрывалось.
Наконец, наступил день выпускного. Мама и папа скопили деньги, чтобы отвезти меня в салон, где оказывали высококлассные услуги по уходу за телом. Я вышла оттуда с уложенной прической, маникюром и макияжем. Мое небесно-голубое платье было разделено на две части, сверху короткий топ, разделенный прозрачной тканью, за которой можно было разглядеть мою кожу. Лиф, расшитый кристаллами переходил в струящуюся до полу юбку. Я чувствовала себя в этом платье настоящей принцессой.
Я, наконец-то, набралась смелости рассказать родителям о планах на выходные. На удивление, они оказались довольны моим запланированным загулом. Они не могли отрицать, как за последние шесть месяцев стал важен для меня Уайат, и эти выходные были своего рода обрядом посвящения. Я собрала небольшую сумку на выходные, так как мы планировали после танцев сразу поехать прямо на пляж.
Длинный черный лимузин был припаркован на улице возле моего дома, и самый великолепный парень, которого я когда-либо видела, вышел из машины в черном смокинге, белой рубашке и небесно-голубом поясе. Он держал корсаж в одной руке и огромный букет красных роз в другой. Он уверенной походкой подошел к двери, где я ожидала его, затаив дыхание.
— Это для нашего шестимесячного юбилея, детка. Я люблю тебя, Меган. Ты заставляешь меня преуспевать в тех областях, о которых я никогда раньше не думал. Ты никогда не позволяла мне соглашаться на меньшее, чем я заслуживаю. Ты научила меня быть храбрым и отстаивать свои желания. Все о чем я сейчас говорю, я научился у тебя, наблюдая за тобой, желая стать лучше. Для тебя. Для нас.
Я уткнулась в букет из двух десятков роз, вдыхая их сладкий аромат и проглатывая комок эмоций, которые душили меня, не давая возможности ответить. Слезы счастья покатились по моей щеке, он их вытер.
— Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал. Никаких слез, дорогая. Только от счастья. Мы танцуем, празднуем и проводим все выходные вместе. Обещаю, это будут выходные, которые ты никогда не забудешь.
— Ты не можешь говорить такие вещи и ожидать, что я не расплачусь, Уайт, — рассмеялась я сквозь слезы. — Это было самое милое, что мне когда-либо говорили. Я никогда этого не забуду, и никогда не перестану любить тебя.
После того, как мои родителей и Уайт сфотографировались уже в миллионный раз, мы забрали всех друзей, которые собирались отправиться в пляжный дом с нами на выходные. В доме было восемь спален, поэтому отец Уайта организовал два лимузина, чтобы отвезти нас всех туда и обратно. Было договорено, что взрослые не поедут, если Уайт и Блэр гарантируют, что там не будет выпивки и пьяных за рулем из списка приглашенных. К счастью, Блэр и ее компания ехали на второй машине, так что мне вообще не пришлось ее видеть.
Признаюсь, я очень беспокоилась, добираясь до пляжного дома. Официальная часть вечера прошла отлично и заняла около тридцати минут. Затем я оказалась на танцполе, где звучала громкая музыка. Зал был украшен какой-то безвкусицей из крепированной бумаги. Когда мы, наконец, покинули зал, я была так рада, что начались наши выходные, наполненные солнцем, песком, прибоем и уединением.
Когда мы приехали, в доме везде был включен свет, музыка гремела из современной стереосистемы. Уайт взглянул на дом и нахмурился.
— Похоже, Блэр пробыла здесь уже некоторое время. Она, наверное, чертовски пьяна, — заметила я.
— Я знаю, что ты обеспокоена. Мы можем проигнорировать ее сегодня, если ты захочешь. Я привык к ней, но знаю, как ее ехидные замечания беспокоят тебя.
Я провела рукой вниз по его руке и переплела наши пальцы.
Он повернулся ко мне лицом и кивнул.
— Давай сразу пойдем в мою комнату и будем игнорировать всех. У меня все равно имеются планы на вечер.
— Давай, — я целиком и полностью согласилась с его планами.
Остальные выскочили из лимузина и бросились ко входу, крик и смех эхом разносились по ветру, когда они вошли в дом. Мы с Уайтом обогнули дом, войдя в него через боковую дверь, и поднялись по задней лестнице на верхний этаж. Оказавшись в комнате, он запер дверь позади нас, чтобы отгородиться от остальной орущей толпы.
— Какие у тебя планы на меня?
Он ухмыльнулся и притянул меня к себе.
— Не могу насытиться тобой, детка. Могу ли я убедить тебя попробовать новую позицию сегодня вечером?
— Существует не так уж много вещей, в которых ты можешь меня убедить, Уайт Вестон.
И с этим он помог мне избавиться от платья и оказаться внутри меня.
********
За чудесными выходными умопомрачительного секса с моим великолепным парнем последовал понедельник. Это оказался худший день в моей жизни после прогулки по пляжу, игр в океане, купании в бассейне и валянии на песке. Беззаботных выходных.
Перенесемся к тому немыслимому предательству со стороны человека, за пределами моей маленькой семьи, который, как я считала, любил меня.
Кристина тем утром отвезла меня в школу. Накануне Уайт предупредил меня, что у него не будет машины и ему придется ехать с Блэр. Я бы ни за что не согласилась находиться рядом с ней, так что моя подруга была достаточно любезна, чтобы заскочить за мной и подвезти к школе.
Когда мы вышли у школы, все разговоры разом прекратились, и по толпе пробежал шепот. Головы поворачивались в нашу сторону, и ученики бросали на меня участливые или сексуально оценивающие взгляды. Как только я прошла мимо, за спиной раздались смешки и шепот. Даже не глядя, я чувствовал, что они указывают на меня.
— Это она.
— Я же говорил, что она.
Билли Браун направился прямо ко мне, как никогда раньше смело и нагло глядя на меня.
— Привет, Меган. Может, сходим куда-нибудь вечером?
— Нет. Ты же знаешь, я встречаюсь с Уайтом. Зачем спрашиваешь?
Его неуважительное отношение полностью разозлило меня. Как он посмел даже предложить такое.
— Я слышал совершенно другое. Он получил от тебя то, что хотел, и теперь двигается дальше.
— Что?
Нет, он бы не стал.
Билли достал свой телефон.
— Да, мы все получили это сообщение от него вчера поздно вечером. Должен сказать, ты выглядишь чертовски сексуально. Или, может быть, я должен сказать, что ты выглядишь горячо.
На телефоне Билли проигрывалась видеозапись, где был Уайт и я. Это была та самая позиция, которую Уайт попросил меня попробовать с ним. Наездница, как он назвал ее. Я находилась верхом на нем.
— Посмотри на себя, обкатываешь его, как профессионалка. Хотя у меня есть пара вопросов. С этого ракурса мы не можем видеть лицо Уайта, так что это может быть даже не он. Мы видим только тебя. Признаю, это однозначно ты, но, возможно, Уайт поймал тебя на измене. Мой следующий вопрос, а не ведешь ли ты карьеру, о которой мы не знаем? — усмехнулся Билли.
Люди, собравшиеся вокруг нас, загоготали. Желчь подкатила к моему горлу, содержимое угрожало вырваться из меня в любой момент. Как такое могло произойти? Как Уайат мог так поступить со мной?
Я побежала в туалет и едва успела добежать, прежде чем меня вырвало. Слезы катились по моему лицу, когда до меня дошло, что сказал Билли.
«Мы все получили это сообщение от него вчера поздно вечером».
Мы все.
У всей этой высокомерной, элитной, избалованной толпы было видео со мной… и они делились им с тем, кто хотел посмотреть.
Я должна была найти Уайта.
Прополоскав рот, я открыла дверь туалета, попав на середину разговора, проходившего снаружи в коридоре.
— Это был не ты, чувак? — Билли засмеялся, все еще держа телефон, чтобы толпа видела.
— Нет, это не я, — сердито ответил Уайт.
Мое сердце не просто разорвалось на две части в тот момент.
Оно умерло у меня в груди.
Глава 4
НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ
Следует упомянуть, что в течение последних десяти лет я пахала и усердствовала в работе по восемьдесят с лишним часов в неделю. Следующий шаг моего плана — откупорить бутылку шампанского в честь открытия своего собственного бизнеса и распить ее вместе с десятью аплодирующими сотрудниками.
Я много думала о том, как назвать свою компанию.
«Собственность элиты Монтегю», сокращенно СЭМ.
Подходяще.
— Поздравляю, Меган! Это так здорово!
— Я готов приступить к работе и творить историю!
— Как насчет тортика?
Смех наполняет комнату, и степень возбуждения в помещении зашкаливает. Мы заслужили этот праздник — это серьезное достижение в мире бизнеса. Наш офис находится в отличном месте — на Пятой Авеню в Нью-Йорке. Три тысячи квадратных метров изысканных площадей и мебели, которые кричат о богатстве и элитарности. Я в совершенном восторге от успеха, которого уже достигла, и не могу дождаться, чтобы увидеть, чего эта команда сможет достичь в будущем.
Но мои личные планы более актуальны.
Кристина приобнимает меня за плечо и слегка сжимает его, когда берет бокал шампанского и передает его Джейсу.
— Ты должна гордиться. Я не встречала никого, кто бы так усердно трудился, как ты, и ни разу не отступился даже в самые трудные времена. Для меня честь называться твоей лучшей подругой.
— Спасибо Кристина, — я с нежностью глажу ее по выпуклому животику. — И спасибо, что ты была моим счастливым талисманом последние семь месяцев.
Кристина улыбается, но в ее взгляде заметна печаль, когда она смотрит на меня.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Меган. В твоей жизни сейчас есть только работа.
— Работа делает меня счастливой, Крис. Не беспокойся обо мне.
Моя мама присоединяется к нам с другой стороны. Пытаясь дышать глубоко и ровно, она оглядывает комнату, прежде чем встретиться со мной взглядом.
— Твой отец гордился бы тобой, Меган. Он так сильно любил тебя.
— Знаю. Мне так жаль, что его нет с нами. Он ушел так рано.
— Дорогая, прости меня. Я не хотела огорчать тебя в такой день. Хотела всего лишь сделать тебе комплимент.
— Ты не заставила меня грустить, мама. В моих мыслях он всегда со мной с того самого момента, как я начала планировать все это.
Мама слишком переживает, поэтому я притягиваю ее к себе, чтобы успокоить.
— Он знает, мам. Он смотрит на нас и улыбается.
После того, как мы съедаем торт и выпиваем шампанское, члены моей команды начинают расходиться по кабинетам. Мама, Кристина и Джейс возвращаются в отель. Я направляюсь в свой офис, включаю компьютер и погружаюсь в работу, которую начала вести еще десять лет назад, как только поступила в Гарвард. Проверяю цену на акции «Коммерческой недвижимости Вестонов» и начинаю скупать акции класса А на каждую свою подставную компанию, а так же от своего имени.
Еще один шаг, приближающий меня к цели.
Самым мудрым выбором за всю мою жизнь было решение специализироваться на экономике во время обучения в Гарварде. Я изучала не только то, как работает экономика и как заставить фондовый рынок работать на себя, но и психологию, лежащую в основе различных экономических практик. Что заставляет богатых и привилегированных людей стремиться наращивать богатство и добиваться большей власти. Как социально-экономические изменения влияют на каждый отдельный класс граждан. Моя история «из грязи в князи» резонировала с успешными биржевыми брокерами, с которыми я работала, некоторые из них брали меня под свое крыло, пока я продвигалась по карьерной лестнице. Они направляли меня, учили и заставляли смотреть на инвестиции в совершенно ином свете, делились повседневными практиками, о которых я бы никогда не узнала — все это послужило ступеньками к моему собственному богатству. На моих условиях. Благодаря себе самой.
Затем, объединив теоретические знания и опыт лучших, я начала применять их на практике. Шаги, которые я предприняла, чтобы изменить свой образ мыслей, открыли для меня новые двери, возможности. Я никогда не получила бы этого всего, если бы потеряла полную стипендию ради какого-то мальчишки, который заставил меня поверить, что любил меня так же, как я его.
Кроме того, изучая психологию экономики, я многое узнала о себе. Хоть я и не признавалась в этом даже самой себе, ненависть, которую я испытывала к элите, была, на самом деле, завистью. Ну, за исключением Блэр. Эта ненависть была слишком настоящей. И я поняла одно. Я хотела жить как они. Я желала, чтобы у меня была возможность так же делать все, что захочется, как они позволяли себе, и никто при этом не осмеливался оспаривать их желания. Чтобы не сожалеть о восхождении к вершине по головам и различных злоупотреблениях.
Зависть съедала меня живьем, потому что я хотела войти в их круг. Я желала почувствовать, что стала достаточно хороша для них.
Уайт разорвал этот порочный круг во мне.
Исследуя документы в колледже, я наткнулась на статью, в которой поднимался вопрос о том, куда подевались корпоративные рейдеры 80-х годов. Я все взвесила в уме и сейчас была готова дать ответ на этот вопрос.
Около четырёх лет назад, когда я работала биржевым брокером на Уолл-Стрит, Уайт Вестон принял бразды правления компанией у своего отца. Я фанатично шла по его следу, прочесывая Интернет вдоль и поперек в поиске любой информации о его личной и профессиональной жизни. Каждая мелочь, которую я смогла найти, помогала мне пополнить арсенал против него.
Его склонность к обновлению статусов о личной жизни на Facebook сместилась в сторону строго деловой информации, для меня это даже было лучше. Я собирала все кусочки данных, которыми он делился, и складывала их вместе, оценивая его следующий шаг.
Годы, потраченные на Уолл-Стрит, не прошли даром и помогли мне основать свою собственную компанию. Сегодня было ее официальное открытие, но я готовилась к этому дню долгие годы. Вместо развития с нуля, как делают большинство начинающих проектов, моя компания начала работать, уже владея другими компаниями — лидерами в своих областях. Самое замечательное в холдинговых компаниях — нам не надо ничего делать. Вложенные инвестиции окупаются, и я извлекаю выгоду от их достижений.