Оленихи обнаружились уже рассаженными по отдельным загонам — стархи сегодня не зря день провели, оборудовав каждой питомице отдельный закуток, где можно будет спокойно произвести на свет своих оленят. Нагладив любимиц и убедившись, что все в порядке, вслед за мужем отправилась к подъемнику.
— Есть какие-то предположения? — пока поднимались на жилой уровень, спросила у него.
— Нет, Руенз ни о чем необычном не слышал.
— Значит, ошибочные подозрения? — Я заглянула в серьезные глаза Рида.
— Скорее все делается в строжайшей тайне, — недовольно передернул ушами мой старх. — Или все настолько на виду, что мы и представить не можем.
— Плохо то, что Кривона Зула увидела? — вспомнив о ее неожиданном появлении, спросила я.
— Да, — веско прозвучало в ответ.
— Ну Руенз ей, наверное, скажет язык за зубами держать… — решила я обнадежить мужа.
— Глупая она баба и… сболтнет где не надо, а такая информация разлетается быстро, — вздохнул муж.
— Не ругай Тина за то, что так вышло, — попросила я, понимая, что выволочки не миновать.
Муж промолчал.
— Ты сама не забывай всегда смотреть, кто прибыл, и никому постороннему не открывай! Только тем, кому доверяешь абсолютно, — сменив тему, напомнил мой старх незыблемую истину.
Кивая в безмолвном обещании, я вдруг спросила:
— Зачем булку мою съел?
— …Захотелось, — неожиданно признался муж.
Еще больше удивившись, смирилась. Ну, съел и съел! «Лимонный» хлеб Грифа ничуть не хуже.
— Скоро надо бобы собирать, что с левого края посадили первыми, — вернулась я мыслями в теплицу.
— Запланирую тебе двоих парней в помощь На послезавтра, — принял мои слова к сведению муж и тоже переключился на текущее: — Завтра несколько тергов за запасами приедут — отдадим килограмм восемьсот мяса и контейнеров шесть бобов и фасоли плюс соли мешка два суммарно.
Присутствие гостя сказалось на нашей личной жизни весьма пагубно. Чуткий нюх стархов да и более острый слух не позволяли и подумать о супружеской близости. Вернее, только думать о ней мы и могли. Поэтому уже какую ночь подряд нам оставалось засыпать, тесно прижавшись друг к другу и ограничиваясь нежными поцелуями.
Сегодня, пока мы мылись в душе, я заметила, что муж немного неестественно двигает плечом — явно его бережет.
— Ударился? — Я с беспокойством вгляделась в плечо в поисках следов травмы.
— Пласт породы неудачно рухнул, — пояснил Рид, поморщившись.
Встревоженная тем, что его явно мучает боль, как только мы оказались в кровати, попросила:
— Лежи спокойно, я попробую помочь, — и, присев рядом, осторожно положила ладошки на плечо мужа.
Зажмурившись для большей концентрации, принялась «вслушиваться» в энергетические потоки на пострадавшем участке тела. Сильно напрягаться не пришлось — жизненная энергия Рида буквально мгновенно окатила жаром. Сила и мощь внутренних жизненных процессов его тела были несравнимы с теми, что были у хлипких растений. Мне стало резко нехорошо, как тогда, после охлаждения компрессоров. Сообразив, что непроизвольно оттягиваю его «жар», отдернула руки. Тут этот способ не подходил. Но как-то помочь мужу я была должна, потому что даже за эти мгновения уловила в этом месте искривление потоков. Но как, если при соприкосновении, реагируя на этот жар, я начинала инстинктивно его поглощать, тем самым только ослабляя состояние мужа? Идей не было…
А отец? Он ведь тоже «лечил» неполадки. Наблюдая со стороны, всегда удивлялась тому, как виртуозно, внешне легко и «музыкально», он управлялся с любой починкой. И я тоже сейчас так сделаю. Допустим, что рука Рида — это рукав, а в нем кабели с электричеством и энергиями, между которыми что-то замкнуло. И я… таким знакомым отцовским движением, широко раздвинув пальцы, принялась перебирать ими над местом ушиба, не касаясь кожи. Перебирала, словно порхала над клавишами музыкального инструмента, осязая подушечкой каждого пальца, улавливая особенное тепло каждого импульса в каждом отдельно взятом кабеле. Уловив, слегка притянула их, вычленяя, и, как кукловод, принялась управлять ими, заставляя подниматься и опускаться, постепенно расплетая общий клубок «болевого жара». Всего несколько минут «музицировала» над плечом мужа, и готово — ликвидировав вспышку непредусмотренного контакта, разделила потоки, расположив их в верном параллельном положении! Ура, все кабели в рукаве были упорядочены, а их защитные оболочки вновь восстановлены… вернее, потоки разнонаправленных энергий в плече мужа изменились, вновь выпрямившись и вернувшись в естественное положение.
— Вита, — донесся восхищенный возглас мужа, отреагировав на который я раскрыла глаза, — боль пропала почти мгновенно! Практически от одного твоего прикосновения!
И в подтверждение своих слов Рид энергично поднял и согнул руку. Я же смотрела на него и не видела… Перед глазами стоял облик отца. Он обучает меня ремеслу механика. С неохотой, как думалось мне раньше. Но теперь я поняла, что он учил меня использовать собственные возможности! Методично, настойчиво и наглядно…
Я в счастливой расслабленности рухнула на грудь мужа, чувствуя, что наконец обрела себя…
ГЛАВА 29
О сне не было и речи. Я находилось в состоянии восторженной эйфории, внезапно в полной мере осознав, насколько прав был муж, когда, говоря о моем отце, отрицал его безразличие ко мне. Отец думал обо мне, стремился помочь, теперь это было для меня очевидно… Но почему так скрытно, настолько тайно, что даже я не догадывалась? В чем была причина подобной жесткости, точнее, это было даже жестоко по отношению ко мне? Смогу ли я когда-нибудь понять, разобраться в его мотивах?
— Витара, — шепнул мне в ухо муж, тихонько поглаживая мое плечо, — о чем ты задумалась?
— Только что мне стало ясно, — так же еле слышно шепнула в ответ, — что я не понимала отца, не видела за показным пренебрежением истинной сути его отношения. А вот сейчас мне открылось настоящее: все время, что мы провели рядом, он учил меня, передавая собственный опыт. Причем делал это так, чтобы максимально обезопасить от внимания окружающих, скрыть от них этот факт.
Рид молчал, вслушиваясь в мой шепот. Его мерное дыхание я ощущала собственным телом, поэтому непроизвольно отметила, как он на миг задержал выдох.
— Не пойму, — торопилась я выговориться, совершенно погрузившись в собственные мысли, — почему же он оказался среди пиратов? Так прожил свою жизнь? В одиночестве, вдали от собственных сородичей, скрывая свою суть?
— Возможно, в этом и есть ответ на твой вопрос, — вздохнул муж. — Быть единственным и значить столько, сколько значили Проводники, для целой расы — это непростое бремя. И тебе…
Мой старх замолчал, оборвав себя на полуслове, но я догадалась о том, что осталось невысказанным. Может случиться так, что и мне доведется испытать это на себе.
— Думаешь, он не хотел, чтобы я осознавала себя Проводником? Понимала, на что могу быть способна? Хотел, чтобы я всегда считала себя обычным человеком? — искала я подтверждения у Рида.
— Скорее он пытался дать тебе время побыть такой, в какой-то степени уберечь от неподъемного груза ответственности, — задумчиво предположил муж. — Кто знает, вдруг он не успел довести все до конца, выполнить запланированное? Или есть другие причины его сурового отношения к тебе?
Вспомнив, что погиб отец внезапно, да еще и при сомнительных обстоятельствах, мысленно с Ридом согласилась — не успел. И я даже знала, кто был причиной его внезапной кончины, его убийцей… Милас, больше некому. Это он всегда кружил вокруг моего отца, неусыпно следя за нами и маяча позади темной тенью. Вероятно, он избавился от него, чтобы добраться до меня… Какое счастье, что его развоплотили. Он как никто и никогда заслужил это наказание!
Почувствовав, что я расстроенно сникла, осознав истинную ситуацию в собственном прошлом, муж обнял меня обеими руками и принялся тихонько покачивать.
— Живи будущим, — мягко шепнул он спустя несколько молчаливых минут и уже более бодрым тоном предложил: — В душ пойдем?
— А давай, — согласилась я, испытывая потребность смыть с себя осадок тяжких воспоминаний.
Мы, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить спавшего за стеной гостя, пробрались в санитарную зону и, плотно прикрыв дверь, включили воду.
— Вита… — скользнув ладонью по моим волосам, простонал муж.
Я по его жаркому теплу и желанию соскучилась не меньше. Все же неудобно было делить личное пространство с Зулом. Но поселить его в другое место муж категорически не соглашался. Осталось только, пользуясь моментом хоть такого уединения, прижаться к нему собственным телом, ответно зарываясь ладонями в его шевелюру. Подняв лицо навстречу его губам, с облегчением разделила желанный и долгий поцелуй…
Слегка обдавая нас брызгами, шумел душ, а мы, забыв обо всем, потянулись в объятия друг друга. Тела соскучились по ощущению близости, души истосковались по любимому теплу, а сердца… они невыразимо стремились вновь хоть на миг забиться в унисон.
Ладони мужа уже обегали мою спину, спускаясь ниже, стирая по ходу движения освежающие капли воды с моей кожи. Обхватив за бедра, он на миг резко с силой притиснул меня к себе, так что перехватило дыхание, а потом… недвусмысленно плавно потянул меня вверх.
— Вита?.. — потеревшись подбородком о мое плечо, простонал уже с вопросительными интонациями.
Ответив мужу непроизвольным, но оттого не менее предвкушающим стоном, не имея сил что-то сказать, просто обняла его за шею, прижимаясь теснее, выгибаясь так, чтобы грудью соприкоснуться с его лицом. Рид тут же воспользовался моментом, ухватившись за одну вершинку губами. По моему истосковавшемуся телу уже так знакомо пробегали волны приятной неги, грозя ослабить и низвергнуть меня на пол. Но руки старха, удерживающие на весу мое тело, были надежны, не позволяя соскользнуть вниз.
Муж, к моему облегчению, долго раздумывать не стал и, решительно прижав меня спиной к стене, одним движением сблизил нас окончательно, одновременно успокаивающим поцелуем коснувшись губами моей скулы.
Едва уловив это теплое прикосновение, сосредоточилась на извечной тяге стремящихся навстречу тел. Наших тел. Хотелось двигаться, чувствовать силу, неукротимый напор и нарастающую скорость, хотелось… его, а еще… будущего. Того самого, ради которого стоит жить.
Утолив голод собственных желаний, так и застыли, в обоюдном объятии привалившись к стене, шумно дыша и обмениваясь влюбленными взглядами. Как неожиданно и правильно все получилось, как своевременно. Пусть быстро, без особой нежности и ласк, но так… необходимо, так нужно нам обоим. И именно сейчас, спустя несколько ночей вынужденного воздержания, такая проникновенная и жаркая близость подарила нам ощущение необходимости друг другу, душевного подъема и силы для того, чтобы жить и бороться дальше. Прошлое, каким бы спорным оно ни было, надо отпустить, а жить действительно стоит ради будущего. Хотя бы ради таких восхитительных моментов любви, что мы сейчас испытали.
Рид ласково поцеловал меня в нос и плавно поставил на пол, придержав за плечи. И мы привычно шагнули под струи воды.
В собственную кровать снова прокрались — смущать гостя скрипами и шорохами не хотёлось. Или опасались завтра услышать массу шуток на свой счет? Зул бы смог, он такой! Чем больше узнавала друга детства мужа, тем больше удивляло полное несоответствие его характера выбранной профессии и вообще жизненному пути. Капитан оказался очень позитивным и неукротимым стархом, невероятно контактным и задорным. Или мало я в своей жизни капитанов звездолетов видела, или не те попадались, но ни один из них даже близко не походил на Зула. Коротко о нем можно было сказать одним словом — авантюрист. Но в его обществе любые невзгоды переживались проще.
Так что опасались мы не напрасно. Уже обнявшись с намерением заснуть и обменявшись взглядами, сообразили, что думаем об одном и том же, и негромко рассмеялись.
День начался с суматохи. Сначала во время завтрака запикал сигнал локатора — кому-то понадобилось с нами связаться. Рид, который пошел выяснять ситуацию, вернулся несколько озадаченным.
— Что? — Зогал, как и все мы, вопросительно уставился на подошедшего мужа.
— Это Руенз… сказал, что какие-то сбои в системе воздухообеспечения планеты, просил сегодня заехать и проверить оборудование. Странно, я же в этом году все там проверял…
— Надо нашу установку запустить на всякий случай, — вмешался Тин.
Зул согласно кивнул, присоединяясь к предложению.
— Да, — не стал возражать Рид. — Нил, Крол, займетесь этим после завтрака! Не стоит тянуть, а то мало ли что там случилось…
— А что по этому поводу думает сам Руенз? Никто чужой там сегодня не появлялся? — Мысли Зула уже явно работали в другом направлении.
Рид бросил на друга быстрый взгляд и качнул головой:
— В том-то и дело, что нет…
— Значит, как мы и думали, предатель среди тех, кто живет и работает в убежище, — сурово поджал губы Зул.
— Или это действительно обычные неполадки, — буркнул Гриф, немного смиряя боевой пыл нашего гостя.
— Съезжу и проверю, — подытожил муж, присаживаясь рядом и вновь принимаясь за завтрак.
— Будь осторожен, — встревожилась я.
— Давай мы с Зогалом с тобой? — предложил Тин.
— Лучше тут присматривайте за… ситуацией, — качнул Рид головой.
Но Тин продолжал упорствовать:
— Тут Зул останется за главного, если что, быстро всех созовет, да и внутрь шахты не попасть, титанаровая дверь сдержит. А вот на тебя по пути к убежищу могут напасть. Вдруг это намеренно сделано, чтобы выманить тебя из шахты?
— Хорошо, едем втроем, — с явной неохотой согласился муж и добавил, обернувшись ко мне: — Мы постараемся быстро вернуться.
Облегченно вздохнув, я кивнула. Было в душе какое-то неприятное предчувствие, поэтому была рада, что мой старх поедет не один.
Как только Рид, Тин и. Зогал покинули общий зал, скрывшись за второй дверью, я отправилась в нашу комнату. Зул проследовал за мной. Понимая, что в отсутствие мужа он намерен не спускать с меня глаз, решила лишних трудностей мужчине не создавать и уселась за начатый мною вчера расширенный курс по стархскому естествознанию. Так и время быстрее пролетит, пока Рид вернется. Зул, устроившись на одной из лавочек у дальней от входа стены, что-то делал в своем гаджете, когда в дверь резко постучали. Подскочив, мы синхронно дернулись к выходу, но Зул оказался возле него первым. Взглянув на экран визуализирующего табло, поняли, что стучит к нам Гриф.
— Что? — сквозь наружную связь удивленно спросил его мой спутник.
— Зул, Вита, олениха собралась телиться!
Мы так и застыли.
Подумав мгновение, Зул открыл дверь, и мы шагнули навстречу сильно встревоженному старху. Дело было серьезным. Этих телят мы все ждали, и никаких осложнений в последний момент очень не хотелось бы.
— И… э-э-э… чем мы можем помочь? — уже немного недоуменно поинтересовался гость у нашего повара.
— Так помогать надо! — категорично возвестил тот в ответ. — Первый отел же, да еще двойней. А вдруг один теленок не так пойдет? Или послед не отделится? Или еще что?
По мере возмущенного перечисления возможных проблем, озвученных пожилым стархом, физиономия Зула вытягивалась, приобретая некоторые оттенки паники. В помощи рожающим оленихам он явно был не силен, да и я, откровенно говоря, тоже, а вот за питомицу испугалась. Пусть процесс и естественный, но, судя по замечаниям Грифа, возможно всякое. Не зря меня плохое предчувствие с утра мучило.
— Я… мм… готов, но… может быть, лучше Витара поможет? — Зул ловко выдвинул меня вперед, всем своим видом стремясь изобразить неуверенность в собственных силах.
Несколько растерявшись от ситуации, я все же кивнула — наверняка моя помощь хотя бы в качестве Проводника пригодится, смогу контролировать общее состоянии мамы и малышей. Но у Грифа на этот счет было иное мнение.